– Внимание! Центру управления полетами! Говорит капитан Дальновидность! Разрешите проникновение в другую вселенную! – я прикоснулся пальцем к её плечу, – Проникновение успешно совершено! Так-то!
Она слегка зарделась.
– Ты так это сказал… Проникновение…. Прекращай! – и весело толкнула меня в бок, – Не отвлекай. Так вот, ты сейчас в роли атома целого организма и что бы познать мир, тебе надо осознать себя здесь, – Она ткнула пальцем меня в висок, – Но поскольку ты всего лишь один из атомов, тебе нужно создать цепь понимания. Для этого ты должен взаимодействовать с соседними атомами. И взаимодействие должно быть положительным. Создание цепи понимания и есть путь к тайнам мира.
– И сколько длится этот путь?
– Одно мгновение. Тебе просто нужно полюбить все вокруг, – Она замолчала.
Мы сидим и молчим, изредка вздыхаем, как будто жалея о чем-то прошедшем.
– Ну, наверное, хватит на сегодня.
– Подожди, а как полюбить все вокруг?
– Ты должен понять свою никчемность, ты должен понять, что без всего окружающего ты просто песчинка. Ты должен испытать благодарность к тому, что тебя окружает. И быть спокойным. И любовь появится сама, – сделала легкую паузу, – Ну на сегодня точно всё.
Я посмотрел на Неё. Ну всё, так всё. Я делаю глубокий вздох. И ничего не происходит. Она смеется:
– Эй! Подожди, не убегай! Побудь со мной. Давай погуляем. Прикольно, наверное, ходить по пустому городу. А потом заночуем там, где захотим.
Она легко вскочила на ноги и тянет меня вверх.
– Вставай, увалень! Ну, погуляй уже со мной!
Я встаю, прижимаю Её к себе и нежно целую в губы.
– Я люблю тебя, – беру Её за руку и веду вдоль по улице.
Глава 30
31.12.2008
Завтра наступает следующий год. Завтра у Неё день рождения. Она всегда говорила, что не любит свой день рождения. Потому что часто про него все забывают. А если и помнят, то Её день рождения все равно идет вторым номером после празднования нового года.
Однажды я хотел устроить Ей День Рождения. Забыть про новый год и праздновать Её День. На самом деле, что такое новый год? Просто смена дат. Ничего более. Я хотел устроить Ей личный праздник, но за два дня до этого мы сильно поссорились. Она ушла отмечать новый год к моему брату, куда мы были приглашены вместе. А я остался дома.
Вот и сейчас я не собираюсь встречать новый год. Брат как обычно позвал к себе, но я отказался. Мне сейчас не до праздников. Я пару недель назад только начал нормально общаться с людьми. Даже посетил новогодний корпоратив. Много пил, и пьяный вроде радовался чему то. Я даже успел забыть, что есть лицевые мышцы, отвечающие за улыбку. Мое лицо, не выражало никаких эмоций, последние два с половиной месяца. По закону обратной связи, отсутствие стимуляции нервных окончаний эмоциональных нейронных цепей, свело эти цепи на нет. Проживи я в таком состоянии хотя бы полгода, я совсем бы забыл, что значит радоваться и смеяться. Но окружающие меня люди понимали мои чувства и вытянули в живой мир. Я могу улыбаться смешным шуткам и радоваться чужим успехам. Но новый год отмечать не буду. Принципиально. Звонит телефон. Это Дима.
– Ты дома? – получив утвердительный ответ, продолжает, –
Открывай дверь тогда.
У меня не работает дверной звонок, а тамбурная система из двух дверей не позволяет достучаться до моей квартиры. Поэтому приходится звонить. Я впускаю Диму.
– Я покурить принес, наливай чай.
Мы сидим на кухне. Дима шумно прихлебывает горячий чай. Настроение немного улучшилось.
– Чё, собираешься дома киснуть?
– А хер ли еще делать то. Оставайся – покиснем вместе.
– Собирайся, пойдем к твоему брату, он мне тоже звонил.
– Нет желания, там полюбому будет эта тупая семейная парочка. Опять начнут сюсюкать и лизать друг друга под хвостиком. Меня от них тошнит.
