65
Манон действительно вскрикнула.
- Хорошо еще, что ты ее предупредил! - усмехнулся Манье.
Девушка, не сводя глаз с Блейка, вошла в комнату. Она обошла мажордома кругом, стараясь держаться от него подальше.
- Это что же, ваш способ научить Филиппа вести себя с женщинами?
Манье встал, чтобы поздороваться, и поцеловал Манон в щечку.
- Добрый вечер, Манон. Хоть вы ему скажите. Вас он, может, послушает. Представьте, что вы агент спецслужб на тренировке, вам нужно поражать мишени, стрелять по террористам, спасать женщин и детей… Что бы вы сделали?
- Уложила бы на месте.
- Спасибо вам за поддержку нас обоих… - сказал Эндрю. - Манон, садитесь, пожалуйста. Мы немного изменим правила.
Блейк снял парик и умылся под краном.
- Чтобы дать вам максимум свободы, я сяду в сторонке. Забудьте обо мне.
- Легко сказать, такое не забывается…
- Я вмешаюсь, только если Филипп сделает ошибку.
Блейк направился к шкафчику, взял оттуда швабру и направил палку на Манье.
- Если ты поведешь себя неправильно, я легонько ткну тебя в бок, а потом мы посмотрим, что нужно подкорректировать.
Манон ситуация веселила. Они с Филиппом уселись друг против друга. Эндрю зажег на столе свечу.
- Как романтично! - усмехнулась девушка.
- Только не забудьте напомнить, в какой момент я должен буду мордой пододвинуть ей котлету, - продолжил иронизировать Манье.
- Вы готовы?
Управляющий наклонился к Манон:
- Как мило с вашей стороны, что вы согласились участвовать. Может, и лучше тренироваться с настоящей женщиной, но я чувствую себя полным идиотом… Представьте только, учиться красиво есть, в моем-то возрасте…
- Нет проблем, Филипп. Нам всем время от времени нужна помощь, и возраст тут ни при чем. Эндрю мне тоже помог. Только метод был не такой странный…
- Можем начинать?
Уголок салфетки, сила тяжести, взятие в руки приборов - начало прошло без сучка и задоринки. Филипп и Манон осторожно начали разговор. Можно было подумать, что они играют в "да и нет не говорите".
- Вы любите цветы?
- Обожаю.
- А моллюски у вас не вызывают аллергию?
- Насколько я знаю, не вызывают…
Подыскивая тему для разговора, Манон вспомнила о своем желании отправиться в путешествие на край света.
- А в какую страну мечтаете поехать вы? - спросила Манон у Манье.
- Не знаю. Мне кажется, я боюсь летать, а на море у меня морская болезнь. Мне нужна такая страна, куда я мог бы поехать поездом.
Филипп повернулся к Блейку:
- На Багамы можно поехать поездом?
Эндрю закатил глаза и ткнул его в бок рукояткой швабры.
Мало-помалу все стали вести себя более или менее естественно в неестественной ситуации.
Филипп наполнил бокал Манон так, как наполняют его в мексиканских барах, - поднимая бутылку во время процесса. Блейк легонько ткнул его в бок. Когда же управляющий опрокинул на партнершу солонку, Эндрю чуть не сломал ему ребра. Манье почти не беседовал с женщиной. Его манера вести разговор тоже вызывала нарекания. Филипп то допускал неподобающие высказывания, а то вдруг становился излишне застенчивым.
- У вас уже было первое свидание? - поинтересовался он, почти не глядя на девушку. - Само собой, вы же такая красивая…
Манон покраснела:
- У меня о первом свидании осталось скверное воспоминание. Это был мальчик, с которым мы учились в лицее. Я была им очарована, а ему от меня надо было только одно… Он был хорош собой и с хорошими манерами, но это была только видимость. На его примере я хотя бы поняла, что не надо обращать слишком большое внимание на упаковку.
