Татьяна Веденеева
Девочка-рай
"Раз… Два… Три… Я сосчитаю до ста и усну".
"Сорок… Сорок один… Сон - это избавление…"
"Пятьдесят три… пятьдесят четыре… Я усну вечным сном. Вечный сон - это награда за все страдания…"
Нет, больно не было. Просто сосало под ложечкой и почему-то тошнило.
Вода уже остыла, и по спине гуляла прохлада.
"Уже скоро. Только бы не смотреть на воду. Она такая красная".
Послышался какой-то шум, видимо кто-то открывал входную дверь.
"Какого черта! Ведь еще рано, чтобы вернуться с работы. Сейчас начнут тарабанить в дверь ванной. Ничего, я успею. Я чувствую, что уже вот-вот".
Она с трудом открыла глаза. Стены и потолок ванной были красного цвета.
Красным цветом был и густой пар, окутавший всё…
"О, начинаются галлюцинации".
Взгляд упал на зеркало. Перед тем, как перерезать вены, Вика написала на нем губной помадой: "Ненавижу всех". Тогда ей показалось, что это вполне весомая причина, чтобы покончить жизнь самоубийством.
Зеркало было запотевшим, но надпись все же проступала. Вика прищурилась: что-то было не так с буквами. Она попыталась приподняться, чтобы лучше рассмотреть, но сил уже не оставалось.
"А, собственно, какая разница, видно, пар растопил помаду, и она подтекла…. Откуда пар, ведь вода уже холодная?"
Вика начала представлять, как в момент смерти ее душа покидает тело и откуда-то с высоты будет рассматривать бездыханную плоть.
" Ну да, во всех фильмах именно так и происходит. А потом она отправится в рай? Нет, наверное, в ад. Она же самоубийца! А с другой стороны, какая разница. Можно подумать, здесь она была не в аду".
Веки сомкнулись. В ушах нарастал звон. Она дернулась и опять открыла глаза. Зеркало увеличилось и закрыло собой всю стену. Сквозь мутные капельки пара проступала надпись: "Ты не умрешь". Вика отключилась.
По ту сторону зеркала за ней наблюдали.
- Разве мы не должны вмешаться?
- Ты же знаешь, что не должны.
- Но кое-что идет не так, как нужно.
- Зачем эта надпись на зеркале?
- Я хотел ее подбодрить.
- В результате напугал.
- Думаешь, они успеют ее спасти?
- А ты сомневаешься?
- Знаю, что спасут, но меня всегда пугает нерасторопность и нерешительность людей. Почему-то из множества решений они выбирают или самое трудное, или самое глупое.
- Это их право. Наше дело наблюдать.
- А если б они всё знали, что тогда?
- Тогда бы нас не было.
Вика пришла в себя. Она лежала на больничной койке. В палате больше никого не было. Руки перебинтованы. Рядом - штатив с капельницей. Очень хотелось пить. Она попыталась кого-нибудь позвать, но из пересохшего горла вырвался только кашель. Тогда она решила подняться, но стоило ей оторвать голову от подушки, как перед глазами поплыли круги и зазвенело где-то в глубине мозга.
"Что со мной?".
Оглядевшись, она поняла, что находится в больнице. По щекам потекли слезы. Нет, она плакала не из-за беспомощности. Просто вспомнилось, что было до того, как она потеряла сознание.
"Боже мой, она же пыталась покончить с собой. А зачем, в чем причина?".
Ответа не было. Она помнила, как набрала полную ванну воды. Потом достала опасную бритву, которую купила специально для этой цели. Резким движением, почти рывком, прикусив губу, она полоснула по вене сначала левой, а затем правой руки. От неумелых действий кровь брызнула на голубой кафель стены и потекла в ванную тонкими струйками. В воде образовывалась туча из крови. Вика очень испугалась и быстро погрузилась в воду. Потом был какой-то шум у двери и еще надпись на зеркале. Всплыла какая-то тревога по поводу этой надписи, но что конкретно ее беспокоило, она не помнила. Ей стало страшно.
Дверь бесшумно отворилась, и в палату вошел врач. Видя, что Вика смотрит на него, он улыбнулся и направился к постели.
- Ну, милая, устроила ты мне ночное дежурство… - как будто и упрек, но прозвучал он очень мягко.
- Пить, - простонала Вика.
- Это мы сейчас. Только тебе много нельзя. Я дам несколько глотков, а потом смочу губы. Договорились? - и он взял с тумбочки бутылку минеральной воды.
- Спасибо, - уже бодрее ответила Вика.
