Карни взял другое кресло, а первое отвернул к стене. Голову он наклонил набок, поскольку шея одеревенела словно кочерга. Растирания не помогали.
- Я вас убедил? - спросил Уимс Фольца. - Вы теперь скажете моим соседям, что я не занимаюсь колдовством и не практикую без лицензии?
- С удовольствием сказал бы, - сказал Фольц, - но это не главная причина, по которой мы здесь.
- Да? - удивился Уимс.
- Да, сэр, - кивнул Фольц и достал из внутреннего кармана пиджака фотографию. - Мы хотели спросить вас, знакома ли вам эта женщина, и не знаете ли вы, где ее можно найти. Последнее место, где ее видели - ваше парадное.
Уимс, помедлив, взял фотографию, внимательно изучил.
- Миссис Мэри Стайлс Кантуэлл. Прекрасно помню. Вам нужны точные даты, когда она приходила на прием? - Он открыл картотеку, поискал карточку исчезнувшей женщины, наконец, достал ее. - Всего четыре посещения. Четырнадцатого, пятнадцатого, девятнадцатого и двадцать первого июля.
- От чего вы ее лечили? - поинтересовался Фольц.
- Вы не могли бы направить эту штуковину в какое-нибудь другое место? - попросил Уимс.
- Какую штуковину?
- Ваш пистолет, - сказал Уимс. - Он направлен прямо на меня.
Фольц опустил взгляд на свою правую руку и обнаружил, что в ней действительно зажат пистолет. Пистолет, направленный на Уимса. Фольц был смущен и растерян, тем не менее пистолет не убирал.
- Уберите, пожалуйста, - сказал Уимс.
Фольц убрал пистолет.
- Спасибо, - поблагодарил Уимс. - Правда ведь, нельзя сказать, что я не сотрудничаю с полицией?
- Нет, сэр, - сказал Фольц.
- Это все жара, - посетовал Уимс. - От жары нервы у всех ни к черту. Дурацкая здесь система отопления - в этой комнате свариться можно, а в остальных ни дать ни взять Северный полюс. Тут градусов девяносто, не меньше. Джентльмены, не желаете снять плащи?
Карни и Фольц сняли плащи.
- Снимайте и пиджаки, - сказал Уимс. - Температура под сотню, не меньше.
- У вас обоих голова раскалывается, - продолжал Уимс, - и я понимаю, как вам тяжело сосредоточиться. Тем не менее прошу подробно рассказать, в чем меня подозревают.
- Четыре женщины из посещавших ваши сеансы пропали без вести.
- Только четыре? - переспросил Уимс.
- Только четыре, - подтвердил Фольц.
- Их имена, будьте добры.
- Миссис Мэри Стайлс Кантуэлл, миссис Эсмеральда Койн, миссис Кэролайн Хью Тинкер и миссис Дженет Циммер.
Уимс записал на листке только фамилии.
- Кантуэлл, Койн, Ройс… вы сказали Селфридж?
- Селфридж? - переспросил Фольц. - Кто такая Селфридж?
- Никто, - ответил Уимс. - Селфридж теперь никто.
- Никто… - эхом откликнулся Фольц.
- И каковы же ваши соображения насчет всех этих женщин? - осведомился Уимс.
- Мы думаем, вы их убили, - сказал Фольц. - Все они - богатые вдовы. Все они забрали из банка все свои сбережения, после того как побывали у вас, и все они исчезли. Мы полагаем, их тела где-то в доме.
- Вам известно мое настоящее имя? - спросил Уимс.
- Нет, - сказал Фольц. - Но когда у нас будут ваши отпечатки, думаю, выяснится, что вас разыскивают.
- Я сэкономлю вам время, - проговорил Уимс. - Скажу мое настоящее имя. Мое настоящее имя, джентльмены, Румпельштильцхен. Поняли? Давайте произнесу по буквам. Р-у-м-п-е-л-ь-ш-т-и-л-ь-ц-х-е-н.
- Р-у-м-п-е-л-ь-ш-т-и-л-ь-ц-х-е-н, - повторил Фольц.
- Думаю, вам следует позвонить и немедленно доложить об этом начальству, - сказал Уимс, протягивая к Фольцу пустую руку. - Вот телефон.
