- Из Верхневилюйска… А откуда вы знаете?
- Да все уже знают. Тебя Лариса взяла.
- Еще неизвестно.
- Да все уже известно, - махнул рукой Шайтанов. - Лариса даром время не тратит. Если она тебя через пять минут не послала - значит, зацепилась… А здорово ты Пепу опустила! - засмеялся он. - Гляди - бесится, - он кивнул на Пепеляеву. Та направилась было к нему, но, заметив рядом Славку, демонстративно отвернулась. - Она вообще новеньких ненавидит, если кто у Ларисы появляется - порвать готова. А ноги у нее - больное место. По три часа на тренажерах, из сауны не вылазит, а все равно ляжки как у доярки. По пояс только снимать себя дает… Ты, смотри, осторожнее - у нее любовник крупный бандит. И вообще - не наживай врагов раньше времени… - Он посмотрел на часы. - Слушай, я тут живу рядом. Чего в буфете толкаться - поехали?
Вся шайтановская квартира от порога до дальнего угла была завалена мягкими игрушками - розовыми собачками, голубыми кошками, зелеными бегемотами и прочей живностью всех размеров и мастей. Стены сплошь были увешаны фотографиями хозяина, его афишами и неумелыми рисунками, изображающими опять-таки Шайтанова.
- Ух ты!.. - восторженно протянула Славка, скидывая с плеча гитару и сумку и оглядываясь. - Откуда столько?
- Девчонки дарят, на каждом концерте, - Шайтанов любовно оглядел коллекцию. - Каждый раз прямо со сцены говорю: ну хватит, девчонки, класть уже некуда - все равно несут. Не отказываться же - обидятся… Хочешь - подарю, - широким жестом обвел он комнату. - Выбирай!
- Любую? - недоверчиво спросила Славка.
- Любую.
- А эту? - Славка указала на огромного, почти в человеческий рост, плюшевого тигренка.
- Бери! - засмеялся Шайтанов. Он поставил на проигрыватель свой компакт, прибавил громкость. - Ты, вообще, меня слушаешь?
- Конечно. У меня две кассеты: "Люби меня, люби" и "Зачем ты говоришь - люблю".
- Это старые. У нас еще три вышли - потом подарю… А это девчонки рисуют, - указал он на галерею. - Ну, это просто с афиш копируют, неинтересно, - кивнул он на портреты у окна. - А вот это, смотри, - он за талию подвел Славку ближе к дивану, - рисуют песни. Я их так и развешиваю - по альбомам. Вот - "Ты раскрыла зонтик надо мной, нас познакомил дождик проливной…" - напел он. - Помнишь?
- Ага, - Славка встала на колени на диван, чтобы рассмотреть ближе.
- А это? - указал он на другой рисунок.
- "Мы с тобой целуемся в трамвае"… - пропела теперь Славка.
- "…мы проехали давно все остановки"… - Шайтанов незаметно глянул на часы и обнял ее сзади.
Славка удивленно обернулась. Он приблизил к ней лицо с густо подведенными глазами и гримом на скулах. Славка как могла осторожно, чтобы не обидеть, освободилась и соскочила с дивана.
- Сколько времени осталось? - спросила она.
- Полно. Еще полчаса.
- Слушай… а у тебя ванна есть?
- Конечно.
- Можно?
- Нужно, - улыбнулся он. - Налево и по коридору.
- Я быстро, ладно? - Славка подхватила сумку и скрылась в ванной.
Ванная тоже была полна резиновых и пластиковых игрушек. Славка достала из сумки сменные трусики, лифчик, колготки и пустила воду…
Когда она оделась и вышла, диван был застелен и Шайтанов голышом лежал под одеялом. Славка остолбенела.
- Иди сюда, - улыбаясь, поманил он ее в постель.
- Ты чего? - озадаченно спросила она.
- Давай скорее.
- Ты что, заболел? - покрутила она пальцем у виска.
- Ну хватит, слушай! - досадливо сказал он, садясь на диване. - Двадцать минут осталось!
- Да не пойду я к тебе!
- Ты же сама предложила!
- Я?!
- А в ванну зачем пошла? "Подожди, я быстро"…
- Зачем в ванну ходят? Мыться! Я неделю в поезде ехала!
