И пока глазел на трубу, я немного отвлекся и нечаянно съехал с крыши еще на несколько сантиметров. Я замер прямо над захлебывавшейся от лая овчаркой, кончиками пальцев левой руки удерживаясь за скобу лестницы, а правой рукой сжимая рейку с черным от сажи половником, с помощью которых мне удалось подцепить и приподнять над землей металлическую сетку. Пес и тот умолк и уставился на меня. А я понял, что либо должен бросить рейку с половником, и тогда все предпринятые усилия пойдут насмарку, либо металлическая сетка перевесит и я упаду с крыши прямо в лапы Аргона. Собака ждала, высунув язык. А я медлил, все еще надеясь удержаться наверху и рейку не выпустить. Я смотрел в синее неподвижное небо, яблоня "грушевка" протянула в мою сторону зеленую ветку, и прямо перед моими глазами висело огромное белое яблоко, на котором, расправив крылья, сидела бабочка. Казалось, что остановилось время и все часы оплавились, как на картине Дали, и если насекомое шевельнет желтыми крылышками, нарушится шаткое равновесие мира и я упаду на землю, и стану добычей свирепого чудовища. Но бабочка замерла и даже усиками не шевелила. И в это мгновение Хобыч швырнул колбасу. Она взлетела в синее неподвижное небо и выписала плавный полукруг, из-за возникшей за нею зоны турбулентности воздух вздрогнул, и я полетел вниз. В последний момент я успел оттолкнуться от крыши ногами, чтоб не свалиться на голову собаки, и, совершив траекторию полета не хуже, чем кусок колбасы, грохнулся на собачью будку, отчего она разлетелась в щепки. Приземлившись, я даже боли сначала не почувствовал, я просто оцепенел от шока и уставился на собаку. Пес молча взирал на меня и пытался уразуметь происходящее. Ведь то, что чужие на хозяйское добро покушались, по мнению собаки, было в порядке вещей, хотя и святотатством. А иначе возникало сомнение в целесообразности его, то есть Аргона, существовании. Но чтобы чужой, вот так откровенно глумясь над собакой, забрался на крышу хозяйского дома, а потом кинулся с нее на собачью будку и порушил ее, - такого Аргону и в кошмарном сне присниться не могло. Он даже гавкнуть сперва не мог, дар лая потерял от возмущения. Но затем пес встрепенулся, зарычал и, перемахнув через сетку, бросился на меня. В панике я закрыл лицо руками и… услышал окрик:
- Аргон! Нельзя! Ко мне, Аргон!
Я еще некоторое время сидел, обхватив голову руками и с ужасом ожидая, что меня начнут кусать и рвать на части.
- Михалыч, ты что там делаешь? - услышал я тот же голос.
Я убрал руки и увидел Сергея. Он стоял посреди двора и придерживал за холку собаку, недовольную и явно не одобрявшую отношения хозяина к супостатам.
- Вовремя ты, - с облегчением выдохнул я.
Из уборной вышел Хобыч.
- Здорово, Cepera! - весело, как ни в чем не бывало, произнес он.
- Здорово, мужики!
Мы начали обниматься.
- А остальные-то где?
- Да попрятались, видно, кто где. Задал пес твой нам жару! - ответил Толик.
- Аркаша на дне бассейна валяется, - сказал я, потирая свои ссадины и ушибы.
- Бог ты мой! А это что такое?! - неожиданно закричал Сергей.
Мы обернулись и увидели через окна, что вся изба наполнена черным дымом, сочившимся сквозь щели наружу.
- Там же Тимофевна осталась! - воскликнул я.
- А что там горит? - спросил Сергей, направляясь к крыльцу.
- Да ничего не горит. Она печь затопила и жаловалась еще, что дым в избу валит! - промолвил я.
Сергей отворил дверь на террасу, и из дома повалил густой черный дым, от которого мы закашлялись.
- Она точно там? - спросил он меня.
- А где ж ей еще быть? - уверенно ответил я.
- Да она ж угорит там! - воскликнул Сергей.
Он набрал побольше воздуха в грудь и шагнул вглубь террасы, где дым немного поредел. Мы с Хобычем увидели, как Сергей схватил полотенце, висевшее на стуле, смочил его в ведре с водой, стоявшем на скамейке, и, приложив мокрое полотенце ко рту, вошел в избу.
