И, наконец, четвертый - успех у женщин. Истории о количестве сорванных лепестков невинности могут превышать реальные показатели. Главное, чтоб спутницы часто менялись и были привлекательны.
Я взялся за последние три, и скоро заслужил негласное прозвище Бык-осеменитель. Самое интересное, что, знакомясь с девушками, я впадал в своеобразный транс, и язык выдавал нескончаемый поток информации и комплиментов. В один момент я осознал: чтобы не волноваться, нужно прикрыться личностью более сильной и обаятельной, чем я, но живущей в моем теле. Пусть будут Брэд Питт и Брюс Уиллис, добавим немного Джима Керри и Робби Уильямса (певца). Вот он, покоритель женских трус… хм… сердец. Поначалу класс, да и вся рота смеялся и подкалывал, глядя на количество посещающих меня девчонок. Но когда ко мне подошли несколько человек и попросили научить общению и раскованности с противоположным полом, даже за деньги, вот тогда я понял, что смеялись из зависти и слабости. А значит, в этом пункте цель достигнута. Денег я не взял, а просто присел вместе с ними в скверике недалеко от студенческого городка.
- Смотрите на девушку, с которой хотите познакомиться, и чувствуйте ее. Обращайте внимание на все мелочи, говорящие о настоящем настроении цели. После того, как убедились, что дама не спешит на встречу к очаровательному стокилограммовому боксеру, ждущему на другой стороне дороги, и не рассчитывает на листочке задачки по физике, обратите на себя внимание. При этом тычки и хлопанье по спине, а также вопрос: "Девушка, а можно с вами познакомиться?" использоваться не должны. Уходите всеми возможными способами от банальности. Включите воображение. Не стоит петь: "Надежда - мой компас земной", узнав, что прелестницу зовут Надя. Это ее взбесит, даю сто процентов. Просто представьте, что каждый желающий познакомиться проделывает то же самое - скука. Или девушка сообщает, что ее зовут Зоя. А вы тут же в лоб заявляете, что именно так зовут безобразную учительницу по математике. И вы будете посланы. А все потому, что в момент знакомства вы должны оставить только хорошие впечатления. Разговоры о футболе, бывших девушках соседа по кровати Васи Петрова и, не дай бог, службе только оттолкнут красавицу. Позвольте ей рассказать о себе. Слушайте, вправду слушайте и участвуйте в ее рассказе. Узнайте, что она любит и что ей нравится. Но первым делом улыбнитесь и не стесняйтесь. Помните, что вы красавец и достойны такой красивой девушки, но вслух об этом распространяться не стоит, может произвести эффект Петросяна, и она рассмеется вам в лицо. Даже не рассмеется, а прыснет в вашу прыщавую рожу. Для успокаивающей статистики сообщаю, что мужчин на двадцать процентов меньше, чем женщин. Вычтем из них геев, наркоманов и программистов. В итоге получим, что у нас больше шансов, чем кажется. К вашему сведению, с красавицами знакомятся в три раза реже. Их боятся. Мужчины боятся быть отвергнутыми. Им кажется, что особа уже занята другим счастливцем, причем обязательно богатым и красивым. Так что, дерзайте.
- А ты покажи, как это делается на примере.
- Легко. С какой хочешь, могу познакомиться. Ты только пальцем покажи.
- Вот, хотя бы во-о-он ту, блондинку с шикарным бюстом.
- Не вопрос, только пальцем больше не надо показывать.
И я им показал, как. Я ушел с этой девушкой под ручку, весело смеясь вместе с ней….
Умение постоять за себя тоже крепло и проявлялось по мере надобности. Были еще баталии, во время которых я превращался в нечто дикое и ужасное, но они не заслуживают внимания.
Я выпил свою первую бутылку водки и выкурил первую сигарету. И от того и другого заснул почти сразу же. Курение твердой привычкой закрепилось за мной.
Быть пай-мальчиком было некруто, а вот бунтарем-психопатом, с полным набором дурных привычек и отвязанным чувством юмора - наоборот.
