Глава 22
Поэзия
Сплин, меланхолия, тоска, печаль – слова разные, а состояние души одинаковое – поганое. Оно регулярно накатывало на Чудова со дня, как враги застрелили его жену. Та давняя операция в остальном закончилась удачно, благодаря гениальной работе Учителя. Шеф ГБ знал себя и понимал, как лечить неизлечимый недуг души. Бесполезно наливаться вином или переспать со случайной женщиной – потом станет только хуже. И не следовало покидать дачу, чтобы побыть на людях – выплеснется на кого-нибудь злоба, переполнявшая ум. Оставались две испытанные отдушины: поэзия и работа. Достал заветную тетрадку, полистал страницы, заполненные хокку. Нашел лучшее свое трехстишье в японском стиле, но рифмованное в русской традиции.
Стал наш дом пустой,
Хоть дымит трубой.
Нет тебя со мной.
Посидел с четверть часа, творческая волна не накатила. Пришлось заняться оперативными делами. Открыл красную папку с грифом "Совершенно секретно", но документы, даже от "АБЦ", читать не стал. Голова и так переполнена информацией, а мелкие подробности не помогут найти магическую формулу. Требовалось придумать, ЧТО сделать с К. и Л. в финале разворачивающейся пьесы. Жанр, первоначально видевшийся Президенту чуть ли не как национальная трагедия, удалось сменить на политическую драму. Теперь Учитель предложил перекроить действо в комедию. Своей привлекательностью идея сразу опровергала любые практические возражения, делала их иррелевантными. Сюжет уже оброс нужными сценами и эпизодами, нашлись подходящие актеры на второстепенные роли и масса статистов для массовки. И, тем не менее, концовка не давалась. В поле зрения Чудова внезапно попали не буквы и слова оперсправок, а цифры, обозначающие номера страниц и даты. Озарение обычно сравнивают с ударом молнии, но опытный чекист, если и получил мощный заряд электричества, то виду не подал. Поза не изменилась, даже мышцы маловыразительного лица ни на миг не вышли из-под контроля. "Угу", – после паузы произнес довольный своей интуиции и успевший за секунду проверить ее логикой.
Главный безопасник "Супера" слыл ценителем многоходовок, а на практике предпочитал несложные комбинации. Получив ЦУ от Босса, не стал выдумывать сложные варианты и задействовать лишних людей, а попросту глянул на дисплей и определил местонахождения группы охраны Керенского. Сам за рулем подъехал по Ильинке к ГУМу, припарковался в многоэтажной парковке и пешком двинулся по Красной площади к кафе "Боско". Дежуривший на улице телохранитель метнулся навстречу, чтобы доложиться, но был остановлен недовольным жестом шефа. Большие окна-витрины и так позволяли видеть посетителей внутри. Компанию Керенскому и Маршак составляли известные персонажи – лидер Партии Продвижения и член профсоюза олигархов. В данном составе говорить могли только и именно о том, что Босс велел прекратить. Очевидно, общие интересы крупных бизнесменов не всегда совпадали с конкретным интересом владельца "Супера". Отойдя в сторонку, поманил пальцем подчиненного и отдал команду. Тот зашел в зал и обозначился в поле зрения Маршак. Девушка почти сразу проследовала из ним в торговую часть универмага. Безопасник не стал миндальничать и в простых словах обрисовал ситуацию.
– Главный акционер богоугодного заведения, в котором имею честь трудиться, не советует Александру Федоровичу влюбляться в партнеров по ужину, даже если те оплатят ресторанный счет.
– А в кого советует? – последовал кинжальный выпад.
– Вы разве не в курсе, какая партия рулит в стране и распределяет бюджетные потоки? – деланно удивился советчик. – Тамошние функционеры кормят не только бесплатным ризотто, пусть даже с дальневосточным крабом и чернилами каракатицы, но и решают реальные вопросы. Дальше разжевывать?
– В каком заведении, вы сказали, трудитесь?