- Твою мать! Вот так история! - воскликнул Хобыч.
Я озирался по сторонам, пытаясь понять, куда запропастились Борька и Николай Василич.
Через минуту на улицу выскочил Сергей.
- Черт! Не могу ее найти! - давясь от кашля, промолвил он.
Я выхватил из его рук полотенце, смочил его еще раз и отправился в избу на поиски Серегиной тещи. Зажмурившись и зажав рот мокрой материей, я шарил свободной рукой по полу, стульям и дивану, - в общем, всюду, где мог находиться потерявший сознание человек. Едкий дым выжирал глаза, в горле першило; почувствовав, что еще немного и друзьям придется искать здесь не только Тимофевну, но и меня вдобавок, я бросился на улицу.
- Что же делать?! Что делать? - восклицал Сергей.
И как всегда в таких случаях на помощь пришел Хобыч! Ведь он, так и не закончив Московский автодорожный, перевелся в другой вуз и уже два года как числился студентом педагогического института, надеясь когда-нибудь получить диплом преподавателя географии. К чему я это говорю? А дело в том, что пару раз Толик посетил лекции и на одной из них профессор рассказывал о приключениях какого-то полярника, который, оставшись один на станции, случайно угорел и потерял сознание. Помощи ему ждать было неоткуда, но в короткие мгновения, когда отважный путешественник приходил в себя, он полз к выходу и за два дня сумел выбраться на свежий воздух, отдышался и выжил.
- Так что, - говорил Хобыч, - и Тимофевна выдюжит. Только дым как-то выпустить надо.
Двери были распахнуты настежь, но этого явно было недостаточно.
- Нужно высадить оконные рамы! - смекнул Сергей.
- Не получится. Она их гвоздями забила намертво, чтобы в дом посторонние не залезли! - сообщил я.
- Что же делать?! - в отчаянии воскликнул Сергей.
- Разбить окна, - обреченно заявил Толик. - Другого выхода нет.
- Правильно! - согласился Сергей и, схватив первое подвернувшееся под руку полено, решительно ударил по стеклу.
Осколки полетели во все стороны, звон превратился в какофонию, Аргон прыгал вокруг хозяина и лаял, и когда Сергей добивал стекло в последнем окне, со стороны калитки раздался голос Тимофевны:
- Серенька! Ты что, очумел что ли?!
Мы обернулись и увидели живую и невредимую Серегину тещу и Иру с сыном на руках. Ошарашенные зрелищем, они в недоумении таращили на нас глаза, а ребенок заливался веселым смехом и тянулся к Сергею руками.
Оказалось, что, лазая по крыше, я пару раз случайно лягнул ногами печную трубу, из-за чего два кирпича из внутренней кладки вывалились в дымоход, а Серегина теща, забив окна и затопив печь, критически оценила продовольственные запасы, оставшиеся после нашего обеда, и, никому не сказавшись, воспользовалась тем, что Аргон отвлекся на меня, через запасной выход прошмыгнула на улицу и отправилась в сельпо, мимо которого через две минуты промчался Сергей - ему не терпелось увидеться с друзьями, - а в магазин сразу с автобуса вошли Ирина с сыном и встретились с Тимофевной.
6
Так вот, значит, мы с Борькой и Хобычем втащили парня, вывалившегося из "запорожца", в баню, положили на скамью напротив Аркаши и пошли искать Николая Василича. Ирина подоткнула пострадавшему под голову куртку и побежала в дом за аптечкой.
Оклемавшийся верзила осмотрелся по сторонам и заметил лежавшего на скамье у стены напротив Аркашу, голова которого была замотана порозовевшими от крови бинтами.
- Ты кто? - поинтересовался здоровяк.
Аркаша покосился из-под сползавшей на глаза марли и, обнаружив непроходимую дремучесть в лице нового соседа, решил прибавить себе политического веса.
- Не узнаешь что ли? - снисходительно простонал он.
- А мы разве знакомы? - удивился верзила.
- Да нет. Но неужели по телевизору ни разу не видел?! Депутат я, Государственной Думы.
