- В такой обстановке, - журчала г-жа Соломон, - я тоже, господин капитан, не могу сдавать внаем квартиру. Вы знаете, господин капитан, чего только сейчас не болтают о домовладельцах…
Она поднесла к губам сигарету, красиво затянулась, чуть прижмурив глаза. Нет, этот молодой человек невыносим. Как воды в рот набрал, даже и не думает поддерживать беседу. Может, он в столбняке от Дорининых чар?
Капитан не смел взглянуть на тот конец стола, откуда стреляла вопросами Дорина. Еще по дороге во Фьербинцы, когда они со Стере остались одни в машине, ему дали понять, что тянуть с решением нельзя. Родители Дорины не расположены ждать. Этой осенью она сдала на лиценциата. Конечно, не нужда заставила ее получить профессию - господин капитан это, разумеется, понимает, но такая уж она, любит учиться. И нот теперь родители хотят подобрать для нее хорошую партию. Вариантов много. Дорина же говорит, что медовый месяц она представляет себе как каникулы, и непременно за границей…
- Кому еще кофе, господа? - спросил г-н Соломон, вскидывая руку.
Г-жа Соломон даже вздрогнула. Какое облегчение - наконец-то есть предлог покинуть этого бирюка.
- Вы меня отпустите на секундочку? Надо посмотреть, что там с кофе…
Капитан Мануила вспыхнул и закивал головой, как бы говоря: "Боже мой, сударыня, ну разумеется. Кому же, как не вам, хозяйке…" Но ненароком встретил глаза Дорины, прочел в них, как ему показалось, благосклонность и осмелел.
- Я вижу, мы любим поэзию? - вдруг обратился он к ней.
За столом разом наступило молчание. Дорина покраснела и затеребила пальцами жемчужины ожерелья. Предвкушая дискуссию о литературе, Стамате слегка налег на стол, приготовившись слушать.
- Мне просто нравятся некоторые поэты, - ответила Дорина. - Особенно современные.
- Заметил, заметил, - улыбнулся капитан Мануила. - Вы не узнали, чей романс, хотя не такая уж это глубокая древность. Раду Росетти.
Лиза посмотрела на капитана с изумлением. Да он не так уж и прост, выходит… Конечно, это Раду Росетти. У тети Ляны были томики его стихов, она и сейчас, столько лет спустя после тетиной смерти, помнит полочку с книгами в гостиной, в старом доме на бульваре Паке; книги стояли, пока тетя Ляна не умерла - от туберкулеза, как и все ее сестры. Лиза тогда уже ходила в лицей. Она помнит, что смотрела на заветную полочку горящими глазами. Там была и новинка, "Ион", но Лиза втайне предвкушала, как теперь, после тетиной смерти, она возьмет себе те два томика насовсем, никому в голову не придет спохватиться. Однако все мечты пресек мамин голос: "Ничего не трогать, крутом микробы!" Книжки потом сожгли, так ей сказали, сожгли и бельевую корзину с подшивками "Литературного мира"…
- Раду Росетти, Господи Боже ты мой, какой поэт! - воскликнул Стере. - Мне довелось познакомиться с ним в войну…
Лиза опустила глаза. Всего на девять лет старше меня, а кажется таким старым, таким чужим… И кто его просит стариться вот так, в одиночку, будто только в пику ей, чтобы непрерывно напоминать, что он знавал другие времена, что он - другое поколение.
Г-н Соломон, воспользовавшись тем, что завязался общий разговор, под шумок покинул гостиную. Завернул в буфетную и, притворив за собой дверь, окинул хозяйским оком бутылки и сифоны, размещенные в ведрах со льдом. Потом заглянул в спальню. Г-жа Соломон курила перед зеркалом, левой рукой поправляя прическу.
- Ты знаешь, вино все прикончили, - объявил г-н Соломон.
Г-жа Соломон пожала плечами, ленивой походкой отошла от зеркала и села на край кровати.
