- Заходите. Ефим Ильич ждет, волноваться уже начал. - Она скрылась на кухне.
В дверях гостиной показался хозяин - породистый седой мужик под шестьдесят, в костюме с галстуком.
- Вы расстроены чем-то, мой друг? - обратился он к Славке. - Оставьте проблемы свои за дверями, сотрите с лица неподдельный испуг, вы будете с Ларой моими гостями. Не посчитаете за труд - найдете тапочки вот тут.
Славка прыснула, прикрыв рот ладонью.
- Извини, Ефим Ильич, опоздала, - Лариса поцеловалась с хозяином.
- Я исходил весь кабинет, дождался вас покуда, но ждать готов был тыщу лет, чтоб увидать такое чудо, - кивнул он на Славку. - Новенькая?
- Совсем новенькая, - буркнула Лариса. - Такое ощущение, что вчера родилась!
Хозяин протянул Славке тонкую ладонь:
- Владелица богатства юных лет, скажи мне имя, если не секрет.
- Не секрет. Слава, - Славка пожала руку. Ей нравился этот чудной мужик.
- Бог неспроста дает такое имя. Хотя родители решали, как назвать. Но надо встать над многими другими, чтобы такое имя оправдать…
- Слушай, Ефим Ильич, - досадливо сказала Лариса. - Времени в упор. Давай на прозу перейдем, а? Тексты готовы?
- Обижаешь, Лариса. Когда я тебя подводил?
Они прошли через гостиную в кабинет. Это был старый интеллигентский дом, обставленный антикварной мебелью. Антикварной не потому, что была куплена в антикварном магазине, а потому что состарилась здесь, пережив не одно поколение хозяев. Почти все стены от пола до потолка занимали книжные стеллажи. В кабинете над громадным столом висели афиши авторских вечеров Ефима Ильича и обязательные портреты - на сцене у микрофона и в обнимку со звездами.
- Вот, - Ефим Ильич протянул Ларисе листы, исписанные мелким почерком. - Я по пять куплетов на каждую мелодию набросал. Ты выбери, что надо.
- Когда ж ты на компьютер перейдешь, как нормальные люди? - проворчала Лариса.
- Творить в соавторстве с бесчувственной машиной - что женщину в перчатках обнимать! - ответил Ефим Ильич, адресуясь больше к Славке. Та за спиной у Ларисы понимающе кивнула.
- Фонограмму поставь, - попросила Лариса.
Ефим Ильич включил магнитофон. Лариса стала читать про себя, кивая головой в такт:
- Это хорошо… Ага… Это лишнее… - она сразу вычеркнула куплет. - То, что надо…
- Хотите ль чаю или кофе? - вполголоса спросил Ефим Ильич у Славки.
- Спасибо, нет. Пила уже, - в тон ответила она, и оба улыбнулись.
- Ты понимаешь… - задумчиво сказала Лариса, прочитав. - Нет, это здорово все!.. Но это могло быть написано и пять лет назад, и десять. Вот, смотри:
Я опять одна у окна,
Я одна, я схожу с ума.
Неужели ты не придешь,
И заплачет со мною дождь…
Нет примет нашего времени, понимаешь?..
- Но ведь это о любви! - развел руками Ефим Ильич. - Большое чувство вне времени.
- Да чувства-то, может, и прежние остались с тех пор, как трахались на шкуре мамонта. Только способ передачи изменился. Раньше надо было любимой в глаза смотреть и за руку держать, а сейчас по электронной почте объясняются. И это тоже любовь!.. Ну хоть какую-то зацепку… Яне знаю… - Лариса огляделась вокруг, нащупала в кармане пейджер. - Ну вот пейджер хотя бы. Ведь у каждого второго есть, и тоже любовные послания шлют. Такие, что там телефонистки кончают, не сходя с рабочего места! А в песне ни разу не было.
Ефим Ильич на секунду задумался и продекламировал:
Я одна, только сердца стук.
Только пейджер со мной, мой друг.
Но экран его нем и пуст,
Отражает мою лишь грусть…
- Ефим Ильич, я тебя обожаю! Гений ты мой! - Лариса бросилась записывать.
Ефим Ильич скромно потупился.
- Лариса, тебя к телефону, - заглянула в кабинет жена гения.
