Город Грёз - Антон Булавин 10 стр.


– Представляешь! Я заблудилась! Вышла не на той остановке, в этом районе я впервые – иду ничего не понимаю – где я. Телефон сел, зараза. Хотела с автомата тебя набрать – не работает. Думала все – пропаду! – Она улыбается, когда это говорит и смотрит мне в глаза, – И тут ты, как с неба упал!

– Просто вышел встретить тебя, – Я беру Её за руку и мы идем в место встречи с Димой.

Потом я уехал. А вечером она прислала мне смску. А потом я приехал насовсем. И вот я здесь, а Её нет.

Сегодня девять лет с точки отсчета. Я помню как на этом же диване, где я сейчас лежу, мы валялись как-то вечером и Она спросила:

– А ты помнишь, как мы познакомились?

– Помню, шестого февраля двухтысячного года ты голосовала на обочине и я тебя подобрал.

– Ты помнишь эту дату?

– Сложно, забыть – спустя месяц ты устроила мне головомойку за то, что я забыл какой сегодня день. А я тогда тупил и думал: "Восьмое марта только через два дня".

Она рассмеялась.

– Нет, когда ты посадил меня в машину, мы уже были знакомы, только я не помню, как это произошло. Ты помнишь?

Я задумался. В голове действительно стали всплывать моменты наших встреч. Она даже была у меня в гостях как-то раз и это было до точки отсчета. Но как именно мы познакомились я так и не вспомнил. Я обнял её и сказал:

– Мне кажется, я знаю тебя вечно.

К горлу подкатил комок. А теперь мне снятся сны про апокалипсический мир. Про ядерную войну. Про захват земли инопланетянами, такими например, как огромные каменные глыбы, спустившиеся в атмосферу планеты и устроивших локальное снижение гравитации. Это вызывало сильные наводнения. Или инопланетянами – гуманоидами, которые устраивали захват в стиле высадки американской морской пехоты. И со всем шла война и всегда побеждали люди. Не смотря на хэппи-энды во снах, они не становились более приятными. В сегодняшнем сне я через параллельную реальность пробирался в тыл врага, что бы захватить огромный шагающий танк. Затем пытался им управлять и вроде, мне это удавалось, но сон был не окончен – хэппи-энда не было.

Сегодня девять лет с точки отсчета. Напьюсь вечером обязательно. Куплю ноль-семь виски и напьюсь. Сегодня можно, завтра суббота. А сейчас пора вставать на работу.