- Но и обед кончился, слава Богу, - проронила она со скукой в голосе.
- Однако все прошло превосходно, - заметил г-н Соломон. - И стол ломился. Ты говорила, цыплят не хватит, а сколько еще осталось… Кстати, ты велела прислуге положить их на холод? При такой жаре… А они вечером понадобятся.
Он тоже закурил и подсел к жене.
- Так как решено - мы едем в монастырь вместе с гостями?
- Как скажешь, - отвечала г-жа Соломон. - Но имей в виду, я там не сплю. С клопами-то и с комарами…
- Никого, кроме комаров, - улыбнулся г-н Соломон.
- Да когда ты что чувствовал!
Они помолчали, пуская дым в потолок.
- Что ты думаешь о капитане? - спросил г-н Соломон.
- Думаю - где вы такого откопали…
- А между тем он неглуп, - заметил г-н Соломон. - После того как ты вышла, он сам завел весьма серьезный разговор… Малый стеснительный, верно. Но, может быть, это вина Стере, слишком уж круто он взял его в оборот…
- А второй кто? - поинтересовалась г-жа Соломон, поднимаясь.
- Приятель капитана, Стамате, дипломированный агроном, сколько я понял…
Г-н Соломон прислушался, сведя брови, пытаясь определить, что происходит за стеной, потом деловито сказал:
- Кофе, кажется, подают.
За дверью раздались тяжелые шаги, и, под голоса и смех из гостиной, вошла старая г-жа Соломон.
- Вот вы где, - сказала она без выражения.
Медленно, стараясь не шаркать, доковыляла до кровати, со вздохом на нее опустилась, спросила:
- Какого вы о нем мнения?
- Лишь бы решился, - ответил г-н Соломон.
- Вот и я то же говорю.
Г-н Соломон обернулся к жене.
- Аглая, золотко, тебе бы лучше все же вернуться в гостиную. Может, они захотят перейти в сад. Жара уже спала…
Г-жа Соломон мимоходом снова взглянула в зеркало, снова поправила прическу.
- А ты что скажешь? - спросила ей в спину свекровь.
Г-жа Соломон пожала плечами.
- Ах, да кто его разберет…
Когда за ней закрылась дверь, старуха посетовала:
- Он ей не приглянулся…
- Да у нее семь пятниц на неделе, разве ты не знаешь? Когда мы сидим тут одни, она вздыхает по гостям. Наедут гости - они ее утомляют… А мне капитан понравился. К тому же образованный человек…
- И другой тоже очень мил, - добавила старая г-жа Соломон.
Из-за двери донесся шум отодвигаемых стульев, смешки: гости вставали из-за стола, благодаря за угощение. Г-н Соломон заторопился из спальни.
- Будь добра, мама, - бросил он уже с порога, - распорядись насчет ужина нам в дорогу, с этим монастырем знаешь как, надо все продумать.
II
В саду было еще довольно жарко. Стере снял пиджак и повесил его на дерево, оставшись в одной рубашке, из ворота которой выступала полная, гладкая, белая шея. Рири как раз шла мимо с целым подносом запотевших стаканов. Стере остановил ее.
- Мне без варенья. Благодарю, - сказал он, беря в обе руки по стакану.
Прислонясь к стволу вишни, Лиза смотрела, как он запрокинул голову, будто хотел влить воду прямо в глотку, и пьет не переводя дух. Лиза смотрела, и ей было уже все равно. Что ж, жизнь загублена, отвели ей глаза, одурачили, не дав опомниться.
В эту минуту ей хотелось одного: найти родственную душу, излиться перед кем-нибудь, пусть это будет совершенно незнакомый человек, рассказать ему всю свою жизнь, год за годом.
Она оглянулась. Неподалеку, на траве, расположился Владимир, брат Рири, с двумя новыми гостями. Владимира было не узнать: в его манере говорить появилось что-то веское, солидное. Лиза пригляделась и заметила сигарету, которую юноша важно держал между пальцами. Дым дрожал в теплом воздухе - редкой голубоватой струйкой, быстро исчезающей на свету.
