Обе ватаги, узрев такое чудо и при этом не пострадав лично, решили быстро разбрестись по острову "от греха подальше". Пусть Иван общается с монахом, если ему больше делать нечего.
Ватаги никто не строил ни в одну шеренгу, ни в затылок друг другу, никто ими не управлял, поэтому они почувствовали себя самостоятельными.
Самостоятельность, правда, проявлялась самым странным образом.
Замечу только, что, как и положено, все привлечённые для проводимого опыта страны, приславшие своих чистокровных, национал – патриотических граждан, получили сначала главное задание от своих правительств – шпионить за всеми подряд, а уж потом копать. Связь была, но диктатура всех малость поприжала. С киркой и лопатой "до связи" ещё дожить надо.
Но в очередной островной период, а может быть и целую эпоху всё зависит от размеров острова, а размеры то его как раз неуловимы, шпионские страсти закипели с новой силой. Они кипели и бурлили даже сильнее, чем в демократической яме.
Опять замечу, и не потому, что я разумный, а возможно только потому, что я там был, мёд пиво пил, ну и т. д. Замечу, что на том месте, где грибок с надписью "МАГ доналдс" сменил роскошный замок с флагом "Не влезай убьёт", теперь торчала высоченная башня, собранная из каких-то железных труб. Вся башня была утыкана какими то антеннами, а на самом верху висел лозунг "Застой".
Слово было мудрёное для всех, кроме представителей страны опыта, а их бегало по острову немного немало, аж 200 человек, ибо и страна была многонациональна. Кое-что слышали об этом слове и на других материках, но уже самой планеты. Но тут есть подозрение, что это от того, что страна эта в своё время сильно постаралась, и очень может статься, что при ближайшем рассмотрении все бы оказались одной земной патриотической национальности.
Был, правда, один представитель коренной островной национальности. Коренной потому, что все остальные островитяне решили, что уж если суждено им будет покинуть этот "чёртов" остров, то этого представителя они на нём оставят, чего бы им это не стоило. Конечно, речь идёт о еврее.
Так уж случилось, что еврейские грани или корни в себе никто видеть не хотел, между тем большинство хотело денег и легко дурило друг друга, если подворачивалась такая возможность.
Так вот, еврей ходил и всем говорил, что Ваня как всегда принизил остроту, судьбоносность момента этим пустым словом "застой", а на самом деле остров вступил в новую эру – эру "центризма". Про "центризм" островитяне вообще ничего не знали. Они видели, что из ямы, где была разрыта демократия, которую сменила диктатура, теперь торчат камыши, и попугай, качаясь на них, учит говорить лягушек, и что вырытый ими канал по приказу Диктат – крата порос бурьяном.
Действительно, всё походило на застой. Только башня не ржавела и служила ориентиром для НЛО, субмарин и диких птиц, устремившихся к острову для поправки настроения своих подданных от всех стран, помогающих стране опыта.
Опять замечу, в иное время они бы к острову не приближались. Опасно, то галера, то правительственный катер, то крейсер, но в стране опыта пропала всякая власть.
Островитяне, видя пассивность руководства, осмелели и "урвали" себе по метру островной земли. Конечно, не просто так урвали. Все страны, помогающие стране опыта в выяснении, что первично, а что вторично, так увлеклись этим процессом, что готовы были продолжать его бесконечно или хотя бы до тех пор, пока бюджеты позволяли.
Главное в этом деле – правильно соблюсти пропорции, что копателям-шпионам, а что себе, и не ошибиться. Словом, все страны отдали своим подданным приказ рыть дальше. Вместе с приказом все получили по продуктовому набору с тюбиком горчицы.
Так как ни страна опыта, ни какая-то другая сила кормить всех сразу больше не хотела, то и народ весь разбрёлся. Конечно, каждому копателю в конце пути были обещаны разные блага, вплоть до пожизненной пенсии, поэтому энтузиазм даже в период "застоя" сохранить удалось. Все начали рыть свой "собственный" метр под соседа, шпионы ведь. В итоге под всем островом пролегли глубокие шахты и подземелья.