Еще на втором курсе я начал активную общественную деятельность. Организовывал походы в молодежные организации, писал сценарии для КВН, в которых сам же и участвовал. Бальные танцы и армрестлинг разбавлялись греблей и чтением книг. Снимался в эпизодах и массовках в кино и безумно радовался, увидев себя в каких-нибудь сериалах.
Достичь совершенства в маскировке можно только тогда, когда на разгрузке овощей сможешь притвориться мешком картошки, одиноко лежащим в конце фуры. И спать до тех пор, пока тебя не потащат за ногу…
А. ПОПОВ
Глава 9. Экшн
В старину существовал целый культ, в котором люди годами, вплоть до самой смерти стояли на одном месте. Их ноги отекали и превращались в подобие столба. Легенды утверждали, что через эти физические страдания им открывались все тайны бытия и приобреталась способность общаться с духами. Люди шли к ним со всех концов земли за советом. Стоящих мудрецов называли Столпцами. Но это совсем не имеет ко мне никакого отношения, кроме того, что в данную секунду я стою на тумбочке дневального. И хоть тумбочка рядом, а не подо мной, но так принято здесь говорить. Стою и смотрю на матово-блестящий, надраенный ротный коридор спального корпуса, а тайны мира и бытия обходят меня сторонкой на цыпочках, чтобы не узрел. Основная масса людей уже ушли на занятия. Только остатки, что-то забывшие, лихорадочно покидают помещение, посматривая на часы. Все стараются аккуратно, по краю, пройти, знают, что мне потом придется убираться. А завтра, возможно, ему. На заднем плане старший лейтенант Еременко орет на запаздывающих нахимовцев. Все ждут комиссии.
Хочу немного рассказать о комиссиях. Явление это достаточно частое и ни к чему хорошему не ведущее. Помню, первую комиссию я ждал, чтобы ее члены пришли и увидели, чем нас кормят, и попробовали это ГОВНО. Когда они зашли к нам в столовую, все было более или менее сносно. Кто-то аккуратно разложил булочки и немного капнул сгущеночки в блюдца на наших обеденных столах. Мы сами аж рты пооткрывали. Когда подошел генерал, повелитель одной из множества стихий, включающих в себя стихию образования, и спросил голосом Дедушки Мороза: "Хо! Хо! Хо! Хо! Ну, как вас здесь кормят?", я посмотрел на него, затем на подмененную еду. Посмотрел на командира Летуна, который сверлил меня глазками, злобно так, мол, вякни - сгною. И подмигнул генералу, как его самый лучший друг, который со школы бил его портфелем по голове. Генерал был в солидном возрасте и, соответственно, подслеповат. Он не заметил мини-выходки. Зато командир побледнел и от волнения задержал дыхание. Уж он-то видел нормально. Не знаю, зачем я это сделал, но так захотелось, чтобы все понервничали возле моей особы. После этого я красиво сделал губками а-ля Джулия Робертс, с причмокиванием в сторону генерала. И у командира появился новый седой волосок.
Я уже хотел, было, кинуться на шею генералу с криками "Папа!!! За что?!", но тот пошел куда-то дальше, а Летун, напоследок прострелив меня глазками, задышал и пошел за ним следом. Это был обед. А на ужин давали снова помои и мало. Вот так это бывает. Зато после отъезда состоялся разбор полетов, а также наказание виновных, не очень и вообще не имеющих к этому никакого отношения личностей. Недели так на две головомойка устраивается, а потом вроде все успокаивается до следующей комиссии. К ее приезду можно было бесконечно готовиться и убираться, но адмирал обязательно сможет засунуть свою руку в какую-нибудь нереально маленькую щель. И с торжественным видом фокусника, доставшего кролика из шляпы, явить на свет бычок или, на крайний случай, пыль на указательном пальце. Наверное, этому приему их обучали в специальной академии штаба. Очень хотелось посмотреть на то, как рука одного из них застрянет в щели. Какую тираду выдаст? Хотя, скорее всего, будет похоже на возгласы Винни Пуха в норе у кролика голосом Леонова: "Ой-ой-ой-ой!!! Спасите!!! Помогите!!!" И тут возникает кролик и спрашивает: "Ну что, застрял?". И дальше разной направленности мысли о том, что с ним сделает кролик…
Но при мне ни разу не застревали, а жаль. В общем, свинья грязь везде найдет…
О! Еременко опять на кого-то орет. В моей голове закопошились интересные мысли: вот, сейчас все уйдут, и я останусь один, для торжественной встречи комиссии. А было бы неплохо в это время посередине блестящего коридора снять штаны и наложить хорошую огромную вонючую кучу. Придет адмирал со свитой и командиром роты Летуном. Это тот, у которого сверлящие глазки. И все они увидят вот ЭТО. Адмирал пусть будет похожим на Посейдона, с бородой, короной и трезубцем. Как военный до мозга костей, он ткнет пальцем на "очевидное-невероятное" и задаст дурацкий вопрос командиру роты:
- Что ЭТО? (как будто не видит, что!)
