Я ответила неуверенно: "Привет. - При этом я пыталась увидеть, не слишком оглядываясь вокруг, есть ли поблизости кто-то, кто нас слышит. Решила не рисковать и продолжила, чувствуя себя очень глупо: - Приятно вернуться обратно".
"Ты раньше, чем мы ожидали. Собирался встретить тебя на машине. А где багаж?"
"Оставила в каменоломне. Кто-нибудь сможет забрать попозже?"
"Сам схожу. Знаешь, на самом деле нужно было встретить тебя в Ньюкасле".
"Нет, я… Мне хотелось идти одной. Спасибо, все равно". К ярости я обнаружила, что говорю, как школьница. Если кто-то наблюдал, он бы сказал, что в нашем свидании есть что-то неестественное. Я так и не встретилась с Коном глазами. Он закрыл ворота, но я не шевелилась, стояла на месте и тупо продолжала говорить про багаж. "Конечно, ты знаешь, что основная часть багажа - в Ливерпуле. Его могут прислать…"
"Конечно". Мне показалось, что он вот-вот рассмеется, и я решила на него посмотреть. Взбеситься можно, ему, правда, было смешно. Прежде, чем я успела что-нибудь сказать по этому поводу, он взял мои руки в свои и восхищенно улыбнулся. Голос звучал тепло и, каждый бы согласился, искренне. "Это прекрасно… видеть тебя снова спустя все это время. Мы никогда не думали… - Секунду он изображал борьбу с захлестывающими эмоциями, потом продолжил: - Такой волнующий момент, дорогая!"
"Это ты мне говоришь!" - подумала я, и, хотя не произнесла ничего вслух, он прочел эту фразу в моих глазах без особого труда. Еще раз улыбнулся, притянул к себе и поцеловал. Должно быть, он почувствовал мои удивление и сопротивление, потому что быстро прошептал на ухо: "В эту сторону выходят окна, Мери, дорогая. Думаю, при таких обстоятельствах следовало ее поцеловать. Совершенно по-братски и из дружеских чувств, разумеется".
Он все еще держал меня за руки, я ответила ему так же тихо сквозь зубы: "А ты не думаешь, дорогой кузен Кон-вор, что она могла бы даже ударить тебя по физиономии, сильно? Совершенно по-сестрински и из дружеских чувств, Разумеется. - Он затрясся от смеха, и я отобрала у него свои руки. - Значит, за нами кто-нибудь смотрит? Они нас слышат?"
"Не знаю".
"Ну, правда?.."
"Ш-ш-ш, не так громко. Точно ничего никогда знать нельзя. - Он стоял спиной к дому и смотрел на меня. - Ты действительно так кипишь от гнева по этому поводу?"
"Конечно, да!"
"Событие в некотором роде ударило мне в голову. Прости".
"Все в порядке". Неожиданно показалось, что мы перепрыгнули через препятствие и легко вышли на прямую. Я расслабилась, прислонилась к воротам. Мы улыбались друг другу с некоторым пониманием. Внешнему наблюдателю сцена показалась бы совершенно нормальной. Даже от дома, должно быть, было видно, как раскраснелись мои щеки, а Кон стоял в такой позе, что можно было предположить смущение и неуверенность, не видя его глаз. Д сказала: "Ты должен знать, что я изображаю возвращение домой не для того, чтобы немедленно упасть к твоим ногам. Не дури, Кон Винслоу".
Он усмехнулся. "Нет. Это было бы слишком сильным желанием, это я понимаю".
"Об этом нужно было думать, прежде, чем целоваться. Неужели ты действительно намереваешься однажды отвести меня к алтарю? - Наступила напряженная тишина. Я с некоторым удовлетворением подумала, что удалось сбить с него спесь. Наклонила голову набок и улыбнулась. - Да, это странно, что вы с Лизой об этом не подумали. Очень может быть, что дедушка решит, что лучше поздно, чем никогда. А я, на этот раз, может, и приму твое предложение".
"Да ты дьяволица… - Первое искреннее чувство за время разговора. - Кто бы мог подумать?.. А что, если я поддержу твой блеф, девочка дорогая? Замечательное окончание маленькой игры, и даже странно, что я не подумал об этом раньше. Ради всех святых, я способен придумать массу намного худших вариантов судьбы, чем подъем с тобой по ступеням алтаря! - Он засмеялся, глядя на выражение моего лица… - Видишь? Слишком много блефовать не надо, а то могу поддержать шутку".
