- Что за спешка? Почему нельзя было поговорить после похорон? - удивилась Анна-Лиза.
- Отчего он умер?
- Я же тебе говорила. Не выдержало сердце. Врачи сказали: внезапная остановка.
Джек шагнул вперед.
- Мама, как умер отец? - негромко спросил он.
Она долго смотрела на сына.
- У твоего отца случился сердечный приступ. Когда он резвился на проститутке.
- Что-о?
- Я бы предпочла, чтобы присутствующие об этом не знали. Может быть, я себя обманываю, но если это, что маловероятно, еще не стало достоянием общественности, я бы хотела сохранить этот факт в тайне.
- Папа не мог так поступить. - Джек отрицательно покачал головой. - Он любил тебя.
Анна-Лиза коснулась его щеки.
- Недостаточно сильно.
Как и любого мальчика из приличной нью-йоркской семьи, мама постоянно предостерегала Джека, чтобы он держался подальше от этой части города, потому что здесь могли пырнуть ножом, ограбить и даже убить. Такси остановилось у многоквартирного дома, которыми, по всей видимости, изобилуют обветшалые районы всех крупных городов. Анна-Лиза расплатилась с водителем и ступила на заплеванный тротуар, как будто входила в замок.
Джек не понимал мать. Сам он еще даже не простил отца, что уж говорить о том, чтобы наведаться к проститутке, которую он трахал перед смертью. Ему было любопытно, как мать намерена преодолеть первую преграду - запертую входную дверь. Но она нажала на кнопку звонка под номером квартиры, на которую ей указали, и четко произнесла:
- Я насчет Джозефа.
Что-то зажужжало, и дверь открылась.
На третьем этаже их уже ждала женщина - худая, изможденная, с рыжими торчащими в разные стороны волосами. Она стояла, скрестив руки на груди, как будто тянула невидимую ленту. Когда она увидела Джека, ее рот округлился в беззвучное "О".
- Ты… ты так на него похож!
Джек отвернулся, делая вид, что рассматривает облупившиеся стены в коридоре.
Мать шагнула вперед.
- Здравствуйте, - сказала она, протягивая руку.
Джек знал, что мать долгие годы работала с неимущими, и все равно был потрясен тем, настолько естественно она держится.
- Я Анна-Лиза Сент-Брайд.
Женщина заморгала.
- Вы А? - спросила она.
- Прошу прощения?
Та опомнилась и, зардевшись, посторонилась.
- Проходите, пожалуйста.
Вся квартира была не больше комнаты в пентхаусе, где вырос Джек. Они оказались в гостиной - уютном уголке, где стоял потрепанный диван с цветастой обивкой и телевизор. "И здесь они этим занимались?" - удивился Джек. Горло жгло огнем. Ему хотелось прокричать, как он ненавидит эту квартиру, эту женщину. Ненавидит за то, что она украла его отца. Имея такую жену, его отец бегал вот к этой?!
- Я сама хотела вам позвонить, - призналась хозяйка. - Но все не решалась. Он кое-что здесь оставил… Джозеф.
Она полезла в ящик и достала отцовский золотой "ролекс". Анна-Лиза взяла часы, погладила выгравированную надпись. "Д. на вечную память. С любовью, А."
Джек прочел надпись поверх материнского плеча. Хмыкнул.
- На вечную память.
- Очень любезно с вашей стороны, что вы вернули часы, - сказала Анна-Лиза, вздернув подбородок.
- Скорее всего, она собиралась их присвоить, да ты объявилась, - пробормотал Джек.
- Джек! - одернула его мать. - Мисс…
- Роза. Просто Роза.
- Роза, я пришла вас поблагодарить.
- Вы… хотите поблагодарить… меня?
- Врачи сказали, вы от него не отходили. Если уж я… не смогла быть с Джозефом в последние минуты, я рада, что рядом с ним находился близкий человек. - Анна-Лиза кивнула, как будто убеждая себя, что говорит правильно. - Он часто… у вас бывал?