– Я не сказал, но вы же умная женщина. Или ошибаюсь? Это было бы прискорбно.
Возвращаясь в кафе, агентесса вновь прокрутила разговор и пришла к верному выводу: раз из-за столика её вытащил охранник ЧОПа "Баста", который в основном обслуживает "СуперБанк", то оттуда и исходила ценный совет и скрытая угроза на случай её отказа совету последовать. А кто кроме Ильи Моисеевича мог распорядиться? Никто! "Хорошо, хоть в кабинет к себе не затащил, любитель оральных ласок", – порадовалась она. И как-то само собой забылось, что еще не давно была совсем не против стать фавориткой банкира. Близость к реинкарнированной знаменитости поменяла угол зрения. Но отдаление от Ильи Моисеевича не сделало его рекомендацию менее императивной. Дальнейшая беседа в "Боско"" вышла скомканной и бестолковой. Поостывший ризотто "Прима" лишь ковырнула вилкой и отставила в сторону – есть блюда и повкуснее, например, те, что подают в "Цельной Руси". Правящая партия, имеющая большинство в парламенте и идущая навстречу федеральным выборам – привлекательная площадка для любых игр, будь то политические, финансовые или персональные. "Пожалуй, для Шурика и меня подходит идеально. Точнее, для меня и Шурика".
Посольские школы – отдельная категория учебных заведений. Когда-то закрытые наглухо, потом приоткрытые для "своих" из диппредставительств дружественных стран. И, наконец, раскрывшие двери для тех местных, кто достаточно богат, влиятелен и полезен. То есть, для их отпрысков. Особенно там, где не хватает учеников, то есть, их денежных взносов для содержания педсостава. Типа, как в Питере.
Раньше Лида и не мечтала пристроить сынишку в элитный класс, но обстоятельства изменились столь резко, что поменялась и концепция. Хотя бы внешнее. С утра появившись у дверей US Academy, не спешила заходить внутрь, имитируя наслаждением не слишком жарким летом. Детей подвозили в основном мамаши, и в гендерном плане русская гостья выделялась не особенно, в сексуальном – колоссально. Её вау-эффект или карма-излучение фиксировались каждым без приборов и независимо от пола. Майкл выпрыгнул из внедорожника, управляемого охранником консульства, и очумел, обалдел, охренел, выпал в осадок и еще что-то с ним случилось. Взрыв мозга и накатившая эрекция превратили юношу в мыкающее животное, не могущее связать и двух слов, но способное менять цвет кожи с розового и чуть прыщавого, на багровый (щеки и уши) и белый (нос). Был бы мальчиком, прошелся бы колесом или запрыгал бы лягушонком. Теперь же стоял столбом, пока "строгая госпожа" не удостоила его "случайным" взглядом и улыбкой, от которой дрожь прошла по пубертатному телу счастливца. Через кроссовки колебания передались в грунт и школьное здание покачнулось, тихонько, незаметно для остальных.
– О, Майкл! Что здесь делает самый симпатичный парень США? – прозвучал вопрос, который свидетельствовал бы о тупости спрашивающей, не будь та умелой манипуляторшей.
– Учусь, – ответ продемонстрировал тотальную деградацию весьма высоких умственных способностей на фоне гормонального всплеска. – А вы?
– Мне нужно к директору. Не проводишь? – женщина взяла под руку Майкла, прижавшись чуть плотнее, чем диктовали приличия.
Последовал безмолвный кивок, сопровождавшийся движением кадыка сверху вниз – сглатывание слюны в предвкушении чего-то еще не ясного, и от того вдвойне приятного. Энергичное расталкивание учеников и иже с ними позволило беспрепятственно миновать секьюрити-контроль: самый важный ученик – сын генконсула – вне подозрения, как и его прелестная спутница. В коридоре долговязый американец устремился к начальственному кабинету, но был остановлен Лидией, попросившей использовать оставшееся до уроков время для осмотра здания и ознакомления с правилами. Всё сильнее волнение охватывало объект соблазнения, параллельно усиливалось вожделение. За минуты опытная "дама полусвета" способна довести до исступления неопытную особь противоположного пола. Парень смекнул, что за обзорную экскурсию полагается вознаграждение. Надеялся на поцелуй или прикосновение телом к волнующей груди Лидии, подпружиненной пушапом и полуобнаженной вырезом блузки. Ошибся. Кардинально и многообещающе.