– Да плевать на них! Куранем, как следует, да побухаем. А достанут если, то мужу настучим по щам.
– Он здоровый.
– Вдвоем вывезем, не боись.
– Дим, честно, мне не хочется никакого праздника, тем более, если это новый год.
– Какой, нахрен, новый год?! Собирайся говорю, мы идем отмечать Её День Рождения.
Глава 31
24.07.2010
У меня завелась вредная привычка. Я пью пиво после прогулок. Пью, под девизом обезвоживания организма. Но литраж употребляемого пива в разы превышает количество потерянной за прогулку жидкости. И все же эффект от прогулок потрясающий. Живот стал плоским, исчезли боковые залежи сала. И это не смотря на то, что протяженность маршрута практически не увеличилась. Да, я добавил петлю по верхнему проспекту, но конечная и начальная точки разнились. Я начинал путь дома, а заканчивал у брата. Я конечно доходил в последствии до дома, но уже напившись пива и медленно передвигая ноги. Вот и сегодня я уже сидел у брата и пил холодное пиво. Прокручивал в голове сегодняшнюю прогулку. Ничего не обычного. Я как обычно, за последнее время быстро прошагал по дополнительному аппендиксу, внимательно рассматривая все вокруг, в надежде увидеть. И не увидев ничего, практически бежал дальше, подгоняемый мыслью о холодном пиве. Как дрессированное животное – тружусь ради лакомства. И в количестве лакомства, себя не ограничиваю. Допиваю третий литр. Брат уже пьян, несет какую-то чушь, время двенадцать. Пора идти до дома. Я прерываю братское мыслеизлияние посреди фразы. Говорю:
– Всё, домой пора. Спать хочу. Устал.
Мне даются сейчас только короткие фразы. Брат, быстро переключившись с монолога на действие, соскакивает, что бы проводить меня до двери.
Если резать дворами, то дорога от дома брата до моего, укладывается в каких-то полтора километра. Учитывая свинцовую налитость ног, я выбираю короткий маршрут. Выхожу из кольца домов и иду сквозь школьный двор. Меня всегда забавлял тот факт, что проходя по двору этой школы, я всякий раз ощущал понижение температуры. Зимой сильнее морозило щеки, а летом ощущалась приятная прохлада. Сейчас лето. Притом очень жаркое. Дополнительная порция свежести не будет лишней. Сегодня это даже не свежесть, а настоящий холодок. Интересно, из-за чего это? Как-то темновато во дворе. Фонари вроде горят. Мои мысли о необычности освещения прервали две, появившиеся из-за колонн галереи, темные фигуры. Их целью явно был я.
– Ну, привет гандон.
Я узнал их – большой и мелкий. Мелкий как всегда вякает.
– Да, парни, – я усмехаюсь, – Вы явно не далекого ума. Как говорится – два дебила, это сила! – громко смеюсь, – Хуле хотели?
– Узнаешь, щас, – мелкий продолжает тявкать, – Короче, падла, ты нам всю жись перепаскудил. Лёха – он мотнул головой в сторону большого – два месяца сломанную челюсть лечил. Мне досталось. Из бригады нас турнули, да еще и тачку отмели. Так что ты ответишь здоровьем за это. А лучше – жизнью. Теперь у нас есть возможность.
Мне надоело слушать эту белиберду и я пнул мелкого ногой в челюсть. Он подскочил вверх, и звонко клацнув зубами, приземлился на жопу. Большой, как обычно тупил. Даже пьяный, я соображал быстрее. Вот он делает шаг в мою сторону. Я чуть назад и на встречу. Он поворачивается в мою сторону и я тут же, от души, вваливаю ему правой в челюсть. Я слышу, как хрустнула плохо сросшаяся челюсть. Большой мешком валится на асфальт. Олени. Про какие возможности они там несли? Я слышу смех. Они сидят на асфальте и смеются. Здоровяка, как будто не волнует повторный перелом челюстной кости. Мелкий зло смотрит на меня.
– Ну чо? Видишь – нам похуй! Аха-ха-ха-ха!
Зловещий смех. Они легко поднимаются на ноги, вроде как им помогли, подтянув за шиворот. Стоят и ржут. Дебилы.