- Бедная девочка, - сказал Филипп. - У меня тоже было первое свидание. Ее звали Эмили. Я до сих пор вспоминаю ее красивые зеленые глаза. Каждый раз, когда они останавливались на мне, я чувствовал себя кроликом, которого осветили фарами. Я десятки раз приглашал ее на свидание, и однажды она согласилась. Я выбрал лучший ресторан, который только мог ей предложить. Купил цветы, белые розы. Я сидел в ресторане и ждал ее, но она не пришла. Я так волновался… До сих пор помню жалостливые взгляды официантов, когда я уходил со своими цветами. Я не решился ей позвонить. А через три дня я встретил ее под руку с одноклассником. Когда я спросил ее, почему она не пришла, она рассмеялась мне в лицо. Она просто-напросто забыла, для нее это не имело никакого значения. Больше я на свидание никого не приглашал.
Рассказывая, Манье навалился локтями на стол. Блейк не стал его поправлять.
- Манон, - продолжал Манье, - вы с Эндрю здесь ради того, чтобы мне помочь, и вы даже не представляете себе, какая это для меня честь. Но я считаю, что все слишком поздно. Не тратьте время на старого брюзгу. Вам надо готовиться к конкурсу. Через несколько месяцев вы станете матерью. Эндрю мне сказал, что вы ждете молодого человека, который сейчас за границей. Когда он должен вернуться?
66
- Вы считаете нормальным, что он до сих пор не дал о себе знать?
- Расслабься, Манон, сейчас только восемь утра. Сидя за письменным столом в библиотеке, девушка не отрывала глаз от монитора, словно подводник от экрана гидролокатора. Эндрю застал ее там еще до рассвета, когда пришел прогладить газету. С того времени Манон не покидала своего поста, разве только два раза ходила в туалет, да и то просила Эндрю подежурить - на случай появления электронного письма от Жюстена.
- Ты испортишь себе глаза, если будешь так таращиться на экран.
- Он уже должен был вернуться. Чем же он занят? Наверное, не получил моего письма…
- Почему вдруг?
- А вдруг с ним что-то случилось на обратном пути? Бывают же трагедии? Погиб в самом расцвете молодости, когда ехал к любимой женщине, которая ждет от него ребенка… А если я не любимая женщина?
- Тебе в самом деле нужно успокоиться. Так тебя на весь день не хватит. Да и меня, кстати, тоже…
- Я не знаю, что со мной. Я чувствую себя стиральной машиной в режиме отжима, так меня трясет. Места себе не нахожу. Я понимаю, что говорю глупости, но если я не буду их выговаривать, они засядут у меня в голове, раздуются до невероятных размеров и в конце концов лопнут вместе с мозгами!
- Да, нелегко быть молодой женщиной…
- Мне так его не хватает. Я все время только о нем и думаю. А знаете, чего мне недостает больше всего? Вы, конечно, решите, что я свихнулась, но я обожаю слушать его дыхание, когда он спит. Он иногда храпит, но чаще всего дышит медленно, глубоко. У его дыхания свой ритм, как у музыки. И я не устаю говорить себе, что он здесь, рядом со мной. И я кладу ему голову на плечо. А он даже не просыпается! Я чувствую щекой тепло его кожи, ее запах. Я слышу биение его сердца и чувствую себя в безопасности. Как подумаю, что у меня никогда больше не будет таких минут…
- Не начинайте сначала.
- А вам чего не хватает, что было в вашей жене? Манон мгновенно осознала бестактность своего вопроса: она-то еще могла на что-то надеяться, а он нет.
- Простите меня, - сказала она, смутившись. - Я бог знает что говорю. Я не хотела причинить вам боль…
- Все нормально. Если разговор о Диане поможет тебе уберечь свой мозг…
Эндрю вспомнил свою жену. Ему не было ни грустно, ни тоскливо. Он часто думал о ней, и это было так естественно, как будто они только вчера расстались.