- Сейчас придет Виктор Николаевич, он будет тебя наблюдать. А я так, зашел убедиться, что у тебя все в порядке.
- Хотелось поблагодарить, - еще сквозь боль проговорила она. - Как вас зовут?
- Сергей Владимирович.
- Скажите, а что было ночью?
- Да так, ничего особенного, - он взглянул на свои руки. - Ты лучше отдыхай, тебе много говорить не рекомендуется, а я пойду, - и он направился к выходу.
- Вы еще придете?
- А как же. Для меня просто удовольствие наблюдать, как поправляется такая милая девушка.
Он вышел.
"Милая девушка" улыбнулась. То, что не красавица, Вика и без него знала хорошо. Но слово "милая" прозвучало очень убедительно.
Виктор Николаевич появился не один, а в сопровождении целой делегации.
Вике стало неловко. Но, похоже, на ее смущение никто не обратил внимание. Ее о чем-то спросили, что-то записали. Потом Виктор Николаевич долго читал исписанные листы, далее, повернувшись к коллегам, начал что-то обсуждать вполголоса. Не замолкая, вся процессия направилась к выходу, и уже на пороге Виктор Николаевич, обращаясь к Вике, заметил:
- А вы, голуба, не иначе как в рубашке родились. Так что можете считать сегодняшний день своим днем ангела, а Сергея Владимировича - своим крестным отцом.
- Как это понимать? - спросила Вика.
- А понимать это нужно так, - невозмутимо ответил доктор, - что у вас была клиническая смерть, и вас еле вытащили. Тоже мне взяли моду! Чуть что не так вены режем, таблетки в ход пускаем… Был бы я вашим отцом, я бы вас отшлепал как следует.
Вика криво улыбнулась. У нее не было отца. Нет, он, конечно, где-то был. Но то ли испытывал самолеты, то ли исследовал Полярный круг.
После дозы каких-то лекарств Вика пребывала в полусне, мысли текли медленно.
"Надо же - клиническая смерть, а я ничего такого не помню. Ни тебе тоннеля, ни тебе яркого света".
Вика была разочарована. Подумать только, пережить такое и ничего не помнить. А может, ничего и нет? Может, это все ее выдумки и фантазии? Но как же тогда свидетельства других людей?
Другие люди… Она неожиданно для себя вдруг ощутила, что совсем одна.
" Другие люди… Причем тут другие? Есть она. И есть вопросы. Почему она решилась на этот шаг?"
Новая попытка все вспомнить, восстановить в памяти происшедшее накануне, не дала никакого результата. Не найдя ответа, Вика сделала малоутешительный вывод: это явные признаки истерии, последепрессивный синдром. Этого еще не хватало! И в то же время, странное дело, она до мелочей помнила обстановку своей квартиры, свой гардероб, кучу других вещей, даже то, чем завтракала вчера утром, но только не то, зачем ей понадобилось перерезать себе вены.
- Она думает, что сходит с ума.
- Они всегда так думают, если сталкиваются с чем-то необъяснимым.
- Да, и в этом их слабость.
- Кто здесь? - Вика испуганно озиралась по сторонам.
- Она нас слышит?
- Я вас слышу. Где вы? - но никто не ответил. Палата была пустой.
- Глупости.
"Что это было?"
Вика укрылась с головой, ее всю трясло. Взвесив все "за" и "против", она сделала один вывод: начинающий прогрессировать шизоидный синдром раздвоения личности.
"Я сошла с ума…"
Дарко уже не первый раз работал по контракту в Украине. Он был первоклассным строителем. Как-то так повелось, что если нужно было построить что-то грандиозное или реконструировать, реставрировать архитектурные достопримечательности, приглашали в основном югославов. Они считались одними из лучших.
Правда, прошли те времена, когда он был просто классным строителем.
Сейчас Дарко считался мэтром. К нему прислушивались, с ним советовались.
Любой строитель считал за честь работать под его началом.
Нынешний проект был дорогостоящим и масштабным. Контракт заключили на два года. Заказчик оказался очень серьезным. Свои обязательства выполнял всегда в срок, поэтому работа шла ладно.
Все бы ничего, но Новий Сад был слишком далеко. Видеться с семьей он мог от силы раз в полгода. Оставалось только звонить, что он исправно делал два раза в неделю.
Там, дома, его ждала любимая жена Божана и два маленьких сына-близнеца: Стефан и Драган. Сыновьям было по четыре года. Дарко исполнилось сорок, когда они родились. И сейчас, он очень скучал и при каждом звонке требовал от жены подробного отчета обо всех делах и происшествиях.
