* * *
Рабочие управились за четыре часа. Девчонки по очереди наблюдали за их действиями. Один раз к ним присоединился Горан. Он проходил мимо и заметил, что люди из его бригады, которые должны были отдыхать, усердно трудятся.
Сделав вид, что ничего не понимает, он обратился к Наташе:
- Что это… они у вас делают?
- Обои клеят, - просто ответила Наташа.
- Кто разрешил? - Горан прекрасно понимал, что раз строители работают здесь, значит, им так велели. Но упустить повод пообщаться с симпатичными девушками он не мог.
- Ваш начальник Дарко, - вставила Вика.
- О! Значит, будет повод… Как это? Обмыть ремонт! - радостно воскликнул он.
- А вы тут причем? - поинтересовалась Наташа.
- Наташа, как тебе не стыдно! - набросилась на подругу Вика. Она полночи придумывала предлог, чтобы еще раз пообщаться с Дарко, но все было каким-то неестественным. А тут пожалуйста - сами напрашиваются.
- Простите, как ваше имя? - спросила Вика.
- Горан. А вас как зовут?
Девушки представились.
- Послушайте, Горан! Вы очень правильно подметили, что такие вещи, как ремонт, нужно обмывать. И мы будем очень рады, если завтра часов в пять вечера… Кстати, время устраивает?
- Да. У нас рабочий день до пяти, - уточнил Горан.
- Хорошо, после пяти мы будем вас ждать в гости. - Вика очаровательно улыбнулась. - Только обязательно приходите. А то, сами понимаете, традицию нарушать нельзя. И, конечно, захватите Дарко.
- Можно еще кого-нибудь, - вклинилась Наташа.
- Будем непременно, - Горан на прощанье улыбнулся девушкам и, довольный, пошел дальше.
- А ничего мужчинка! - заметила Марина. - Староват, правда. Сколько ему? Под полтинник, наверное?
- Много ты в мужиках понимаешь! - сказала Вика.
* * *
На следующий день к пяти у девчонок все было готово. Гости немного задержались, зато ввалились целой толпой, человек шесть, принесли с собой корзину фруктов и ящик шампанского. Это Горан настоял на шампанском. А вот Дарко был против этой затеи, и Горану пришлось уговаривать его два часа, чтобы он пошел с ними. Но когда Горан притащил целый ящик шампанского, Дарко только покачал головой.
Увидев такое количество мужчин, девушки преобразились на глазах. И откуда только взялось столько кокетства и жеманства? А Вика, наоборот, была огорчена. Она никак не могла сосредоточиться на Дарко, ее поминутно отвлекали, о чем-то спрашивали, что-то говорили. Через час в кабинете стало очень шумно. Молчал только Дарко. Он наблюдал за происходящим и просто слушал. Вика не знала, как привлечь его внимание, и это ее злило. Задачка оказалась не из легких. Одно дело - охмурять молодых, к которым не питаешь интереса. И совсем другое было сейчас. Вика растерялась.
Помог случай. Когда отрывалась очередная бутылка шампанского, пробка случайно попала в бокал, который держал Дарко. Удар оказался неожиданным и таким сильным, что осколки разлетелись во все концы, а несколько из них впились в руку Дарко. Он осторожно вынул их, из ран потекла кровь.
Марина и Наташа начали охать и причитать, что боятся вида крови. Вика поняла, что пора действовать. Если честно, то крови она боялась не меньше девчонок, но это был ее единственный шанс.
- Я сейчас. У нас есть аптечка, - и она метнулась к шкафу.
Когда рана была промыта, продезинфицирована и аккуратно забинтована, все успокоились и расселись по своим местам. Дарко посмотрел на испачканные кровью брюки, поднялся и, извинившись, направился к выходу. Компания как будто не особо огорчилась, видя, что он собирается уйти - все равно от него было мало толку. И только Вика, вскочив с места, совершенно неожиданно для себя сказала:
- А хотите, я вас до гостиницы доведу? Вдруг вам станет плохо?
- Вы? Меня? - удивился Дарко.
- Ну да.
- Хорошо.