- У тебя что, голова болит?
Стере подцепил ее под руку, ублаготворенный.
- Вовсе нет. - Лиза постаралась попасть ему в тон.
- Ну да, будто я не вижу! - Стере повысил голос. - Это все из-за романса. Ты какой была, такой осталась: плакса, капризунья!..
Стамате услышал и покраснел. Стере обласкал его дружеским, благосклонным взглядом.
- Вы не споете нам, сударь, чего-нибудь повеселее? - крикнул он и потянул Лизу за собой, к сидящим на траве.
Стамате хотел встать, но Стере опустил руку ему на плечо.
- Без церемоний, прошу вас. Тут все свои.
- Но, может быть, даме это вовсе… - забормотал Стамате.
- Дама у нас натура сентиментальная, романтическая, - с улыбкой перебил его Стере, - поэтому я и спрашиваю, не споете ли вы нам чего-нибудь повеселее…
Стамате предпринял еще одну попытку встать, чувствуя себя в высшей степени неудобно: он сидел, обхватив руками колени, и смотрел на собеседника снизу вверх, натужной улыбкой и преувеличенной мимикой пытаясь скрыть неловкость и недостаток энтузиазма.
- Сидите, сидите, милейший. - Стере еще раз налег ему на плечо. - Или стоя вам лучше поется?
- Не думаю, что в саду вообще можно петь, - сказала Лиза. - Не то место…
Владимир раздраженно швырнул сигарету через забор. Только дискуссия пошла на лад, только он справился со своей несчастной робостью, сковывавшей его за обедом, - и нате вам, перебивают.
- Кто же поет в такую жару? - с иронией воскликнул он. - Лучше подсаживайтесь к нам, скоротаем время до сумерек. Господин капитан знает массу интересных вещей. Он только что рассказывал нам об одной книге…
- О, не надо! - робко запротестовал капитан.
- Да вы, я вижу, кладезь премудрости! - деланно восхитился Стере.
- …Представь, Лиза, книга о существовании Иисуса Христа! - договорил Владимир.
Лиза изобразила на лице живейший интерес.
- Кто же может знать что-нибудь наверняка об Иисусе Христе? - беспечно обронил Стере.
- Но есть документы, - осмелился заметить капитан Мануила.
- Документы! А документы не те же самые попы намарали? - с сарказмом возразил Стере. - Я всегда утверждал и позволю себе повториться: религия хороша для крестьян, для черни, чтобы не допускать анархии… Конечно, вы скажете, что Христос был идеалом нравственности, самоотречения и так далее. Перед идеалом я немею. Тут, конечно, мы все должны брать его в подражание…
- О чем это у вас такой жаркий спор? - спросила вдруг подошедшая Дорина.
Капитан почтительно вскочил, Стамате наконец тоже. На этот раз Стере не успел его удержать.
- О том, был Христос или нет, - сказала Лиза. - Господин капитан недавно читал одну книгу…
- Это не "Сын человеческий" Эмиля Людвига? - перебила ее Дорина.
- Которого Людвига? - вмешался в свою очередь Стере. - Не того, что про Наполеона? Лиза, дружок, у нас ведь она есть, по-моему, эта книга…
Капитан Мануила, деликатно склонясь к Дорине, сказал вполголоса, как бы только для нее:
- Нет, эта книга не столь знаменита. Да и не новинка, она вышла лет десять назад. Называется "Тайна Иисуса", французского автора, Кушу…
- А мне дадите почитать? - попросил Владимир.
- С превеликим удовольствием, - вежливо откликнулся капитан.
