– Ты останешься при мне. Когда-то я вынужден был отдать тебя Фу Чай, но теперь ничто не заставит меня отказаться от своих желаний!
113
В столице государства Юй готовились встречать победителей. Женская половина дворца была похожа на растревоженный улей. Служанки носились от одной госпожи к другой, передавая новости и выполняя мелкие поручения. В покоях Первой жены князя Юй собралось несколько молодых женщин. Сестра князя, госпожа Вэй, придирчиво осматривая наряд своей невестки, не удержалась от колкости:
– Этот цвет вам не к лицу. Теперь, моя дорогая, вам придется больше внимания уделять своей внешности.
Княгиня, стоявшая перед зеркалом, резко повернулась:
– Что заставило вас так думать, дорогая сестра?
– Вчера прибыл посланец от моего мужа, и среди прочих новостей он рассказал, что князь возвращается с необыкновенной красавицей. Ее зовут Си Ши.
Княгиня вздрогнула. Она была наслышана о достоинствах этой женщины и о том, как мужчины теряли головы и государства ради нее.
Золовка усмехнулась:
– Вас что-то расстроило, моя драгоценная?
– Нет смысла скрывать. Вы и сами прекрасно знаете, что мой муж прежде всего мужчина, и ему не страшно потерять голову ради красивой женщины.
Леди Вэй вскинула голову, в упор посмотрела на княгиню и спросила:
– Что будет, если я помогу вам расправиться с соперницей?
– Я отдам свою дочь замуж за вашего сына.
– По рукам!
Женщина грациозно встала с кресла, отослала служанок и подошла так близко к княгине, что почти касалась ее лица своим дыханием.
– Вы правильно сказали, что мой брат не боится потерять голову, но больше всего на свете он боится потерять государство! А эта женщина уже заставила одного правителя поплатиться троном и жизнью. Где теперь земли By? Их растащили бывшие союзники. И больше всех досталось вашему мужу!
Княгиня просияла.
– Я поняла вас, дорогая сестрица. Будет лучше, если слухи о порочности Си Ши будут исходить не от меня.
– Вы очень умная женщина. Ваше имя, госпожа, никто не свяжет с этими слухами.
Леди Вэй взяла руку княгини и поцеловала ее.
– К тому же вы теперь стали мне близки, благодаря будущей женитьбе наших детей.
Княгиня улыбнулась золовке.
– Я всегда держу свое слово. Буду рада породниться с вами еще ближе.
114
Мучения князя становились все острее. Он разрывался между жаждой обладать этой женщиной и отвращением к ней. Его доверенное лицо, министр Бин, предостерегал князя всякий раз, когда он намеревался посетить покои Си Ши:
– Мой господин, мы только что расквитались с врагом. Как мы можем быть уверены, что ваша драгоценная жизнь и наше государство вне опасности?
– Что ты хочешь сказать?
– Эта женщина прожила восемь лет с другим мужчиной, вашим врагом. По слухам, она даже родила ему сына. И теперь вполне может отомстить вам за смерть отца своего ребенка.
– Мне ничего не известно об этом ребенке!
– Ваш бывший главный евнух Фан Ли разве не рассказывал вам об этом?
– Этот предатель Фан Ли бежал, как только я покинул столицу!
– Это заставляет нас быть настороже. Эта женщина опасна! Избавьтесь от нее, мой господин!
Князь помрачнел.
– Избавляться от такой красоты! Ночи с ней так сладки, я не могу насытиться ею!
– Это яд. Она погубит вас, как погубила Фу Чай!
Гоу Жиан махнул рукой:
– Ладно, делай, как знаешь. И больше никогда не говори мне о ней!
Министр ловко поклонился и выскользнул из комнаты.
Ночью в покои Си Ши вошла стража. Начальник личной охраны князя объявил женщине о том, что высшим указанием ее приказано немедленно зашить в кожаный мешок и бросить в реку.
Холодная вода заливала глаза и уши. Длинные ногти женщины бесполезно скребли грубую кожу, которая быстро размокала и своей тяжестью увлекала ее в пучину. Си Ши удалось оторвать маленький кусочек кожи на мешке, но в образовавшееся отверстие можно было просунуть только руку. Илистое дно реки всосало в себя еще теплое тело. Так закончила свою жизнь непревзойденная красавица, погубившая целое государство.