Первые три месяца он был так увлечен работой, что даже не успел рассмотреть как следует этот чужой город. Он ел на скорую руку и не заботился особо о своем внешнем виде. Впрочем, трехдневная щетина даже шла к его смуглой коже, превращая его в этакого "горячего парня". Вечерами он просиживал над чертежами и расчетами, с кем-то созванивался, отчаянно спорил и читал много специальной литературы. Его коллеги пытались всячески отвлечь Дарко от бесконечной работы. Они устраивали воскресные вечеринки совместно с украинскими работниками фирмы, но, попав однажды на такую пирушку, Дарко зарекся посещать подобные мероприятия.
* * *
Контора размещалась в одном из старинных зданий в центре города, где на первом этаже ютилось огромное количество всевозможных офисов. В коридорах всегда было шумно.
- Дарко, я тебе удивляюсь! - поговаривал его друг Горан. - Что ты как старый дед? Ни до чего тебе нет дела.
- А до чего мне должно быть дело? - безразлично отвечал Дарко.
- Посмотри, какие девушки вокруг! Ты что, слепой или каменный? - У Горана от восхищения горели глаза.
- Я каменный, - всегда говорил Дарко. - А тебя не держу. Делай что хочешь.
- Мне же на тебя смотреть больно!
- Ой, отстань! - Дарко раздражала бесцеремонность Горана.
* * *
Как-то ближе к весне, в офисе, где разместились югославы, решили сделать ремонт. И так это было заразительно, что ремонтом заболели все "жители" офисного этажа. Не обошло это и маленькое туристическое агентство, где работала Вика.
В их распоряжении был только один кабинет. Впрочем, большего и не требовалось, так как в штате было всего три человека. Девчонки скинулись и купили новые обои и краску. Вначале хотели сделать ремонт своими силами.
Подумаешь, переклеить обои и покрасить окно - делов-то. И только потом сообразили, что потолки слишком высокие, а у них нет даже стремянки, хотя вряд ли подошла бы стремянка. Начали искать выход.
- Слушайте! Я знаю, что нужно делать! - сообразила Наташа. - Нужно у наших иноземных строителей попросить леса.
- А еще лучше, если бы они нам помогли сделать ремонт, - добавила Марина.
- Ага, еще скажите, чтобы все это было бесплатно, - съязвила Вика.
- Во-во! Умница! Как я сама не догадалась! Конечно, бесплатно, - радостно воскликнула Наташа. - Вот ты этим и займешься, - обратилась она к Вике.
- Здрасте-пожалуйста, нашли самую крайнюю, - фыркнула Вика.
- Не крайнюю, а самую молодую. И потом, ты же у нас психолог, кому ж, как ни тебе, проникнуть в мысли сербских "товарищей", покорить их знанием жизни и интеллектом, и когда все присядут перед тобой в глубоком реверансе, попросить сделать нам бесплатно ремонт. А что! По-моему, здорово!
- А, по-моему, фигня! Они по-нашему еле-еле понимают, а ты про интеллект, - огрызнулась Вика.
- О, лед тронулся! То есть, в принципе, ты не против?
Вика не ответила.
- К слову, по-нашему они говорят лучше многих из наших. Понятно? - подвела черту Наташа.
* * *
Вика действительно имела диплом психолога, полученный еще на заре юности и пылящийся где-то в документах. Пока она обучалась, все было нормально. Ей очень нравилась профессия. Она уже видела себя таким маститым специалистом, который имеет дело только с респектабельными клиентами. Как на Западе. Но у нас - не Запад, это стало ясно после ряда попыток устроится на работу. Испытав море огорчений и разочарований, Вика согласилась поработать у подружки, мама которой помогла организовать туристический бизнес, чем они сейчас и занимались.
Единственное, от чего никак не могла избавиться Вика, это привычка много размышлять, приставать ко всем со всякими сомнительными вопросами. Но и это было полбеды. Ей непременно хотелось всех поучать и всем давать советы. Хотя последнее вовсе не входило в ее обязанности. И, тем не менее, как только она переступала порог агентства, сразу становилась психологом.
Из-за этого у нее были постоянные проблемы с окружающими. Ей не нравилось, как они говорят, как рассуждают, о чем думают. Ей не нравились их манеры. И вообще ей не нравились молодые парни. Если она с кем-то и встречалась, то это продолжалось не более недели. Она просто от них уставала. То ли дело, когда мужчина намного старше. Вот с ним, наверняка, можно чувствовать себя уверенной и защищенной. Возможно, это был просто комплекс потерянного отца и от этого происходило ощущение полной беззащитности?