- Тьфу, черт… Я же мобильный отключила… - Лариса ушла за ней в гостиную.
Ефим Ильич проводил ее глазами, улыбнулся Славке и доверительно понизил голос:
- Моя вторая половина не далее как завтра в пять берет с собой и дочь и сына и едет к морю отдыхать. Вы знаете - поэт не может жить без музы. Меня в четверг должны вы навестить, и о дальнейшем творческом союзе могли б без спешки мы поговорить. Ларису посвящать не нужно - у нас с ней искренняя дружба… - он со значением кивнул Славке и сунул ей в карман визитку. - Чтоб не возникло с адресом вопросов… В четверг я жду вас ровно в восемь!
Славка смутилась, она не ожидала такого поворота.
- А-а… вы правда можете на любое слово написать? - спросила она, чтобы сменить тему.
Ефим Ильич жестом волшебника развел руками.
- Ну, например… - Славка наткнулась глазами на тюбик с каким-то кремом. - Тюбик!
Ефим Ильич на мгновение задумался, прикрыв глаза:
Забытый на тумбочке тюбик
И в ванной оставленный гель
Говорят, что меня еще любят
И делят со мною постель.
С помадою фильтр сигареты
И дым, ощутимый едва, -
Любви бытовые приметы
Важнее порой, чем слова.
- Здорово! - в восторге сказала Славка. - А вы стихи никогда не пробовали писать?
Лицо Ефима Ильича вдруг вытянулось, губы задрожали, он вперился в Славку ненавидящими глазами.
- До свидания, девушка… - деревянным голосом отчетливо произнес он.
- Ну… - растерялась Славка. - Я имела в виду - настоящие стихи…
- До свидания, девушка! - еще отчетливее повторил Ефим Ильич, как приговор. - Надеюсь, дорогу до двери найдете сами…
Когда Славка с Ларисой подошли к машине, на другой стороне улочки затормозил и посигналил шикарный белый лимузин. Шофер открыл дверцу, появился хозяин с большим животом в распахнутом пиджаке. Он раскинул руки:
- Лариска! Вот кого я рад видеть! Здравствуй, моя милая!
- Юлик! Здравствуй, мой хороший!
Они трижды поцеловались.
- Слышала, слышала, - сказала Лариса, оглядывая лимузин. - Поздравляю!.. Классный катафалк! Во что обошлось?
- О! - мужик нарисовал в воздухе несколько нулей. - Специальная сборка. Стекла бронированные.
- Слушай, на что ж ты живешь-то теперь? - изумилась Лариса. - У тебя Рогозин в ноль вышел. Вербинину только в дома престарелых с концертами зовут… В аренду, что ли, сдаешь? - кивнула она на лимузин. - Под свадьбы?
- Ну, на бензин пока хватает… А ты все сама рулишь на своем "Запорожце"? Сто раз тебе говорил - возьми шофера. Несолидно, Лариса, - укоризненно сказал мужик. - Или там второй уже не поместится?
- Да я бы взяла. Дурная привычка - привыкла думать за рулем. Слышал, может быть: кроме пищеварения там, слюноотделения, - она погладила мужика по пузу, - бывает еще мыслительный процесс. Ну, это когда извилины работают, - пояснила Лариса.
Мужик засмеялся и тут же посерьезнел.
- Слушай, смотрел вчера последние чарты - жутко расстроился. Твой Бойцов в конец десятки упал. "Доминошки" едва держатся. Пепу с Шайтановым совсем не видно.
- Ай, не говори! - огорченно махнула рукой Лариса. - А как я расстроилась - сколько ты за эти чарты заплатил, а все равно твои выше середины не прыгнули…
- За кого ты меня принимаешь, Лариса? - обиделся мужик. - Я честный человек. Если бы я заплатил - твоих бы и в первой сотне не было.
К удивлению Славки, разговор был вполне дружеский.
- Да черт с ними, с чартами, - сказала Лариса. - Я тут случайно узнала, сколько ты в этих двух своих мальчиков вложил, как их там - "Чет-нечет", а они по Сибири ползала не собрали. Рискованный все-таки у нас бизнес - рубль найдешь, три потеряешь… - посочувствовала Лариса. - Ой, извини, - спохватилась она. - Не сообразила, дура, - может, они не по этой части вообще? Другим местом сборы делают…
- Они свое соберут. Еще не вечер… Ты же знаешь мой принцип: что такое звезда? Это фонарный столб, в который денег вложили… - засмеялся мужик. - А это что, новенькая? - заметил он Славка.
