Конечно!!! О, Господи! Как же я раньше не догадался! Как? Я полетел на станцию и боялся только одного, чтобы не опоздать, потому что не знал, сколько времени, а уже смеркалось. Но мне повезло! И тётенька, упираясь в меня толстым пузом так, что я слетал со стула, и не глядя на мою голову, потому что болтала с соседкой, наощупь срезала и срезала мои волосы! А я торопил её мысленно: "Скорее, скорее!", совсем забыв, сколько скандалов и наказаний выдержал, чтобы как можно реже стричься, и чтобы они были как можно длиннее, не разбирая дороги, перескочил через милкин забор и шишкой запустил в её окно… там отодвинулась занавеска, и когда Милка появилась и схватилась руками за едва обросшую голову, я содрал поскорее с себя шапку с такими же завязанными ушами, и она уже не могла отойти от окна… я понял по губам, как она повторяла: "Додик, что ты наделал! Додик, что ты наделал? - и качала головой, - ну какой же ты, Додик!" Потому что она тоже любила мои кудри… я знал, а то чего бы я так сопротивлялся постричься!"
Додик замолчал. Вера тоже не могла произнести ни слова. Она только качала головой из стороны в сторону, и губы то смыкались в тонкую ниточку, то приоткрывались, и, казалось, она сквозь них втягивает воздух…
- Вот… так - выдавил он наконец…
- Ты… ты найдёшь её?.. - прошептала Вера и наклонилась за чемоданом.
- Я уже нашёл её, - проговорил он тихо, - она там…
- Где? - Вера вздрогнула и обернулась.
- Где мы навсегда вместе… неразлучно и неизменно… - он замолчал, и было ясно, что говорить больше нечего.
- Додик, Додик! Ну, какой ты, Додик! - тихо вздохнула Вера в точности с Милкиной интонацией… он почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы, и, чтобы не пустить их, чуть слышно проговорил:
- Я через три дня опять уезжаю.
- Опять? - Вера смотрела пристально и чуть качала головой.
- Да, репетировать пьесу… дописывать пьесу… чтобы видеть каждый день, что кому-то нужен…
- Я теперь тоже знаю, что делать. - Вера взяла пальто с чемодана.
- Вот видишь! - с облегчением вздохнул Додик. - Давай выпьем за простые числа!
- Какие? - удивилась она.
- За простые числа натурального ряда - за нас с тобой! Мы, как они, не делимся без остатка ни на что, кроме самих себя!
- Кроме себя? - переспросила Вера, - Да, да. Верно… кроме самих себя…
- Да! - подтвердил Додик, - кроме самих себя… Поэтому пьём - на троих, учимся - на пять, влюбляемся навсегда - в одиннадцать, бежим от тринадцати, как чёрт от ладана, а в семнадцать… семнадцатого решаем свою судьбу…
2004 г.