- Раз в неделю. Но я не брала у него денег. Клала их назад в бумажник, когда он спал.
Для Джека это оказалось последней каплей. Он заслонил собой мать, на шее вздулись вены, в висках стучало.
- Ты дешевая грязная шлюха! Неужели ты думаешь, что ей приятно это слышать? Неужели ты не понимаешь, что делаешь только хуже?
- Джек, прекрати! - решительно осадила его мать. - Я к тебе и пальцем не прикасалась с тех пор, как тебе исполнилось десять. Но видит Бог, я тебя отшлепаю. В поступках твоего отца эта женщина не виновата. Если она делала его счастливым, раз уж я не смогла, то она меньше всего заслуживает, чтобы на нее орали.
По лицу Анны-Лизы текли слезы. Джек был уверен: останься он еще хоть на секунду, и его сердце просто разорвется. Он нежно коснулся материнской щеки, почувствовал под своими пальцами ее скорбь.
- Мама, - убитым голосом прошептал он. - Давай уйдем.
- Это вы делали его счастливым.
От тихого, словно воспоминание, голоса Розы они обернулись.
- Он говорил только о вас. Уверял, что не заслуживает такой женщины, как вы.
Анна-Лиза закрыла глаза.
- Спасибо вам за эти слова, - негромко произнесла она.
Она прищурилась и взглянула на Розу. Джек замер. Он уже видел такое выражение у матери на лице - признак "крестового похода".
- Мама, не нужно!
Но Анна-Лиза уже схватила Розу за руку.
- Вы не должны так жить.
- Мои таланты не очень-то востребованы.
- Можно заняться чем-то другим. Начать с чистого листа.
- В монастырь я не собираюсь! - решительно заявила Роза.
- Тогда поедем со мной! - заполнила неловкое молчание словами Анна-Лиза. - Мне нужна домработница, - объяснила она, хотя Джек отлично знал, что у них уже есть одна. - Я буду прилично платить, плюс проживание и питание.
- Я не могу… не могу жить у вас. Джозеф…
- …сейчас улыбается, - закончила Анна-Лиза.
Джек решил: в этом есть некая высшая справедливость - эта проститутка буквально будет убирать за собой грязь. Для Анны-Лизы подобный благородный поступок не новость: у его матери такое большое сердце, что люди натыкаются на него и, сами того не осознавая, оказываются в плену ее порядочности. Возможно, у мамы был свой расчет, потому что присутствие Розы не позволяло забыть Джозефа.
С другой стороны, может быть, мама просто хотела убить Розy, когда та заснет.
Анна-Лиза надела часы мужа на руку, хотя они были слишком большими.
- Роза, - сердечно произнесла она, - познакомьтесь с моим сыном.
- Я хочу, чтобы она до конца дней мелькала у меня перед глазами, - тем же вечером призналась Анна-Лиза сыну. - Может быть, еще даже удастся ее полюбить.
- Что там любить? - удивился Джек.
- Твой отец думал по-другому. Его выбор я одобряю.
- Ты не должна за него отвечать. Даже мать Тереза так бы нe поступила.
- Матери Терезе муж не изменял, - скривилась Анна-Лиза. - Когда уходишь, Джек, тебя вспоминают по делам твоим, а не по толу, что ты хотел, но не сделал. Твой отец слишком поздно это понял.
Джек поцеловал мать в щеку.
- Я хочу вырасти и стать таким, как ты.
Они помолчали.
- Обязательно станешь, - ответила наконец Анна-Лиза. - Я в это верю.
Такси остановилось у общежития в начале девятого. Даже с улицы Джек видел в окнах силуэты, слышал тяжелые басы. Казалось, он никуда не уезжал, как будто вечеринка продолжалась несколько щей, за исключением того, что его собственный мир переменился. Он открыл дверь ключом, вошел и увидел сидящего на диване Чада. С ним было еще несколько игроков их команды. Какая-то девушка лежала у Чада на коленях, словно вязаная накидка.
