– У меня есть одно предположение, но я не уверен, что сработает.
– Рассказывайте.
– В одной старинной книге я видел рисунок застежки в виде головы дракона. И точно такой же дракон есть на поясе Морады. В книге говорилось, что нужно просто нажать дракону на голову.
Надежда на избавление мелькнула и снова пропала.
– Я нажимала ему на голову, чтобы застегнуть. На открывание это не работает. Жаль, если придется распиливать этот пояс.
Как я и ожидала, Всеволод уставился на меня как на человека, который собирается совершить самоубийство.
– Я бы вам этого не советовал.
– Это почему?
– Потому что плохо кончали даже те, кто просто трогал пояс Жрицы, и я даже представить боюсь, что ждет того, кто решится распилить этот пояс.
Слегка потревожив мужское воображение, я добилась лишь одного. Мне стало понятно, что пояс этот представляет собой ценность только в целом виде. И почему этот звездочет так вцепился в пояс? И что ждет меня, как только я сниму или с меня снимут эту тяжелую находку?
– Вы говорили, что хотите отвести меня к Мораде. Зачем?
– Чтобы она помогла вам.
Я не верила ему. Что-то в его словах настораживало меня, но что именно, мне было непонятно. Я осмотрелась. В доме был обычный ремонтный беспорядок. Нераспакованная мебель, неприбранная детская, не повешенные шторы, в общем слишком много всяких "не". Но почему-то мне нравился этот дом, где даже Данил был беспричинно счастлив. Как путник, который обрел последнее прибежище. И в то же время от всего, что окружало дом, исходила необъяснимая тревога, которая нарастала с каждым часом. И с каждым часом во мне крепла уверенность, что сегодня я уйду из этого дома навсегда.
Оставив гостя допивать чай, я вышла на улицу. Сообразительный кот поспешил за мной, не давая шагу ступить. Немного подумав, я взяла кота на руки и отнесла в машину. Потом вернулась в дом, собрала дорожную сумку и попросила Всеволода поторопиться.
– Вы были правы. Будет дождь. Я хочу вернуться в город, пока дождь не размыл дороги.
Всеволод удивился:
– В город?
Заперев дом, я бросила сумку в машину и пешком направилась к горе. Я решила обойти гору, чтобы подняться по пологому склону, и пошла через луг к реке, где на повороте сходились вместе гора, дорога и река. Всеволод шел за мной, пытаясь понять, что я задумала.
– Куда вы так спешите?
Я обернулась.
– Я спешу к Мораде. Пока шаман не ушел.
Всеволод попытался остановить меня.
– Я бы не советовал вам встречаться с шаманом.
– Боитесь, что он тоже захочет заполучить пояс?
Мы подошли к подножию горы и начали подниматься. Узкие горные тропки петляли и терялись среди каменных выступов. Я решительно шла вперед, не отдыхая и почти не останавливаясь. Под конец, задыхаясь, я сбавила темп и осмотрелась. С высоты горы открывалась вся долина, где внизу маленькими игрушечными предметами казались моя машина и дом, стоявший чуть поодаль от остальных.
Поднявшись на перевал, где сходились две горы, я присела на камень, чтобы перевести дух.
Мой молчаливый спутник пыхтел поблизости, исподтишка наблюдая за мной. Тучи, которые утром были едва заметны, сейчас налились лиловыми красками, угрожающе нависая над горами. Казалось, до них можно было достать рукой. Я подняла руку вверх, но до тучи не достала. Зато услышала знакомый голос девочки.
– Зачем она пришла сюда?
Второй голос, по всей видимости, мужской, отвечал:
– Она хочет снять пояс. Мы должны ей помочь.
– А как мы поможем ей?
– Ты спросишь у Морады, а потом скажешь нам, что нужно делать.
За выступом горы слышался голос старого шамана, который разговаривал с той самой девочкой, что приходила ко мне ночью. Я поднялась было, чтобы поздороваться, но Всеволод остановил меня. Он приложил палец к губам, показывая, чтобы я сидела тихо и слушала, о чем они будут говорить.