Самые шустрые страны ставили своим эмиссарам совсем непосильные задачи – рыть подземные тоннели под залежи полезных ископаемых других стран. И надо заметить, среди островитян были фанатичные исполнители, которые верили, что действительно можно прорыть тоннель, который станет руслом реки из океана нефти страны опыта. Вот только направление поиска никто не знал. Рыли как попало. И нефть стала убывать в другой стране. Что тут началось. Но островитяне к этому прямого отношения не имели.
У островитян всё было по-людски. Сверху всё спокойно, камыш шумит, лягушки квакают, копателей совсем не видно, а внизу ватаги мутузят друг друга, забыв о застойном отдыхе и предвкушая пенсионную заслуженную халяву и даже какие-то дивиденды с островных акций.
Первым встревожился попугай, он теперь только квакал, так как говорить ему было решительно не с кем. К норам, ведущим под землю, он подлетать боялся, имея опыт выщипанных перьев. Монах дремал. Ваня, хоть и вернулся из отпуска, но куда – то пропал.
Монах дремал, а Ваня ходил по острову и что-то искал. Побывав в отпуске, послушав Веруню, до него внезапно дошло, что ответ, как правило, лежит на поверхности, а не глубоко под землёй, но не все об этом догадываются.
Итак, пока все сидели по своим норам, Иван гулял по острову в сопровождении попугая, который квакал ему на ухо. Остров был девственно чист, как и положено в период застоя. Застояться может только "человек разумный", а без него природа развивается прекрасно во все стороны.
Воздух был чист, лягушки квакали, попугай им вторил, травка зеленела, море билось о скалистые берега острова и ласкало его песчаные берега.
Вдруг попугай забеспокоился, слетел с Ваниного плеча и уселся на что-то белеющее среди зелёной травы. Попка вцепился всеми лапами в свою находку и поднял невообразимый крик: "Демо-ква, Демо-ква". Иван еле-еле отобрал находку у попки. Находка оказалась записной книжкой, довольно хорошо сохранившейся и даже с именной принадлежностью. На бело-жёлтой обложке размашисто было написано О. Бендер [И.Ильф, Е.Петров "Золотой телёнок"], а чуть ниже, Стенограммы заседаний – 190_г..
Иван что-то такое слышал, но забыл где и когда. Он открыл записную книжку и стал читать:
Заседание № 1
Председатель: Остап Сулейман Бента Мария Бендер
Господа присяжные заседатели: Паниковский, Балаганов, Тихон, Ипполит Матвеевич Приглашённые: Александр Яковлевич, Отец Фёдор и др. жулики – тяжёлое наследие царского режима.
Повестка дня – застой в рядах…, дальше страница была порвано попугаем.
…Паниковский высказал мысль, что новая власть обречена на застой, стагнацию и т. д., так как убрав городового с перекрёстка, учредила ГПУ и решила передать всю власть народу.
Он вопрошал, обращаясь к Балаганову: "Шура, на что я буду завтра жить? Шура, кто завтра будет работать, если всю власть отдадут народу? Шура, к кому в карман я смогу залезть? На что станет жить бедный Паниковский?".
Ипполит Матвеевич, этот гигант мысли, отец русской демократии, согласно кивал.
Балаганов, похоже, так же не считал себя народом. Он даже заплакал, жалея Паниковского, и оставил на своём грязном лице следы чистых слёз.
Я спасу ситуацию. О Рио….
Иван испытал предвкушение тайны. Он знал, что в стране опыта, его стране, его, Ивана, коренного жителя, все считают дураком.
Он даже привык быть дураком. Иногда, правда, брал дубину и начинал вышибать "дух" из всех подряд, меняя мировоззрение целых народов и их взгляд на свою персону. Тогда все дружно начинали говорить о величии Ивана и даже ставить часовенки, церквушки, памятники ему и зажигать вечные огни. Но дураком Ваня был только с виду. Да и как ему было не прикидываться дураком, если Иван любил всё, кроме денег. С деньгами Ваня, сколько ни старался, так и не смог понять "Что делать?" и "Кто виноват?". Все вокруг него деньги куда-то вкладывали, откладывали, копили, а он их пропивал. Хотя было, чего лукавить, одно ответвление семени Ивана – старообрядческое, которое старалось быть твёрёзым, но и те не копили, а ударились в благотворительность и меценатство.