- Я много чего любил в ней, и всего этого мне не хватает. Особенно я любил смотреть ей в глаза - и она позволяла это мне. Часто говорят, что глаза - это окна, через которые можно заглянуть в душу. Люди дотрагиваются друг до друга, ласкают друг друга, но нужно пользоваться очень большим доверием человека, чтобы он позволил вам смотреть ему в глаза столько, сколько вам хочется. В этот момент вы не только слышите, что он говорит, вы видите его всего таким, какой он есть на самом деле. У нас с Дианой такое случалось где угодно: во время ужина, посреди улицы или вечером, когда мы были одни. Тогда время останавливалось, и мы ощущали эту связь друг с другом. Я никогда не переживал более волнующих моментов. Нам было даже не обязательно касаться друг друга. Каждый ощущал малейшее движение души другого. Она знала это. Пользоваться ее доверием было прекрасно. Я улавливал ее глубинную энергию, ее суть.
- Вы, наверное, очень любили друг друга. На меня никто никогда так не смотрел. Иногда Жюстен пожирал меня глазами, но это совсем другое. Как, по-вашему, он пришлет письмо или позвонит?
- Понятия не имею.
- Мадам не высказывала неудовольствия, что я дала ему номер ее телефона?
- Она почти так же, как ты, надеется, что он вот-вот позвонит…
В дверь просунула голову Одиль:
- По-прежнему тишина? Блейк воздел руки к небу:
- Вы, стало быть, втроем ждете прекрасного принца! В какую милую компанию я попал.
Лицо кухарки помрачнело, и она спросила:
- Вы не видели Мефистофеля? Я ищу его со вчерашнего дня. Он не притронулся к еде, а утром не пришел попить молока…
Манон и Блейк покачали головой.
- Он скоро вернется, - попытался успокоить кухарку Эндрю. - Тем более если погода испортится.
- Ох уж эти мужчины! Уходят и приходят, когда им заблагорассудится, - вздохнула Манон. - Сколько с ними хлопот…
Блейк хотел было возразить, но тут раздался резкий звон колокольчика на этаже Мадам.
- Что это ей понадобилось? - удивился Блейк.
- Телефон! - хором воскликнули обе женщины, бросившись в коридор.
67
Эндрю вряд ли сможет забыть, как Манон и Одиль мчались вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, словно два ошалевших подростка. Мадам едва сдерживала нетерпение. На другом конце провода действительно был Жюстен.
Зайдя - гораздо более спокойно - в переднюю хозяйки, Эндрю увидел Манон, вцепившуюся в телефонную трубку. Она изо всех сил старалась, чтобы голос не выдал ее безумного волнения, но оно прорывалось в гримасах, искажавших ее лицо. Стоя по обеим сторонам от нее, Мадам и Одиль одинаково приплясывали на месте, каждые пять секунд переживая вместе с девушкой то взлет на головокружительную высоту, то падение в бездну. Когда Манон повесила трубку, все были без сил. Разговор длился менее двух минут, в течение которых Блейк размышлял о том, почему все девушки мира приходят из-за мужчин в такое состояние.
Жюстен пообещал приехать за Манон в тот же вечер, в семь часов. В конце разговора он сказал: "Я люблю тебя", что отнюдь не успокоило Манон, ровно наоборот. Для нее и двух других женщин признание в любви стало фактором, серьезно осложнившим ситуацию. В Манон откуда ни возьмись проснулась бешеная энергия. Сомнения и напряжение последних недель унеслись в вихре, все сметавшем на своем пути. Хозяйка и кухарка вели себя не лучше. Спустя час, когда они уже в третий раз повторили весь разговор, откомментировав каждую фразу, точно разбирали шедевр классической литературы, Блейк решил, что ему для душевного здоровья лучше отправиться к Филиппу и провести время в обществе Юплы и Яниса. Заодно он хотел вернуть домой Мефистофеля, но так его и не нашел.
К вечеру Блейк вернулся в замок - в сопровождении Филиппа, который жаждал своими глазами увидеть сцену возвращения беглого папаши, - и застал трех женщин сидящими за столом на кухне. Они пили чай. Манон громко хохотала, Одиль и Мадам вторили ей. Эндрю почувствовал исходящее от них мощное излучение. Три поколения собрались вместе, и молодость изливала свое счастье на два остальных. В глазах мадам Бовилье вспыхивали радостные искорки, она улыбалась, демонстрируя чудные ямочки на щеках. Филипп был очарован Одиль, сменившей свою всегдашнюю суровость на словоохотливость.