– Сегодня очень занят? Хочу, чтобы заехал ко мне и подробнее рассказал про школу. Чай, кофе, потанцуем…
– В три часа могу, – вымолвили губы, сдержавшиеся, чтобы не продолжить известную фразу: "Пиво, водка, полежим".
– Адрес у меня простой, – заторопилась посетительница, не давая опомниться американцу. – Запоминай. Только никому ни-ни.
Майкл кивнул, вновь утратив дар речи. Его настигла важная забота: срочно разжиться презервативами. Мысль принять душ перед визитом в голову не пришла. Или там цветов купить, бутылку шампанского. Хотя угодить женщине трудно, особенно столь ослепительной. Если, конечно, та сама не подскажет как. Не в смысле: вставь сюда, двигайся быстрее или медленнее, поверхностно или глубже. А конкретно укажет пальчиком, нацелит взглядом, выразит словами. Ведь странные бывают желания у странных прелестниц петербургского полусвета. Среди них и фетишистки попадаются, что тащатся от разных штуковин. Парнишке предстояла встреча с подобной девушкой, запавшей на лист с автографом Керенского. Тот самый, что показал сыну и спрятал в сейф консул США в северной столице Российской Федерации. Тот самый, что так тревожил Александра Федоровича. Тот самый, что раздвинет перед Майклом стройные ноги, несущие нынче Лиду к ее сыну, которому – во благо или во зло – не суждено посещать дипшколу, где ценник за семестр начинается с пятизначной суммы в долларах.
Тетка выглядела обыкновенно – мелкий бюрократ, с ограниченным доступом к коррупционным схемам, то есть к деньгам. И со вкусом у нее обстояло неважно, если вообще обстояло. Но идиотское платье в полоску, сильно толстившее отнюдь не тонкую фигуру, не делало ее идиоткой: правила и инструкции знала на зубок, умела их слегка или сильнее модифицировать в зависимости от ситуации. Как сейчас, например, по просьбе компетентных товарищей из самого компетентного органа в стране.
– Ребенка придется изъять по-любому. Вы не исполняете элементарные материнские обязанности!
– Но я отсутствовала…, – попыталась возразить Лидия.
– Вот именно: вы отсутствовали, а мальчик был брошен на произвол судьбы.
– Он с моей мамой…
– Вашей матерью, старой и больной! А должен находиться со своей мамой. Придется подыскать ему приемных родителей, а пока отправим на передержку в приют.
– Ребенок – не собака, его нельзя на передержку, – слезы уже не старались удержаться в глазах, а, преодолев подглазничную бороздку, текли по щекам. – Какой еще приют?
– Православный социально-реабилитационный, – отчеканила инспектор контрольно-надзорного управления, ведающая положением детей в неблагополучных семьях. – Там его будут кормить, одевать-обувать и заниматься его воспитанием.
– Да, что он голодает?! – взорвалась мама.
– Мы проверили холодильник: там нет ни свежего мяса, ни молочных продуктов, а из овощей-фруктов только картошка и укроп. Поймите, так нельзя с детьми, гражданка. Лето на исходе, а мальчик ходит в ботинках. Про носки уж не говорю.
– Я всё исправлю, для этого и вернулась в Питер, привезла деньги, сладости.
– Разговор окончен, – перешла на строгий тон чиновница. – Завтра приедем забирать ребенка – подготовьте, что там у него будет с собой из игрушек на память о бабушкином доме. Кстати, бабуле надо бы в больницу – задыхается.