Фольц сграбастал воздух, как будто это и в самом деле телефон. При помощи несуществующего телефона он позвонил капитану Финнерти и коротко доложил, что настоящее имя Уимса - Румпельштильцхен.
- Ну и что вам сказал капитан Финнерти? - осведомился Уимс.
- Не знаю, - проговорил Фольц.
- Не знаете? - недоверчиво переспросил Уимс. - Разве он не сказал вам, что я заставляю людей проходить через зеркало?
- Верно, - кивнул Фольц. - Именно это он мне и сказал.
- Вы меня разоблачили, - сказал Уимс. - Я Румпельштильцхен, и я гипнотизирую людей, чтобы они проходили сквозь зеркала, чтобы уходили из этой жизни в другую. Вы верите в это?
- Верю, - сказал Фольц.
- Ведь, если подумать, такое вполне возможно, верно? - продолжал Уимс.
- Верно, - сказал Фольц.
- Вы тоже в это верите? - Уимс повернулся к Карни.
Карни стоял, сгорбившись от невыносимой боли в шее, плечах и голове.
- Верю, - проговорил он.
- Это прекрасно объясняет, что произошло с женщинами, которых вы разыскиваете, - сообщил Уимс. - Поверьте, они отнюдь не мертвы. Они пришли ко мне, несчастные, разочарованные в жизни, и я отправил их по ту сторону зеркала посмотреть, как там обстоят дела. И всякий раз они выбирали зазеркалье, не желали возвращаться назад. Я обязательно покажу вам зеркала, сквозь которые они ушли, только скажите сначала, есть ли еще полицейские снаружи или на пути сюда.
- Нет, - ответил Фольц.
- Только вы двое? - настаивал Уимс.
- Да.
Уимс легонько хлопнул в ладоши.
- Что ж, тогда пойдемте, джентльмены, и я покажу вам зеркала.
Он открыл дверь кабинета и придержал ее для гостей. Уимс внимательно наблюдал, как они выходят в холл, и с удовлетворением кивнул, когда оба детектива задрожали, словно от жуткого холода.
- Я же говорил - здесь как на Северном полюсе, - сказал гипнотизер. - Лучше оденьтесь, хотя, боюсь, это не очень поможет.
Карни и Фольц натянули пиджаки и плащи, однако дрожать не перестали.
- Надо взобраться на три лестничных пролета, джентльмены, - сообщил Уимс. - Мы направляемся в бальную залу на верху дома. Зеркала там. Лифт, к сожалению, давно сломан.
Лифт был не только сломан, а и вообще отсутствовал. Лифт, обшивка стен, светильники - все, что можно было снять, унесли задолго до того, как в дом въехал Уимс. Тем не менее гипнотизер предлагал детективам, ступающим по обломкам штукатурки, восхититься убранством:
- Вот золотая комната, а это - голубая, - говорил он. - Белая кровать в форме лебедя в голубой комнате, говорят, когда-то принадлежала самой мадам де Помпадур, хотите верьте, хотите нет. Вы верите? - Гипнотизер повернулся к Фольцу.
- Вам этого не доказать, - ответил Фольц.
- Разве на этом свете можно быть в чем-то уверенным, а? - вздохнул Уимс.
Карни повторил слово в слово:
- Разве на этом свете можно быть в чем-то уверенным, а?
- Эта лестница ведет в бальную залу, - сказал Уимс.
Лестница была широкая. У основания сохранился постамент, на котором когда-то стояла скульптура. Прежние перила отсутствовали - лишь торчащая арматура указывала, где находились балясины. Теперь перилами служила прибитая к стене загнутыми гвоздями труба. Из голых ступеней торчали ковровые гвозди, на некоторых еще болтались остатки красного ворса.
- На реставрацию лестницы у меня ушла уйма средств, - сказал Уимс. - Перила я нашел в Италии. Скульптура четырнадцатого века изображает святую Екатерину Толедскую - ее я приобрел в поместье Уильяма Рэндольфа Хёрста. А ковер, по которому вы ступаете, джентльмены, был соткан по моим рисункам в иранском Кермане. Идешь как по пуховой перине, верно?
Карни и Фольц не отвечали, завороженные немыслимой роскошью, однако стали высоко задирать ноги, как будто и впрямь шагали по пуховой перине.
