Воле Шойинка
Сильный род
Воле Шойинка - нигерийский писатель. (Род. в 1934 г.) Получил образование в университетском колледже Ибадана и университете Лидса (Англия). Поэт, драматург, прозаик, режиссер-постановщик, актер. Автор многочисленных пьес: "Пляска леса" (1963, рус. перев. 1977), "Лев и жемчужина" (1963, рус. перев. 1973), "Испытания брата Иеронима" (1963), "Дорога" (1965), "Сильный род" (1965, рус. перев. 1977), "Урожай конги" (1967), "Смерть и королевский всадник" (1975) и др., романов: "Интерпретаторы" (1967, рус. перев. 1972) и "Время беззакония" (1973), сборников стихов.
Глинобитный домик, перед ним - поляна. Эман, в светлой бубе и обычных темных брюках, выглядывает из окна. Внутри, в комнате, напоминающей приемную врача, Сунма убирает со стола. Другой, большой и грубо сколоченный стол завален тетрадями, истрепанными учебниками и пр. Видно, что Сунма нервничает. Снаружи, как раз под окном домика, скорчился Ифада. С робкой улыбкой он посматривает вверх, поджидая, когда Эман заметит его.
Сунма (неуверенно). Эман, ты должен наконец решиться. Ведь автобус не будет нас ждать, пойми.
Эман не отвечает; Сунма, нервничая все сильней, продолжает уборку. Перед домом появляется житель деревни - мужчина с саквояжем в руке, - явно собравшийся уезжать; он идет быстро, один, потом оборачивается и торопит свою спутницу, которая появляется вслед за ним; в руках у женщины корзина, накрытая тряпицей. Увидев их, Сунма снова обращается к Эману, на этот раз более настойчиво.
Эман! Ведь потом будет поздно.
Эман (спокойно). Успеется… если ты и правда захочешь поехать.
Сунма. Я? А ты?
Эман не отвечает.
Я знаю - не хочешь. Ты и на денек не хочешь отсюда выбраться.
Ифада старается обратить на себя внимание. Эман опускает руку ему на голову, и тот расплывается в блаженной улыбке. Потом вдруг вскакивает, убегает и, вернувшись с корзиной апельсинов, протягивает ее Эману.
Эман. Это подарок к празднику, да?
Ифада радостно кивает.
О, на этот раз даже спелые!
Сунма (выглядывая из другой комнаты). Ты меня звал?
Эман. Нет, я с Ифадой.
Сунма скрывается за дверью.
(Ифаде.) А что ты будешь делать сегодня вечером? Примешь участие в общем шествии? Или, может, в танце отдельных масок?
Ифада отрицательно качает головой; он явно расстроен.
Нет? У тебя, значит, нету маски? А хочется, чтоб была?
Ифада яростно кивает.
Так сделай ее сам.
Ифада, пораженный этим предложением, молча смотрит на Эмана.
Сунма даст тебе немного материи. И шерсти…
Сунма (входя в комнату). С кем ты разговариваешь, Эман?
Эман. С Ифадой. Хочу, чтобы он сделал себе маску.
Сунма (в выхлесте злобы). Чего ему надо? Зачем он здесь шляется?
Эман (удивленно). Что-о-о?.. Я разговариваю с Ифадой!
Сунма. Вот и скажи ему - пусть убирается. Тоже мне - нашел место, где играть!
Эман. Что с тобой? Он же всегда здесь играет.
Сунма. А я не хочу, чтоб он здесь играл. (Подбегает к окну.) Проваливай, дегенерат! И больше сюда не суйся! Давай, давай проваливай! Слышишь?
Эман (отстраняя ее от окна). Сунма, опомнись! Что на тебя нашло?
Ифада, напуганный и сбитый с толку, пятится.
Сунма. Он ползает возле дома, как мерзкая вошь. Я не желаю на него больше смотреть!
Эман. Ничего не понимаю. Это же Ифада! Убогий, безобидный и услужливый Ифада!
Сунма. Глаза бы мои на него не глядели. Я больше не могу…
Эман. Чего ты не можешь? Еще вчера он носил тебе воду.
Сунма. Вот-вот. И больше он ни на что не способен. Дегенерат! Из-за того, что мы его жалеем… В сумасшедшем доме - вот где ему место!