По всей видимости, старый шаман был не в духе.
– Ты сказала ей свое имя?
Девочка кивнула.
– Да, сказала. Она все равно скоро умрет. Так что ничего страшного нет в том, чтобы открыть ей мое имя.
Шаман строго посмотрел на нее и сказал:
– Неважно, что произойдет с человеком. Ты не должна открывать посторонним свое имя. Зная настоящее имя человека, можно им управлять. Ты же не хочешь, чтобы тобой управляли злые люди?
Девочка покачала головой.
– Нет. Злых людей я не люблю. Но она не злая.
– Откуда ты знаешь?!
– Она давала мне шоколад и печенье. И пила со мной чай.
Шаман рассердился:
– Я говорил тебе, чтобы ты оставалась здесь и никуда не уходила!
Девочка заплакала.
– Ночью было холодно! А в доме горел свет… Я только хотела согреться и поесть чего-нибудь…
Всеволод слушал с большим интересом все, что они говорили, но мне не улыбалось сидеть на холодном камне и ждать, чем закончится их беседа. Я поднялась и направилась туда, откуда раздавались голоса. Выйдя из-за выступа, я оказалась лицом к лицу со старым шаманом.
– Здравствуй, Фу Хао. И вы тоже здравствуйте.
Шаман поджал губы и ничего не ответил на мое приветствие.
Фу Хао улыбнулась.
– Морада сказала, что ты придешь. Она ждет тебя.
Необычная маленькая процессия двигалась по самой вершине горы по направлению к амфитеатру. Ветер стих, и это было затишьем перед бурей.
Пройдя узкую расщелину между скалами, мы спустились к каменным скамьям, вырубленным в горе полукругом. В центре небольшой, открытой всем ветрам площадки виднелось темное пятно от костра. Возле него, держась рукой за выступ скамьи, стояла женщина лет сорока в темно-красном плаще, расшитом речным жемчугом. Я посмотрела ей в глаза и замерла. Такой бездонной пустоты я еще не видела в своей жизни. Что же надо было сделать с человеком, чтобы уничтожить в нем все живое и даже следов не оставить?!
Морада показала нам рукой на скамью, и мы расселись как можно дальше друг от друга. Она обвела глазами нашу странную компанию и усмехнулась:
– Я вижу, только один человек здесь не по своей воле.
Шаман прищурился и сказал:
– Так пусть идет себе с миром.
Всеволод запротестовал.
– И отдаст тебе пояс?
Шаман строго посмотрел на егеря и важно сказал:
– Я старше тебя, а потому опытнее. Ты еще только начинаешь, и твой ие-кыла пока не имеет силы.
– Ты сам сказал, что я моложе, а потому сильнее тебя, старый Лис.
– Сильнее меня только Белый Тигр.
Егерь рассмеялся.
– А кто же я, по-твоему? Ты даже не смог распознать меня!
Глаза шамана округлились, и в них отразился ужас.
– Я видел того Тигра! Ты не Белый Тигр!
Всеволод вздохнул.
– Я и не сказал, что я Белый Тигр. Тигр пришел из тайги. Ты держишь за хвост своего Тигра.
Шаман посмотрел на девочку, забравшуюся с ногами на каменную скамью, и простонал.
– Я сам привел сюда Тигра! Но кто же ты?
– Я Черный Ворон, что сидит у тебя на заборе, когда ты варишь свою пищу. Я знаю все, что происходит не только у тебя во дворе, но и в твоей голове, шаман.
– И что же происходит в ней, может, скажешь?
Егерь хитро улыбнулся.
– Скажу. Тебе нельзя оставлять пояс себе. Это все равно, что отдать Лиса на съедение Тигру.
– Почему это?
– Тигр не побрезгует и сожрет тебя, как только окрепнет, ты сам это знаешь. Твои ие-кыла не устоят перед ним…
Старик замолчал. И пока он обдумывал слова Черного Ворона, я смотрела на Мораду. Она стояла на самом краю обрыва и слушала, как люди решают ее судьбу. Так было всегда. Все использовали ее силу, нимало не заботясь о ней самой.