- Привет! - поздоровался Чад и, оттолкнув девушку, подошел к Джеку. - Жаль твоего старика, дружище.
Джек пожал плечами.
- Спасибо. Я хотел бы побыть один.
Чад сунул ему в руки холодное пиво.
- Может, тебе нужно отвлечься от грустных мыслей? - многозначительно спросил он.
Джек вернул ему бутылку.
- Я не в настроении, Чад.
- Уверен?
Джек кивнул, но потом взглянул на улыбающуюся девушку и сказал:
- Возможно, ты прав.
На лице Чада заиграла понимающая ухмылка. Он повернулся к девушке и с печальным видом сообщил:
- У Джека недавно умер отец.
Она вздохнула:
- Бедняжка!
- Ему нужно выговориться, - намекнул Чад.
Джек был у себя в комнате. Рядом сидела девушка, которую, как оказалось, звали Мэнди, и держала его за руку, а он обнимал ее - и все против своей воли. Казалось, его тело двигалось самостоятельно, а мысли были где-то далеко. Когда пришли слезы - горячие, громкие всхлипывания, которые пробили его внешнюю броню, - Мэнди еще крепче прижала его к себе и погладила по голове.
- Мне так жаль… - с трудом произнес Джек. - Правда, очень жаль.
В это мгновение он подумал о Розе. Потом о девушке, с которой переспал в ночь, когда умер отец. Интересно, где она сейчас и что будет вспоминать о том вечере, когда все игроки команды уже давно о нем забудут? Подумал, что приюты его матери переполнены женщинами, которые не знают, как себе помочь.
Если он в следующий миг умрет, то что после себя оставит?
Джек поставил Мэнди на ноги.
- Идем, - негромко велел он.
Они прошли через гостиную, и все удивленно посмотрели на них.
У двери Джек поднес ее руку к губам и поцеловал.
- Иди домой и сделай вид, что никогда сюда не приходила.
Чад выругался громко и витиевато. Джек прислушался к звуку удаляющихся шагов. Таких легких, словно снежинки, и таких же бесшумных, но они отдавались грохотом в его душе.
- Господи! - заорал Чад, как только Джек обернулся. - Как ты мог?
"А разве я мог по-другому?" - подумал Джек.
Июнь 2000 года
Сейлем-Фоллз,
Нью-Хэмпшир
Кровь на рубашке потерпевшей явно принадлежала подозреваемому.
Мэтт почувствовал, как губы невольно растягиваются в улыбке.
- Я так и знал, - пробормотал он.
По просьбе Фрэнки они встретились в ресторанчике в стиле пятидесятых годов. Сидели за столиком на улице под большим зеленым зонтом, пока официантки с прикрепленными на ремнях кошельками для сдачи раскатывали на роликах, принимая заказы у других клиентов.
Криминалист взглянула на Мэтта.
- Понимаю, что тебе не терпится узнать… На внутренней стороне бедра есть следы спермы.
- Да!
От радости Мэтт стукнул кулаком по столу. Дела об изнасиловании без анализа ДНК выиграть почти невозможно.
- Дай закончу, - дернула подбородком Фрэнки. - Что тебе известно о ДНК?
- Несмотря на ДНК, О. Джей Симпсона засадить не удалось.
- А еще?
- Ну… благодаря ДНК у меня десять пальцев, - ответил Мэтт.
- И, вне всякого сомнения, острый как бритва язык, - сухо заметила Фрэнки. - У тебя в школе была биология?
- Я "ремесленник от пера", а не ученый.
- Ладно, слушай основы генетики. Ты унаследовал все от отца или матери. Она наделила тебя одним геном, аллелем, отец - другим… Именно поэтому у тебя голубые глаза, крепкие зубы и большие мочки ушей.
- И бездна обаяния, - добавил Мэтт.
- Что ж, иногда природа бывает несправедлива! - отрезала Фрэнки. - В любом случае все эти черты заложены в молекуле ДНК длиной в метр восемьдесят. Но для криминалистики неважно, какие у тебя мочки. Поэтому я исследовала восемь областей, о которых обыватель и понятия не имеет, например TROX или CSF1 Р0. У каждого человека свой "тип" в этих областях - две разновидности гена, один от матери, второй от отца.