* * *
Было еще не очень поздно, часов семь, и совсем светло. Весна, как ни странно, выдалась теплой, радуя прохожих свежим ветерком и неповторимым запахом набухших почек. Недавно прошедший тихий дождь наполнил вечер той приятной свежестью, которая бывает только весной: когда даже черные, еще пустые газоны радуют взгляд. В такие вечера хочется непременно бродить по улицам и наслаждаться моментом под названием "пробуждение".
"И, конечно, хорошо, когда рядом есть человек, способный чувствовать то же, что и ты. А еще лучше, если этот человек…"
Девушка мысленно остановила себя - слишком уж буйная у нее фантазия.
Она шла немного впереди, боясь оглянуться назад. Дарко смотрел ей вслед и улыбался: девчонка…
- Вика, - окликнул он ее, - если не торопитесь, я хотел бы вас… пригласить со мной поужинать.
- Меня? - Вика не поверила собственным ушам.
- Конечно, вас. Вы - моя спасительница, я хочу как-то отблагодарить, согласны?
Вика улыбнулась. Дарко протянул ей руку:
- Тогда ведите, где тут у вас получше. Но сначала зайдем в гостиницу, я
… переоденусь, если не возражаете.
Зайдя в номер, Дарко прикрыл дверь и развернулся, чтобы пройти в комнату, Вика стояла напротив. Нет, не специально, просто не решилась без хозяина проходить дальше. Дарко, не включая свет, захлопнул дверь, отступил на шаг назад и посмотрел на девушку. Ведомый непонятно какой силой, а может, просто хмелем, но явно не разумом, он со страстью, которую не испытывал очень давно, обнял и поцеловал её. Что он думал в это время? Ничего. Просто очень хотел поцеловать. Дарко боялся, что Вика оттолкнет его или даже даст пощечину, но его губы встретили жадный ответный поцелуй. Ресторан был отложен на другое время.
Ожидала ли от себя такого Вика? В общем-то, да. Иначе зачем было идти.
Вот только представляла себе это по-другому. Не так быстро, что ли. Но ведь она же не жалела? И все же какая-то слабая нотка сомнения, нет-нет, да и выдавала тревожное соло.
Так, совершенно неожиданно для себя, Вика получила то, что очень долго искала и уже отчаялась найти: безумное романтическое приключение с мужчиной своей мечты.
* * *
Для Сергея Владимировича последние семь месяцев были сплошным кошмаром.
Он разводился с женой, и она напоследок решила его доконать. Он уже был согласен на любые условия, лишь бы жена оставила его в покое. Детьми они не обзавелись, поэтому, казалось, какие проблемы. Но проблемы создавала жена.
Вначале просто не соглашалась на развод, угрожая найти и придушить ту, к которой он собрался. Но "той" не было. Сергею до чертиков надоело, что каждый день вычитывали и пилили по всяким пустякам. Конечно, проще было бы подать на развод самому. Но он хотел по-хорошему, поэтому терпел. Затем терпение лопнуло, и когда он сказал: "Да ради Бога. Я и так уйду", - она вздумала с ним судиться. Он ответил, что она вправе поступать как ей хочется, и, не дожидаясь исхода, ушел жить в квартиру друга, который вот уже полгода работал за границей. Так как в обязанности Сергея входило присматривать за жильем, то он легко решил свой временный квартирный вопрос.
Чтобы как-то отвлечься от мрачных мыслей, которые донимали его во время бессонницы, он напросился на ночные дежурства, благо здесь возражений тоже не было.
Был ли он хорошим врачом, он не знал. Он любил свою работу. Любил, потому что умел сочувствовать людям и был рад, что может им помочь. А еще он мечтал когда-нибудь услышать о себе, что он врач от Бога. Это была его цель.
Только он отчего-то полагал, что если это когда и случится, то ему будет уже все равно…
А пока он ежедневно стоял на страже человеческих жизней и тихо радовался каждой своей маленькой победе. Хотя бывало всякое.
Как, например, с той девушкой, что перерезала себе вены. Что-то странное было в ее случае. Он об этом узнал совершенно случайно. Во-первых, непонятно, кто вызвал "скорую" и милицию. Конечно, какое ему до этого дело.