Глава 28

03.07.2010

Я продолжаю свои прогулки по жаре. Сейчас уже шестая. В кроссовках ноги не болели. И к нагрузкам я привык быстро. Так быстро, что путь в девять с половиной километров стал мне мал. Я решил расширить сегодняшний маршрут за счет дополнительной петли по верхнему проспекту. Маршрут удлинялся до тринадцати километров. Я уже дошел до точки изменения маршрута и дважды перешел дорогу, что бы оказаться на другой стороне проспекта. Гулять интересно. Всегда есть о чем подумать. Под размеренный темп шагов я впадаю в некое медитативное состояние, в котором я по-другому смотрю на окружающий мир. Я придумал делить районы, по которым проходит мой маршрут, на три части: верхний город, средний и нижний. И они сразу стали как-то отличаться друг от друга. Я словно переходил невидимую границу и попадал в разные миры. С разной погодой, разным солнцем и разными людьми. Все вокруг меня сияло новыми красками, светилось изнутри. Иногда мне казалось, что я шагаю по тому самому Городу. Казалось не всегда, это были короткие вспышки – пара секунд максимум. Иногда на прогулках я думаю о своих путешествиях. Вот, например сегодня, я опять не попал в Город. Я оказался в неком городишке по соседству. Городишко был мал, да так сказать – удал. Жители явно любили гулять и отрываться. Маленькие улочки пестрели неоновыми вывесками клубов и борделей. По брусчатке раскатывали кабриолеты с пьяными парнями и девицами. Этакий микро-Лас-Вегас. А я с большим чемоданом в руках спешу заселиться в какой-то дешевой гостинице. Мне зачем-то это надо. Гостиница находится в стандартной десятиэтажке общажного типа. Но планировка странная. Чрез маленький тамбур я попадаю в огромный холл. Нет никакого ресепшена, просто огромное помещение, увешанное круглыми светильниками. И только невесть как оказавшийся здесь бомж, спал в углу. Я двинулся из холла по коридору в поисках лифта. После пары поворотов я нашел искомое. Поднялся на четвертый этаж и понял что мне не сюда. Весь четвертый этаж занимал номер-студия. Прямо сейчас здесь проходила вечеринка, плавно переходящая в пьяную оргию. Мне нужно на этаж ниже. Но лифт вниз почему то не едет. Продравшись сквозь полуобнаженных пьяных девиц, норовящих обнять и утащить танцевать, я обнаружил лестницу ведущую вниз. Я долго спускался по ней и не встречал выходы на другие этажи. По ощущениям пройдя примерно шесть этажей, я вышел на первый. Вновь двинулся в сторону лифта, намереваясь повторить заход на другой этаж. В это время в холл со стороны улицы вошел мужчина в безукоризненном черном костюме. Я остановился, что бы рассмотреть его. Блестящий черный костюм, в чуть более светлую серую полоску, белая рубашка, темно-коричневый галстук. Волосы такие же черные, даже еще чернее костюма. Я не мог разглядеть его лицо. По потолку прокатилась световая волна. Это круглые светильники замерцали по очереди. Бомж в углу забормотал и стал просыпаться. Я понял. Человек, стоящий у входа, это зло. И я должен его уничтожить. Я опустил чемодан на пол и двинулся к нему. Он вдруг резко вскинул руки и я отлетел к противоположной стене, больно ударившись спиной. Бомж поднялся на ноги и выпрямившись во весь рост зычно произнес:

– Ну, вот я и дождался тебя!

Бомж начал размахивать руками и светильники, срываясь с потолка, со смачным жужжанием полетели в сторону мужчины в черном костюме. Мужчина делал пассы руками и светильники разлетались в дребезги не долетая до него пару метров. Но долетающее осколки причиняли ему сильное раздражение. Нужно помочь бомжу! Я вскочил на ноги и так же размахивая руками, стал кидать светильники в черного мужика. Тот уже не успевал отбивать светильники с двух сторон и вот один попал ему в голову. Мужчина пошатнулся. Еще один влепился прямо в лоб. Мужчина закрыл голову руками и повалился на колени. Тут же на него осыпался град стеклянных светящихся шаров. Я махал руками все яростнее, посылая все новые и новые светильники в кучу битого стекла. Побольше, для верности. Видимо это победа. Вдруг груда битого стекла затряслась и как будто взорвалась. Я услышал дикий крик. Это кричал мужик в костюме. Он уже стоял на обеих ногах и его костюм был так же безупречен. Отведя руки назад, он вытянул голову в нашу сторону и истошно кричал. Осколки битого стекла летели на нас и видимо очень быстро, просто я все видел, как в замедленном воспроизведении. Я сел на колени и плотно обхватил голову руками. Меня ударила волна воздуха и битого стекла. В этот раз меня не отбросило к стене, а протащило назад немного. Но летящие осколки бритвой изрезали мои руки и спину. Я убрал руки от головы и посмотрел на бомжа, тот валялся у стены и громко хрипел, похоже ему досталось. Мужчина в костюме хохотал:

– Щенки! Вы с кем вздумали тягаться?! Ты вообще кто такой?!

Это он уже мне. Я, молча встаю, иду к своему чемодану и извлекаю на свет здоровенную пушку. Это какая-то неестественная конструкция, напоминающая симбиоз трубы и самовара. Главное, что есть спусковой крючок. Я направляю ту часть нелепого оружия, где, по моему мнению, должно находиться дуло, на мужика в костюме и говорю:

– Я пришел передать тебе привет, – и стреляю.