Эман. Как ты не понимаешь? Он же не сумасшедший! Немного… немного обездоленней других. (Пристально смотрит на Сунму.) Что с тобой случилось?
Сунма. Ничего не случилось. Просто я хочу, чтоб ты отправил его туда, где самое место таким дегенератам, как он.
Эман. Но ведь ему здесь хорошо. И он никому не мешает. Наоборот, старается быть полезным.
Сунма. Полезным? А какая от него польза, скажи? Парни в его возрасте уже сами себя кормят, а этот только и может, что слюни распускать.
Эман. Но ведь он трудится. Он всегда тебе помогает.
Сунма. Трудится? Ты вот расчистил ему участок. Ты что - забыл, для кого ты старался? А теперь обрабатываешь этот участок сам, и ни на что другое у тебя и времени нет.
Эман. Ну, тут-то я сам виноват. Мне надо было сначала его спросить, хочет ли он обрабатывать землю.
Сунма. Так по-твоему, он еще может артачиться? Это вместо того, чтобы быть благодарным за разрешение жить на свете…
Эман. Сунма!
Сунма. Землю он, значит, обрабатывать не хочет, а вот набивать пузо - это он пожалуйста!
Эман. Я же сам разрешил ему рвать фрукты в саду. Даже уговаривал.
Сунма. Ну и возись с ним. А я не желаю его больше видеть.
Эман (не сразу). Да почему? Ты явно чего-то не договариваешь. Что он натворил?
Сунма. Ничего не натворил. Просто меня от его вида тошнит.
Эман. В чем дело, Сунма?
Сунма отводит взгляд.
Ты сама себя распаляешь. Зачем тебе это надо?
Сунма. Вот именно - зачем?
Эман. Ведь раньше ты иногда с ним даже играла.
Сунма. Я пересиливала отвращение. Но у меня нет больше сил. Он мне омерзителен. Может быть, это… может быть, это из-за Нового года? Да-да, наверняка из-за Нового года.
Эман. Не могу поверить.
Сунма. Да-да, наверняка. Я женщина, а для женщины это очень важно. Мне не хочется, чтоб рядом со мной был урод. Неужели хотя бы один день в году я не могу побыть в нормальной обстановке?
Эман. Не понимаю, Сунма.
Сунма молчит.
Такая жестокость… И к кому? К беззащитному, несчастному Ифаде. Ты же знаешь - мы его единственные друзья.
Сунма. Нет, Эман, не мы, а ты. Я его терпела только из жалости. А сейчас - не могу: нет во мне жалости.
Эман. И это из-за того, что он нездоров. (Оборачивается и выглядывает в окно.)
Сунма (с ноткой мольбы в голосе). Ты жалеешь Ифаду. А меня, Эман? Я так нуждаюсь в твоей доброте. И ведь всякий раз, когда мне плохо, когда меня подводит моя слабость, ты просто-напросто от меня отворачиваешься.
Появляется Девочка, она волочит привязанную за ногу самодельную куклу. Остановившись, смотрит на Эмана. Ифада, снова робко пробравшийся на свое привычное место, явно взволновался, когда увидел куклу. У Девочки неулыбчивое и непроницаемое лицо. Оно не кажется неприятным, но как бы тревожит.
Девочка. Учитель дома?
Эман (улыбаясь). Нет.
Девочка. А где он?
Эман. Не знаю. Хочешь, спрошу?
Девочка. Спроси.
Эман (обернувшись). Сунма, тут какая-то девочка…
Сунма, не отвечая, уходит в другую комнату.
Н-да… (Снова повернувшись к девочке, но уже без улыбки.) Видишь ли, оказывается, спросить-то не у кого.
Девочка. А почему тебя нет?
Эман. Я и сам не знаю. Может, потому, что я куда-то уехал.
Девочка. Ладно. Я подожду, когда ты приедешь. (Садится, подтянув куклу поближе к себе.)
Эман (к нему постепенно возвращается хорошее настроение). Ты уже подготовилась к Новому году?
Девочка (не глядя на Эмана). Только я все равно не пойду на празднество.
Эман. А тогда зачем тебе эта штуковина?