Остальные же жители в стране опыта любили деньги и не любили Ивана.
Но Иван был не так уж и глуп, чтобы не понимать этого, и не так свят, чтобы обходиться одной дубиной. От большой тоски, вызванной непониманием всеми его, Ивана, души, он придумывал разные финансовые схемы "на троих". Схемы эти периодически делали всю страну опыта не только нищей, где все были равны, но и давали редкую возможность всё начать сначала. Иван был очень даже общественный человек, любил гостей, поэтому и аргументация своих поступков у него была "железной": "Нужду легко делить на любое количество людей, а богатство трудно делиться даже на двоих".
И ещё он признавал только богатство души, а деньги всегда связывал с нуждой.
Ваню смутила в записной книжке О. Бендера, запись "застой". А Ивана интересовало начало. Начало, где же начало всего?
Иван, побывав в отпуске, поразмыслив на трезвую и пьяную голову, понял, что всё, что они нарыли на острове, относится к ХХ веку, и он помнил, что ХХ век венчал застой. Демократия, диктатура и переходный период "обломились" об этот застой и породили перестройку. Но, как выходило из записей О. Бендера, застой был вначале.
Ваня растолкал Монаха, который после удара молнии постоянно дремал: "Хватит спать, Родина в опасности".
Монах: "А, это ты. Какие вы все чумные возвращаетесь из страны опыта, какие дикие".
Ваня: "Тебя бы туда".
Монах: "Прошло, теперь спокоен".
Ваня: "Тут вот что. Попугай нашёл записную книжку, хочу тебя спросить…".
Монах: "А что попугай?".
Иван: "Попка орал: "Демо – ква", – и не хотел мне её отдавать.
Попка ужасно обрадовался пробуждению Монаха, а ещё более тому, что его вспомнили, и опять забубнил: "Демо – ква, Демо – ква".
Монах: "Покажи книжку".
Иван отдал книжку Монаху.
Монах: "Я такую книжку видел у Демон – крата, но он ничего не теряет, только подбрасывает. Ты её прочитал?"
Иван: "Только одну страничку и хочу спросить, что мы тут ищем начало или конец? Эта книжка началась с застоя, но мы застоем (Ваня посмотрел на флаг, развевающийся на башне), вроде как заканчиваем.
Монах: "Читай дальше. У Скульптора свой отсчёт", монах опять задремал, и снились ему вороны то ли на руинах акрополя, то ли на руинах английского замка. Словом, снились ему руины и вороны, а может быть, каркающие вороны.
И если на острове жить без власти можно, то вокруг острова в разных странах желающих по – рулить ватаг было видимо – невидимо, а в это время Монах за прежнюю дружбу и славную службу предложил Ивану "слетать" в отпуск на Родину и посмотреть, есть ли ещё потребность в результатах поиска и выяснении, что первично демократия или диктатура.
Глава 13. Родина
Есть очень много такого, чём не хочется думать, но что постоянно идёт на ум. В идеале это быт.
Ваня не очень хотел покидать остров, и вновь становится Сергеем. На острове события проходили с большой скоростью. И он находился в самом их эпицентре. А что могла ему дать родина? Опять бег по кругу заезженных веками сюжетов. Кто-то похожий на Сергея их даже сосчитал. Их получилось всего 33 сюжета, по которым могла пройти жизнь любого человека на Земле. Всего лишь тридцать три.
Но, тот кто породил жизнь на Земле, предвидел эту будущую догадку человечества, и возможные её последствия. Поэтому, чтобы человек не унывал, он подарил ему сильную возможность улавливать мысль, и слабую возможность концентрироваться хоть на одной из них. Хаос в голове помогал человечеству ни о чем не задумываться, но при этом быть всем недовольным или, наоборот, довольным и не выпадать из заданных сюжетов.