А Летун побледнеет, позеленеет, покраснеет и ответит:
- Не знаю, товарищ адмирал!
- Нет, спрашиваю, что это? - повелитель морей и океанов багровеет от неопределенности и неиндитификации всяких дефекаций. Тогда командир нагнется, понюхает, немного попробует и резво ответит, щелкая каблуками и приложив испачканную ладошку к срезу белой фуражки:
- Это ГОВНО, товарищ адмирал!
Посейдон на секунду успокоится и ответит (будто бы сам догадался):
- Вижу, что не танк. Танки я видел. Что оно здесь делает?! - и грозно так, как козу ребенку, в сторону докладчика трезубцем.
Блин, лежит, конечно, ведь бегать оно не может…
От этих мыслей я улыбнулся. А зря. Военным нельзя улыбаться. Для начальства это значит, что ты не чувствуешь все тяготы и лишения и, скорее всего, душой где-то далеко делаешь какие-нибудь веселые глупости. Старший лейтенант Еременко увидел мою улыбку и, открыв свою щелкуничью хлеборезку, снова стал орать, уже на меня.
- Попов, тебе весело?! Весело, да?! Пойдем, я покажу тебе веселье!!! Много веселья, и все для тебя!!! Пойдем-пойдем!!! - и чуть ли не за руку привел меня в ротный туалет, где то, что недавно присутствовало в моих мыслях, в больших количествах лезло через край.
Здесь я хочу немного рассказать о туалете и событиях, предшествующих всему этому. На территории училища находилось здание, в котором обучались дети послов и дипломатов иностранных государств. Отгородившись от нас забором и камерами наблюдения, они пили свою кока-колу и ели гамбургеры. Мы называли их американцами, так как они изъяснялись на английском языке. Изо дня в день проходя мимо, мы оставляли на их сервере записей наружного наблюдения неприличные жесты, а иногда и срамные части тела. В конце весны этого года в связи с тяжелым материальным положением (начальства, не иначе) училище отдало первый этаж нашего корпуса под игровое помещение американских детей. А поскольку все туалеты находились один над другим и имели общую фановую систему, то иностранцы сделали ремонт канализации. Вместо отечественных железных труб поставили металлопластиковые, похожие размерами на дождевые стоки трубищи. Сделали это для того, чтобы ничего не засорялось и не забивалось.
Но замысел не удался, раз у нас на втором этаже клокотало и норовило вылиться через край. Могучие и суровые военно-морские фекалии, сдобренные газетными вырезками и окурками, застревали на нашем уровне. А давление с верхних двух этажей напирало и подталкивало к срочным действиям.