Девочка. Это ты про Уносчика? Так я же больная. Мама говорит, он унесет мою болезнь - ночью, когда будет уходить Старый год.
Эман. А твоим подружкам твой Уносчик поможет?
Девочка. Нет уж. Я ведь всегда одна. Другие дети ко мне не подходят. А то ихние матери их побьют.
Эман. Но я тебя здесь ни разу не видел. Почему ты никогда не приходила лечиться?
Девочка. Потому, что моя мама сказала - нельзя. (Встает, собираясь уходить.)
Эман. Куда ж ты?
Девочка. А я не могу с тобой разговаривать. Если мама узнает…
Эман. Зачем же ты приходила?
Девочка (остановившись и немного помолчав). Я хотела одеть моего Уносчика.
Эман. Только-то? Ну, так подожди минутку.
Эман снимает с вешалки на стене бубу. В этот момент появляется Сунма, она подходит к окну и почти с ненавистью смотрит на Девочку. Девочка быстро, но совершенно спокойно отступает от окна.
Сунма, ты не знаешь, чья это девочка?
Сунма. Надеюсь, ты не собираешься отдать ей бубу?
Эман. Я ведь почти никогда его не надеваю.
Сунма. Не отдавай. Эта девчонка только с виду ребенок. В ней тоже уже созрело их дьявольское семя.
Эман. Да что это на тебя сегодня нашло?
Сунма. На меня ли? А впрочем, поступай как знаешь. (Уходит.)
Эман явно растерян.
Эман (возвращаясь к окну). Вот… Пойди сюда, посмотри. Годится?
Девочка. Кинь его мне.
Эман. Да подойди же сюда. Я тебя не съем.
Девочка. Я ни к кому не подхожу.
Эман. Так ведь я-то не боюсь болезней.
Девочка. Кидай.
Эман, пожав плечами, швыряет бубу в окно. Девочка молча подбирает его и начинает натягивать на куклу; она целиком поглощена этим занятием. Эман некоторое время наблюдает за ней, потом отходит от окна и скрывается в другой комнате.
Девочка (внимательно и безжалостно оглядев Ифаду). У тебя голова как паучье яйцо, и ты расслюнявился, как дырявая крыша. Да все равно ведь тут больше никого нет. Хочешь со мной играть?
Ифада радостно кивает.
Тогда найди себе палку.
Ифада, метнувшись в одну сторону, в другую, находит здоровенный сук и, крутя им над головой, начинает подступать к кукле.
Подожди. А ты ее мне не испортишь? Если она порвется, я тебя прогоню. Ну-ка, покажи, как ты ее будешь бить.
Ифада легонько ударяет куклу.
Можно и посильней. Только чтоб не в клочья. Нам ведь потом ее надо повесить. (Оглядывает Ифаду с головы до ног.) Что-то, я смотрю, ты не очень высокий… ты сможешь потом подвесить ее к дереву?
Ифада, радостно ухмыляясь, кивает.
Ты подвесишь ее к дереву, а я подожгу. (С неожиданной злобой.) Только не подумай, что она тебя вылечит - из-за того, что ты мне немного помогаешь. Она моя, и я одна и выздоровею - понял? (Дергает за веревку, чтобы проверить, не отвязалась ли кукла.) Ну? Чего слюни-то распустил? Пошли.
Девочка поворачивается и уходит, волоча за собой куклу. Ифада, сбитый с толку, некоторое время не двигается. Потом его лицо расплывается в широкой ухмылке, и он вприпрыжку бежит за девочкой, изо всех сил колотя куклу палкой. Вскоре слышится автомобильный гудок, и на сцену выскакивает Сунма. Гудок повторяется несколько раз. Выходит Эман.
Эман. Я иду в деревню. И не вернусь до ночи.
Сунма (безучастно). Понятно.
Эман (неуверенно). Скажи, чего ты от меня хочешь?
Сунма. Разве ты не слышал автобусный гудок?
Эман. Не слышал.
Сунма. Автобус вот-вот уйдет. А ведь ты обещал, что увезешь меня отсюда.
Эман. Ничего я не обещал. Ты пойдешь домой одна? Или мне надо тебя проводить?