- Ну хватит динамо крутить! - потерял терпение Шайтанов. Он соскочил с дивана и схватил ее за руку. - Я, как дурак, голый лежу, ее жду…
- Лежал бы одетым, как умный! - Славка вырвала руку.
- Ну, знаешь, может, в твоем Урюпинске такие вещи проходят, а здесь нет. - Он грубо обхватил Славку и потащил к дивану.
- Да отвали ты, козел!.. - Она вывернулась, заученным приемом подсекла его и бросила через бедро. Шайтанов с полного роста плашмя грохнулся на пол и замер, выкатив глаза, ловя открытым ртом воздух.
- Больно? - сочувственно спросила Славка. - Извини, я не хотела. Ты просто в другой весовой категории, я на бедре не удержала. Ты выдохни - вот так - и потихоньку вдыхай. Скоро пройдет.
Шайтанов силился сказать что-то.
- Что? - наклонилась Славка.
- Уйди, сука… - просипел он.
Славка пожала плечами, взяла гитару и сумку и открыла дверь. Вернулась, прихватила под мышку плюшевого тигренка и вышла.
Славка вошла за Ларисой в аппаратную звукозаписи, восхищенно оглядела широкий пульт со множеством ползунков и переключателей, пульсирующий разноцветными огнями, и громадные блоки аппаратуры. За пультом сидели звукорежиссер с помощником и тощий композитор с мушкетерской бородкой.
- Ну как? - спросила Лариса. - Уложимся до конца смены?
- Да какое там! - досадливо всплеснул руками режиссер. - Одну строчку полчаса пишем!
- Вы что, спятили тут?
- А что я могу сделать? Сама послушай! - кивнул режиссер на окно в студию.
Славка тоже заглянула через их спины. За толстым двойным стеклом в студии стоял перед микрофоном Влад Бойцов.
- Это Влад, да? - восторженно зашептала она. - Лариса Ивановна, это Влад?..
- Помолчи, - шикнула на нее Лариса.
Режиссер включил фонограмму.
- Не потому ль так часто мы с тобою… - запел Влад.
Режиссер обрубил музыку. Композитор нажал кнопку громкоговорящей связи на пульте:
- Не то, Влад, не то! Ты сразу высоко берешь, а тут с "ре" начинается: не потому ль!..
- Да понял, понял! - Влад нервно поднес ладони к лицу, будто принюхиваясь. - Давай еще раз.
Снова зазвучала музыка.
- Не потому ль так часто…
- Влад, здесь голос по слогам поднимается: не по-то-му ль! Ре-ми-соль! Не по-то-му ль!
Снова музыка.
- Не потому ль… - начал Влад.
- Владик, милый - ре-ми-соль! Это же просто! Не по-то-му ль!
Музыка.
- Не потому ль…
- Владик, ты в ноты можешь попасть? Три ноты! Не по-то-му ль!
- Не потому ль… Не потому ль… Не потому ль… - на разные голоса начал повторять Влад. - Что это за слово - "непотомуль"? - заорал он. - Кто мне объяснит - что такое "непотомуль"?!
- Все, зациклился, - безнадежно сказал композитор.
- Лариса, надо еще полсмены брать, - сказал режиссер. - Это безнадежно.
- Ты у меня дома печатный станок видел? Где я тебе бабок возьму?!
Тяжелая дверь студии распахнулась, появился разъяренный Влад.
- Где этот чертов "непотомуль"? Я ему пасть порву! Ты видел "непотомуля"? А ты?.. А-а, вот он, "непотомуль"! - заметил он Славку, кровожадно схватил ее и легко поднял. - Маленький вредный "непотомуль"! Но симпатичный!
- Ладно, отдохни пока, - вздохнула Лариса. - А ты давай в студию, - кивнула она Славке.
- Прямо сейчас? - растерялась та.
- Нет, концертное платье сперва погладь! Бегом! Время немереных денег стоит!
Славка достала из чехла гитару, вошла в студию и встала перед микрофоном.
- Песня называется "Лес", - объявила она. - Музыка моя на стихи Марины Цветаевой.
- Ого! - сказал Влад. - Она с такой фигурой еще и книжки читает!
