* * *
Робер вошел в кабинет, где работали мы с Макалистером. Я оторвался от бумаг.
- Да, Робер, в чем дело?
- Миссис Рина просит вас зайти к ней в комнату, сэр.
Я встал и потянулся.
- О’кей, сейчас приду. А вы подождите меня, - попросил я Макалистера. - Я скоро.
Я постучал в дверь ее комнаты и, услышав приглашение, вошел.
Рина сидела перед зеркалом. Луиза расчесывала ее волосы большой белой щеткой. Рина встретила мой взгляд в зеркале.
- Ты хотела меня видеть?
- Да. - Повернувшись к Луизе, она распорядилась: - На сегодня хватит, Луиза. Можешь идти. Спускайся вниз. Я позову тебя, если понадобишься.
- Так что у тебя за дело? - спросил я.
Рина грациозно встала. Ее черный пеньюар завихрился вокруг нее. Сквозь него просвечивало черное белье. Она перехватила мой взгляд и улыбнулась.
- Ну, как ты находишь мой вдовий наряд?
- Получилась очень веселая вдовушка, - ответил я. - Но ты позвала меня не за этим.
Рина взяла сигарету и закурила.
- Я хочу уехать отсюда сразу после похорон.
- Это еще почему? Ведь это твой дом. Он оставил его тебе.
- Я хочу, чтобы ты купил его у меня.
- На какие деньги?
- Найдешь. Твой отец всегда находил деньги на то, что хотел получить.
- Ну и сколько же ты за него хочешь?
- Сто тысяч долларов.
- Что? Он стоит не больше пятидесяти пяти!
- Правильно. Но в придачу я отдам мои акции.
- Они не покрывают разницы. Сегодня утром я купил вдвое больше акций за двадцать пять тысяч!
Она встала, подошла ко мне вплотную и смерила холодным взглядом.
- Послушай, Джонас. Я многого не прошу. По законам штата Невада я имею право претендовать на треть наследства, независимо от того, оставлено завещание или нет. Могу в любой момент оспорить это завещание в суде или же связать тебя в судебном процессе лет эдак на пять. И что тогда будет со всеми твоими планами?
Я молча уставился на нее.
- Если не веришь, можешь спросить у своего адвоката.
- Но ты уже проверяла? - догадался я.
- Еще бы! - огрызнулась она. - Судья Гаскелл позвонил мне, как только вернулся к себе.
Этого следовало ожидать. Старый подонок так легко не отступился бы.
- У меня нет таких денег! - сказал я. - И у компании тоже!
- Знаю, - ответила она. - Поэтому готова на компромисс. Пятьдесят тысяч ты выплачиваешь мне на следующий день после похорон, а на вторые пятьдесят даешь обязательство от имени компании выплачивать частями по десять тысяч в год в течение пяти лет.
Мне не нужно было советоваться с адвокатом, чтобы понять: она получила хорошую консультацию.
- О’кей, - сказал я, направляясь к двери. - Спускайся вниз. Я попрошу Макалистера подготовить бумаги.
Она снова улыбнулась.
- Никак не получится. Вдова Джонаса Корда не может спускаться вниз и заниматься делами. - Она снова уселась перед зеркалом. - Когда бумаги будут готовы, пришли их сюда.
9
Мы вышли из такси перед зданием банка в центре Лос-Анджелеса около пяти. Макалистер провел меня через вход для служащих и направился в задние помещения банка. Войдя в дверь с табличкой "Посторонним вход запрещен", мы оказались в приемной. Увидев Макалистера, секретарша улыбнулась.
- Мистер Макалистер! А мы думали, что вы в Неваде.
- Я оттуда. Мистер Морони у себя?
- Сейчас посмотрю. Иногда он уходит, не предупредив меня.
Она скрылась за дверью, а я заметил:
- Вот такую секретаршу надо и мне. Соображает, и грудь у нее что надо.