Эти сюжеты и были главным наказанием для человека. Это и было их адом. И выйти из него они должны были сами.
Конечно, неправильно было бы думать, что Господь был столь строг к своим первым творениям, что отправил за столь малую провинность и мужчину, и женщину, прямиком в Ад. Конечно, всё было не так. Просто детки получились очень смышлёными и не послушными. Им всё хотелось узнать и попробовать самим. Бог этому был чрезвычайно рад. А как же иначе. Ведь до людей он уже создал растения и животных, которые просто росли, просто ели, не сильно вникая в то, зачем они это делают.
С людьми же произошло всё в точности так, как он и хотел. Сначала Он создал Богочеловека, а затем, чтобы богочеловек внимательнейшим образом начал познавать самого себя, разделил его по половому признаку. Но в райском саду мужчина и женщина не стремились к знаниям. Тогда он решил пробудить их любопытство и стремление к самостоятельности. Адам и Ева совершили всё в точности так, как и было задумано Богом. Теперь им предстояло пройти тест на искание знания. Они, съев яблоко раздора, сразу стали ищущими, им осталось найти искомое, то есть найти Бога, познав при этом самих себя. Такая вот игра в прятки, такой вот небесный юмор.
Конечно, камни, конечно, ветер и дождь, но и пышущие жаром вулканы тоже, можно и погреться. Так что Адам и Ева оказались как раз во власти всех стихий, в которых им и предстояло жить, а главное, которые им предстояло преодолеть.
Ева, оказавшись в аду, будем, отдавая дань традиции, именно так называть ту среду обитания, в которой она оказались, не очень то и расстроилась. Необходимо заметить, что самая первая женщина проще смотрела на многие события в своей жизни. Она ещё не была отягчена негативом мыслей, которые навалились на неё с первыми полученными самостоятельно знаниями. Она ещё не знала, что одни и те же знания могут нести свет, а могут и кромешную тьму. Всё зависит от того, как их применять. Если в соответствие с законами природы на созидание и эволюцию, то – свет, если вопреки законам природы, на разрушение и инволюцию, то – тьму.
Ева, оказавшись в новых условиях, хорошо разглядела себя, всматриваясь в воды озера. Господь специально утихомирил воды и ветры, чтобы Ева могла увидеть себя. И она увидела, и решила, что весьма недурна, даже красива. Она любовалась собой. Адам же был занят поиском пищи. Он был создан первым и, как первый решил, что именно он должен прокладывать все дороги. Ну и пусть, решила Ева, отметив при этом, что для неё самой в этих, весьма странных условиях теперь нет ни запретных плодов, ни запретных желаний, ни даже запретных мыслей. Она, наша Ева, быстренько установила над Адамом свой женский матриархат, выдумав самостоятельно это первое своё слово и объяснив Адаму, что так было всегда. Более того, она даже стала понукать Адамом, от чего тот заметно сник, чем сильно расстроил своего Творца. Творец размышлял, что им было сделано не так, если его первенец так легко под пал под следствие творения, забыв о причине своего рождения.
А в это время, в соседнем измерении, где первые мужчина и женщина прошли свои многотрудные тесты, Сергей размышлял: "Соскучился, как ни странно, не виделись всего-то ничего, а уже соскучился. И что это значит? Без неё я обречён, тосковать, а с ней выслушивать разные недовольства и ждать, когда же всё это, наконец, кончится.
Возможно, что у нас даже родится ребёнок. Возможно, что это изменит нашу жизнь к лучшему, а возможно и нет. Кто же нас свёл и для чего?".
А в это время за Сергеем с чрезвычайным интересом и любопытством наблюдала его родная Сущность. Ей было известно всё и о нём, и о его жене Светлане. Они оба: и Сергей, и Светлана – составляли её суть. Сергей был ипостасью Светланы, а Светлана ипостасью Сергея. Они были рождены задолго до своего земного знакомства как двойняшки, как точные копии, как зеркальные отражения, как голограммы вселенского замысла.