- А ты иди ноты учи, последний непотомуль, - ответила Лариса.
Славка запела. Она вдруг изменилась с гитарой в руках, стала необыкновенно серьезной и будто вытянулась вверх.
Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес.
Потому что лес - моя колыбель, и могила - лес.
Потому что я на земле стою лишь одной ногой,
Потому что я о тебе спою, как никто другой…
- Тембр хороший, - сказал режиссер.
- Где ты ее раскопала? - спросил композитор.
- Ты все равно не знаешь. Это дальше, чем Садовое кольцо, - ответила Лариса.
Она напряженно слушала, цепко разглядывая девчонку.
- Вспомнила… - наконец сказала она. - Слушай, Артем, - заговорила она, обращаясь к композитору. - Я об этом подумала, еще когда год назад ее увидела… И сегодня весь день с ней катаюсь, приглядываюсь… Да придави ты ее! - обернулась она к режиссеру. - Сама себя не слышу!
Режиссер убрал Славкин голос. Теперь она беззвучно раскрывала рот за глухим стеклом, и только огоньки эквалайзера на пульте пульсировали вместе с движением ее губ.
- Ее зовут Славка… Славка. Пацанское имя… Представь, среди всех наших раскрашенных кукол, Синди-Барби, всех этих звездных романов, лимузинов, сумасшедших прикидов, всей этой пестрой мишуры - вдруг такая пацанка. Дворняга. Гаврош. Пэтэушница из города Мухосранска. Руки в карманы, взгляд вприщур, веселая, злая, плевать хотела на все авторитеты, пошлет не задумается - и другой быть не хочет. В клипах - никаких декораций, никакой роскоши, никакой зауми, только улица, метро, вокзал… Смотри, глазищи какие! - указала она на Славку. - Ведь парадокс в чем - со всей страны собирают красавиц в агентства, а самые красивые девки ездят в метро! Красивая дворняга слаще любой модели, потому что она живая. Все стыдятся своей провинциальности, как проказы, а на ней сыграть можно.
- Думаешь, пройдет? - с сомнением спросил композитор, почесывая бородку.
- Была б уверена - не распиналась бы здесь перед тобой!.. Но что-то тут есть, ноздрей чую! Момент хороший. Попса совсем зажирела - такой особый мирок на розовых облаках, не дотянешься. Дворовые пацаны и девки будут пялиться на крашеных кукол в поднебесье, а любить-то будут ее, хотя бы из классовой солидарности - она своя, девчонка из соседнего подъезда… Ты про музыку подумай пока, две-три мелодии надо. Тексты простые, как грабли, как сейчас, вот в эту самую минуту, на улице разговаривают, безо всяких "непотомулей".
- Девка-то вроде неглупая, - сказал режиссер. - На пэтэушницу не тянет.
- Это дуре умные глаза не нарисуешь, а поглупеть несложно… Надо с гримом угадать, костюм придумать, движение поставить, чтобы каждая деваха в каждом рабочем поселке под нее стала одеваться и краситься.
- Слушай, может, "Голубую метель" на нее примерить? - спросил композитор.
- А что?.. - Лариса глянула на часы и на лежащего в кресле с закрытыми глазами Влада. - Фонограмма, текст есть? Давай хоть куплет попробуем. Иди помоги ей.
Композитор вытащил из портфеля листок с текстом и пошел в студию.
Все наконец снова обратили внимание на Славку. Она давно уже закончила песню и беззвучно стучала в окно. Режиссер двинул ползунок на пульте.
- …са Ивановна-а! Мне еще петь?
- Спасибо, хватит. Теперь положи гитару и возьми текст. Сейчас тебе дадут фонограмму, ты прочитай первый куплет, примерься.
Зазвучало музыкальное вступление.
- "Чем обидела тебя, что я сделала, скажи, - читала Славка, - я хотела просто другом быть тебе, пойми. Ты ушел, захлопнул дверь, а в душе метет метель, если что не так, то ты меня прости…" Это что за бред? - удивленно спросила она.
- Ты свое мнение засунь куда подальше, поняла? - прикрикнула Лариса. - Не считай себя умнее всех! Это не идиоты пишут… Артем, покажи ей.