Уимс открыл дверь бальной залы - к слову сказать, вполне приличную. Впрочем, вид ее изрядно портила надпись белой краской. "Не входить!". На ручке висели двое плечиков для пальто, глухо звякнувшие, когда Уимс открывал и закрывал дверь.
Бальная зала на верхушке башни была круглая. По периметру ее зеркала в полный рост чередовались с окнами, застекленными освинцованным стеклом пурпурного, горчичного и зеленого цветов. Из обстановки тут были три кипы перевязанных, словно для продажи, газет, две секции от игрушечной железной дороги и латунное изголовье кровати.
Уимс не стал расхваливать убранство залы. Он сразу же предложил Фольцу и Карни обратить внимание на зеркала - они были абсолютно реальны. Отражение зеркал в зеркалах превращало каждое зеркало в дверь, ведущую в бесконечную анфиладу.
- Похоже на пульт управления на железнодорожном узле, верно? - сказал Уимс. - Только взгляните, сколько путей расходятся от нас, манят к себе. - Он неожиданно повернулся к Карни. - Какой путь влечет вас больше всего?
- Я… я не знаю, - пробормотал Карни.
- Тогда через пару минут я вам что-нибудь посоветую, - сказал Уимс. - Такие решения не принимают сгоряча, ведь если человек проходит через зеркало, он - ну, или она - радикально изменяется. Правша становится левшой и наоборот - это же элементарно. Но дело не только в этом, меняется и личность человека, а главное, его - ну, или ее - будущее.
- Женщины, которых мы разыскиваем, прошли через эти зеркала? - поинтересовался Фольц.
- И женщины, которых вы разыскиваете, и еще десяток других, кого вы пока не разыскиваете, - кивнул Уимс. - Они пришли ко мне, богатые вдовы с неясными желаниями, но без веры, надежды, без неотразимой красоты, без мечты, в конце концов. У каких только докторов и разномастных шарлатанов они не побывали, прежде чем обратиться ко мне. Бедняжки не питали надежды на исцеление, ибо не могли описать симптомов своего недуга. Лишь я один способен был дать им и то, и другое.
- И что вы им говорили? - спросил Фольц.
- Разве вы еще не поставили диагноз на основании моих слов? - удивился Уимс. - Ну конечно, больным оказалось их будущее. А от больного будущего, - он обвел рукой сотни иллюзорных дверей, - я знаю только одно лекарство! - Уимс вдруг принялся громко звать: - Миссис Кантуэлл! Мэри! Миссис Форбс. - И затих, прислушиваясь, словно ожидая ответа.
- Кто такая миссис Форбс? - поинтересовался Фольц.
- Так по ту сторону зеркала зовут Мэри Кантуэлл, - сказал Уимс.
- Когда люди проходят в зазеркалье, у них меняются имена? - спросил Фольц.
- Нет… необязательно, - ответил Уимс, - тем не менее многие решают вместе с новым будущим, новой личностью получить и новое имя. Что касается Мэри Кантуэлл, она вышла замуж за человека по имени Гордон Форбс через неделю после того, как прошла через зеркало. - Он улыбнулся. - Я был свидетелем на свадьбе и скажу без ложной скромности: я заслужил эту честь.
- Вы можете проходить туда и обратно, когда захотите? - спросил Фольц.
- Конечно. Самогипноз - самая простая и распространенная форма гипноза.
- Хотелось бы посмотреть, - предложил Фольц.
- Так я для этого и пытаюсь позвать Мэри или кого-нибудь еще, - сказал Уимс. - Эй! Вы меня слышите? - крикнул он зеркалам.
- Я тут подумал, может, вы сами пройдете сквозь зеркало?
- Такими вещами я занимаюсь только по особым случаям, - сказал Уимс. - Таким, как свадьба Мэри или, к примеру, годовщина пребывания в зазеркалье семьи Картеров.
- Какой семьи? - переспросил Фольц.
- Картеров. Джордж, Нэнси и детишки: Юнис и Роберт. - Уимс ткнул пальцем в зеркало позади себя. - Год и три месяца тому назад я отправил их всех на ту сторону.
- Я думал, вы специализируетесь на богатых вдовах, - заметил Фольц.