"А ты не остри, Кон, а то обрежешься. Я всегда могу опять с тобой поругаться, не так ли? А на этот раз дедушка может выгнать из дома тебя, а не меня".
"Прекрасно, - согласился Кон с легкостью. - Поморочили друг другу головы и перестали. - Яркие глаза под длинными ресницами. Очевидно, что, как бы игра ни пошла, он получит от нее удовольствие по максимуму. Если его когда-то и задела трагедия восьмилетней давности, теперь она его не волновала. - Будем играть по-твоему. Я собираюсь за собой следить, правда. Не хотел тебя расстраивать".
"Это - единственно возможный вариант".
Он все еще стоял спиной к окнам, и это было хорошо. Очень возбужденное лицо. "Какие бы ни были условия, а ты можешь их ставить, это чертовски приятное партнерство, Мери Грей! Ты замечательная девушка! Знаешь, у нас с тобой очень много общего".
Я сказала сухо: "Ну что же, спасибо. Всю жизнь об этом мечтала".
Он проигнорировал мое заявление или не понял ничего. "Чертовски замечательно! Я сказал, задавай тональность. Тебе и придется, если на то пошло. Ты лучше знаешь, как на все реагируют девушки после… В таких обстоятельствах. Буду делать, как скажешь. Но играть придется вместе - это дуэт, а не дуэль. Дуэт для тебя и меня, а Лиза переворачивает страницы".
Интересно, что сказала бы его сводная сестра, узнав, как определялась ее роль? "Прекрасно. Для начала поцелуи, братские и нет, исключаются. Когда-нибудь читал "Графа Ганнибала"?"
"Определенно. И понимаю, о чем ты думаешь, о том месте, где герой говорит: "Удар иль поцелуй произойдет меж нами, мадам?""
"Вот именно. А она ему отвечает: "Сто тысяч раз удар!" Вот так и обстоят дела, мсье".
"Да, хорошо. Но если помнишь, что произошло потом…"
"Он ударил ее по лицу. Да, так он поступил. Но зашел немного далековато, не думаешь? Если у нас все по-дружески, по-братски…"
"Получаешь удовольствие, да?"
"Что? - Грубость вопроса отбила охоту насмехаться. - Удовольствие от чего?"
"Да. Не притворяйся, что нет. Возбудилась не меньше моего".
"Я… Не знаю. Несколько напряжена, а кто бы не был на моем месте? Я человек… - Его рука протянулась к моему запястью. - Да, и пульс учащенный. А твой нет? - Я отняла у него руку. - Ладно, достаточно долго поговорили. Когда можно увидеть дедушку?"
"Он тебя пока не ждет. Не волнуйся, Лиза говорит, он будет ждать наверху и увидит тебя после отдыха. Поводить тебя по окрестностям, пока ты с ним не встретилась?"
"Ради Бога, не надо! Не хочу, знаешь ли. Сначала люди, потом виды. Сначала лучше представь меня Лизе, и я встречусь с миссис Бэйтс".
"Держишься на уровне?"
"Почему бы и нет? Я взяла первый барьер".
"Неужели я был барьером?
Я засмеялась. "Нет. Ты был рвом с водой. Встретила Бэйтса, когда шла вниз по дороге".
"О Господи, да, забыл. Видел, как он пошел вверх, но, конечно, не представлял, что ты появишься так рано. Как понимаю, справилась? Бог на твоей стороне, видишь, как все легко… Обратилась к нему по имени?"
"Нет, пока он не сказал о своей жене. Предпочитаю безопасность ошибкам, хотя была вполне уверена, и его поврежденная рука все подтверждала".
"Где ты его встретила?"
"Только прошла Вышку. - Я увидела, как он вытаращил глаза, и рассмеялась. - Дорогой Кон, учись так явно не удивляться. Поверь, Лиза надо мной поработала. Почему это я не должна узнать Вышку? Это место так называлось, и время тут ни при чем".
Он глубоко вздохнул. "Да, правильно. Учусь. Но это еще более потрясающе, когда ты здесь… На этом фоне".
"Лучше войдем".
"Да. Лиза в кухне и миссис Бэйтс вместе с ней".