- A-а, точно-точно, я-то смотрю, лицо знакомое, - соврал здоровяк с изломанной бровью, чтобы не ударить в грязь лицом, и, указав рукой на окровавленные бинты на голове Аркаши, добавил. - Сразу-то и не узнал. А что это с вами произошло?
- Да в бассейн пустой нырнуть пришлось. Из-за Аргона все, - лениво проговорил наш друг.
Верзила вздрогнул и как-то изменился в лице. Без видимой причины он побледнел, приподнялся на локте и начал аккуратно выглядывать в окно, но, заметив вооруженных солдат, гулявших по саду, поспешно пригнул голову, как будто ожидал, что его подстрелят, если заметят, что высунулся.
В баню проведать Аркашу вошел Борька. Он еще не переоделся и был грязным как землекоп.
- Ты как? - спросил он.
- Вроде жив, - отозвался Аркаша слабым голосом.
- Да уж, устроил Аргон нам веселую жизнь, - крякнул Борька и добавил: - Вот уж не думал, что меня когда-нибудь живьем в землю закопают.
Услыхав эти слова, верзила суетливо начал ощупывать себя, расстроился, не обнаружив пистолета, выпавшего в канаву и переданного мною Сергею на сохранение, зато нашел в кармане сотовый телефон, открыл его и трясущимися руками набрал какой-то номер.
- Чикаго! - завопил он, соединившись с абонентом. - Чикаго! Глухой форшмак! Развели нас как последних лохов! Эту кодлу Аргон сюда прислал! Ловко они подстроили все! Еще и военных подключили!.. Чикаго, это все твоя шалава московская на хвосте их притащила!.. Что?! Я пургу гоню?! Да ты у Глота спроси! Гадом буду, я этого коня педального, которого вы в багажнике возите, еще на вокзале возле Таньки твоей засек! Гадом буду, у Глота спроси! Я ему пендаля еще отвесил, чтобы к Таньке не клеился! Ну, сечешь поляну?.. Не возбухай?! Тебе хорошо говорить, не возбухай! Вы-то когти рвануть успели, а я в дельфинах остался!
Аркаша с Борькой с удивлением слушали этот монолог.
Кстати, с ними-то знаете, что произошло?! Я в двух словах.
Борька как раз из теплицы вышел со свежими огурцами в руках, когда Аргон на него набросился. Пес повалил его на землю возле оставленной неразгруженной огромной тачки с черноземом, которую поленом подперли, чтоб она не перевернулась. И когда Аргон бросился на поверженного врага во второй раз, Борька выдернул опору из-под тачки, та опрокинулась, и нашего друга засыпало землей. Пес счел такое решение проблемы вполне уместным, он взобрался на образовавшийся курган, пару раз лизнул Борьку в лицо, единственную часть тела, оставшуюся не удобренной черноземом, и помчался разбираться с Аркашей.
А тот в саду прохлаждался. Он прогуливался, засунув руки в карманы, и мыслил по-государственному, что вот, мол, обустраивается-де Россия, народ из нищеты поднимается, вот уж и бассейнами обзаводиться начал. Душу его переполняла гордость, и он снисходительно покачивал головой, скрепя сердце, в котором затаилась обида на неблагодарных людишек, которые только и знают, что ругают своих же избранников за то, что те якобы не пойми чем там, в Госдуме и в Кремле, занимаются и не понимают, что если б не они, и в частности, если б не лично он, Аркаша, то не было б сейчас у простого человека собственного бассейна в саду, а получал он масло по карточкам и десять лет в очереди за "Запорожцем" стоял. Размышляя таким образом, друг наш остановился на краю, где Аргон и настиг его. И чтобы не стать жертвой разъяренного пса, Аркаше не оставалось ничего иного, как прыгать вниз, что он на свою бедную государственную голову и сделал. А дело в том, что Сергей-то еще не все задуманное завершил, в частности, не поставил ограду вокруг бассейна, как планировал, но успел по всему периметру натыкать в землю стальных штырей, на которые должно было в будущем крепиться все ограждение. Аркаша наш стоял у кромки бассейна так, что один из штырей попал ему прямо в штанину, и когда он прыгнул, его дернуло за ногу, и он полетел вверх тормашками да еще ударился головой об неразорвавшийся снаряд времен Великой отечественной войны, который дотоле никто не замечал.