Но все же. Когда девушку забирали, бригада слышала, как оперы, разговаривая между собой, удивлялись, что никто из соседей никуда не звонил. А зачем им врать? Может, она сама, в последний момент? Но телефон был в спальне, а ванная была заперта. И нигде никаких мокрых следов. Опять же, на убийство ничего не указывало.
Во-вторых, сама операция, хоть и кропотливая, прошла удачно. Но когда Сергей где-то через час пил с коллегами кофе, в кабинет ворвалась перепуганная медсестра и сообщила, что у пациентки кризисная ситуация.
Никакие усилия не давали результатов, и медики констатировали смерть от остановки сердца. И вдруг, ни с того ни с сего, минуты три спустя, изображение на экране монитора пришло в движение. Конечно, полная чушь.
Сергей скорее поверил бы, что забарахлила аппаратура, но с ней тоже все было в порядке. Боясь повторения прецедента, он остался у постели пациентки на ночь. В свои тридцать шесть он впервые столкнулся с таким.
Он сидел возле нее и боялся шелохнуться, как будто от этого зависело ее самочувствие. Несколько раз ему предлагали отдохнуть, но он только отмахивался. Сергей Владимирович всматривался в заостренный профиль девушки, пытаясь разгадать загадку происшедшего, но так ничего и не придумал.
Часам к четырем он задремал на стуле и проснулся от того, что девушка что-то тихо говорила. Он наклонился. Было похоже на бред. Она то что-то шептала, то умолкала. Сергею показалось, что она с кем-то разговаривает. "Вы не должны были мне мешать", - услышал он. Затем пауза. И опять: "Я не хочу об этом знать, вы не имеете права". А потом сильно сжала зубы и больше не проронила ни слова. Сергей почему-то подумал, что все это она говорит ему.
Упрекает в том, что они спасли ее? Но это невозможно! Она без сознания уже шесть часов.
" Интересный случай. Надо за ней понаблюдать, пока она здесь", - решил Сергей.
* * *
В реанимационном отделении Вика провела три дня. На поправку она шла быстро, поэтому завтра ее обещали перевести из реанимации в общую палату.
Значит, она увидится с мамой и сестрой. А сегодня ей передали от них записку. Она была очень трогательной, и Вика улыбнулась, читая ее. "Скорее бы домой". Здесь, в больнице, ей было жутковато. Хорошо, что в одиночестве ей осталось быть недолго, всего одну ночь. Она ненавидела и боялась эту палату. А еще сегодня вечером дежурил Сергей Владимирович. Она надеялась, что он ее навестит. Вике очень хотелось у него спросить кое о чем.
Сергей заглянул к ней после восьми вечера. Поздновато, конечно, для посещений в таком отделении, но ему было можно.
- Ну, здравствуй, суицидница, - это первое, что пришло ему в голову. А когда сказал, пожалел. Можно было и поделикатнее.
- Здравствуйте, Сергей Владимирович, - Вика обрадовалась его приходу.
- Я тут справлялся у наших, сказали, держишься молодцом.
- Стараюсь.
- Слушай, милая девушка, зовут-то тебя как?
- А вы разве не знаете? - Вика удивилась.
- Мне будет приятней, если ты представишься сама, - пояснил он, а после подошел к Вике и сел рядышком на стул.
- Виктория, - обычно она так не представлялась, а это как-то сорвалось с губ.
- О! Победа? Значит, будем жить, - подытожил Сергей.
- Сергей Владимирович, мне очень нужно с вами поговорить.
- А почему так печально? Говори.
- Нет, вы не поняли. Это очень серьезный разговор… и, наверное, длинный, - грустно закончила Вика.
- Если серьезный и длинный, то сейчас не получится. Я буду занят какое-то время, да и потом, скорей всего, тоже.
- Ну пожалуйста, мне очень-очень нужно, - взмолилась Вика.
Сергей посмотрел на девушку. Что-то в ней было.
- Хорошо, если не произойдет ничего экстренного, я загляну к тебе где-то после одиннадцати, хотя это и не положено, - он поднялся, чтобы идти. - Да ты, наверное, уснешь?