– Это со страху, – до Лида дошло, что надо менять линию поведения. – Можно ли что-то, ну, вы понимаете, изменить, чтобы сынишку оставили в покое? У меня есть доллары…
– Оставьте их на лечение матери, – контролерша отрицательно выставила вперед руки.
Жаль, искренне жаль разбитую горем родительницу, а помочь ей нельзя, хотя порой инспектор шла на встречу предложенной сумме. Но вчера именно в такой "ситуации" её взяли с поличным компетентные товарищи из самого компетентного органа и строго приказали сегодня вести себя исключительно в рамках служебных обязанностей. Собственно, товарищи и подсказали адресок Лидии, проинструктировали четко и в деталях.
– Жаловаться не советую – бесполезно. Можете судиться – займет года полтора, аналогичные дела в 97 случаях из 100 выигрывает наше ведомство.
– Но что же мне делать? – раздался рев, если не вой.
– Посоветуйтесь с опытным человеком. Вон ваш новый сосед – бойкий адвокатишка, меня выспрашивал: есть ли предписание, удостоверение. На том и успокоитесь. Ведь вам же лучше без обузы по Москве шастать.
Потискав ребенка, поругавшись с матерью и выплакав слезы, Лида позвонила в квартиру на той же лестничной клетке. А к кому еще обратиться? "Рефрижератор" мертв, к постельным клиентам не пойдешь. Дверь открыл полноватый представительный человек в очках.
– Чем могу?
– Ваша соседка, живу напротив.
– Так это у вас, – осекся мужчина. – Сочувствую.
– Инспектор проговорилась, что вы – адвокат, знаете законы и так далее.
– Тружусь в юридическом отделе газовой корпорации. Заходите. Только-только снял это жилье, еще не обставил толком, но чаем напою. Мне коллега из Азербайджана привез. Черный, бархатный.
Через полчаса в беседе присоединился "Соученик" по юрфаку, который и раскрыл глаза девушке на реалии жизни населения и особенности функционирования госаппарата. Как оказалось, межведомственное взаимодействие существует, хотя наладить его крайне сложно. В исключительных случаях – возможно, только для этого Лидии надо очень постараться, раздвигая ноги перед Майклом. И, соответственно, ему придется постараться, чтобы они раздвинулись. Иначе, Петюне грозит передержка. Последняя угроза была серьезной, но не реальной. Самый компетентный орган с детьми не воюет. Он их охраняет от разных керенских, лениных и иных крайне опасных людей, что затевают каверзы против взрослых и юных россиян. Процесс сложный и протекает не без издержек. По-другому в современном обществе не получается. Уровнем издержек могут управлять лишь самые компетентные сотрудники, порой оперативные работники, как "Юрисконсультант" и его "Соученик" – оба из ГБ. Сидя за столиком на грязноватой кухне, мужчины по-житейски даже посочувствовали попавшей в переплет женщине. Только недолго, поскольку "жилец съемной квартиры" (заплативший алкоголику-хозяину, чтобы на неделю съехал в дом отдыха) вдруг разразился виршами: "Раз, два, три, четыре, пять. Вышел Майкл погулять".
Напарник заржал и сразу же осекся – голос в невидимом наушнике произнес: "Заказ в пути, доставка через семь минут, принимайте". Рука открыла портфель и включила аппаратуру звукозаписи. Малюсенький почти прозрачный микрофон-схема приклеен совершенно прозрачным спецскотчем к телу Лидии, только не меж грудей, как в кино, а в волосах: звук лучше улавливается. Опять же американцу удобнее бабу лапать. А коли ручонки к голове протянет, она всегда может возразить: "Нельзя, прическу испортишь".