Адвокат улыбнулся.
- Такая получает семьдесят пять - восемьдесят долларов в неделю. Они недешевые.
- За все хорошее надо платить.
- Да, босс.
Из-за двери выпорхнула секретарша и улыбнулась:
- Мистер Морони примет вас, мистер Макалистер.
Мы прошли в просторный кабинет, отделанный темным деревом. В самом его центре стоял массивный письменный стол, за которым сидел человечек с седеющими волосами и проницательными темными глазами. При нашем появлении он встал.
- Мистер Морони, это - Джонас Корд, - сказал Макалистер.
Банкир протянул мне руку. Я ее пожал. У него оказалась не мягкая ладонь банкира, а жесткая и мозолистая, и пожатие ее было крепким. В этой руке были многие годы упорного труда, и по большей части не за столом.
- Рад с вами познакомиться, мистер Корд, - проговорил он с легким итальянским акцентом.
- Взаимно, сэр, - почтительно ответил я.
- Мне было жаль услышать о вашей потере. Судя по всему, что я слышал, ваш отец был человеком необычным. Конечно, вы понимаете, что положение сильно изменилось?
- Не хочу цепляться за формальности, мистер Морони, но мне казалось, что вы обещали кредит не конкретному лицу, а компании "Взрывчатые вещества Корда".
Морони улыбнулся:
- Хороший банкир дает заем компании, но всегда с учетом того, кто за ней стоит.
- Мой опыт ограничен, сэр, но мне казалось, что для хорошего банкира главное - это обеспечение, которое может предоставить компания. Полагаю, это было учтено в соглашении, которое вы заключили с мистером Макалистером.
Морони улыбнулся, откинулся в кресле и достал сигару. Раскурив ее, он посмотрел на меня сквозь облако дыма.
- Мистер Корд, скажите, пожалуйста, какова главная обязанность заемщика?
- Получить прибыль.
- Я сказал - у заемщика, а не у заимодавца.
- Я вас понял, мистер Морони. Но если бы я не думал, что получу прибыль с денег, которые вы дадите мне в качестве займа, то мне не было бы смысла их брать.
- И как вы рассчитываете получить эту прибыль? Насколько хорошо вы знаете дело, мистер Корд?
- Не так хорошо, как следовало бы. Но завтра, через месяц, через год я буду знать его лучше. И одно я знаю уже сейчас. Наступает завтра, с ним приходит новый мир. В нем откроются возможности, которых не было во время моего отца. И я ими воспользуюсь.
- Насколько я понял, вы говорите о новой продукции, права на которую приобретаете по этому германскому контракту?
- Да, отчасти.
- А что вы знаете о пластмассах?
- Очень мало, - признался я.
- Тогда почему вы решили, что это прибыльное дело?
- Я просто оценил заинтересованность Дюпона и Истмена в приобретении патентов на производство в Америке. К тому же учел ваше согласие дать нам кредит. Как только я улажу дела здесь, я намерен отправиться в Германию, чтобы узнать о пластмассах все.
- Кто будет управлять компанией в ваше отсутствие?
- Мистер Макалистер, сэр. Он уже согласился работать в компании.
В глазах банкира появилось уважение.
- Возможно, мистер Корд, мой совет директоров будет против, но я дам вам заем. Конечно, в этом есть определенная доля риска, но наш банк был создан именно за счет таких кредитов. Мы первыми выдали кредиты на производство кинофильмов, а уж более рискованного предприятия просто не существует.
- Спасибо, мистер Морони.
Он снял трубку:
- Принесите мне договор по кредиту для Корда и чек на триста тысяч долларов.
- Пока что я даю вам триста тысяч, - сказал он мне, - но верхний предел кредита - полмиллиона. Это одно из моих правил ведения банковского дела, мистер Корд: не ограничивать заемщиков узкими финансовыми рамками. Порой успех или провал зависит от нескольких лишних долларов.