Но я вижу крупные тени за их спиной. Тени должны лежать на асфальте, а не висеть в воздухе. Гопники резко взмахивают руками – меня толкает волной в грудь. Я почему то знал что делать. Я просто наклонился вперед и сделал прыжок назад. Так я сохранил равновесие и не упал на спину, хотя меня отнесло назад метра на три. Я выхватил нож и клацнул замком, открывая лезвие. Сегодня со мной "птичка".
– Мы тебе сейчас твою железяку в жопу воткнем! – веселится мелкий.
Я в два прыжка приблизился к ним и махнул ножом над их головами. Я отсек верхнюю часть теней. Гопники, как брошенные марионетки, рухнули ниц. Я смотрел на тени. Они корчились. Отсеченные части уже исчезли. Надо закончить дело. Я делаю выпад и двумя взмахами крест на крест рассекаю тени на четыре части. Тени испаряются полностью.
Я посмотрел на пацанов, живы ли? Они сидели на асфальте и плакали. Плакали от боли, плакали от жалости к себе. Бедолаги – встряли в чужих разборках. Мне на секунду стало их жаль. Но я просто пошел дальше. Ведь пока ты не умер, ничего страшного еще не случилось.
Глава 32
Город
С этого холма открывается чудный вид. Холм располагается в парке в черте старого города. Мы сидим на траве, вытянув ноги. Сразу за верхушками парковых деревьев мы видим удивительное переплетение мощеных улочек среди маленьких двух и трех этажных каменных домов. Видим мост через реку, разделяющую старый и новый районы Города. За рекой стоят высотные дома и здания авангардной архитектуры. Очень красивый вид. Мы смотрим, сидя на залитой солнцем лужайке. Она вся усыпана полевыми цветами. Умиротворяюще жужжит шмель. И только мы. Она и я. Мы классно вчера погуляли. Купались в фонтане, залезали на постаменты и изображали скульптуры, в общем, дурачились, как могли. И ночью тоже. А сейчас медитируем. Наверное, пора. Я тронул Её за руку.
– Скажи, вот я смог полюбить весь мир и осознал себя единым с ним – что дальше?
– Ты хочешь сейчас поговорить об этом?
Я киваю.
– Ну, слушай. Когда ты осознаешь себя, ты будешь знать, как все устроено. – Она улыбалась.
– Я серьезно.
– Ты узришь начало.
– Начало чего?
– Начало себя, мира, вселенной. Глобальное такое начало ты увидишь.
– А ты знаешь начало?
– Да, а это уже второй парадокс. Вся вселенная исходит из одной точки. Нет, речь не идет о большом взрыве. Просто есть точка и она пульсирует. И вся вселенная это просто волна её пульсации.
– Ты имеешь ввиду свет? Мы всего лишь фотоны в световой волне?
– Хм… Нет. Это не свет. Скорее звук.
Я откинулся на спину, зеленые травинки щекочут мне лицо. Мы живем в звуке. Этот звук для нас вселенная. А для кого то, может быть, одна жалкая звуковая волна, составляющая целый звук – один из тысячи в длинной песне. Я поднимаюсь на локти. Говорю ей:
– Мы музыкальный мир! – и смеюсь.
Она смеется и откидывается назад:
– Ты дурак!
Я глажу Её лицо рукой. Смотрю в её глаза. Она смотрит в мои.
– Да, я дурак. А Ты всё время открываешь мне истины.
Целую Её в губы. Мы размыкаем поцелуй и Она утыкается лицом в мою грудь. Я спрашиваю Её:
– А что за этой точкой.
Она пожимает плечами:
– Не знаю. Это можно узнать, только если мир кончится.
Она говорит мне прямо в сердце.
Глава 33
16.11.2008
Мы едем по трассе. За рулем моей машины брат. Я сижу на переднем пассажирском сиденье. Я прикладываюсь к горлышку бутылки виски. Там, куда мы едем, я не смогу находиться трезвым. Чем сильнее нагружусь, тем лучше. Тем более, что за последние почти полтора месяца пол-литра виски для меня нормальная доза. Я так же могу ходить, что-то говорить, могу есть. Только ни фига не чувствую. А этого эффекта я и пытаюсь достичь.
Я думаю о сегодняшнем сне. Может быть это был не сон, а галлюцинация в пьяном бреду? Не знаю.