- А я думаю, это вы на них специализируетесь, - нахмурился Уимс. - Только о них и толкуете - о богатых вдовах.
- Значит, вы отправили в зазеркалье целую семью, - проговорил Фольц.
- Несколько семей, - кивнул Уимс. - Думаю, вам нужны точные цифры, но на память я не скажу - нужно заглянуть в регистрационную книгу.
- И у них было плохое, больное будущее, - продолжал Фольц, - у этих семей, которые вы… гм… отправили?
- По меркам этой стороны зеркала? Вовсе нет, - сказал Уимс. - Но на той стороне их ждало куда более счастливое будущее. К примеру, никакой опасности войн, да и жизнь там куда дешевле.
- Ага, - оживился Фольц. - А отправляясь на ту сторону, они оставляли все сбережения вам, верно?
- Вовсе нет, они забрали все с собой, за исключением моего гонорара - всего лишь сотня за голову.
- Жаль, что они не слышат, как вы их зовете, - заметил Фольц. - С удовольствием пообщался бы с кем-то из них, послушал о всяких чудесах, что творятся по ту сторону.
- Загляните в любое зеркало - видите, по какому длинному, запутанному коридору идет мой зов, - сказал Уимс.
- Боюсь, придется вам все-таки продемонстрировать нам способность проходить сквозь зеркала, - настаивал Фольц.
Уимс явно чувствовал себя не в своей тарелке.
- Я же сказал, я делаю это крайне редко.
- Боитесь, фокус не сработает? - осведомился Фольц.
- Еще как сработает, - сказал Уимс. - Я боюсь, как бы он не сработал слишком хорошо. Ведь если я попаду на ту сторону, мне сразу же захочется остаться там. Так всегда бывает.
Фольц расхохотался.
- Если на той стороне так чудесно, что держит вас здесь?
Уимс закрыл глаза, потер переносицу.
- То же самое, что делает вас отличным полицейским, - проговорил он и открыл глаза. - Чувство долга.
Он был совершенно серьезен.
- И какого же рода этот ваш долг? - издевательски осведомился Фольц. Он больше не выглядел одурманенным, безвольно подчиняющимся Уимсу.
Заметив это преображение, Уимс вдруг превратился в несчастного маленького человечка.
- Я остаюсь здесь, - безжизненным голосом проговорил он, - потому что больше никто не поможет людям попасть на другую сторону. - Он потряс головой. - Вы ведь не под гипнозом, верно? - спросил он.
- Черт побери, конечно, нет! - воскликнул Фольц. - И он тоже.
Карни расслабился, повел плечами и ухмыльнулся.
- Если вам станет от этого легче, - сказал Фольц, извлекая из кармана наручники, - сообщаю, что вас арестовывает парочка ваших собратьев-гипнотизеров. Потому нас и послали на это задание. Мы с Карни оба когда-то баловались гипнозом. Само собой, по сравнению с вами мы жалкие любители. Давайте, Уимс… Румпельштильцхен. Вытяните руки и будьте паинькой.
- Так, значит, это ловушка? - спросил Уимс.
- Она самая, - кивнул Фольц. - Мы хотели, чтобы вы разговорились - так оно и вышло. Осталась одна проблема - обнаружить тела. Что вы собирались сделать со мной и Карни? Заставить нас перестрелять друг друга?
- Нет, - просто ответил Уимс.
- Вот что я вам скажу, - нахмурился Фольц. - Мы серьезно относимся к гипнозу, поэтому не станем рисковать. За дверью находится еще один детектив.
Уимс по-прежнему не был паинькой и не протянул руки к наручникам.
- Я вам не верю, - заявил он.
- Фред! - позвал Фольц детектива, который караулил на лестнице. - Заходи, чтобы Румпельштильцхен в тебя поверил.
В залу вошел третий детектив - белокожий, круглолицый, коренастый молодой швед. Карни и Фольц приплясывали от возбуждения. Человек по имени Фред не разделял их радости. Он озабоченно озирался по сторонам, сжимая в руке пистолет.
- Пожалуйста, - попросил Уимс Фольца, - скажите ему, чтобы убрал пистолет.
- Убери пистолет, Фред, - сказал Фольц.
- Парни, с вами и правда все нормально? - поинтересовался Фред.
Карни и Фольц расхохотались.