"Чувствую запах печеного хлеба даже отсюда. Как ты думаешь, будут к чаю поючие медовушки?"
Я говорила совершенно естественным тоном, причем уже сдвинувшись с места, но откровенное потрясение на его лице заставило меня остановиться. Он глазел на меня, будто увидел первый раз в жизни. Облизал губы. "Ты не можешь… Я никогда… Как ты?.." Замолчал. На лице снова начало появляться выражение, которое я видела при первой встрече.
Я подняла брови. "Если ты сам начинаешь во мне сомневаться после всего происшедшего, должно быть, я действительно хороша!"
Напряжение заметно уменьшилось, будто кто-то ослабил натянутые струны. "Это только… Это прозвучало так естественно, маленькая фраза, которую она вполне могла бы сказать… И ты стоишь у ворот. Словно все было вчера. - Он громко вздохнул, будто не дышал уже несколько минут. Тряхнул головой, как вылезший из воды пес. - Извини, очень глупо с моей стороны. Как ты сказала, придется учиться. Но как, ради Бога, ты узнала про такую ерунду? Я сам забыл, Лиза не могла знать. Ставлю десять против одного, что миссис Бэйтс до сегодняшнего дня о них не говорила, а может, и сейчас не сказала".
"Говорила. Бэйтс сообщил, что она печет их к чаю. Почти поймал меня на этом. Что это вообще-то за черт, между прочим?"
"Такой необычный кекс кольцом. - Он засмеялся с облегчением. - Услышала, значит, десять минут назад и произносишь, будто всю жизнь их ела. Ты прекрасна! Я назвал это чертовски замечательным партнерством? Господи, Боже мой, Мери Грей, последний раз я тебя так называю, ты - девушка как раз по моим деньгам. Ты - победитель, я понял это на Стене. С удовольствием бы поцеловал тебя снова! Нет, нет, все в порядке, не смотри так. Сказал, что буду вести себя как следует, и собираюсь".
"Рада слышать. Мы здесь уже достаточно долго. Может, войдем?"
"Конечно… Аннабел. Проходи. Подняв голову, на следующий барьер. Прыгаем через ручей, похоже? - Он взял меня под руку. Физический контакт для Кона Винслоу был естественен, как дыхание. - Нет, не сюда. Ты должна знать, что переднюю дверь на ферму никогда не используют".
"Очень жаль. - Я оглядела пустынный двор, пустые окна. - Никто не видел".
"Совсем не боишься?"
"Нет. Нервничаю, но не боюсь".
Он сжал мою руку. "Хорошая девочка".
Я вырвалась. "Нет. Помнишь?"
Ему все еще было весело, но уже не было приятно. Он сказал: "Девочка, дорогая, если бы ты только знала…"
"Послушай. Если бы я только знала, как ты это формулируешь, полагаю, меня бы здесь вообще не было. И мы решили прекратить это, не так ли? Будет крайне неудобно встречаться при дедушке, если собираешься развлекаться, терзая меня наедине".
"Я только сказал…"
"Понимаю я, что ты сказал. И не будем больше говорить на эту тему. Если бы я была Аннабел, ты бы захотел напомнить мне прошлые… разногласия? Или ты хотел бы, чтобы я напомнила о них дедушке?"
Короткая пауза.
"Хорошо, хорошо, - сказал Кон и засмеялся. - Хорошо, Аннабел, дорогая. Сто тысяч раз удар. Заходи".
Глава четвертая
She can make an Irish stew,
Aye, and singin hinnies, too North Country
Song: Billy Boy
Когда Кон провел меня в коридор с каменным полом, а потом на кухню, заполненную восхитительным запахом свежего хлеба, Лиза вытаскивала пироги из духовки.
Кухня - большая приятная комната с высоким потолком, кремовой плитой и высокими окнами, украшенными геранями в горшках. Цветные ситцевые занавески раскачивались на июньском ветру. На полу из красного кафеля - яркие плетеные коврики, которые делают северные кухни такими привлекательными. За старинной каминной решеткой из полированной стали в корзине, накрытой фланелью, пищали свежевылупившиеся цыплята. Черно-белая кошка спала в кресле-качалке и не обращала внимания на эти звуки и подпрыгивание маленьких головок под тканью.
Я замерла перед дверью.