Во сне я находился дома у мамы. Сидел на кухне. Пил чай. Заиграла любимая мелодия входящего звонка. Это звонила Она. Я смотрел на телефон и не верил этому. Я снял трубку.
– Привет! – звонко прозвучал Её голосок в телефоне.
– Ты где?
– Можешь меня встретить?
– Ты где?! – почти кричу я.
– Я в маршрутке. Можешь меня встретить?
– Да, я сейчас подъеду.
Я стремглав выбегаю из дома. Сажусь за руль и еду в соседний район. Я знаю, что встречу Её там. Долго кручу руль, маневрируя по каким-то узким дорожкам. Вот навстречу едет желтое маршрутное такси. Я прижимаюсь к обочине. Выхожу из машины и встав посреди дороги, развожу руки широко в стороны. Маршрутка останавливается. Я обхожу транспортное средство. Усатый водитель в кепке недобро смотрит на меня. Подхожу к боковой сдвижной двери, открываю. Из чрева маршрутки выскакивает Она. Бросается мне на шею.
– Привет, – говорю. И веду Её в сторону своей машины.
Мы сидим в автомобиле. Маршрутка трогается и плавно проезжает мимо нас. Я смотрю в пассажирские окна и вижу синий свет. Из окон на меня смотрят лица. Они бледны в этом синем свете. Они смотрят со злобой и завистью. Мне кажется, что внутри маршрутки, должно быть жутковато.
Маршрутка исчезает за поворотом. Я плавно трогаю машину с места. Вместе мы едем не долго.
– Останови здесь.
Я торможу и Она выходит. Чуть наклоняется в проем распахнутой двери.
– Ты мне очень помог. Спасибо, что встретил.
Я кричу Ей:
– Подожди!
Но Она захлопывает дверь и растворяется в темноте.
Я делаю еще один глоток виски. Надо нажраться поскорее. Дорога идет на подъем и мне открывается пейзаж, как она уходит в ущелье между двумя горами. Я смотрю на горы и вижу, как над горами светится небо.
Глава 34
08.08.2010
Я вновь шагаю по квадрату. Петлю, сегодня делать не буду, зато пойду сразу домой и не буду покупать пиво. Я только начал путь и бодро шагаю вверх по тротуару. Я хочу очистить своё сознание. Очищаю словом. И слово соответствует на сто процентов. На каждый шаг повторяю – "очищение". Шаг-шаг-шаг. Очищение-очищение-очищение. Я смотрю наверх. Интересное небо. Как будто наступила осень. На улице давит тридцатка. А от неба идет прохлада. Очищение-очищение-очищение. На небе вспыхивают огни. Шаг-шаг-шаг. Очищение-очищение-очищение. Яркие всполохи озаряют здания. Откуда этот свет? Я поворачиваю направо. Часть пути по прямой я прохожу, не наблюдая вспышек. Но когда я прохожу под ветвями деревьев, то замечаю, что листва светится слегка мерцающим зеленым светом. Иду быстро. Шаг-шаг-шаг. Очищение-очищение-очищение. Снова вспышки. Все чаще. Они становятся больше и продолжают увеличиваться. Я дохожу до конца прямого пути и поворачиваю за угол направо. И попадаю в сплошное свечение. Светится всё. Светятся дома, люди, машины. Светится воздух. Меня это не пугает. Я считаю это прекрасным. Я энергично шагаю под гору. Шаг-шаг-шаг. Очищение-очищение-очищение.
Я вижу. Я вижу её. Она медленно, понуро опустив голову, поднимается мне навстречу. Я подхожу к Ней:
– Привет! – я беру Её за плечи.
– Привет… – Она очень удивлена, встретив меня.
Я просто стою, держу Её за плечи и смотрю. Я не могу поверить, что это действительно Она. Я боюсь отпустить Её и крепче сжимаю за плечи.
– Ты какой-то не такой. Постаревший и потолстевший, – проводит рукой по моим волосам, – И волосы длинные… Но тебе идет!
– Но ты же сама… – я обрываюсь, – Пошли, погуляем, расскажешь мне как Ты.