- Чтоб через час, к приходу адмирала, все было в порядке!!! - опять прокричало бобруйское животное и, как эхо перекатами, ушло, оставив меня наедине со всем безобразием. Военный человек, отдающий распоряжение, почти всегда не интересуется, как оно будет выполнено и чем. Обычно произносится нецензурное выражение, несущее смысловую нагрузку: меня не волнует. Так и в моем случае. Описав напоследок красочные инквизиторские фантазии в случае невыполнения, Пидагог слинял. Никаких инструментов для прочистки труб, естественно, не нашлось. И я взял, то, что, по моему мнению, более для этого подходило - толстый черенок от лопаты. Для начала закатал брюки по щиколотку, а рукава по локти. Посмотрел на "разлив реки Тибр в сезон дождей" и вообще снял одежду, оставшись в трусах и ботинках. Борьба за живучесть началась. Возвратно-поступательными движениями вниз и вверх я пытался устранить затопление. Как гигантским вантузом, но без резиновой части. Но ОНО не отступало. Тогда я стал сильнее и резче двигать руками, вкладывая в процесс энтузиазм…
А в это время этажом ниже активно лысеющий дипломат американского посольства надел очки и, приспустив штаны, присел на финский унитаз в отдельной кабинке. Открыл свой "Нью-Йорк таймс" и, подобно Цезарю, приступил сразу к двум делам. Над его головой огромная труба пустила маленькую трещину в корпусе…
В это время на втором этаже я все сильнее и сильнее боролся с угрозой уже долгое время. Вниз. Вверх. Вниз. Вверх. Вниз. Вверх…
Маленькая коричневая вонючая капелька просочилась сквозь трещинку и, отделившись от трубы, понеслась навстречу розовеющей лысине иностранца…
Я уже был весь в этих дурнопахнущих брызгах и еле сдерживался, чтобы не отдать "ихтиандру" свой завтрак. Подташнивало, хоть я и старался дышать через рот. "Пожалуй, пора заканчивать", - подумалось мне, и я размахнулся так, будто у меня был меч, которым я со всей силы приканчивал врага, и опустил, вложившись в него всем весом…
…Иностранец схватился рукой за лысину и поднял глаза к небу. Наверное, в фантастических фильмах рождение космического чудовища выглядело примерно так, как эта труба, трескавшаяся над ним, покрытая инородной слизью. Бух! Крак! Труба разлетелась вдребезги, и мощь военных какашек с давлением в три этажа хлынула в проем. Американец зачем-то снял очки перед тем, как его смыло из кабинки на пол и стало покрывать "толстым слоем шоколада"…
…Уф-ф. Получилось. Теперь все ЭТО уходило и больше не сочилось ниоткуда. Оставалось еще минут десять до прихода комиссии, и я был спокоен. Неожиданно раздался душераздирающий вой: "А-а-а!!!" Казалось, все строение ожило и, ощутив свое несоответствие параметрам пригодного для жилья, заорало. Я замер. Крик стих и начался с новой силой: "А-а-а-а!!!" Ор, оказалось, несся снизу. Особенно четко он шел из того места, где стоял я с черенком лопаты, как друид среди леса в поисках целебных трав. Я наклонился к источнику крика и увидел огромную дыру, в которой с криками ползало нечто коричневое, лысое и с голой жопой. Неуклюже передвигаясь, как тюлень на берегу, в море мерзкой слизи, Нечто приблизилось. И глядя на меня через отверстие, замолкло. Две вселенные встретились взглядами. Но то существо было настолько мерзким и отвратительным, что я больше не мог удерживать рвотные позывы, и полупереваренный завтрак устремился вниз на голову чудовища.
"А-а-а-а!!!" - снова раздалось снизу. Но я уже не смотрел туда, а достав сигарету, нервно закурил, не выпуская инструмента из рук. Вдруг ОНО сейчас прибежит сюда и захочет меня убить? Тем более после такого потрясения. "Факин щит", - и далее проследовала тирада на языке, родном для параллельного мира ниже этажом, прерываемая плевками и воем. Я, конечно, хотел извиниться на английском языке. Ведь я изучаю его и твердую тройку заслужил. Но фразы "Айм соу сори" и "Май нэйм из Саша" вряд ли бы утешили пострадавшего. Стоило только мне выкинуть сигарету, как комиссия, которую я ждал, со старшим лейтенантом Еременко и командиром роты Летуном, во главе с Посейдоном и свитой из "капразов", явилась. Заполнив своим количеством туалет, они принялись орать на меня одновременно, вспоминая маму и изделие из резины, невовремя порвавшееся при получении удовольствия. Отдельные личности напрямую проводили аналогию между заштопанными контрацептивами одноразового пользования и мной. Они желали мне скорой и мучительной кончины от медицинского вмешательства для ликвидации гланд через задний проход.