Лиза смотрела на него с растущей симпатией. Очень неглуп. К тому же дал и Стере возможность хоть как-то блеснуть. И тема интересная - существование Христа. Правда, не успел развернуться, а можно было бы - о христианской мистике, о соборах…
Владимиру хотелось увести ото всех капитана, Стамате и Дорину, чтобы им дали серьезно поговорить, но тут Рири дернула его за рукав и шепнула:
- Тебя Аглая зовет, она в доме.
Владимир быстрым шагом пошел к крыльцу, отрабатывая свою спортивную походку, которая всегда давала ему ощущение легкости, лишний раз напоминая: девятнадцать лет, университет, филология и вся жизнь впереди.
Г-жу Соломон он застал в гостиной, она доставала из шкафа свежие салфетки.
- Ты меня звала? - спросил он, глубоко переводя дух.
- Да, хотела спросить, патефон мы берем в монастырь?
Владимир ответил не сразу, собираясь с мыслями. Ответить было трудно: вопрос застал его врасплох и совсем не соответствовал высокому строю мыслей, вызванных начатой в саду беседой…
- Не знаю, останется ли время для танцев, - сказал он нехотя. - Мы доберемся туда вечером, надо будет показать им озеро, лес и все такое прочее… Потом сядем за стол…
- Значит, ты только зря тащил патефон, - резко сказала г-жа Соломон.
- Я думал, потанцуем здесь, - оправдывался Владимир.
- Какое! Они там увлеклись разговорами. - Г-жа Соломон метнула взгляд в окно. - Вряд ли уже захотят вернуться в дом…
- Пусть побудут на воздухе, чем плохо? - попытался убедить ее Владимир. - И вам, по-моему, удобнее: пораньше избавились от гостей…
Он хмыкнул, подчеркивая, что шутит. Но на душе слегка заскребло. Когда неделю назад г-жа Соломон позвонила ему в Бухарест, пригласив в гости вместе с Рири, он сам предложил захватить с собой патефон, чтобы развлекать общество. Он знал, к чему все это затевается, и знал характер Дорины: томительное молчание за столом и послеобеденная скука могли все испортить. А если есть патефон - пожалуйста, сразу после обеда устраивай танцы, и лед сломан. К тому же ему было известно, что значит потанцевать для г-жи Соломон, которая большую часть года проводит наедине с мужем в деревне, вдали от столицы.
- А как ты находишь капитана? - спросил он, не дождавшись отклика от Аглаи. - Он, знаешь ли, разошелся в конце концов…
- Ах, какая мне разница? Я в ваши дела не мешаюсь! - оборвала его г-жа Соломон.
"Да что это, Господи, с ней сегодня? - удивился Владимир. - Злится, что нет ухажеров? - Он припомнил, что Аглая бывает вполне довольна, только если кто-то вокруг нее вьется, какой-нибудь куртуазный и обходительный кавалер, лишь бы не г-н Соломон. - К несчастью, сегодня с кавалерами туго. Капитана привезли, чтобы он занимался Дориной. Д его приятель явно не хват. Может, и правда - танцы?"
- Вообще-то мы бы успели что-нибудь устроить и тут, - заикнулся было Владимир. - Еще нет и пяти. А едем мы только в половине восьмого… Танцы будут даже кстати - наша пара сможет найти общий язык…
- Да они до сих пор не сумели и словом перемолвиться, - едко заметила г-жа Соломон. - Вы их все никак в покое не оставите…
Наступило молчание. Владимир подыскивал приличный предлог, чтобы вернуться в сад.
- А кто тот, другой? - вдруг спросила г-жа Соломон.
- Он по агрономической части, так он сказал, когда нас представляли. Стере взбрело в голову заставлять его петь в саду.
- Стере в своем репертуаре… - съязвила г-жа Соломон.
Владимир понял, что надо спешно переменить тему. Аглая могла в любой момент сбиться на семейные проблемы, и тогда ему останется только кивать и не дай Бог за кого-нибудь вступиться.
- Что, если предложить всем прогуляться по селу? - придумал он.