Осторожно, чтобы не привлекать внимание спорящих мужчин, я нащупала под рубашкой пояс. Морада словно услышала мои мысли и не отрываясь смотрела на меня. Я перебирала звено за звеном, медленно передвигая их, пока под моими пальцами не оказалось что-то весьма колючее на ощупь. От неожиданности я чуть не вскрикнула. Отдернув палец, я посмотрела на Мораду. Она чуть заметно кивнула. Осторожно, стараясь не пораниться, я надавила на игольчатые выступы. Внутри что-то тихо щелкнуло, и пояс ослаб. Хорошо, что я сидела, так что под ветровкой не было видно, что пояс расстегнут и лежит у меня на коленях.
Увлекшись своими переживаниями, я не заметила, что две пары острых глаз зорко следят за мной. Фу Хао взвизгнула и замахала руками, стараясь привлечь внимание шамана:
– Она расстегнула пояс! Забери его скорее!
Оба мужчины подскочили от неожиданности и устремились ко мне. В последний раз я взглянула в бездонные глаза Морады. Я испугалась. Уж если Морада не может справиться с этими двумя, что же будет со мной? Сжав в руке пояс, я увернулась от старика и побежала вниз, к спуску. Егерь бросился мне наперерез, выбирая тропинки покруче, чтобы перехватить меня внизу. Не было времени осмотреться как следует, я помнила только, что справа от меня каменоломня и соваться туда не стоит. Сверху путь преграждал шаман, а внизу поджидал егерь. Я оказалась между двух зол и теперь не знала, куда бежать. Осторожно ступая по обрывистой неровной тропинке, я старалась перейти обвал, образовавшийся из-за дождей и еще не заросший травой и кустарником. Сверху закричал ребенок, я оступилась, и земля стала уходить у меня из-под ног. Хватаясь руками за воздух и раздирая себе кожу об острые камни, я падала вниз.
Мне повезло, что вода намыла немного земли и глины с горы, и я со всей дури упала не на голые камни, а в земляную вязкую лужу. С трудом передвигая ноги, я поднялась и осмотрелась. Серебряный пояс был все еще у меня в руках, а рядом, через дорогу, была река. Где-то сверху, на горе, стоял егерь, но я не слышала, что он кричал мне. Я быстро поднялась и побежала к реке, которая в этом месте поворачивала и разделялась на два рукава. Один поток был стремительно-звонким, потому что бежал по камням, а другой, что уходил в небольшое болотце, весь зарос мхом по краям. Он плавно, почти не двигаясь, нес свои черные воды. Я наклонилась над холодной водой и разжала руку. Пояс Морады медленно тонкой змейкой исчезал под водой. В то самое мгновение, когда последнее звено скрылось из виду, Морада исчезла. Шаман обежал гору в поисках жрицы, но все напрасно. Морады нигде не было. Он спустился вниз вместе с Фу Хао и подошел ко мне. Руки его дрожали от гнева и обиды.
– Глупая женщина! Что ты наделала?
У меня из глаз потекли слезы.
– Вам всем не дает покоя ее власть над будущим? Чего же вы все так боитесь?
Шаман прищурился:
– А ты что, не боишься?
Я покачала головой.
– Нет. Сегодня я свой страх израсходовала. Чем же ты хочешь напугать меня?
Шаман не слышал меня, он бормотал что-то себе под нос. Потом плюнул на землю возле меня и сказал:
– Ты сама выбрала воду! До дома ты сегодня не доедешь!
Я вытерла глаза, показала рукой на улыбающуюся рядом девочку и сказала:
– Посмотри на нее, шаман! Ты в злости уже израсходовал часть своей силы. Чем меньше у тебя сил, тем больше сил у Белого Тигра! Берегись, шаман.
Я отмыла в реке лицо и руки и пошла к машине, оставив шамана с девочкой стоять на берегу. Кот спал в машине, создавая иллюзию мирной жизни. Быстро переодевшись, я, не заходя в дом, села в машину и выехала на грунтовую дорогу.