После того как Сергей перебил стекла в доме, а Тимофевна осталась живой и неугоревшей, мы подняли Аркашу на поверхность, нашли и откопали Борьку, и отправили их в баню отлеживаться, куда позже и верзилу с изломанной бровью приволокли.
Парень этот во второй раз приподнялся, осторожно выглянул в окно и поспешно пригнулся.
- Чикаго, - продолжал он, понизив голос, - ты б на этого Хобыча посмотрел, в натуре зверь!.. Да какие понты колотит?! Ты б видел, чего они творят! Они депутата из Думы в пустой бассейн сбрасывают!.. В натуре, депутат! Я его по телеку тыщу раз видел! Карася какого-то живьем закапывают и выкапывают!
Верзила вновь выглянул в окно и увидел, как из бетонного подвала овощехранилища, до краев наполненного водой, выволакивают насквозь промокшее бесчувственное тело Николая Василича.
- Чика-а-а-го, - взвыл в ужасе верзила. - Они тут подвал водой наполнили и еще какого-то карася в нем топят! Чика-а-а-го, вытащи меня отсюда! Договорись как-нибудь с Хобычем…
Мы с Толиком затащили промокшего и ужравшегося до беспамятства Василича в баньку. Верзила дрожащей рукой протянул Хобычу телефон.
- Тут поговорить с вами хотят! - заискивающе заглядывая в глаза Хоботову, промолвил он.
Удивленный Толик приложил трубку к уху, и у него состоялся следующий разговор.
- Хобыч?
- Я.
- Это Чикаго. Слышал о таком?
- У-у, - издал неопределенный звук ничего не понимающий Толик.
- Нехорошо как-то получается, - продолжал незнакомый голос, - вы приехали к нам и без нашего ведома хозяйничаете, депутата какого-то пытаете. Не по понятиям это…
- Так это ж наш депутат, - ответил Толик, взглянув на Аркашу, - мы его с собой привезли.
- Ну, ваш так ваш, - согласился голос в трубке. - Если ваш, то нас это не касается. Ну, ближе к делу! С Аргоном, конечно, нехорошо получилось…
- Нехорошо, - согласился Толик.
- Но мы ж кидать никого не собираемся! Так ему и передайте. Просто в бизнесе в последнее время карты не в цвет ложатся. А ссориться нам с вами совсем не в кассу. Давай так, обменяемся людьми. У меня ваши люди. Сявка местная и этот… Как там тебя?.. Шурик Колобков! Во как, неужто ль сам Колобок?! А ловко под фраера сыграл! Ну вот, а у вас Батон, братишка мой. Давай стрелку забьем у Ванюшкиных прудов, Батон подскажет, где это. Побазарим децал. А чтоб порожняк не гнать, я лавэ для Аргона передам. Половину, лады? А остальную капусту через неделю, лады? Через неделю голимо подбанчу!
Толик понял, что с Шуриком случилась какая-то неприятность и он попал к какому-то Чикаго, который принимает его за какого-то Колобка и предлагает обменять на Батона, давеча придавленного "Запорожцем". Во всей этой истории оставалось непонятной роль Аргона, но одно было ясно: местная братва признает пса за крутого авторитета, чем стоило воспользоваться, чтобы вызволить Шурика из плена.
- Лады! - ответил Хобыч.
- Вот и в елочку, - откликнулся голос в трубке. - Сейчас четыре часа, предлагаю в пять у Ванюшкиных прудов. Покатит?
- Покатит, - ответил Хобыч.
7
Да что вы опять возмущаетесь?! Что? Я говорил, что Василич в бассейн упал?! Да бог с вами, не говорил я такого! В воду упал, которой Cepera бассейн наполнял, это точно, но не в бассейн же. В бассейн Аркаша свалился, в пустой уже. А вода вся в овощехранилище перетекла, там-то Василич и прятался и, чтоб не околеть от холода, согревался бутылью самогона, которую там же и выловил.
Что? Как мы Шурика-то назад заполучили?
Да просто. Подъехали мы вчетвером - я, Хобыч, Cepera да Батон этот - на "уазике", который у Серегиного сослуживца одолжили, к Ванюшкиным прудам, а "Мерседес" с джипом уже там стоят. Вышел этот мужик в майке с надписью "Чикаго Буллс", а с ним щуплый по кличке Глот, выпустили они Шурика с Кузьмичем из джипа. Ну и мы Батона держать не стали, Cepera даже пистолет ему отдал, правда, в разобранном виде.