- Что вы. Я буду ждать.
* * *
До прихода Сергея Вика размышляла, с чего начать. Она и так, и сяк обдумывала каждую фразу, но все равно выходило нелепо и бессмысленно. Ближе к одиннадцати она уже стала жалеть, что упросила его прийти.
"Может, прикинуться спящей? А завтра ее переведут, и он вряд ли появится там".
- Эй, Виктория, спишь? - шепотом, заглянув в открытую дверь, спросил Сергей.
- Не называйте меня Викторией, я не люблю, - ответила Вика.
- Значит, не спишь. А как же тебя называть? - Сергей зашел в палату.
- Просто Вика.
- Хорошо, просто Вика. Тебе повезло, пока все спокойно, я сейчас только настольную лампу принесу, чтобы не включать свет.
- Не надо. На небе полная луна, вы сейчас привыкните, это вам со света кажется темно, - Вика сидела на кровати и внимательно смотрела на Сергея. - Так романтичней, - хотя на самом деле у нее просто были грязные волосы, которые она не могла помыть, поэтому собрала их в тугой узел на затылке.
"Но зачем ему об этом знать".
- А ты будешь рассказывать романтическую историю?
- Ну да. Типа того.
- Как скажешь. Заинтриговала дальше некуда, - и он присел на прежнее место.
- Но вначале ответьте, - Вика заметно волновалась, - у меня действительно была клиническая смерть? Как это случилось?
Сергей не ожидал такого вопроса. Прежде чем ответить, он задумался.
"Стоит ли говорить, как всё было? Но ведь он сам беспокоился по этому поводу. А вдруг она что-то вспомнит?"
- Вопросик, - Сергей начал тереть виски кончиками пальцев. - Понимаешь, как бы это поточнее выразиться, было что-то не так. Вернее, мне показалось…
- Что? Скажите, мне важно знать! - Вика от волнения взяла за руку Сергея Владимировича, но потом сразу отдернула.
- Ладно, - он глубоко вздохнул и рассказал все, что ему было известно, начиная с сомнений милиции и закончив тем, что продежурил у ее постели почти всю ночь. Затем, наклонясь к Вике, спросил:
- А ты что-то помнишь?
- Ничего.
- Слушай, извини, конечно, но зачем ты это сделала?
- Я не знаю. Понимаете, я ничего об этом не помню, - с дрожью в голосе и почти переходя в плач, ответила Вика. - Мне страшно. Со мной что-то происходит.
Сергей посмотрел ей в глаза. Как-то странно прозвучало то, о чем она сказала. Он даже подумал - не сочиняет ли?
От луны в комнате действительно было светло, но не на столько, чтобы хоть что-то увидеть в ее глазах. Зато его взгляд, опустившись ниже лица, задержался на ее груди. Вика была в белой батистовой сорочке. То ли от необычного освещения, то ли из-за чрезмерного воображения Сергей Владимирович неожиданно ощутил легкое волнение.
Вика отследила его взгляд и смутилась, а потом одним движением вынула шпильки, и волосы тяжелой волной закрыли все ее тело. От этого зрелища у Сергея даже перехватило дыхание.
- Ничего себе… - вырвалось у него. А потом, опомнившись, он спросил: - Ты, кажется, хотела мне что-то рассказать?
- А вы не будете надо мной смеяться?
- Не буду, даю слово, - и Сергей взял ее ладони в свои руки.
Это стало походить на наваждение.
- Дело в том, что я по профессии - психолог, - начала свою историю Вика.
- Да ну?
- Правда-правда. Только мне не удалось подыскать себе работу по специальности. Но это не важно, - Вика перевела дыхание.
- Так мы с тобой коллеги! Слушай, а сколько тебе лет? - Сергей был просто очарован девушкой.
- Двадцать семь. Будет.
- Слушай, Вика, можно тебя попросить обращаться ко мне без отчества? А то как-то официально получается.
- Но вы же доктор, я так не могу. И потом, мы почти не знакомы.
- Так сейчас и познакомимся. А то я чувствую себя, как падре на исповеди.