Глава 23
Роялти
Нет загадки в том, как Маша превратилась в Марию. Девочка выросла, получила паспорт с полным именем, окончила мединститут, покорпела интерном, и перед нами врач с бэджиком на халате и записью в трудовой книжке. История довольно заурядная, тягучая, нелинейная, с загогулинами, проще говоря, жизнь или, вернее, её существенная часть. Обратный процесс вышел быстрым, когда в голове у Володеньки 25 млрд. нейронов генерировали-генерировали импульсы и глии, передавали-передавали их друг дружке, и вдруг стал любимый называть ее Маша и даже Машенька. И это при параллельном обхаживании компьютерщицы! Воистину, человеческий мозг пока до конца не изучен и, вряд ли, когда будет. Оно и хорошо, ибо уменьшительно-ласкательный вариант больше нравился женщине, особенно звучащим из уст Ульянова. Пусть сексуальные обертоны в нем не выражены, ведь разговор шел не в спальне, а в гостиной с потолком, расписанным павлинам и почти инопланетными цветами диковатой расцветки.
– Маша, помнишь фамилию того главного по туризму? Из ресторана, из "Царской охоты"? Его карточку куда-то засунул.
– Она в книжечке-визитнице на букву "Т".
– Умница! Что бы я без тебя делал!
Слова не прозвучали вопросом, хотя их автору следовало бы задуматься, что могло случится, не упади он в обморок на Красной площади под ноги гражданке РФ, что в паспорте и в быстро растущем числе иных документов фигурирует как Мария.
– Кстати, Машенька, какое впечатление об этом человеке сложилось?
– Деловой, с острым умом и железной хваткой.
– Полагаешь, с ним полезно работать? А то звонит, разыскивает меня. Вероятно, ему что-то нужно.
– Чего ж тут гадать: хочет с тобой напрямую договориться, без участия Дюбенина и прочих большевиков.
– Это разумно?
– Володя, девственная душа из века минувшего! Они же только о своих карманах думают. Тебя продают, то есть твой бренд, имя, славу, историю, чтобы деньжат загрести. Ясно как Божий день.
– Говорят, так надо для партии и для отношений с китайскими партнерами.
– Говорят, что кур доят! – женщина в сердцах вспомнила бабушкину присказку. – Тебе не следует быть дойной курицей. О себе пора подумать.
– Что имеешь в виду?
– Роялти тебе полагаются за использование бренда "Ленин". Пусть доля процента, но объемы сделок растут стремительно. Сможешь получать существенный доход, обрести финансовую независимость, – нарастающая откровенность рушила границы сдержанности. – Не знаю, как тебе, а мне надоело гостить у Агрохолдинга. Хочется свое уютное гнездышко.
– Пожалуй, пожалуй. Мне здесь комфортно, но не как дома, а как на постое. Надо переговорить с воротилой туризма без посредников. Посмотрим, что у него на уме.
ТВ-канал "Евроньюс".
"Ленинский бум в России достиг апогея и вышел за пределы разумного. Парфюмерная фабрика выпустила одеколон "Запах Ильича", а мебельная – трехспальную кровать "Ленин с нами". Бизнесмены играют на низменных чувствах левых избирателей и злостно эксплуатируют бренд Ульянова для извлечения прибыли. Очевидно, что в преддверие парламентских выборов этот вал коммерции будет только нарастать. Он захлестывает Китай и ряд азиатских стран, а также Кубу и часть Латинской Америки. В Европе необычная тенденции не столь ощутима, но коммунисты и левые социалисты постараются использовать реинкарнацию марксистского вождя для привлечения внимания."
Датская газета "Юлландс-Постен".
"Наряду с шумом вокруг Ульянова наблюдается феноменальный рост поддержки первого премьера постимперской России. Александр Керенский стал популярным гостем на политических мероприятиях либерального и консервативного толка. Он ведет переговоры с широким спектром не прокремлевских сил и, вероятно, возглавит Координационный Совет оппозиции. Это повышает шансы на вхождение в российскую Думу ранее не представленных в ней партий, требующих пересмотра внутренней и внешней политики Москвы. Отвечая на прямой вопрос вашего корреспондента, господин Керенский заявил, что выступает за налаживание диалога России с ЕС и НАТО, а также за сотрудничество с Западом по глобальным вопросам."
"АБЦ"