Сунма. Ты даже не хочешь, чтоб я осталась?
Эман. Разве ты не должна сегодня быть дома?
Сунма. Я надеялась, что мы отпразднуем Новый год вместе - и не здесь.
Эман. Перестань ты себя растравлять!
Сунма. А ты перестань упрямиться, Эман. Перестань воображать, что ты здесь нужен.
Эман. Но я здесь нужен!
Сунма. Никому ты здесь не нужен. Пойми, ты растрачиваешь свою жизнь на людей, которые мечтают от тебя избавиться.
Эман. Сунма, опомнись, что ты плетешь?
Сунма. Неужели ты думаешь, что они тебе благодарны? Или мне? Да мы им только мешаем!
Эман. Им? Но ведь это же твой народ!
Сунма. Иногда мне кажется, что и я здесь чужая. Пойми, Эман, это дьявольское племя. От новорожденного ребенка до дряхлого старика. Они все заражены. А во мне этого нет.
Эман. Ты знала об этом, когда возвращалась?
Сунма. Ты меня упрекаешь? Я сделала, что могла.
Эман. Я ни в чем тебя не упрекаю. Но на меня не рассчитывай. Я просто не смогу тебе помочь, Сунма.
Сунма (умоляюще). Если бы я смогла отсюда уехать! Мне бы даже в голову не пришло вернуться.
Эман. Я не хочу этого слышать!
Сунма. Клянусь тебе, Эман! Мне не важно, что со мной случится потом. Но ты должен помочь мне вырваться отсюда. Одна я не могу… Неужели тебе трудно? Мы так напряженно работали весь год… мы можем себе позволить недельный отдых… всего несколько дней.
Эман. Я же говорил тебе.
Сунма (в отчаянье). Пару дней, Эман!
Эман. Да не хочу я уезжать.
Сунма (с неожиданной злостью). Так вот оно что! Ты тоже боишься.
Эман. Боюсь? Чего?
Сунма. Что не захочешь вернуться.
Эман (огорченно). Как ты можешь так думать, Сунма!
Сунма. Тогда почему бы тебе не отдохнуть? Если ты действительно в себе уверен, почему ты не хочешь доставить мне удовольствие? Почему бы нам не съездить в соседний город - хоть на пару дней? Чего ты боишься?
Эман. Сунма, поверь, мне просто не хочется. И мне не нужно ничего доказывать - ни себе, ни тебе. Я не хочу уезжать.
Сунма (спокойствие Эмана приводит ее в ярость). Ты боишься. Ты говорил мне о нашей миссии, обвинял меня в том, что я ее не понимаю, а свои мысли ты проверить боишься.
Эман. Ты ошибаешься. Я не чувствую себя миссионером. Но я обрел здесь покой и не хочу его потерять.
Сунма. Я тоже думала, что найду здесь покой. Но скажи, разве можно жить спокойно в таком жестоком и безжалостном мире? Эман, по крайней мере сегодня, в последний день уходящего года…
Эман. Нет. Оставим этот тяжкий разговор; и, по-моему, тебе лучше пойти домой.
Сунма. Сегодня самое время для перемен, Эман. Попробуем ощутить свежесть Нового года - в новом месте…
Эман. Ты напрасно себя растравляешь.
Сунма. Сегодня - только сегодня, Эман. Завтра мы вернемся - рано утром, если захочешь. Давай уедем всего на одну ночь, чтоб хоть этот год не обрушился на меня здесь. Ты не знаешь, как это для меня важно, Эман, но я расскажу тебе, все расскажу… в пути. Нам нельзя здесь оставаться сегодня вечером… Эман, умоляю - ради меня… Эман!
Эман (с грустью). Я не могу, Сунма.
Сунма (внезапно успокоившись). Глупо было и надеяться. Для всей деревни ты готов вывернуться наизнанку и только ради меня ничего не можешь сделать. Ты так боишься выполнить самую маленькую мою просьбу, как будто тебе кажется, что ты кого-то предаешь. И если это женщина из твоей прошлой жизни, то представляю себе, как она, бедняжка, страдала.
Эман отшатывается, и на его лице застывает маска отчужденности. Сунма ничего не замечает.