С самого начала этой истории я ни разу так не жалела о том, что совершаю подлог. То, что казалось интересным приключением и разумным поступком в Ньюкасле, простым на Вышке и головоломкой, которую нужно решить, только что на дворе, в жизнерадостной красивой комнате, пахнущей домом, показалось безобразным действием. Теперь я не могла рассматривать этот дом как приз, который нужно выиграть для Кона, или ставку в собственной игре. Он наполнился жизнью, дыханием многих поколений людей. В облезлой гостинице Ньюкасла, когда за плечами была одинокая и беспросветная жизнь в Канаде и дурацкая работа, когда основное занятие - мечтать о будущем, все выглядело по-другому. Но здесь мир второсортных интриг стал совершенно неуместным. Солнце светит сквозь занавески, пахнет свежим хлебом, цыплята пищат в корзине… При чем тут фантастический заговор, придуманный в облезлой спальне ирландским искателем приключений и его толстой женщиной с мягкими жадными руками? А сейчас она поставила противень и двигалась ко мне.
Лиза с Коном, должно быть, заметили мои сомнения, но кроме них там никого не было. За полуоткрытой дверью в комнате для мытья посуды шумела вода, и звенели столовые приборы. Миссис Бэйтс, надо полагать. Очевидно, с инстинктивным тактом скрылась на время моей встречи с новой хозяйкой Вайтскара.
И очень хорошо, что она так поступила. К моему удивлению основательная, всегда достойная доверия Лиза из нас троих заметнее всего потеряла самообладание. Обычно бледные щеки горели, хотя, может быть, и от жара плиты. Она шагнула вперед и растерянно застыла, будто потеряв слова. Кон сказал: "Вот и она, Лиза. Приехала рано, и я ее встретил у ворот. Попробовал объяснить, как мы ей рады, но, может, у тебя получится лучше. Пока она встречу с домом рассматривает, как испытание своего рода. - Все это он изрекал с очаровательной улыбкой, по-братски похлопывая меня по плечу. - Аннабел, это моя сводная сестра Лиза Дэрмотт. Она ухаживала за всеми нами, да ты это знаешь".
"Мы уже побеседовали по телефону, - сказала я. - Как поживаете, мисс Дэрмотт? Я очень рада с вами встретиться. Приятно возвращаться… Полагаю, незачем вам это объяснять".
Она взяла меня за руку. Улыбалась, но глаза были испуганными, а мягкая ладонь дрожала. Заговорила она, впрочем, вполне естественно: "Мы вам действительно рады, мисс Винслоу. Вам, наверное, странно приветствовать меня так в своем собственном доме, но прошло так много времени, и я стала тоже себя чувствовать здесь, как дома. Поэтому разрешите сказать, что все счастливы снова видеть вас здесь. Мы… Вы знаете, я говорила вчера. Мы думали, что вы умерли. Можете представить, какое это важное событие".
"Очень приятно это слышать, мисс Дэрмотт".
"Надеюсь, - сказала она уже спокойнее, - вы будете называть меня Лизой".
"Конечно. Спасибо. И вы тоже не говорите "мисс Винслоу". Мы родственницы, или почти родственницы, не знаю?" Я улыбнулась. Как только я заговорила, стук в соседней комнате прекратился. За полуоткрытой дверью воцарилась настороженная тишина. Я подумала, не звучит ли наш разговор слишком высокопарно. Если бы я действительно впервые знакомилась с Лизой, несомненно, ситуация казалась бы не менее чудной. Было бы, прямо говоря, нечего сказать.
Я продолжала беседу, собственный голос казался мне слишком высоким, торопливым и легкомысленным. "В конце концов, я здесь вроде незнакомки, такое возникает ощущение после всего этого времени. Уверена, вы на меня реагируете лучше, чем я заслуживаю. Конечно, это ваш дом, больше чем мой, теперь точно так можно сказать. Я и не помню, чтобы здесь было так мило. Очень хорошо вы здесь все устроили - новые занавески, новая краска… Цыплята те же самые, они всегда были частью мебели… О, та же самая чайница, я так рада, что ее не выбросили! - Лиза определенно не упоминала такого мелкого предмета, но он явно существовал на свете намного дольше меня и был совершенно безопасной темой. - И какая плита! Потрясающе! Когда ее поставили?"