Весь остаток дня Вика потратила на то, что выясняла у рабочих-строителей, которых было в офисах множество (они так и шныряли взад и вперед), к кому обратиться по поводу ремонта. Получив всю нужную ей информацию (имена, должности, обязанности), она начала продумывать план своего поведения. В таком деле действовать нужно было быстро, но по-умному.
Да, красавицей Вика не слыла. Но восхитительные каштановые волосы, которые вились волнами ниже пояса, всегда приковывали к ней взгляды мужчин.
Она никогда не укладывала их в прическу, а носила распущенными. Особый, неповторимый шарм её миловидному лицу придавал нос с небольшой горбинкой.
Все это колдовство природы превращало ее в греческую богиню, и она это знала. Знала и умело использовала, если нужно было произвести впечатление.
Ей только-то и оставалось сесть к собеседнику немного в профиль, и от нее уже просто не могли оторвать глаз. Так что обаять она умела.
* * *
С самого утра Дарко был не в настроения. Накануне он разговаривал с женой, и та сообщила ему, что один из сыновей поломал руку. Он накричал на Божану, что та плохо следит за детьми, а она расплакалась и положила трубку.
Перезванивать не стал. Но и сам уже пожалел, что не сдержался, плохо спал, и поэтому сейчас был очень подавленным и несобранным.
Вика вошла в приёмную и спросила у секретаря:
- Могу я увидеть господина Дарко Станича?
- Вы бы позже зашли, - посоветовал секретарь.
Вика на мгновенье задумалась. Ну нет. Или сейчас, или никогда.
Отступать она не любила.
- Понимаете, - она снова обратилась к секретарю, - мы ваши соседи, там дальше по коридору наш офис. У нас проблема, и мне очень нужно его увидеть.
Секретарь как-то странно посмотрел на девушку, видимо, подивился наглости, но ничего не сказал.
- Пожалуйста, - сделала последнюю попытку Вика и одарила секретаря дежурной улыбкой.
Тот поднялся из-за стола и направился в кабинет шефа. Через минуту он любезно распахнул перед Викой двери.
Вика вошла в кабинет. Дарко Станич сидел за столом. Он, видимо, с головой был погружен в дела и так занят какими-то измерениями в огромных чертежах, что Вика растерялась.
- Я вас слушаю, - с легким акцентом и неправильным ударением сказал он.
- Здравствуйте, я, кажется, не вовремя? - Вика ловко сыграла смущение.
- Вам не сказали, что вы не вовремя? - Дарко наконец посмотрел на Вику.
- Ой, я, наверное, в следующий раз зайду, - и она как будто бы попятилась к двери.
- Если пришли - говорите.
"Надо же, как я не по теме попала", - подумала Вика. Она первый раз в жизни не знала, как себя вести. Обольщать было неуместно, а легенда, которую она сочинила, показалась неправдоподобной. Решила сказать как есть.
- Я хотела попросить у вас помощи. Нам бы ремонт сделать в кабинете, а потолки высокие, да и не умеем мы. Вот, думали, может, вы окажете содействие. Но вижу, что это, наверное, невозможно, - быстро добавила она.
Дарко посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом. Молоденькая, щупленькая, напуганная. Ему стало ее жаль. А может, и не ее, просто захотелось сделать что-то хорошее, чтобы поднять себе настроение.
- Сколько нужно времени, чтобы… - Дарко подбирал слова, - освободить от мебели кабинет?
- Что? - Вика не разобрала.
- Когда вы будете готовы? - Дарко вдруг понравилось, как он смутил девушку. Он выпрямился в кресле и улыбнулся Вике.
Вика задержала на нем взгляд. "Мама родная!" Перед ней сидел мужчина ее мечты. Жгучий брюнет с небрежной щетиной, но сколько в нем шарма! Больше сорока, волевое смуглое лицо, уверенность во взгляде. Она не могла от него оторвать глаз. Получилась неловкая пауза. Нужно было что-то отвечать, и она, с трудом отведя взгляд, сказала:
- Завтра утром.
- Договорились.
Вика вылетела из кабинета, забыв поблагодарить Дарко. К себе она ворвалась раскрасневшаяся и запыхавшаяся.
- Внимательно слушаем. Давай, хвались своим непревзойденным талантом уговаривать людей, - встретили ее Марина и Наташа.
- Завтра все сделают.
- Да ты что! Во молодец! И что ты ему наплела? - поинтересовалась Наташа.
- Как обычно, будто не знаете, как я обрабатываю мужиков, - солгала Вика.
- А за деньги договорилась?
- Ишь, какие быстрые! Еще не время.
Вика уселась на свое рабочее место и уткнулась в компьютер.