- Да бог с тобой, - удивилась Лариса. - На хозяйство девочку взяла… Ну, пока, мой хороший!
- Давай. Рад был тебя увидеть. Не пропадай.
- Удачи тебе.
Они снова расцеловались.
Лариса махнула рукой, провожая сияющий лимузин. Подошла к своей машине, доставая ключи, и вдруг со злостью пнула в колесо. "Додж" заорал сигнализацией, будто от незаслуженной обиды.
Лариса притормозила около маленького бара.
- Подожди. - Она скрылась в дверях. Через полминуты вышла, достала дезодорант, прыснула в рот и тронулась дальше. Покосилась на Славку.
- А твой бойфренд что, дома остался?
Славка пожала плечами.
- Как же он, дурак, тебя одну отпустил - в Москву-то, козу в огород?
- Да нет у меня бойфренда, - нехотя сказала Славка.
- Что, расстались?
- Да нет…
- А что?
- Просто нет никого…
- Ну был же кто-то раньше? - настаивала Лариса.
- Не было.
- Слушай, может, мы на разных языках говорим? Как это у вас там называется - жених, любовник, трахатель?
Славка покачала головой.
- Ты что, целка, что ли? - изумилась Лариса.
Славка побагровела. Неопределенно повела плечами, глядя в сторону.
- Нет, ты плечиками не жми, тут или да, или нет. Среднего не бывает. Это как деньги - или они есть, или их нет!.. Ты с кем-нибудь жила? - допытывалась Лариса. Ей доставляло удовольствие мучить сгорающую от неловкости Славку. - Перевожу с русского на русский. Ты с мужиком спала когда-нибудь?
- Нет…
- Тебе сколько лет?
- Восемнадцать…
Лариса захохотала.
- Слушай, ты там одна такая дура осталась?
- Нет, почему… Все мои подруги…
- Все! Вот он, свет в окошке! - веселилась Лариса. - Накройся все медным тазом - поеду в твой Ханты-Мансийск, начну новую жизнь!.. Слушай, а какое ощущение, расскажи - вот будто хранишь бесценный клад и прицениваешься, кому отдать, да? Кто достоин? А?.. Или наоборот: каждый мужик - грязная скотина, да? Про любовь лапшу вешает или просто даже про погоду говорит, а у самого только одно на уме и в штанах шевелится?..
- Зато мне не бьют морду по утрам и не бросают, как последнюю… - вдруг отчетливо сказана Славка, глядя перед собой.
Лариса ударила по тормозам. Сзади, едва не врезавшись в нее, засигналили машины.
- Пошла вон, - спокойно сказала она.
Славка молча открыла дверь, забрала гитару и сумку и вышла.
Лариса сидела неподвижно, сгорбившись за рулем. Потом подняла глаза - Славка шла не оглядываясь. Свернула за угол. Лариса включила скорость, догнала ее, открыла дверцу.
- Садись, - велела она.
Славка села в машину. Они помолчали, не глядя друг на друга.
- Что, так бы и ушла? - удивленно спросила Лариса.
Славка пожала плечами.
- Может, еще извиняться перед тобой прикажешь?
- Не надо.
- Ладно, извини.
- Вы тоже извините.
- Это я его выгнала, поняла? - сказала Лариса. - Я сама!.. Последнее счастье - успеть выгнать, пока тебя не бросили…
Они шли по бесконечному коридору "Мосфильма".