- Ты тоже поверил, а? - веселился Фольц.
Фред не смеялся.
- Еще как поверил, - проговорил он и внимательно посмотрел на Карни и Фольца. Посмотрел отстраненно, словно на манекены в магазине.
Карни и Фольц и впрямь напоминали манекены - застывшие, восковые, с неживыми улыбками.
- Ради всего святого, - обратился Уимс к Фольцу, - скажите ему убрать пистолет.
- Ради всего святого, Фред, убери пистолет, - произнес Фольц.
Фред не стал убирать пистолет.
- Парни… похоже, вы сами не понимаете, что творите, - проговорил он.
- Помереть со смеху, - сказал Уимс.
Карни и Фольц разразились хохотом. Они хохотали и хохотали, пока не выбились из сил - животы у них болели, из вытаращенных глаз градом катились слезы, оба судорожно хватали воздух.
- Достаточно, - бросил Уимс, и Карни с Фольцем мгновенно замолкли, вновь превратившись в манекены.
- Они под гипнозом! - воскликнул Фред и попятился.
- Само собой, - подтвердил Уимс. - Пора бы понять, в какой дом вы попали. Здесь чувствуют, слышат и видят лишь то, что я пожелаю.
- Ну ладно, - неуверенно произнес Фред, - давайте, разбудите их.
- Поправьте галстук, - велел Уимс.
- Я сказал, разбудите их.
- Поправьте галстук.
Фред поправил галстук.
- Благодарю, - кивнул Уимс. - А теперь, боюсь, у меня для вас неутешительные новости - для всех вас. Надвигается торнадо, - сообщил он. - Ураган унесет вас прочь, если вы не прикуете себя наручниками к батарее парового отопления.
Три детектива, спотыкаясь от ужаса, бросились к батарее и приковали себя к ней наручниками.
- А теперь выбросьте ключи, иначе в вас ударит молния! - приказал Уимс.
Ключи полетели на другую сторону залы.
- Торнадо прошло стороной, - заявил Уимс. - Теперь вы в безопасности.
Три детектива разрыдались от облегчения.
- Соберитесь, джентльмены, - сказал Уимс. - У меня для вас важное сообщение.
Все трое жадно внимали каждому его слову.
- Я собираюсь покинуть вас, - продолжал Уимс. - Собственно говоря, я собираюсь покинуть этот мир. - Он подошел к зеркалу и постучал по нему костяшками пальцев. - Через минуту я пройду через это зеркало. Вы увидите, как я и мое отражение встретимся, соединимся и уменьшимся до размеров булавочной головки. Потом булавочная головка снова вырастет и превратится только в мое отражение. Затем вы увидите, как мое отражение удаляется от вас по длинному-длинному коридору. Вы сейчас видите коридор, по которому я пойду?
Трое детективов кивнули.
- При словах: "Черная магия" вы увидите, как я прохожу сквозь зеркало. Потом я скажу: "Белая магия" и появлюсь во всех зеркалах в этой зале. Вы станете стрелять по зеркалам, пока не перебьете все, до единого. А потом я скажу: "Прощайте, джентльмены", и вы застрелите друг друга.
Уимс неспешно направился к двери. Никто не смотрел на него - все не спускали глаз с зеркала.
- Черная магия, - мягко произнес Уимс.
- Вот он! - вскричал Фольц.
- Идет словно через двери! - воскликнул Карни.
- Спаси нас, Господи, - проговорил Фред.
Уимс вышел из бальной залы на лестницу и прикрыл дверь, оставив небольшую щель.
- Белая магия, - проговорил он.
- Вот он! - крикнул Фольц.
- Вокруг нас! - вторил ему Карни.
- Стреляйте! - завопил Фред.
Последовала вакханалия криков, выстрелов и звона разбитого стекла.
Уимс ждал тишины, которая наступит, когда будут разбиты все зеркала. Ждал минуты, чтобы сказать последнее "прости".
Слова прощания замерли у него на губах, когда пули прошили дверь, к которой он прислонился, и самого гипнотизера.
Умирающий Уимс опустился на лестницу, понимая, что сейчас безжизненным мешком покатится по ступенькам. Но его волновало не это. Уимс вспомнил - слишком поздно, - что на другой стороне двери в бальную залу тоже висело зеркало.