Как в тумане я брожу по улицам держа Её за руку, что-то говорю, Она смеется. Мы сидим в летнем кафе, Она смотрит мне в глаза и что-то говорит. Я не слышу. Я только вижу. Её глаза.
Мы идем к Её дому. Там где Она жила с Ним. Она держит в руках огромный букет белых гербер. Все должно иметь своё завершение. И эта встреча тоже. Я не хочу этого, но так надо. Мы подходим к подъезду, Она обнимает меня и говорит:
– Это был лучший вечер в моей жизни. Спасибо, – целует меня в губы, смотрит в глаза, – Ну, что? Пока?
– Пока… – я быстро целую Её в ответ, разворачиваюсь и иду. Нужно идти, пока я могу. Но я не могу. Делаю три шага и разворачиваюсь. Её нет у подъезда. Наверное, вошла внутрь. Я вновь продолжаю идти в тумане. Прохожу перекресток и туман рассеивается. Я останавливаюсь. Я стою на том же самом месте, где встретил Её. Только я встретил Её днем, а сейчас уже полпервого-ночи. Я выхожу на обочину дороги и поднимаю руку. Больше я сегодня пешком не пойду.
Глава 35
Город
Я опять не попал прямо в Город. Я снова в каком-то соседнем городке. Я пытаюсь понять, что делаю в этой глуши и понимаю, что в Город я сегодня не попаду. Мне что-то важное нужно сделать здесь. Нужно осмотреться, нужно понять миссию. Я иду вперед, мимо большого зеленого дома с колоннами. Ровно посередине здания арка в два этажа высотой. Я прохожу мимо арки и на одной из колонн вижу наклеенное объявление. Оно выделяется среди груды других бумажек. Оно большое. Формат а-три не меньше, практически плакат. Даже фотография какая-то есть, только черно-белая. Я подхожу к объявлению поближе. Текст вещает какую то ерунду про непонятные курсы обучения. Меня больше привлекает фотография. На ней изображена крупная женщина в годах и маленький ребенок, возраста пяти-семи лет. Только фотография кажется мне неправильной. Я смотрю внимательнее. Женщина какая-то угловатая, с абсолютным отсутствием эмоций на лице. Мальчишка на фотографии выгладит еще более странно. Пустые серые глаза, почему-то идеально круглые. Как будто робота сфотографировали. И среди помятых промокших бумажек, это объявление омерзительно кричало своей свежестью, о том, что она чуждо здесь. Я прикоснулся рукой к этому плакату. В голову хлынул поток информации: Неделю назад в этом городе произошла драка с поножовщиной в продуктовом магазине, с одним смертельным исходом, на двери магазина висело такое же объявление. Четыре дня назад – пожар в жилом доме, в одной из квартир сгорел человек, на его подъезде висит объявление. Позавчера, самоубийство в школе, старшеклассник выбросился в окно, на входе в школу опять оно. И здесь висит. Но я тут не зря. Еще ничего не произошло. Рекламная афиша это энергетическая метка, а на фотографии чистильщики. Мне не зачем ловить того, кто расклеивает объявление. Мне нужны исполнители. Все очень просто. Я могу объявить их сюда. Я срываю бумагу со стены и внимательно осматриваюсь. С той стороны, откуда я пришел, прямо из воздуха, посреди тротуара появились они, точь-в-точь как на фотографии.
– Ты зачем его сорвал? – пробасила тетка.
– Рушу ваш не хитрый бизнес, мадам.
– Ах, ты! – она бьет мальчишку по голове, – Взять!
Мальчишка становится на четвереньки и мощными прыжками несется ко мне. Я вижу, как у него удлинились конечности и растянулся рот. Рот похож на акулью пасть – весь усыпан мелкими кривыми зубами. Я делаю выпад вперед, сведя предплечья вместе на груди. Мальчишка-оборотень с разбегу ударяется в этот импровизированный щит и разлетается в пыль. Я падаю вперед и не успевая разогнуть руки, царапаю их об асфальт в кровь. Один готов. Теперь тетка. Она медленно двигается на меня, качаясь из сторону в сторону.
– Растопчу! – гудит она мне.
Я поднимаюсь с тротуара и сильно бью ей в челюсть. Тетка качается назад, возвращается в вертикаль и снова идет на меня.
– Растопчу! – уже рычит она.