Блейк мечтал об одном - чтобы Жюстен приехал вовремя, потому что опасался, что в одну секунду восьмого все три женщины станут совершенно неуправляемы. Из-за малейшего опоздания Манон решит, что "ее" Жюстена похитила страшная мафия, Мадам станет горевать, потому что ей нечем заплатить выкуп, а Одиль вооружится сковородой и отправится освобождать бедолагу.
В 18 часов 30 минут Манон принялась ходить кругами по кухне. Она брала какую-то вещь, смотрела на нее невидящими глазами, потом клала на место и брала другую. За пять минут она дважды обошла всю кухню и перетрогала все, что попалось ей под руку. В 18:45 она вдруг решила переодеться, потому что наряд, который они с Одиль выбирали несколько часов, совершенно не подходил к историческому моменту. В 18:50 она сидела на банкетке у входа, уже в куртке, и смотрела на видеофон, как собака с вожделением смотрит на кусок говядины в витрине мясной лавки. Мадам дружески держала ее за руку.
Филипп и Эндрю наблюдали за происходящим, стараясь держаться в стороне. Манье хотел было что-то сказать, но Блейку удалось склонить его к молчанию. Урок номер один: никогда не вмешиваться и не пытаться урезонить влюбленную женщину. Урок номер два: любоваться спектаклем и молить Бога, чтобы когда-нибудь такое произошло из-за вас.
В 18:59 Манон несла караул возле видеофона, готовая схватить трубку быстрее, чем техасский ковбой свой кольт в перестрелке возле салуна. Мадам и Одиль стояли на лестничной площадке, и кухарка смотрела в бинокль Блейка на главные ворота. Кстати, забыв спросить разрешение взять бинокль.
- Если ответишь ты, когда он позвонит, - осторожно начал Эндрю, - он поймет, что ты только и делала, что ждала его. В доме есть мажордом, вот и воспользуйся его услугами. Сделай так, чтобы тебя добивались.
- Вы правы. Ответьте ему вы. Вот, смотрите, это несложно, надо просто нажать сюда…
Блейк, улыбнувшись, посмотрел на девушку.
- Ой, простите, - смущенно сказала она. - Я уже не знаю, что со мной.
- Машина подъехала! - пронзительным голосом оповестила всех Одиль.
- Какая марка?
- Темно, не видно, но вроде бы оранжевого цвета…
- Ну, Золушка, вот и твоя карета, - сказал Блейк. - Дыши свободно, время тревог прошло.
Манон обеими руками держалась за живот, не зная, смеяться ей или плакать. Блейк взял ее за подбородок и посмотрел в глаза:
- Манон, в тот день, когда твой мужчина поведет себя как-то не так, когда он проявит глупость, на какую способны только мужчины, вспомни эти минуты и прости его.
Манон обняла Блейка. Зазвонил домофон, все три женщины вздрогнули.
- Замок Бовилье, добрый вечер, - сказал Эндрю голосом заправского мажордома.
- Меня зовут Жюстен Баррье. У меня встреча с Манон…
- Открываю.
Блейк зажег свет возле дома и на крыльце.
- Встреча! - повторила Манон. - Он сказал, что у него встреча! Как романтично!
Блейк и Манье озадаченно переглянулись. Манон проверила, все ли у нее в порядке с платьем, и посмотрела на свой живот.
- Он увидит, что я необъятных размеров.
- Ты прекрасна. Не волнуйся. И, бога ради, дай ему сказать хоть слово.
- Вы правы. Я замолкаю.
- Он вошел, идет по аллее! - Одиль вела репортаж в прямом эфире.
- Скажите нам, когда он минует рощицу, - попросил Блейк.
- Идет решительно. Нет, правда, Манон, он очень мил…
Филипп широко раскрыл глаза. Бросив взгляд на Одиль, Блейк увидел, что Мадам берет у нее бинокль, чтобы тоже посмотреть на Жюстена. Блейк вздохнул.
- Он миновал каштаны, - объявила хозяйка. Эндрю приготовился открыть дверь.