Каждый из них пережил все известные на Земле сюжеты: и страшные, такие как война и гибель, вдовство и печаль, тяжёлые болезни и трагическую смерть; и радостные, такие как любовь, восторг, торжество. Они прошли огромную дорогу и приобрели огромный жизненный опыт, но каждый в отдельности.
Теперь же их Сущность соединила их с целью продолжения своего опыта при условии не вмешательства в их жизнь и для достижения ими самостоятельно просветления. Божественной и Радостной их Сущности было очень интересно, сумеют ли они преодолеть земные стереотипы, вызванные, так скажем, другими менее приятными сущностями, стремящимися всё ломать и калечить. Последние сущности давно водили всех землян "за нос", обещали, но не давали, смешили, но не радовали, томили, но не любили.
Сергей и Светлана были рождены и соединены с тем, чтобы вновь вернуться к древнему вопросу "Быть или не быть?", а если "Быть, то для чего?". Именно они сами должны были найти ответ на него и вернуться к ней, к своей Сущности, став Ей, по сути.
Они долго жили сами по себе, ибо поиск ответа на вопрос: "Быть или не быть?" – это поиск и выбор холостого, ничем не обременённого человека. Быть? Для чего? Построить дом, посадить дерево и родить сына? С таким же успехом можно срубить дерево, если оно сушит землю, на которой посеяна пшеница, можно и дом снести, если он мешает прокладке дороги, можно и аборт сделать, если не очень понятно, что же дальше делать с родившимся малышом. Конечно, можно рубить и сажать, строить и ломать, зачинать и делать аборты. Им обоим уже приходило на ум такое слово, как баланс. Баланс интересов, баланс природы. Из этого слова вытекало, что на Земле просто необходимо присутствие и праведников, и грешников, и они действительно присутствовали постоянно и неизменно в каждом поколении.
Светлана часто думала, что при таком раскладе Рай и Ад уже давно должны были быть переполнены как возвышенными, так и падшими душами.
Сергей смотрел на вещи проще. Он знал, что Земля расширяется и грешники усиливают её внутреннюю энергию, а выбираясь наружу в виде нефти и газа, золота и алмазов не дают пропасть и праведникам. Золотой телец или Князь мира сего энергией грешников пополняет свои запасы, стирая их "бесполезные" души в "полезные ископаемые".
Расширяется и Вселенная, вбирая в себя Души праведников. Но кто такие праведники на Земле? Именно здесь коренился вопрос: "Быть или не быть?". Стать "полезным ископаемым" и послужить энергией для чьего либо блага: кого – то согреть, кого-то сделать богатым, а потом, будучи вновь замеченным Богом, всё начать сначала, вновь стать человеком. Но согрел не того или сделал богатым не того, и вновь возвратился в "полезные ископаемые", и так бесконечно.
Чем праведники отличаются от грешников? Если большая часть праведников была воинами, губившими "души" направо и налево, а другая половина "кошмарила" и праведников, и грешников Библией и Кораном, Кабалой и Кама-сутрой, часто не понимая, какое из этих творений первично. Сергей знал ответы на очень многие вопросы, но…всё равно женился. И вновь он начал задумываться "Зачем я женился?".
Мужчина и женщина создают семью, затем дети: мальчики и девочки, затем опять мужчина и женщина создают семью, и снова мальчики и девочки – и это всё? Наверное, всё дело в детях?
Заметим, что Божественная Сущность, соединившая Светлану и Сергея, вовсе не хотела их брачного союза. Брак был не по её части. Дружба, Любовь – это она поощряла во всех своих ликах, но брак. Господь ведь устроил мир достаточно просто для понимания. Он проявил своё Творчество, сотворив Адама и Еву и весь остальной мир.
Сотворил и тем самым призвал детей своих к Со-творчеству. Но как трудно людям додуматься до того, что всё, что им можно и нужно, можно и нужно Со-творить. Творчество – вот основа всего в Мире.