Этот человек мне вдруг очень понравился. Игрок игрока всегда узнает. И в нем это было. Я улыбнулся ему.
- Спасибо, мистер Морони. Будем надеяться, что я заработаю для нас обоих хорошие деньги.
- Я в этом уверен, - сказал Морони, подвигая мне чек. Я взял его и, не глядя, передал Макалистеру.
- Еще раз спасибо, мистер Морони. Извините, что должен попрощаться, но нам сегодня же надо вернуться в Неваду.
- Сегодня? - удивился Морони. - Но до завтра поездов не будет.
- У меня свой самолет, мистер Морони. К девяти вечера мы уже будем дома.
Морони обошел свой стол и озабоченно посмотрел на меня.
- Летите пониже, мистер Корд. Мы ведь только что дали вам кучу денег.
Я громко рассмеялся.
- Не волнуйтесь. Самолет не опаснее автомобиля. И потом, если мы разобьемся, вы просто аннулируете чек.
Теперь уже рассмеялись и они.
- Удачи вам, - проговорил банкир, провожая нас в приемную. Там на диване я заметил знакомого человека, который почтительно встал при нашем появлении. Это был Баз Далтон - пилот, у которого я выиграл самолет.
- Эй, Баз! - окликнул я его. - Ты что здесь делаешь?
Он широко улыбнулся:
- Джонас! А ты-то какого черта здесь оказался?
- Да вот, подзанял немного денег, а ты?
- Тоже пытаюсь, но пока безуспешно, - огорченно произнес он.
- А зачем они тебе вдруг понадобились?
- Мне подвернулся контракт по доставке почты Лос-Анджелес - Сан-Франциско. По десять тысяч в месяц в течение года. Но, видно, придется отказаться. Нужны деньги для покупки трех самолетов, а банки решили, что риск слишком велик.
- И сколько тебе нужно?
- Тысяч двадцать пять. Двадцатник за самолеты и пятерка на полеты до первой выплаты.
- Контракт у тебя с собой?
- Да, вот он.
Баз вытащил из кармана бумагу. Просмотрев ее, я сказал:
- По-моему, неплохая сделка.
- Вот и я говорю. Я уже все прикинул. Если вычесть все расходы и амортизацию, то выходит пять тысяч чистыми в месяц. Вот, я все тут просчитал.
Я просмотрел его выкладки. Во сколько самолет обходится в месяц, я знал. Я повернулся и посмотрел на Морони.
- Мистер Морони, вы говорили серьезно? Насчет дополнительного кредита? Он ничем не ограничен?
- Не ограничен, - улыбнулся он.
Я повернулся к Базу.
- Ты получишь требуемую сумму на двух условиях: я получаю половину акций твоей новой компании и закладную на твои самолеты после амортизации в течение двенадцати месяцев. И то и другое получает компания "Взрывчатые вещества Корда".
Баз расплылся в улыбке:
- Заметано, старина!
Я почтительно повернулся к мистеру Морони.
- Не будете ли вы так добры оформить все, как надо? А то мне необходимо вернуться домой именно сегодня.
- С удовольствием, мистер Корд, - улыбнулся банкир.
- Тогда, пожалуйста, оформите ему кредит на тридцать тысяч.
- Но… погоди. Я просил только двадцать пять, - вмешался Баз.
- Знаю. Но сегодня я узнал одну вещь. Глупо одалживать деньги впритык. Рискуешь потерять все. Если хочешь, чтобы заемщик справился, ему надо дать побольше, чтобы он мог спокойно работать.
* * *
У моего отца были самые роскошные похороны в нашем штате. Присутствовал сам губернатор. Я закрыл на этот день завод, поэтому церквушка была набита до отказа, и не все поместились.
Мы с Риной стояли одни, впереди остальных. До меня доносился тихий плач. Плакали мексиканки с завода. Джейк Платт хлюпал носом у меня за спиной.