- Чем обидела тебя, что я сделала, скажи… - корявым голосом, но с большим чувством запел композитор, показывая Славке рукой акценты мелодии. Славка прикусила губу, сдерживая смех.
- А сейчас спой это так, - сказала Лариса, - чтоб я за всю свою горькую жизнь заплакала и в соплях увязла, поняла? Не попадешь в музыку - не страшно, не останавливайся…
Славка запела - сначала неуверенно, потом во всю силу голоса и всерьез.
- Есть! - торжествующе сказала Лариса. Нажала кнопку: - Все. Молодец! Иди сюда.
- Ларис, как насчет полсмены? - спросил режиссер.
- Два часа еще возьму - укладывайтесь как хотите…
Славка вышла из студии в аппаратную.
- Лариса Ивановна…
- Сядь, - не глядя отмахнулась та.
Славка послушно отошла и села прямо на лежащего Влада. Ойкнула и подскочила. Влад удержал ее и усадил обратно.
- Ничего, не стесняйся. Я тут сегодня вместо мебели, - улыбнулся он. - Давно в Москве?
- С утра.
- Все в кайф, да? Все мелькает и светится?.. У меня вечером сольник во Дворце молодежи - приходи.
- Я с ней, - кивнула Славка на занятую разговором Ларису.
- Нормально. Она по-любому будет… Потом встретимся?
Славка неуверенно пожала плечами.
- Прилип уже! - недовольно сказала Лариса. - Иди работай, последний герой! А то так рублем ударю - не опомнишься!
Влад нервно понюхал ладони и направился в студию, распевая на мотив "Тореадор, смелее в бой":
- Не по-то-му ль! Не по-ото-ому ль?..
Было еще светло, но по всему городу уже зажглись рекламы и иллюминация. Улицы были запружены машинами. "Додж" короткими рывками едва продвигался вперед. Лариса жала то на газ, то на тормоз, безнадежно выискивая хоть какую-то лазейку. Достала телефон:
- Алло!.. Слушай, я на Садовом увязла. Если опоздаю - задержи Алиску, мне с ней поговорить надо… И вот еще что - собери-ка мне на девять тридцать визажиста и костюмера с фотографом. Все!
Она мельком глянула на молчащую Славку.
- Ты чего скисла? Я уж привыкла с утра, что кто-то над ухом зудит.
- Да нет, все нормально, - улыбнулась Славка.
- Давай рассказывай. Все равно делать нечего, - кивнула Лариса на бесконечную пробку.
- Понимаете… - замялась Славка. - Вот я там у себя музыку слушала - с утра до вечера, как все, - дома телевизор, в автобусе радио, на улице плеер. И все одно и то же, только имена разные - умца-умца, три аккорда. Тексты тупые, одни и те же слова местами переставляют. Я думала - ну не умеют люди…
- А все-таки слушала, да?
- Так нет же другого.
- И тогда ты подумала - поеду-ка я в Москву, достану гитару да как спою - и все упадут к моим ногам, посыплют голову пеплом и скажут: "Славка, свет очей наших, мы неправильно жили, наклонись, пожалуйста, мы тебя в жопу поцелуем!"… Есть другое! Ты Томми Кастро слышала?
- Кто это?
- Кто это! Это самый великий блюз-гитарист мира, деточка! А Клаус Шульц, Найман, Том Вэйтс? Ты хоть имена-то эти слышала когда-нибудь? А куда ж ты лезешь со свиным рылом? У меня дома диски лежат - послушай! Я часто не могу, мне нельзя - у меня руки от восторга отнимаются, душа улетает… Да езжай ты, твою мать! Дома спать будешь, козел!.. - заорала она в окно. Рванула руль вправо и понеслась по тротуару, распугивая прохожих. - Одна беда - слушают их у нас пять с половиной человек. А сто пятьдесят миллионов приходят в свои нищие дома - жрать нечего, дети голые, впереди ни просвета - и слушают нашу музыку, и верят, что есть другая жизнь, простая и счастливая, как три аккорда! Видишь гирлянды? - она указала на уличную иллюминацию. - Они не для того, чтобы улицу освещать, а для того, чтобы с тоски не повеситься! А хочешь истину в народ нести - пожалуйста, иди в переход, становись среди калек, шапку для мелочи я тебе одолжу, и пой хоть с утра до ночи! - Лариса с грохотом съехала с тротуара на проезжую часть и остановилась у перехода. - Хочешь?.. Ну, давай, давай, иди!..