Стоя перед ними в трусах, ботинках, веселых брызгах и с черенком в руках, я, видимо, выглядел нефотогенично и немного угрожающе. Поэтому никто из присутствующих меня бить не собирался. Хоть толпа и перекрывала английскую тираду снизу, крича о насильственном обрыве физического существования путем многократного проникновения половых органов в меня, я мысленно отдалился от них. В моей голове пестрели заголовки мировых изданий и выпуски каналов новостей: "Русские обосрали Америку", "Россия не соблюдают дипломатическую неприкосновенность", "Третья мировая война началась десять минут назад из-за какашек", "Александр Попов объявлен врагом Америки номер один", "Бен Ладен отступает на второй план", "Скандалы, интриги, расследования. Показать все, что скрыто. Последний выпуск перед апокалипсисом", "Тысячи ракет только что стартовали со своих секретных баз и подводных лодок. До встречи с целью пятнадцать минут. А пока звучит расслабляющая музыка"…
От этих мыслей я во все свои тридцать два зуба улыбнулся. Наверное, выглядело это незабываемо жутко, потому что все враз стихли. Посейдон показал на меня указательным пальцем и спросил:
- Может, он ненормальный?
- Наверное, - ответил кто-то из собравшихся…
Примерно через час я сидел у психологов и рассказывал произошедшее. Психологи смеялись и гыкали. Просили, если еще что вдруг интересное случится, обязательно заходить. После этого меня много раз водили к ним, а диагноз "дурак" не подтверждался. Вот так все и было. Скандалы, интриги, расследования…
(О - офицер, Д - Дамбетов, Я - я)
О: Нахимовец Дамбетов!
Д: Я!
О: Что такое Родина?
Д: Ну… леса, поля, озера…
О: Нет! Для вас это - мать. Понятно?
Д: Так точно!
О: Попов! Что смешного? Что ты понял?
Я: Что Родина - мать Дамбетова! Гы!
О: Идиот, Попов! Родина и твоя мать тоже! Понятно!
Я: Так точно!
О: Что именно?
Я: Что мы с Дамбетовым - братья. Гы.
Д: Спать ляжешь, я тебе по башке шваброй как дам…
(И дал).
Глава 10. Немного Джигурдинки в каждом из нас
Зима. Белый снег большими сугробами аккуратно уложен по периметру плаца, на котором проходит построение. Заступающий на следующие сутки наряд получает инструкции от дежурного по училищу. Первый ряд стоит с каменными лицами, как и положено уставом. Улыбка на ширину приклада, как реакция на уставные, несмешные шутки нашего командира Летуна. Вот, например, одна из них. Приходит курсант в столовую поесть, смотрит, а еды мало. Наложил себе полную тарелку, поел и ушел. Приходят второй и третий и поступают точно так же. А когда остальные заходят на обед, то есть уже и нечего. Хи-хи… Камеди-клаб, в общем, у него в голове. Байку расскажет и смеется, словно его изнутри в лобовую кость дятел бьет. А рота ему вторит, как на параде четко, громко и торжественно: "Ха! Ха! Ха!" Для тех, кто не понял - мы стебемся. А все, кто позади первого ряда, занимаются всякой ерундой. Кто переговаривается, рассказывая нормальные анекдоты, тихо прыская в нос смешки, которые от этого по звуку становятся похожими на фырканье лошади. Кто, закрыв глаза, дремлет. Кто, уставившись в точку на спине впереди стоящего товарища, уходит в астрал. Кто с открытым ртом, высунув язык, ловит им большие, на вид мягкие и пушистые снежинки. Монотонный инструктаж подходит, наконец, к концу.
"Юморист" командует: "Равняйсь! - все поворачивают подбородок вправо вверх. - Смирно! - теперь прямо вверх. - Дежурным по училищу заступил капитан третьего ранга… - здесь он начинает тянуть свою фамилию, как при объявлении боксера при выходе на ринг на бой за чемпионский титул, - …Ле-е-е-еет-тун!"