Из оружия в мужика бьет короткий луч света и он с удивлением смотрит на сквозную дыру в своей груди. Я жму на курок еще раз и еще. Пока от мужика не остается облачко дыма. Я убираю чудо-ружье в чемодан и смотрю на бомжа. Тот приподнялся на одной руке, все лицо в крови и торчащих осколках, смотрит на содеянное мною и улыбается. Нормально, жить будет. Здесь мне больше делать нечего. Я проснулся, как обычно – с глубоким вздохом. В Город я так и не попал.

И тут, одновременно с окончанием воспоминания о путешествии, произошло еще кое-что, окончательно выбившее меня из медитативного состояния. Я увидел Её. Она шла мне на встречу. Лицо крайне серьезное, куда-то спешит. Но этого не может быть. Я шел ей на встречу. Это не может быть Она. Я смотрел Ей в лицо и понимал – это Она. Я заворожено шел к ней. А Она так же целеустремленно двигалась мне навстречу и смотрела на меня, но не узнавала. Или не видела. Вот сейчас мы подойдем совсем близко и Она узнает! Но, не доходя три метра до нашего рандеву, она резко сворачивает в сторону дороги, так и не увидев меня. Я в ступоре останавливаюсь. Она не узнала меня? Не увидела? Я поворачиваюсь в сторону дороги, там никого.

Оставшуюся половину маршрута я бреду, еле переставляя ноги. Все думаю о происшествии. Все-таки это была Она?

Глава 29

Город

Я сижу на теплых камнях мощеной улицы. Теплых? Не знаю, на самом деле, я не чувствую их температуру. Но это и не важно, мне просто не холодно и все. Я сижу прямо посреди проезжей части. Меня не волнует этот факт. Я не мешаю проезду автомобилей – их просто нет. Нет машин, нет людей. Город пуст. Пуст абсолютно. Я сижу в одной точке Города, но знаю – вокруг никого. Ни в одном доме, ни в едином закоулке нет ни одной живой души. О том, куда пропадали автомобили, я особо не задумываюсь. Может быть, они исчезли вместе со своими владельцами, может спокойно стоят на парковках и в гаражах. Их просто нет. Я один. В Городе пасмурно. И все вокруг окрашено в серые тона. Серые булыжники мостовой. Серые дома с серыми не прозрачными окнами. Даже воздух, кажется, потерял прозрачность в пользу мутной серой дымки. Только небо сохранило частичку голубого спектра – бледного и грязного. И тишина. Нет шума голосов. Не поют птицы. Ветер не шумит в переулках. Воздух недвижим. Умиротворяющая пустота. Я сижу, не шевелясь и не дыша, что бы не потревожить застывший мир. Но чем дольше я сижу в тишине, тем громче она становится. Тишина заполняет мою голову и я слышу ток крови внутри себя, я слышу трески электрических разрядов, генерируемые нейронами, слышу легкое поскрипывание сокращающихся мышц и натянутых сухожилий. Тишина захватывает меня целиком и я слышу её гудение. Это вибрируют молекулы. Гул слышится сильнее, он похож на протяжный звук "ом", получающийся при горловом пении тибетских лам. Я вхожу в резонанс с этим гулом и все тело начинает мелко вибрировать. Я смотрю на улицу перед о мной, смотрю на серые дома с пустыми окнами. Вибрация искажает контуры пейзажа. Я как будто смотрю на еле уловимый мираж. Вокруг меня ничего не существует, есть только я и ничего более. Мне очень спокойно и уютно внутри себя. Я не знаю, сколько я так сижу – может быть пару минут, может тысячу лет. Это не имеет значения.

Вдруг включился свет. Гудение пропало. Я все так же сижу посреди улицы, но воздух над ней уже светится желтым. Брусчатка приобрела светло-коричневый оттенок, дома – нежно-кремовый. Я посмотрел на небо. Посреди бесконечной сини ярко сияло родное светило. И такая же пустота. Вокруг ни души. Почти.

Я обернулся. Позади меня, чуть слева, стояла Она и улыбалась. На Ней был коротенький белый топик и обтягивающие черные шортики. Шоколадный загар Её гладких ног манил и порождал неистовое желание.