- Хорошо, я попробую, Сергей Владим… Сергей. Но мы отвлеклись.
- Я слушаю с большим интересом.
- Мне кажется, - она запнулась, - у меня шизоидный синдром, - наконец-то Вика произнесла эту фразу.
- Да глупости ты говоришь.
- Нет-нет. Не глупости, я знаю, мы учили. У меня все признаки налицо.
Вы не понимаете, - у Вики участилось дыхание, грудь под рубашкой предательски стала вздыматься и опускаться.
Сергей от волнения машинально стал щупать ее пульс.
- Так, красавица, если ты сейчас не успокоишься, то мне придется принять меры, ну и, конечно, прекратить все разговоры.
- Хорошо, - Вика закрыла ладонями лицо.
- Хочешь чаю? - спросил Сергей. И, не дожидаясь ответа, поднялся, чтобы идти. - Я принесу с мятой. Мята успокаивает. А ты не волнуйся, сейчас мы во всем разберемся.
Вика осталась одна. И опять возник вопрос, с чего начать. Но не рассказать она уже не могла. Ей хотелось хоть что-то прояснить.
"Сергей - профессионал, да и постарше, поопытней. И потом, он меня спас. Кому же, как не ему, рассказать? Кажется, я ему понравилась, вон как смотрел. О Господи! Чего это я? Он же мне операцию делал, небось не в одежде".
Вика почувствовала, как ее бросило в жар.
- Тебе везет. На удивление спокойное дежурство, - Сергей нес две чашки. - Но настольную лампу я все же принесу, а то на меня уже косо смотрят. Я им сказал, что у тебя депрессия, и я как доктор тебя утешаю.
По-моему, не поверили.
Вика с жадностью сделала первый глоток.
- Тебе лучше?
- Спасибо, Сергей Вла… - Вика застенчиво улыбнулась, отвернувшись к окну.
Чай был выпит, а она все молчала. Он уже собирался уходить.
- Подождите. Сейчас я соберусь… - а потом без предисловия и почти без остановки начала говорить.
Говорила очень тихо, не глядя на Сергея.
- Я стала слышать голоса после происшедшего. Они здесь, в голове. Не всегда. Понимаете? Но каждый раз они появляются и исчезают очень внезапно.
Такое впечатление, будто я присутствую при чьём-то незримом диалоге. Они всегда обсуждают меня и контролируют. Мое поведение, мое состояние, мои страхи. Когда это происходит, я сильно сжимаю руками голову и мысленно спрашиваю, кто они такие. А они делают вид, что меня не замечают. Первый раз это произошло, когда…
- Я знаю. Я помню. Я был с тобой, - серьезно сказал Сергей.
- Как?
- Я не говорил. Тогда, когда я сидел рядом. Мне показалось, что это бред, но ты была без сознания, понимаешь, не спала, а была без сознания.
Тебя же накачали на всю катушку.
Вика вздрогнула.
- Я не психотерапевт, - Сергей от нетерпения стал ходить. - О чем конкретно они говорят? Может быть, это на уровне подсознания или…
- Но прошлой ночью кое-что произошло. То, что со мной происходит, не вписывается ни в какие рамки. Необычно и непривычно, я боюсь всего и меня бросает в дрожь, когда я это вспоминаю. Мне и сейчас страшно и холодно.
Когда это происходит, мне кажется, что я одна. Одна во всей вселенной и меня некому защитить…
Сергею стало жаль ее. И хотя он никогда не позволял себе такого, все же подсел к ней на кровать и обнял. Так, по-отечески, ничего не подразумевая.
Вика тут же опустила голову ему на плечо. Ей так нужно было сейчас чьё-нибудь плечо. Ей отчего-то показалось, что он - ее спасение, что он сможет и захочет ее понять.
Через секунду он почувствовал, как её слезы, прожигая халат и рубашку, попадают на тело. Сергей растерялся. Но не оттого, что девушка заплакала. В конце концов, у неё такой нервный срыв, он это понимал. Просто, вопреки здравому смыслу, обняв Вику из жалости, он почувствовал, что в эту минуту ему доверяли, в нем нуждались.