Аглая взглянула на него с издевкой и чуть было не сказала: "Весь в Жоржа", - но тут как раз вошел Жорж Соломон.
- Лиза о тебе спрашивала, - сообщил он жене, обмахиваясь носовым платком. И племяннику: - Как жаль, что тебя не было! До чего он красиво говорит - ей-Богу, заслушаешься! Помяните мое слово, у этого молодого человека большое будущее, при такой-то образованности… - И снова жене: - Мы тоже, золотко, едем в монастырь, я пообещал гостям… Да, забыл тебе сказать, там будут Замфиреску. Они уже с утра прикатили из города. Но остановились прямо в лесу.
Г-жа Соломон оживилась.
- Откуда ты знаешь?
- Приходил один, из судейской прислуги. Его посылали в деревню за сифонами.
Воспользовавшись тем, что г-жа Соломон отвлеклась, Владимир выскользнул в сад. Общество сгруппировалось под вишней. Капитан Мануила уже совсем по-свойски, непринужденно вел беседу с Дориной и Лизой. Рири, Стере и Стамате образовывали другой кружок.
- Скажите же и мне, что вы обсуждали, - вступил в разговор Владимир, пытаясь не выдать неприятного чувства.
Уже приближаясь, он видел, что о нем забыли, что на течение общей беседы никак не повлияли ни его идеи, ни те тонкие замечания, которые он высказал давеча в саду, в обществе двух новых гостей. Его самолюбие было задето: в конце концов, это он запустил в ход настоящую дискуссию, он взял на себя труд занять совершенно незнакомых людей и сумел направить разговор в русло литературы, проблем, столкнуть его с банальностей. Если бы не он, капитану не хватило бы духу затронуть такие сокровенные предметы.
Владимир признательно улыбнулся ему, потому что именно капитан откликнулся на его вопрос:
- Мы наговорили множество ереси, юноша.
Дорина тем временем вела свое:
- …Нет, ты мне ответь, Лиза, о чем ты думаешь, когда у тебя появляется такой отсутствующий взгляд?
- Не знаю, не могу сказать, - задумчиво протянула Лиза, - так, смотрю в пустоту…
Однако было заметно, что разговор ей небезынтересен.
- Это обычно от усталости, - вставил Владимир, - и ничего не запоминается.
- А у вас не бывает иногда чувства, что то, что происходит, с вами уже было? - стала допытываться у капитана Дорина. - Вот, например, сейчас, здесь, в саду, вам не кажется, что это уже было, с теми же людьми, и что вы говорили именно те же слова? - Она даже не дала капитану ответить, а добавила, расширив глаза: - И когда на меня находит ощущение, что это уже было, нет ничего страшнее…
В этот миг ей вдруг показалось, что на нее вот-вот найдет. Нет, невозможно, подумала она, урезонивая себя, капитана Мануилу я точно никогда не встречала. И все же в глазах у нее слегка зарябило.
- Я иногда жалею, что не записался еще и на философский, - ввернул Владимир. - Решать проблемы духа! У нас, на филологии, ничем таким не занимаются…
Тут г-н Соломон жизнерадостно крикнул с веранды:
- Господа, кому чай, кому кофе, кому патефон с пластинками?
Стамате рассмеялся. Ему показалось весьма уместным вмешательство хозяина. Стере расписывал ему вспышку сыпного тифа в Яссах военного времени, и он не мог прислушаться к дискуссии той троицы, что стояла рядом. Только все реплики Лизы доносились до него с необъяснимой четкостью, и ему страстно хотелось ответить. Казалось, столько надо обсудить с ней, о стольком ей рассказать… Впрочем, и Рири, судя по всему, тоже очень умненькая девушка.
- Решайте без промедления! - еще раз огласил сад призыв г-на Соломона.
За танцы робко высказалась одна только Рири.
Общество направилось к веранде. Стамате немного отстал.
- У вас аналитический ум, - услышал он голос Лизы.