Мэтт кивнул и взглянул на результаты анализа.
- В ряду, обозначенном цифрой 100, - результаты анализа образца крови потерпевшей. Следующий ряд, 200, - результаты анализа образца крови подозреваемого. Это стандарт, то есть установленный образец, с которым мы будем сравнивать все остальное. Цифры в каждой клетке - это аллели, обнаруженные в различных местах на молекуле ДНК. Как видим, молекула ДНК, выделенная из пятна крови на рубашке, полностью совпадает с ДНК подозреваемого.
- Пока, - заверил Мэтт, - все понятно.
- Отлично! Потому что с частичками, обнаруженными под ногтями, немного другая история. Там найдены как частички кожи потерпевшей, так и частички кожи, которые ей не принадлежат.
- Некая смесь? - уточнил Мэтт.
- Именно! Видишь, некоторые числа есть и в образцах потерпевшей, и в образцах подозреваемого.
- Поэтому они и даны в скобках?
- Да. Различная степень, основанная на комбинации аллелей каждого человека. Например, и у подозреваемого, и у потерпевшей в локусе TROX имеется одиннадцать… но восьмерка есть только у потерпевшей. В комбинации ДНК я ожидала обнаружить более толстую одиннадцатую полосу. Восьмерка в скобках указывает именно на это.
Подкатила на роликах официантка и поставила на стол два молочных шоколадных коктейля.
- Спасибо, - одновременно поблагодарили Фрэнки и Мэтт и полностью углубились в изучение таблицы.
- Что касается спермы, то, к сожалению, результаты неубедительные.
У Мэтта вытянулось лицо.
- Почему?
- Нет данных в локусах CSF и D16. Такое случается, когда слишком мало материала и мы не можем прочесть местоположение гена на хромосоме.
Мэтт взглянул на цифры и нахмурился.
- Расскажи подробнее.
- Поскольку мы говорим о сперме, известно, что исследовать придется частички кожи с внутренней стороны бедра потерпевшей и мужскую сперму.
- Как частички эпидермиса под ногтями?
Фрэнки кивнула.
- Сравни эти два ряда.
Мэтт минуту изучал таблицу, потом пожал плечами.
- Цифры одинаковые, только в некоторых местах переставлены. Это означает, что подозреваемого нельзя исключить?
- Теоретически ты прав, - согласилась Фрэнки. - Но кое-что в этих результатах не позволяет мне прямо указать на него.
Мэтт собрал бумаги и откинулся на спинку кресла.
- А подробнее?
- Представь всех живущих на земле людей, и все они наследуют различные гены. Я никогда не встречала, чтобы у двух людей, не связанных родственными узами, не было в различных локусах по крайней мере четырех совпадений. Допустим, это всего лишь статистика. Есть локусы, где подозреваемый имеет, скажем, двенадцать и тринадцать, а потерпевшая - одиннадцать и четырнадцать, а не как здесь. - Она указала на результат соскоба с бедер. - Взгляни выше: локусов, где ДНК подозреваемого не совпадает с ДНК потерпевшей, с гулькин нос.
- Ты намекаешь на лабораторную ошибку?
- Премного благодарна!
- Возможно, у тебя просто не оказалось достаточного количества материала для анализа. Существует вероятность того, что ты получила бы эти свои четыре аллеля, если бы исследуемый материал был качественнее?
- Отдаленная, - признала Фрэнки. - Но меня смущает не это. Взгляни, например, на столбец ТН01. И у потерпевшей, и у подозреваемого здесь цифры шесть и семь, следовательно, смесь их ДНК должна всегда давать шесть и семь.
- Все правильно. Так и есть.
- Только не в образце спермы. Здесь семерки меньше, чем шестерки. Этого не может быть. - Она покачала головой. - Мне не хочется разрушать твое дело, но я как не могу исключить твоего подозреваемого, так и не могу утверждать, что он стопроцентно виновен.