– Скучаешь? – спрашивает Она.

– Без тебя всегда, – я улыбаюсь Ей в ответ. Она садится рядом со мной и складывает ноги по-турецки.

– Почему в Городе пусто?

– Ну, ты же пришел поговорить. Никто не должен мешать. Это, так сказать, абсолютный тет-а-тет.

Я не могу оторвать глаз от Её белоснежной улыбки.

– А о чем я пришел поговорить?

– О Городе, о вселенной, о нас.

– Ты помнишь, как мы познакомились? Я как-то пытался вспомнить, но не смог…

– Я знаю тебя с детства.

– Как это может быть, ты ведь приехала в тот город уже подростком?

– Освежу тебе память, – Она указательным пальцем прикасается к моему лбу и меня бьет вспышкой света…

Я сплю, но меня кто-то будит. Я очень хочу спать, но тот, кто будит меня, очень настойчив. Не сильно, но без остановки меня трясут за руку. Я пытаюсь открыть глаза, но веки тяжелы. Я не могу проснуться. Я пытаюсь убрать руку, за которую меня трясут, но не чувствую её. Тряска продолжается. Да что же это такое? Почему мне не дают спать? Амплитуда качения становиться сильнее и я слышу тоненький тихий голосок: "Вставай!" Я открываю глаза. Я лежу на сложенном диване, лицом к спинке. Почему то в одежде. Тот, кто будит меня, находится сзади. Я переворачиваюсь. У дивана стоит маленькая девочка – лет пяти не больше. Она смотрит на меня огромными карими глазами и говорит:

– Я хочу кушать.

Какая милая девочка.

– Я кушать хочу!

Конечно, нельзя, что бы ребенок испытывал голод. Я сажусь на диван, девочка смотрит на меня с застывшей в глазах надеждой. Я тону в этих двух карих омутах. Надо покормить бедняжку. Я встаю, озираюсь – квартира мне не знакома, но кухню я конечно же найду. Выхожу из комнаты в коридор, поворачиваю налево, еще раз и вот искомый пищеблок. Девочка неотступно идет за мной и преданно смотрит снизу вверх. Чем же обычно кормят пятилетних девочек? Я открываю холодильник, оцениваю содержимое.

– Будешь кушать яичницу с ветчиной?

– Буду. Но я хочу манную кашку!

Блин. Придется повозиться. Я ставлю на газовую плиту небольшую кастрюльку, наливаю в неё молоко, бросаю маленькую щепотку соли и зажигаю газ. Не так сильно, регулирую огонь и сыплю в молоко две чайные ложки сахара. Манную крупу обнаруживаю на верхней полке настенного шкафа. Сыплю манку в кастрюлю, тонкой струйкой, непрерывно помешивая. Девочка стоит рядом и держит меня обеими руками за штанину. Я отвлекаюсь от помешивания, поднимаю Её и сажу за стол.

– Сейчас кашка начнет кипеть и брызгаться, посиди тут – почти готово.

Я снимаю кашу с плиты и густой массой выливаю в неглубокую тарелку. Бросаю в центр маленький кусочек масла и ставлю перед девочкой.

– Кушай, на здоровье.

– Я хочу с вареньем!

В холодильнике нет варенья, только клубничный джем. Я плюхаю в тарелку, прямо поверх масла, пару ложек джема.

– Ешь.

Сам сажусь напротив. Положив щеку на руку, смотрю, как девочка, смешно взяв ложку по направлению к себе, начинает уплетать кашу. Странно, что я не хочу есть, обычно по утрам я испытываю жуткий голод – будто всю ночь разгружал вагоны с кирпичами.

– Я покушала!

– Вся устряпалась! – салфеткой я стираю остатки каши и джема с Её щек.

– Возьми меня на ручки! – Она тянется ко мне.

Я беру Её на руки и Она обнимает меня за шею. Идем в комнату, я сажу Её на диван и включаю телевизор.

В комнату входит женщина с обесцвеченными волосами и химической завивкой.

– А ты что уже не спишь? – это она девочке. Меня она совсем не замечает.