Славка, пряча глаза, покачала головой.
- Тогда сиди и молчи!
Лариса поехала дальше.
- Черт, красиво сказала! - одобрила она себя. - Особенно про гирлянды. Записать надо…
В тренировочном зале с зеркальными стенами работали пятеро молодых длинноногих девчонок в купальниках и лосинах. Мокрые с головы до ног, держа неподключенные микрофоны около губ, они вполголоса подпевали под свою фонограмму, синхронно двигались, раскручивая головой длинные, слипшиеся от пота волосы, стремительно менялись местами, по очереди выбегая вперед.
Лариса и Славка сели на скамеечку у зеркала. Хореограф вопросительно оглянулся на Ларису. Она махнула рукой: продолжайте.
- "Домино" тоже ваше? - в восторге прошептала Славка. - Мне ужасно нравится! Лучше всех танцуют!
- Таня, опаздываешь!.. Спину держи!.. - кричал хореограф. - Так! Отлично!.. Алиса, пошла!.. Таня, палку сейчас возьму!.. - Он действительно схватил гимнастическую пашу и встал за спиной у черноволосой девчонки, полушутя замахиваясь. - Вот так! Вот так! Можешь ведь!..
Песня кончилась, "доминошки" остановились, тяжело дыша, вытирая пот.
- Любишь танцевать? - вполголоса спросила Лариса.
- Конечно! - ответила Славка. - Я с дискотеки едва до дому доползаю.
- Ну, пойди подвигайся, - кивнула Лариса. - А то засиделась в машине.
- С ними? - опешила Славка. - Я же не смогу так…
- Как сможешь… Костя, поставь ее! - велела Лариса хореографу.
Внезапно в зале повисла мертвая тишина. Пятеро девчонок, улыбавшихся за мгновение до этого, замерли, настороженно переводя глаза с Ларисы на поднявшуюся Славку.
- За кем? - спросил хореограф.
Лариса выдержала короткую паузу.
- За Алисой.
Рыжая Алиса обреченно посмотрела на Славку. Та встала у нее за спиной.
- Просто копируй движения. Будто в зеркало смотришь, - сказал хореограф Славке. - Поехали!
Зазвучала новая песня. Славка, не спуская глаз с Алисы, старалась, как могла, иногда попадая в общий рисунок танца, иногда проваливаясь. Алиса танцевала, как заводная кукла, с застывшей на лице растерянной улыбкой, сбивалась с ритма, каждую секунду ощущая соперницу за спиной.
- У нас все на сегодня, - сказал хореограф, обернувшись к Ларисе.
Та спокойно кивнула, прощаясь, и вышла. Славка догнала ее в коридоре.
- Зачем вы так, Лариса Ивановна! Она же подумала, что я…
- Значит, так надо, - жестко ответила Лариса. - Иногда полезно, когда тебе в затылок дышат. Наводит на размышления… Заодно на тебя посмотрела. Может, у тебя коленки не в ту сторону…
В дверях зала показалась Алиса. По лицу у нее уже градом катились слезы.
- Подожди в машине, - Лариса отдала Славке ключи. - Ну что ж ты ревешь-то заранее, Лисенок? - она ласково обняла Алису и повела к креслу. - Может, ничего страшного еще не случилось… Ну, хватит, хватит. Просто посидим, поговорим. О нашем, о девичьем…
Славка ждала в машине. Вскоре подошла Лариса, села, раздраженно закурила. Тотчас подбежала рыдающая Алиса - как была, в мокром купальнике, со слипшимися волосами, - схватилась за ручку двери:
- Лариса Ивановна!..
- Да сядь ты в машину! - еле сдерживая, сказала Лариса. - Тебе простужаться нельзя!
Алиса села сзади. Лариса обернулась к ней:
- Ну что, по третьему кругу пойдем?.. Ты контракт подписывала?
- Да…
- Сама подписала, я твоей рукой не водила, правда? Ты на пять лет моя со всеми потрохами! Ты грамотная, читать умеешь - видела, что подписываешь, да?
- Да…