115
Андрей проводил нас почти до самого досмотра. Мне почему-то жаль было с ним расставаться. Пока Данил сдавал багаж, мы устроились в маленьком кафе на первом этаже.
– Вы еще не рассказали мне историю вашего рода.
– Основателем нашей династии был знаменитый евнух Фан Ли.
– А мне всегда казалось, что евнуху нечем основывать династию.
– Вы что-нибудь слышали об усыновлении? Это было распространено среди евнухов. Особенно при последних династиях китайских императоров, когда евнухи обладали большим богатством и властью, а передать их было некому.
– И тогда они находили себе семью, которая бы согласилась принять их богатство.
– Обычно в истории рода есть запись о семье, которая приняла евнуха. В моем случае на семейных дощечках упоминается только о самом Фан Ли и ни слова о том, кто есть мой истинный предок.
Расставаясь, мы перешли на более официальный язык.
– Скажите, а Кукла давно у вашей семьи? Что появилось раньше – Кукла или те дощечки.
– Я как-то не думал об этом. Они были всегда – и Кукла, и семейные хроники.
– Мне почему-то кажется, что Кукла появилась раньше. А записи были сделаны уже потом, благодарным потомком, который из традиции или из скромности не упоминает о себе, а только о своем благодетеле, которого называет отцом.
– Может быть.
– Вам нужно узнать, кто был его приемный сын.
– Я пытался, но теперь это уже невозможно.
– Почему?
– Из-за обычая переписывать историю рода вместе с историей страны. Как только сменялся правитель или династия, все прежние записи и даже могилы предков уничтожались, история многих родов начиналась заново.
Пришел Данил, и мы направились в зону таможенного досмотра. Я бережно несла пакет с копией Куклы, которую мне кто-то оставил взамен той, Настоящей, которая вернулась к своему хозяину.
Девушка в униформе лениво спросила по-английски:
– Спиртные напитки с собой есть?
– Нет.
Я подождала, пока Данил наденет все свои штучки, которые с него сняли: часы, ремень, запонки и прочую мелочь, необходимую мужчине, и мы двинулись дальше.
В Duty-free я купила большую бутылку Courvoisier и, как только заняла место в самолете, попросила стюардессу принести мне стакан. Приятное тепло разливалось по телу, мысли замедлялись, я засыпала.
116
Мне снился тот, кого называли Господином в маленьком доме возле Большого императорского дворца. Он сидел в своем кресле в гостиной и перебирал старые дощечки с полустертыми надписями. Я видела, как он накрыл рукой самую верхнюю, как будто хотел согреть ее своим теплом. С нее, с этой дощечки, начиналась странная история его рода, который ведет свое начало от приемного сына евнуха Фан Ли.
Это был странный сон. Я видела Фан Ли, бежавшего из Китая на север и усыновившего мальчика, родители которого умерли, а сам он был слишком мал. Мальчика этого он купил по дороге у каких-то монголов, а где они его взяли – они не запомнили.
– В какой-то деревне, на северной границе. Мы там славно поживились. Накормили свои семьи. Взяли нужные в походах вещи. Этот мальчик нам не нужен. Он какой-то больной. Наверное, не ел давно. Забирай, недорого. Вот его веревка. Больше у него ничего нет.
Монголы ускакали, а Фан Ли и мальчик на веревке пошли в ближайшую деревню, где за небольшую плату их впустила в дом женщина. Муж ее два года назад не вернулся с охоты, и она жила тем, что пускала на постой и штопала одежду. Женщина была уже немолода, своих детей у нее не было. Они были когда-то, но страшные болезни, которые принесли отряды завоевателей, не оставили в этой деревне почти никого.
У мальчика была странная привычка – когда он смотрел на яркий свет, он прикрывал глаза ладонью наружу. Когда мальчик поправился и окреп, настало время уходить. И они ушли вместе – мужчина, женщина и ребенок – из этих неспокойных мест. Так появилась семья Ли. И тот, кого называли Господином Ли, являлся признанным потомком и наследником опального министра Фан Ли, сыном правителя павшего государства By и красавицы Си Ши.