А тебя твоя верность делает бесчеловечным. (Заметив перемену в Эмане.) Эман! Эман!.. Что с тобой, Эман? (Хочет подойти к нему - он отступает и открывает дверь.) Что я такое ляпнула? Прости меня, Эман… умоляю, прости меня.
Эман замирает, но не оборачивается. Сунма, совсем расстроенная, не знает, что предпринять.
Клянусь, я не знала… Я бы ни за что…
Где-то неподалеку слышится шум уезжающего автобуса: взревел и постепенно затих в отдалении мотор. Сунма вздрагивает и медленно идет к окну.
(В удаляющемся шуме мотора, как бы про себя.) Что теперь будет?
Эман (выглянув из окна). Что?
Сунма. Нет-нет, ничего, я так.
Эман. Это был автобус?
Сунма. Да. Автобус.
Эман. Мне жаль, что я не смог тебе ничем помочь.
Сунма хочет что-то сказать, но сдерживается.
Я думаю, тебе лучше пойти домой.
Сунма. Не прогоняй меня. Неужели я хоть этого не заслужила? Разреши мне здесь остаться, пока все это не кончится.
Эман. Но ведь тебя будут ждать. Ты же участница Шествия.
Сунма. Я отказалась. Я не хочу быть дочерью их вождя. Ягуна - мой отец, но я ему не дочь.
Эман. Ты же знаешь - твой отказ так легко не примут.
Сунма. Я отказалась - и не хочу об этом больше говорить. Неужели даже сегодня нам нельзя побыть вдвоем?
Эман. Сунма!..
Сунма. Ты боишься дать мне приют?
Эман. Хорошо, мы пойдем на Празднество вместе.
Сунма. На Празднество? Но я не хочу туда идти.
Эман. Ты не хочешь быть даже зрителем на Празднестве?
Сунма. Эман, запомни, ты еще пожалеешь, что не уехал, когда я тебя уговаривала.
Эман. Опять ты начинаешь…
Сунма. Нет-нет, Эман. Я обещаю тебе больше не говорить об этом. Но знай: мне хотелось, чтобы мы уехали, для твоего же блага.
Эман. Это как же так?
Сунма. Один ты ничего здесь не сможешь изменить. Ты чужак - ты связан по рукам и ногам. А чужак у нас навеки остается чужаком, даже если он проживет в деревне всю жизнь.
Эман. Может быть, это-то мне и нравится. У чужаков всегда очень спокойная жизнь.
Сунма. До поры до времени. Но потом их изгоняют. Я одна защищала тебя от позора. Но я же навлекла на тебя их ненависть. Не знаю, зачем я это рассказываю, - может быть, потому, что все уже решено. Но помни: я спасла тебя от страшного поношения.
Эман. Сунма, ты просто не понимаешь, что говоришь. А главное, таким образом ты ничего не изменишь. Выходит, я обязан тебе чуть ли не жизнью. Но я не чувствую ни благодарности… ни обязательств.
Сунма. Я ни о чем не прошу. Но ты должен знать. Да, сама я вырваться не смогла. Я признаюсь - согласись ты со мной уехать, я бы сделала все, чтоб помешать тебе вернуться.
Эман. Я знаю.
Сунма. Мне хотелось начать сначала, и вот я вручила тебе свою судьбу. Но теперь я понимаю - и никто не разубедит меня, - что твое сегодняшнее упрямство разрушило мою жизнь.
Эман. Ты чем-то расстроена - ты не понимаешь, что говоришь.
Сунма. Не беспокойся - я тебя ни в чем не обвиняю. Я просто не могла заставить себя молчать.
Эман. Ты больше не должна сидеть взаперти. Тебе, как никому, нужно общение с людьми.
Сунма. Бог с ними. Пусть себе живут как знают.
Эман. Почему ты хочешь запереться дома, когда вся деревня так радостно веселится?
Сунма. Тебе это кажется радостным весельем? Прошу тебя - давай останемся дома. И что бы ни случилось, я отсюда не выйду, пока не кончится их дьявольское веселье.
Пауза. День клонится к вечеру.
Эман. Я зажгу лампу.
Сунма (ей не сидится на месте). Нет-нет, я зажгу. (Уходит во внутреннюю комнату.)