А Чикаго пытался Хобычу еще и пакет всучить, доверху набитый десятитысячными пачками долларов. Но Толик отказался, сказав, что не в деньгах счастье, а в хороших отношениях, и потому-де Аргон просил, чтобы деньги ему сам Чикаго отдал, а не через пацанов. Мужика это немного расстроило, впрочем, он обнял Хобыча, после чего все присутствовавшие по очереди стали обниматься друг с другом и хлопать друг друга по плечам. Когда я сердечно прощался с щуплым, рядом прогремел взрыв. Это саперы добрались до находящегося неподалеку полигона и разделались со снарядом, найденным в бассейне.
Глот мгновенно выскользнул из моих дружественных объятий и бросился на землю, прикрыв голову руками. Затем он вскочил и, кружась на месте на полусогнутых ногах, нервно закричал:
- Что это?
Чикаго также испуганно озирался по сторонам, а Батон даже пистолет собрать успел, и хотя у Сереги не было секундомера, но он и на глаз определил, что верзила уложился в норматив отличника боевой подготовки.
- Да ерунда, - успокоил их Хобыч, - депутат наш, видать, об капсюль снаряда головой треснулся.
- За что ж вы так круто с ним? - покачал головой Чикаго.
- Да паразит, баламутит там, в Думе, доходы от рэкета хотел налогом на добавленную стоимость обложить, - пояснил Толик.
- Ну поделом, царство ему небесное, - согласился с суровым приговором Чикаго.
- Ну бывайте, пацаны! - начал прощаться Толик.
Но Чикаго подал знак, чтоб мы еще задержались.
- Вот что, - произнес он. - Таньку-стерву, сами понимаете, я возле себя не потерплю больше. Хорошо, она вас на хвосте притащила, нормальных пацанов, а в другой раз кого она притащит? Это ж голимое палево! Наказать ее, конечно, надо, но я с бабами не воюю. Так что забирайте, чего хотите, делайте с нею.
Он подал знак Глоту, и тот выволок из "Мерседеса" девушку в белых брючках в черную полоску и подтолкнул ее в нашу сторону. Затем вытащил из багажника ее чемодан и бросил ей под ноги.
- Хотите себе ее заберите, хотите здесь бросьте, - промолвил Чикаго, не глядя на свою теперь уже бывшую пассию. - Ну, бывайте, пацаны! Извиняйте, если что не так.
Он подал знак своим подручным, они расселись по машинам и умчались, подняв клубы пыли.
- Ну и хрен с тобой, дурак! И слава богу, отделалась от идиота! - крикнула вслед им девушка, а потом повернулась к нам: - А вы оставьте меня в покое, я вас знать не знаю, и вы не имеете право…
- Спокойно, Таня, - перебил ее Хобыч, - я Дубровский, а не бандит.
- Не подходите ко мне! - завизжала брюнетка.
- Ну что вы, девушка, мы, правда, обычные ребята, я - студент, Михалыч книги пишет, Шурик оргтехникой торгует, a Cepera - офицер, Кузьмич - местный казак, запорожец. Ну не бросать же вас здесь?! Поверьте, с нами вы будете в безопасности! Думаю, вы не будете оспаривать наше право помочь вам добраться в Москву без приключений. Ну а если хотите, я позвоню Чикаго, объясню, что вы действительно ни при чем.
- Вот этого не надо! - откликнулась Таня. - Я и так не знала, как от него отделаться… Когда знакомились-то, он мне коммерсантом представлялся! Видала я таких коммерсантов, пробы негде ставить!
Хобыч подмигнул мне и, указав на чемодан, скомандовал:
- Подняли бревнышко!
- Не сочтите меня негостеприимным хозяином, - проговорил Сергей, - но вам лучше линять отсюда, пока они с настоящим Аргоном не созвонились.
Они всей гурьбой двинулись к "уазику", я подхватил Танькин чемодан и помчался за ними.
Глядя сзади на девушку в белых брючках в черную полоску, я подумал, что да, уж мы-то поможем ей добраться в Москву без приключений.