– Я уже покушала!

– Как покушала? – Женщина недоумевает.

Девочка обнимает меня и говорит:

– Он мой! Вспышка света, мы сидим посреди улицы.

– Но ведь это был сон!

– Уверен?

– Да, это был… Или будет?!

– Какая разница, не цепляйся за время – оно не существует.

– Как?

– Не важно, не существует и всё. Это факт. Так же фактом является то, что я помню этот случай в детстве и когда я встретила тебя позже, то сразу узнала.

– Ты полюбила меня?

– Может быть, хотя скорее ты всегда ассоциировался у меня с надежной защитой. До того случая, как встретила тебя другим. Я гуляла по улицам, окончательно запутавшись в своей жизни, мне было тоскливо и одиноко. Но вдруг встретила тебя, нет такого, как знала на тот момент – более зрелого что ли. Я очень удивилась, ведь ты должен был находиться в другом городе и вдруг внезапная встреча посреди улицы. Ты смотрел на меня как-то очень необычно, словно был удивлен еще больше, чем я. Я увидела в твоем взгляде море любви и нежности. Мне сразу стало так уютно. Я стояла рядом с тобой посреди улицы, но ощущала себя, будто пришла домой, где меня любят и ждут. Потом мы сидели в летнем кафе, пили холодное пиво и ты рассказывал столько интересных вещей, что сперва я слушала, открыв рот, а потом думала: "Как же с тобой интересно!" До вечера мы гуляли с тобой по улицам, ты крепко обнимал меня, словно боясь потерять. А потом купил большой букет белых гербер, хотя я никогда не говорила, что мне нравятся эти цветы. Ты проводил меня до дома, страстно поцеловал и сказал: "Пора". И пошел. Я набирала код домофона и мне стало очень тоскливо за эти секунды разлуки. Я обернулась, что бы остановить тебя, но ты уже исчез. В этот же вечер, я звонила тебе в другой город и жаловалась на не складывающуюся жизнь. И на следующий день ты приехал. Тот, кого я знала тогда. Но так же я знала, что люблю тебя…

Она замолчала и кажется, немного погрустнела… Я обнял Её за плечи.

– Расскажи мне про Город. Я уже знаю что Город – моё детище. Но зачем? И как?

– Ну, тут всё просто, – Она чуток повеселела, – Тебе нужен был кусочек мира, где бы ты мог чувствовать себя спокойно и умиротворенно.

– Мы можем встречаться с тобой только здесь?

– Чушь! – Она звонко рассмеялась, – Ты разве не помнишь наши встречи в других местах?

– Да, помню.

– Ну вот. Но здесь прикольнее.

– Ты расскажешь мне про устройство мира?

– А ты уже готов к парадоксам? – Она смотрела на меня, Её глаза задорно смеялись.

– Если весь мир один большой парадокс, то видимо, я готов с самого рождения.

Она потрепала мои волосы:

– Ты всегда любил поумничать, – и сразу без перехода, – Как ты видишь себя в этом мире?

– Ну, я индивидуальная личность, обладающая самосознанием…

– Вот тебе первый парадокс: это не так. Вдумайся в само слово – "самосознание". А много ли ты знаешь о себе? И что ты вкладываешь в понятия "личность" и "индивидуальность"?

Я растерянно молчал.

– Просто забудь эти понятия. Ты не личность и не индивидуальность, а то что ты считаешь сознанием – вообще тебе не принадлежит. Ты никто. Пустое место.

Она взяла меня за указательный палец левой руки и ткнула им в мое бедро.

– Представь, что ты переносишь свое, как ты называешь "сознание" в один из атомов указательного пальца. И что тогда ты будешь знать о себе и окружающем мире? Ни хрена. Как этот атом переместится с левого бедра на правое? Построит космически корабль?

Она заразительно засмеялась. Я смеялся вместе с ней. Действительно смешно, пальцевый космический корабль, для перелета с ноги на ногу. Чушь несусветная. Я поднял указательный палец вверх и развернул в направлении Её плеча.

Назад Дальше