- Манон, на сцену, - скомандовал он.
Молодая женщина выглядела хрупкой и беззащитной, и в то же время в ней чувствовались сила и королевское благородство. Почему женщины во всем мире производят такое впечатление на мужчин? Манон глубоко вздохнула и переступила порог так, будто нырнула с высокой скалы в океанские волны. Блейк закрыл за ней дверь.
Филипп и Эндрю незаметно пристроились у одного из окон в большой гостиной, в то время как Мадам и Одиль наблюдали за встречей сверху.
Манон спустилась с крыльца и пошла навстречу Жюстену. Молодой мужчина крепко обнял ее. Он долго смотрел на нее, гладил прядку ее волос, потом прошептал какие-то слова, и Манон засмеялась. Обнявшись, они прохаживались по аллее. Холод им не мешал, они находились в краю вечного лета. Он опять обнял ее. У Блейка сложилось впечатление, что говорил один Жюстен. Молодые люди были счастливы и невероятно красивы. Они чувствовали в себе силу, о которой мечтают все, - силу, которая делает человека непобедимым, бросает вызов времени, поднимает вас над землей и заставляет забыть об одиночестве.
- Ей-богу, Филипп, ты плачешь…
- Да нет же. Мне в глаз что-то попало.
- А-а-а. Тем хуже. Не понимаю, как ты можешь оставаться равнодушным? У меня слезы на глаза наворачиваются.
- Ты не шутишь?
Манон и Жюстен долго разговаривали, смеялись, потом Манон за руку повела Жюстена к замку. Блейк встретил их на крыльце.
- Жюстен приглашает меня поужинать, - сообщила Манон, и глаза ее лучились счастьем.
- Хорошо, мадемуазель.
- Но я завтра вернусь… Может, чуточку опоздаю…
- Не торопитесь, - вмешалась Мадам, вышедшая на крыльцо вместе с Одиль и Филиппом.
Жюстен поднялся на несколько ступенек и пожал каждому руку. Он начал с дам, поблагодарив их за заботу о Манон, потом подошел к Блейку.
- Спасибо, месье Блейк.
- Проведите хорошо вечер. И будьте счастливы.
Молодые люди, прижавшись друг к другу, пошли к главным воротам. Манон сказала всем "до свидания". Манье помахал ей, далеко вытянув руку, как будто прощался с судном на горизонте, хотя девушка была от него всего в трех метрах.
Они удалялись. Внезапно Манон бросила руку Жюстена и бегом вернулась на крыльцо. Подбежав к Эндрю, она горячо обняла его.
- Спасибо вам, - шепнула она. - Если бы не вы, я бы точно свихнулась.
- Я, наверное, что-то упустил, потому что ты все же немного того… - пошутил Блейк, чтобы скрыть волнение.
- Странно, мне вдруг показалось, что вы с Жюстеном знакомы…
- Опять эта твоя интуиция. Помни, что она не всегда срабатывает…
Повинуясь нахлынувшим чувствам, Манон поцеловала Мадам, потом Одиль, которую она крепко обняла, и Филиппа, который обнял ее. Прежде чем убежать, она шепнула Эндрю:
- Вашей дочке крупно повезло. Иметь такого отца - это счастье. До завтра.
68
Дождь с раннего утра шел не переставая. Эндрю качался на стуле под навесом возле маленького домика и слушал, как дождевые капли ритмично стучат по металлическому столу в саду.
- Ну и погодка! - воскликнул управляющий, присоединяясь к Эндрю.
- Зима наступает. Я все время мерзну.
Филипп прежде ни разу не слышал, чтобы его приятель на что-либо жаловался.
- Ты какой-то мрачный сегодня. Что-то не так?
- Все так.
Манье уловил в его голосе нотку неуверенности.
- Мне неловко тебя просить, но мне очень нужна помощь … - сказал он.
- Говори.
- Водосточные трубы засорились. Возможно, решетки, которые сверху, завалило опавшими листьями. Такое в конце осени случается каждый год. В результате вода скапливается на крыше, а потом стекает где не нужно…
- Надо лезть наверх?