"Пять лет назад". Лиза ответила коротко, почти угрюмо. Кон наблюдал за мной с веселым уважением, а она явно думала, что я чересчур разбушевалась, учитывая тишину в соседней комнате.
Я улыбнулась и двинулась по комнате. "Господи, старое кресло-качалка… и так же скрипит. - Я им немножко поскрипела, кот открыл зеленые глаза, посмотрел на меня и закрыл опять. Я почти естественно засмеялась и погладила его. - Мой милый дом. Крепкий паренек, а что случилось с Тибби?"
"Помер от старости, - ответил Кон. - Я похоронил его под твоей сиренью".
"Он бы помер задолго до этого от среднего возраста, если бы все было по-моему. - Лиза вернулась к столу, перекладывала горячие рогалики и не смотрела ни на меня, ни на Кона. Похоже, ей стало легче, как только она нашла себе занятие. - Кошки слишком хорошо знают, что их место в доме".
"Вы не пытались держать Тибби на улице?"
"Тибби, - сказал Кон жизнерадостно, - так был преисполнен важности по тому поводу, что он твой, что пришлось разрешить ему жить в твоей спальне. Про Тибби не волнуйся. В конце концов, он покорил и Лизу и прожил жизнь в величайшей роскоши и почете".
Я улыбнулась и погладила кота. "Не как Флаш?"
"Флаш?" Это Лиза. Я почувствовала, что она волнуется, будто я неожиданно перепутала роль.
Кон улыбнулся. "Собака Элизабет Баррет. Когда Элизабет однажды утром исчезла, в точности, как Аннабел, ее отец попытался уничтожить ее маленькую собачку в отместку".
"А… Понятно".
Он посмотрел на меня. "Нет, Аннабел, не как Флаш. Месть не была нашей… первой реакцией".
Я пропустила это мимо ушей. "А этот? Какие у него права на лучшее кресло в кухне?"
"Томми? Толстый лентяй? - Лиза определенно нервничала. Разговор о кошках явно не соответствовал обстановке. Лизина тевтонская натура требовала, чтобы мы продолжали выполнять поставленную задачу, клали кирпич за кирпичом и добавляли хорошо обоснованной лжи, удерживая сооружение в равновесии. Она сказала, почти грубо: - Видит Бог, я выкидываю его достаточно часто, но он возвращается, а у меня сегодня нет времени им заниматься".
Кон продолжил лениво: "Он более сильная личность, чем ты, Лиза, дорогая. - Он, очевидно, как и я, верил, что кирпичи обмана можно соединять и не относящимися к делу разговорами. - М-м-м, неплохо. Сегодня это съедобно. Полагаю, это значит, что их делала миссис Бэйтс?"
Мрачное выражение его сестры неожиданно превратилось в восхищенную улыбку, которую она приберегала только для него. "А ты с маслом, Кон, давай. Или подожди до чая. Ты что, никогда не вырастешь?"
"А миссис Бэйтс здесь?" - спросила я.
"Да. Посуду моет. Хотите?.. - Но прежде, чем она успела закончить предложение, дверь распахнулась, и показалась могучая фигура, похожая на миссис Ной из игрушечного ковчега, и в такой же позе - руки-в-боки, и уставилась на меня маленькими яркими глазами. Лиза закончила торопливо: - Оу, миссис Бэйтс, это мисс Аннабел".
"Это я вижу. Пока не слепая. И не глухая. - Узкие губы миссис Бэйтс захлопнулись, как мышеловка. - И где, по-твоему, ты болталась все это время, могу я поинтересоваться? И что ты с собой вытворяла? Выглядишь ужасно. Тощая, как рельса, и если не поостережешься, потеряешь всю красоту, все остатки красоты к тридцати годам. Америка, называется! Тебе что, собственный дом недостаточно хорош?"
Все это время она кивала, как игрушечный китайский мандарин, и каждый кивок был осуждением. Кон взглянул на меня, потом на сестру, но ему не стоило беспокоиться, Лиза хорошо меня подготовила. "Она обожала Аннабел, бранила ее на чем свет стоит, но никому не давала слова сказать против нее. Жутко полаялась с мистером Винслоу, когда Аннабел убежала, обзывала его самым страшным в мире тираном… Она ужасно груба, называет это "говорить прямо", и в упор меня не видит, но приходится ее держать. Бэйтс лучший в этой местности скотник, а она прекрасно работает…"