Мэтт минуту помолчал, водя пальцем по мокрому пятну, которое осталось на столе от молочного коктейля.
- Брось, Фрэнки! Можно сравнить ДНК всех парней из Сейлем-Фоллз с ДНК потерпевшей, но так и не получить идеальный расклад, как в учебнике.
Фрэнки задумалась над сказанным.
- Возможно, они родственники.
- Кто? Потерпевшая и подозреваемый? Быть не может!
- В таком случае к представленному для анализа образцу спермы… добавил свою какой-то другой мужчина. У родственников образцы ДНК частично совпадают… что иногда приводит к необычным результатам.
Мэтт медленно выдохнул.
- Ты намекаешь на то, что потерпевшая исцарапала подозреваемого, чья кровь осталась у нее на рубашке, а потом пришел его брат и изнасиловал ее?
Фрэнки приподняла бровь.
- Как вариант.
- Это бы сработало, если бы у подозреваемого был брат.
- Не казни гонца, принесшего плохую весть. - Фрэнки собрала свои бумаги. - В частной лаборатории можно провести более развернутый анализ, чтобы установить, перекрываются ли результаты дальше.
- А если нам не выделят на это деньги?
- Я бы проверила родословную подозреваемого.
Мэтт допил коктейль и достал бумажник.
- Кровь его? - спросил он.
- Да.
- И существует большая вероятность того, что потерпевшая его оцарапала?
Фрэнки кивнула.
- И нельзя утверждать, что сперма ему не принадлежит?
- Нельзя.
Мэтт бросил на стол десять долларов.
- Это все, что я хотел услышать.
Прибежали разгоряченные, потные, растрепанные девочки в шелковых шортах - как будто в раздевалку впорхнула стая воробышков. Весело болтая, они группами направились в душ, не обращая внимания на стоящую у двери женщину, которая изучала прошлогодние снимки их футбольной команды.
На общем снимке был и Джек. Волосы у него были такие же золотистые, как кубок, который держала одна из девочек. Он стоял вполоборота, восхищенно глядя на своих воспитанниц.
- Заблудились?
Голос вывел Эдди из задумчивости.
- Прошу прощения, - улыбнулась девочка-подросток. - Я не хотела вас напугать.
- Ничего… ничего страшного.
- Вы чья-то мама? - спросила она.
Эдди была настолько сбита с толку этим личным вопросом, что не сразу осознала, что неправильно его восприняла. Эта девочка имела в виду совсем не Хло, Эдди в очередной раз приняли за мать ученицы школы. Почему бы девочке не пригласить маму после тренировки, например, выпить вместе чашку чая?
- Я будущая мама, - ответила Эдди.
Девочка улыбнулась, на щеке показалась ямочка. Улыбка была такой открытой, что у Эдди замерло сердце. Она так хотела, чтобы это была ее дочь!
- А-а, вы из этих… - сказала девочка.
- Ты о чем?
- Ваша дочь играет за округ, и вы хотите поговорить с тренером.
Эдди засмеялась.
- И где его найти?
Девочка бросила взгляд на снимок.
- Она сейчас придет.
- Она?
- В этом году у нас новый тренер. После того, как старого… ушли.
Эдди откашлялась.
- Что ты говоришь!
Девочка кивнула и коснулась рукой снимка за стеклом.
- Разгорелся ужасный скандал, по крайней мере должен был разгореться. Но если хотите знать мое мнение, это скорее было похоже на Ромео и Джульетту. Влюбиться в того, с кем не суждено быть. - Она чуть заметно нахмурилась. - Только в конце все остались живы.
- Ромео и Джульетта?
- Нет, тренер и Кэтрин.
- Девочки! Почему я не слышу шума льющейся воды?
Тренер хлопнула в ладоши, поторапливая свою команду в душ.
- Это она, - сказала девочка, - на тот случай, если вы сами не поняли. - Махнув рукой, она поспешила в душевую.