- Нет, если б вы наших пацанов увидели - вы бы не удивлялись, - рассказывала Славка, успевая глазеть на фрагменты декораций, старые съемочные краны и пиратов, торопливо докуривающих у входа в павильон. - Это себя надо не уважать… Поговорить даже не о чем: запас - пять слов, из них десять матерных… Нет, у меня были, конечно, романы…
Лариса вдруг быстро отступила за угол. Славка не заметила и продолжала говорить на ходу, размахивая руками, обращаясь к отсутствующему собеседнику слева:
- Я в одинадцатом классе была, а он уже студент, в лесотехническом. На два года старше. Интересный парень, высокий, на Влада Бойцова похож. Все девчонки по нему с ума сходили… Ну вот. Долго у нас продолжалось, месяца три. Серьезные отношения, целовались, все такое. Потом все уже решили - ну, вы понимаете… Родители на работе были. Почти уже все случилось, а тут брат с тренировки вернулся, - она показала брата. - И все. Этот парень потом на километр боялся ко мне подойти…
Славка наконец обратила внимание, что встречные странно поглядывают на нее и старательно обходят стороной. Она обернулась - Ларисы не было ни рядом, ни во всем длинном коридоре. Славка заметалась вперед и назад среди множества дверей, закоулков, переходов.
Навстречу ей появилась процессия - Малиновский в золотом пиджаке со свитой. Следом шли обе близняшки. Деловито переговариваясь, все направились к павильону.
- Здрасьте! - бросилась к ним Славка. - Вы Ларису Ивановну не ви… Ой!
Она налетела на тетку из свиты и выбила у нее из рук переплетенные в книжицу нотные листы. Все испуганно ахнули и расступились.
- Ты что наделала? - заорал Малиновский. - Это же песня!
- Извините, - Славка наклонилась было поднять.
- Не трогай! - закричали все разом.
Славка отдернула руки и растерянно оглянулась, не понимая, что надо делать, из-за чего такой переполох.
- Садись! Садись! - кричали все, указывая на лежащую книжицу, как на ядовитую змею.
- Зачем?
- Садись, тебе говорят!
Славка пожала плечами и села на ноты, глядя снизу на обращенные к ней лица.
- Теперь прижми и вставай!
Славка неловко поднялась, прижимая одной рукой ноты к заднице. Тетка трижды плюнула через левое плечо и взяла ноты.
- Идиотка! - в сердцах сказал Малиновский, и они гуськом втянулись в павильон, злобно оглядываясь на Славку.
Она пошла дальше и наконец заметила Ларису. Та осторожно выглянула из-за какой-то декорации, осмотрелась - в один конец коридора и в другой.
- А я вас потеряла, - облегченно сказала Славка.
Лариса бессильно привалилась плечом к стене и молча закурила.
- Он? - догадалась Славка.
Лариса кивнула.
- Но вы же сами его искали!
- Тогда я готова была. А тут… - Лариса расстроенно ударила кулаком в ладонь. - Нос к носу… Не ожидала… Ладно, пойдем…
В павильоне к ней тотчас подкатился колобок-директор.
- Ларисочка, ты только сразу не психуй, ладно? Они на финал скай-лифт хотят, чтобы Ирочка с Шайтановым как бы вознеслись, как бы в небо, как бы над суетой…
- А как бы вертолет им не нужен как бы вознестись? - тут же завелась Лариса. - А "боинг" не нужен?!
- Ларисочка, я то же самое им сказал, слово в слово. Давай сейчас не будем конфликтовать, процесс как бы идет… - Он подхватил Ларису под руку и увел в сторону.
Славка обогнула фанерную декорацию, подпертую сзади брусьями. Ярко освещенная декорация изображала дома с нарисованными окнами, деревья и фонтан с фанерными струями. Между домами стояли парочки, у фонтана - Пепеляева и сладкий восточный красавец Шайтанов. Перед декорацией расположилась съемочная группа и операторский кран на рельсах.
- Пробуем! - крикнул режиссер. - Фонограмма!..
С полуслова зазвучала песня: "…этот волшебный вечер, твои продрогшие плечи и первая губ наших встреча…"Кран двинулся вдоль декорации, постепенно опуская стрелу.
- Пары пошли!.. Игорь, чуть медленнее! Ира, обернулась!..
Шайтанов, беззвучно открывая рот под фонограмму, догнал Пепеляеву, та обернулась с улыбкой, они обнялись и поцеловались перед опустившейся на уровень лиц камерой.
- Ладно лизаться-то, - досадливо сказала она, вытирая губы. - Не снимаем еще.
- Нормально. Можем фиксировать, - сказал режиссер.
Рабочие покатили кран на исходную позицию. В декорацию тут же выскочили из тени гримеры, костюмеры, ассистенты, что-то поправляя, одергивая, припудривая.