Но Рина, его жена, не плакала. Не плакал и я, его сын.
10
Ночь была теплая, хотя в раскрытые окна из пустыни прилетал ветерок. Я беспокойно ворочался, сбрасывая простыню. День выдался длинный: сначала похороны, потом обсуждение планов с Макалистером. Я устал, но заснуть никак не мог. Слишком много мыслей роилось у меня в голове. Уж не так ли чувствовал себя мой отец, когда шаги в его комнате не стихали после того, когда весь дом уже спал?
За дверью раздался какой-то шум. Я сел в кровати и резко спросил:
- Кто там?
Дверь отворилась, и я различил смутно белеющее лицо. Остальное ее тело в черном пеньюаре растворялось в темноте.
- Я решила, что ты еще не заснул, Джонас. Мне тоже не спится.
- Беспокоишься за свои деньги? - язвительно спросил я. - Чек вон там, на комоде, вместе с другими бумагами. Подпишешь отказ от прав - и он твой.
- Дело не в деньгах.
- Ну, а в чем же? - холодно поинтересовался я. - Пришла сказать, что сожалеешь? Выразить соболезнования?
Она подошла к самой кровати и посмотрела на меня.
- Не надо говорить такие вещи, Джонас, - просто сказала она. - Конечно, он был твой отец, но и я все-таки была его женой. Да, я очень сожалею.
- Интересно, о чем? - бросил я. - Не о том ли, что он не успел оставить тебе больше? Или, может, о том, что вышла за него, а не за меня? - Я горько рассмеялся. - Ты ведь его не любила!
- Не любила, - напряженно сказала она. - Но я уважала его. Он выше всех мужчин, которых я знала.
Я промолчал.
Неожиданно она присела на край кровати и горько расплакалась, закрыв лицо руками.
- Прекрати, - резко сказал я. - Плакать поздно.
Она отняла руки от лица. Серебряные слезы катились по ее щекам.
- Поздно для чего? - в сердцах воскликнула она. - Поздно его любить? Я ведь пыталась. Но я просто не способна любить. Не знаю, почему. Просто я такая. Твой отец это видел и понимал. Вот почему я вышла за него замуж. Не ради денег. Это он тоже понимал. И ему было довольно того, что я ему давала.
- Ну, а если так, чего же ты плачешь?
- Потому что мне страшно.
- Тебе страшно?! - рассмеялся я. Это никак с ней не вязалось. - Чего же ты боишься?
Она выудила сигарету откуда-то из складок пеньюара и, не зажигая, вложила в рот.
- Мужчин, - коротко бросила она.
- Мужчин? - переспросил я. - Ты, и боишься мужчин? Да ты же прирожденная…
- Вот именно, идиот! - гневно сказала она. - Меня пугают мужчины, их требования, их жадные лапы, их мысли об одном. Они прикрываются словами о любви, а хотят только одного! Трахнуть меня!
- Да ты совсем не в себе! - возмутился я. - Мы думаем не только об одном этом.
- Да? - спросила она и, чиркнув в темноте спичкой, осветила мое лицо. - А ты посмотри на себя, Джонас. Посмотри, как тебе хочется жену твоего отца!
Мне не нужно было смотреть: она была права. Я сердито выбил спичку у нее из руки. И внезапно она прильнула ко мне всем телом и покрыла быстрыми поцелуями мое лицо. Она тряслась от страха.
- Джонас, пожалуйста, позволь мне остаться с тобой. Только на одну ночь! Мне страшно быть одной!
Я поднял руки, чтобы отстранить ее. Под пеньюаром оказалось нагое тело. Мой гнев растаял, растворившись в водопаде желания. И отдавшись во власть владевшего мною демона, мы рухнули в пучины ада, созданного нашей необузданной страстью.