62
Сотовый весело затренькал, и я была рада знакомой мелодии.
Звонила Алка. Быстро отчитавшись за детей, она сказала:
– Скажи Данилу, что он срочно нужен в городе!
Подруга не стала по телефону рассказывать подробности, однако по ее тону было ясно, что лучше сделать, как она сказала.
Десяти минут мне хватило, чтобы доехать до юрт, где собрались бизнесмены-патриоты. Занятия у них, по всей видимости, закончились, и теперь большие и маленькие руководители предавались безмятежному отдыху на природе. Я поискала глазами Данила. Он сидел в раскладном походном кресле рядом с Олегом, владельцем сети супермаркетов. Я не стала допытываться, какие причины привели сюда мужчину, у которого, казалось бы, все в порядке. Мне жаль было нарушать их безмятежное спокойствие и послеобеденную неторопливость. Я тихо подошла и встала за креслом Данила. Наверное, сегодня в воздухе витала необъяснимая тревога, потому что даже мужчины рассуждали не о вечных истинах или футболе. Данил, немного комкая слова, признавался собеседнику:
– До сих пор не могу понять, что я тут делаю.
– Наверное, то же, что и я.
– Вы тоже спасаетесь от своих страхов?
Олег улыбнулся.
– Мы с вами за многое в ответе, и прежде всего за успех. Неудач нам не прощают. Вот и стараемся никого не разочаровывать, особенно своих близких.
Мужчины замолчали, и я решила, что теперь самое время обнаружить свое присутствие.
– Здравствуй, Олег. Данил, если вы здесь закончили, самое время ехать.
Оба как по команде обернулись и уставились на меня. Данил первым выразил свое неудовольствие:
– И давно ты здесь?
Я пожала плечами.
– Достаточно, чтобы понять, что вы тоже люди.
Данил проворчал:
– Слушай, у нас вроде нет огорода, а ты как после полевых работ.
Я оглядела себя, но ничего примечательного не нашла. Обычные джинсы, футболка, спортивные туфли и пара-тройка синяков на руках. Данил, чтобы упростить мне поиски ненадлежаще оформленных мест, взял мою руку и показал на ногти, которые я не смогла быстро отмыть от грязи. Я отдернула руку.
– Не придирайся!
Данил поднял глаза повыше и присвистнул:
– А синяки откуда?
Я огрызнулась:
– Упала с крыши.
Олег вежливо оставил нас препираться, и теперь любопытство моего мужа ничто не сдерживало.
– Что ты делала на крыше?
– Не бойся, крыша в порядке. Поехали?
Данил нехотя поднялся и побрел к своей юрте упаковываться. Не прошло и получаса, как мой медлительный муж собрался и снова принялся ворчать:
– Придется ехать на двух машинах?
Я не стала отвечать на этот риторический вопрос. Данил достал телефон и попытался пристроить машину у своего друга-археолога, который часто выручал его по всяким житейским вопросам.
– Здравствуй, Леонид. Моя жена решила съездить в город кофе выпить. Вернемся через пару дней. Приютишь мою машину?
Час ушел на то, чтобы доехать до Леонида и разнять мужчин, зацепившихся языками за важные мировые проблемы, которые им приходится решать каждый день. Так что Самка Кита выехала на трассу только часам к четырем. Впереди у нас было восемь часов дороги по хакасским степям и горным северным серпантинам…
63
Тяжелые капли дождя стучали с нарастающей силой. Не спасали даже противотуманки внедорожника. Я в первый раз попала на этой машине в такой дождь и еще не знала про одну ее особенность. Когда Самка Кита въезжала в глубокую лужу, она гребла из-под себя волну и поднимала ее себе на капот и выше, на лобовое стекло, так что видимость в эти моменты была нулевая.