- Валера, ты на крупный выходишь? - крикнула Пепеляева вверх оператору.
- На молочный, - провел тот ладонью по груди.
- Какой объектив?
- Пятидесятый.
- А почему не семьдесят пятый?
- Ирочка! - оператор молитвенно сложил руки. - Ну давай я буду заниматься своим делом, а ты своим!
- Но я же лучше знаю свое лицо! На семьдесят пятом лучше получается!
- Снимем пятидесятым, потом семьдесят пятым, - сказал режиссер. - Спорить дольше будете.
- Слава, ну давай хоть немного еще глаза подкрасим, - попросил Шайтанов режиссера. - Я как голый без глаз…
- Игорь, крупный план! Грим на экране вылезет!
- Но зрители привыкли к моим глазам! Они меня без глаз не примут!
- Лина, положи ему еще на глаза, - вяло махнул режиссер гримерше. - А то мы ночевать здесь будем!.. Можем?
- Слава! - крикнул сверху оператор, глядя в камеру. - Вот там, с краю, жидковато. Еще пару поставь!
В этот момент директор с Ларисой подошли к декорации. Лариса кивнула всем сразу и жестом показала: продолжайте.
- Кого поставить? - откликнулся директор.
- Без разницы, все равно не в фокусе.
- Я не в этом смысле. У нас по смете больше массовки нет.
- Ну, сам тогда встань, - сказал режиссер. - И вон ее возьми, - указал он на Славку.
Славка вопросительно оглянулась на Ларису.
- Давай, - кивнула та. - Хоть пару часов отдохну от тебя… Я в офисе, - сказала она директору.
Она направилась было к выходу, но тут же вернулась к Славке, достала из кармана пейджер.
- Ну тебя к черту - пропадешь, ищи тебя по всей Москве… Услышишь сигнал - нажми эту кнопку. Увидишь свое имя - читай. Остальное сбрасывай в память - вот так. Поняла? Все, пока…
Славка под руку с директором встала с краю декорации.
- Идете отсюда и до того дома, - показал режиссер. - Можем, наконец?.. Фонограмма!.. Начали!..
Снова раздалась музыка: "…этот волшебный вечер, твои продрогшие плечи…" Славка с директором двинулись по заданному маршруту, кран поехал вниз, Шайтанов, беззвучно открывая рот, пошел к Пепеляевой. В последнее мгновение перед тем, как должна была состояться "губ наших встреча", та вдруг резко повернулась и уперла руки в бедра:
- Нет, я так не могу!..
Оператор в отчаянье уткнулся лбом в камеру.
- Что? - заорал режиссер. - Что ты еще хочешь, Ира?
- Я хочу, чтобы мой клип был красивым. Уберите ее отсюда! - Пепеляева не глядя указала на Славку.
- Чем она тебе мешает, Ира? Она не в фокусе, И-ра-а!
- Иди сюда! - приказала Пепеляева Славке.
Славка неуверенно подошла. Ей не понравился тон, которым с ней разговаривали, но она не знала, какое обращение здесь принято и кому следует подчиняться.
- Сюда встань!
Славка встала, куда велели.
- Ноги вместе! - командовала Пепеляева. - Теперь повернись!.. Ну? - спросила она у режиссера.
- Что?
- У нее ноги кривые!
- На свои посмотри! - не выдержала наконец Славка.
Все вокруг замерли.
- Знаете что, - победно сказала Пепеляева. - Снимайте-ка без меня! Всякая писюха тут будет пасть открывать! - Она решительно шагнула с декорации.
Режиссер и ассистентки бросились за ней, директор торопливо увел Славку в сторону:
- Слушай, извини… Ну ты видишь… Ты посиди тут пока, ладно?..
Вместо нее поставили толстую некрасивую гримершу, и кадр наконец сняли.
- Обед - сорок минут! - объявил директор, вытирая мокрый лоб. - Массовка свободна на сегодня!
Один за другим погасли юпитеры, актеры и съемочная группа потянулись к выходу, декорация опустела.
Шайтанов подошел к Славке, одиноко сидящей в углу павильона.
- Привет. Меня Игорь зовут. А ты - Слава из Североморска.