Дождевые потоки стекали с горных дорог, покрывая их водяной гладью. Машину слегка заносило, но пятиметровый двухтонный монстр пока справлялся. Приходилось часто меняться, потому что больше часа невозможно было сосредоточенно объезжать бесконечные лужи на дороге. Мы тащились с черепашьей скоростью, и я даже представить себе не могла, сколько часов все это может занять. Данил нервничал, но старался слишком много не ворчать. Его телефон звонил каждый раз, когда мы попадали в зону доступа ближайшей вышки связи. Недостроенная дача за шестьсот километров от города начинала меня раздражать.
В последний раз, когда связь наладилась, звонила Алка. Даже мне за рулем было слышно, что подруга нервничает.
– Данил, куда ты все время пропадаешь?
Муж постарался сохранять остатки спокойствия.
– Мы высоко едем или низко летим в грозовых облаках. Видимость и связь плохие.
Алка снова забила тревогу:
– Час от часу не легче. Значит, дома будете только ночью?
– Если не переночуем где-нибудь в мотеле. А то и завтра утром.
Алка не унималась:
– Залесный, взрослый ты уже в мотелях ночевать! Домой езжай!
– А почему такая спешка?
– Е[отому что мне тут шепнули на ушко, что Денис Слуцкий решил привезти свою пассию Олесю к тебе на дачу. Раз не получилось свалить на тебя труп невесты в городе, так он, зараза, решил с доставкой на дом.
Данила, казалось, эти новости ничуть не удивили.
– Я так понимаю, Алочка, что мне теперь надо засветиться где-нибудь на ближайшем посту ГАИ?
– Правильно понимаешь. Я со своей стороны попробую обеспечить ему проверку на Новоселовском посту, который перед границей с Хакасией.
Данил удивился:
– Зачем тебе его проверять?
– Нужны дата и фиксированное время с его подписью, когда он проезжал пост со своей пассией по дороге к тебе.
Мне совсем не улыбалось, чтобы кто-нибудь, пусть даже из самых лучших побуждений, привозил бы трупы мне на дачу, а тем более убивал в моем доме людей.
Я нервничала, и ненагруженный кузов пикапа заносило на поворотах. Машину с трудом удавалось удерживать на скользкой дороге.
64
Стемнело. Встречные фары слепили, отражаясь в потоках воды. КамАЗы-смертники проносились с немыслимой скоростью, обгоняя незадачливых водителей импортных средств передвижения. Пройдя несколько опасных участков, Данил начал притормаживать.
– Меняемся?
Я согласилась. Для меня ехать пассажиром возле водителя – испытание более тяжкое, чем вести грузовик ночью по опасной дороге. Обогнав на подъеме фуру с прицепом, я начала осторожно спускать машину с горы. Дорога резко шла вниз и поворачивала направо. Перед самым поворотом я почувствовала, что машину как-то странно ведет. Пустой кузов Самки Кита занесло резко влево, я попыталась вывернуть руль и вылетела на встречную. Хорошо, что идущая навстречу Toyota прибавила газу и пролетела передо мной прежде, чем я со всей дури ударилась о бетонное заграждение. Дальше про управление двухтонной машиной, летящей вниз с обрыва, можно было забыть. Мне еще повезло, что я въехала в огромный щит с указаниями, где находятся город Абакан и другие населенные пункты. От удара металлическая конструкция сложилась пополам, опорные трубы щита лопнули, и он рухнул мне на капот. Это немного погасило скорость. Машину в очередной раз развернуло, и, уже падая вниз, я срезала рамой верстовой столб. Данил, до этого момента сидевший как парализованный, быстро сгреб меня в охапку и постарался пригнуть мне голову так, чтобы я оказалась ниже уровня лобового стекла.
Мой мозг начал быстро обрабатывать поступающую информацию – я вдруг ясно увидела перед собой ров с водой и вспомнила слова шамана: "Ты сама выбрала воду! До дома ты сегодня не доедешь!". Я отчетливо понимала: если мы туда попадем, то уже не выберемся. Я постаралась нащупать педаль газа, вдавила что было сил и резко повернула руль вправо.
Машина, несмотря на скользкую грязь, повернула и, дав круг, остановилась метрах в четырех от напитавшейся дождями грязной степной реки. Двигатель заглох.