* * *
Я проснулся и посмотрел в окно, за которым только занимался рассвет. Потом взглянул на Рину. Она лежала на моей подушке, закрыв глаза рукой. Я осторожно прикоснулся к ее плечу. Она убрала руку. Глаза у нее были ясные и спокойные. Она грациозно встала и накинула пеньюар. Я наблюдал за тем, как она идет к комоду.
- Ручка в правом верхнем ящике, - подсказал я.
Она достала ручку и подписала отказ от претензий.
- Ты даже не читаешь, что в нем? - спросил я.
- А зачем? Все равно ты никогда не получишь больше, чем я согласилась дать.
Она взяла чек и копии. У двери она обернулась.
- Когда ты вернешься с завода, меня уже не будет.
Секунду я смотрел на нее.
- Тебе не обязательно уезжать.
Она посмотрела на меня, и мне показалось, что я вижу в ее глазах тень печали.
- Нет, Джонас. Не получится.
- А вдруг?
- Нет, - повторила она. - Пора тебе освободиться от влияния отца. Он был человеком значительным, но и ты таким станешь. По-своему.
Я молча закурил. Дым сигареты обжег мне легкие.
- До свиданья, Джонас, - сказала она. - Удачи тебе.
- Спасибо. До свиданья, Рина.
В следующий момент она исчезла за дверью, а я встал и подошел к окну. Красное солнце обещало жару. Вдруг я услышал позади звук открываемой двери. Мое сердце радостно встрепенулось: она вернулась!
Я обернулся и увидел Робера с подносом. Его белые зубы обнажились в мягкой улыбке.
- Я подумал, что вы не будете возражать против чашечки кофе.
* * *
Придя на завод, я увидел, что крышу уже начали красить в белый цвет. Усмехнувшись, я прошел внутрь.
Первый день на заводе выдался трудным. Казалось, все шло не то и не так, и я передал домой, чтобы обед приготовили к восьми. Однако дела удалось закончить раньше, и я вышел из машины у дома в половине восьмого, столкнувшись на ступеньках с Невадой. В руках он держал два чемодана. Он, видимо, тоже не ждал меня так скоро. Перебросившись со мной парой слов, он направился к своей машине и забросил в нее чемоданы.
- Куда это ты собрался со всем барахлом, Невада?
- Это все мое, - ворчливо ответил он.
- Не сомневаюсь. Просто я спросил, куда ты едешь.
- Уезжаю.
- На охоту?
Когда я был маленьким, именно в это время года мы с Невадой уезжали недели на две в горы.
- He-а. Насовсем.
- Постой-ка! - воскликнул я. - Ты же не можешь вот так взять и уйти!
- Кто говорит, что не могу?
- Я. Как я буду без тебя?
- Прекрасно, - медленно улыбнулся он. - Тебе больше не нужна нянька. Я наблюдал за тобой последние пару дней.
- Но… - запротестовал я.
Невада улыбнулся.
- Всякая работа когда-нибудь кончается, Джонас. На этой я оставался почти шестнадцать лет, но теперь мне нечего делать. Мне не нравится получать деньги ни за что.
Секунду я смотрел на него. Он был прав. Не в его характере было становиться мальчиком на побегушках.
- У тебя достаточно денег?
- Я шестнадцать лет не тратил ни цента. Твой папаша не позволял.
- Чем думаешь заняться?
- Повидаюсь со старыми приятелями. Повезем шоу "Дикий Запад" по побережью Калифорнии. Думаю, получился неплохо.
Мы неловко помялись, а потом Невада протянул мне руку.
- Пока, Джонас.
Чувствуя, что глаза у меня щиплет от слез, я сжал его пальцы.
- Пока, Невада. Не пропадай!
Он сел за руль, дал газ, прощально взмахнул рукой - и поехал.
- Не пропадай, Невада! - крикнул я ему вслед и проводил взглядом, пока тот не скрылся за поворотом.
Я вернулся в пустой дом, прошел в пустую столовую, сел за пустой стол.
Вошел Робер с конвертом в руках:
- Вот, мистер Невада просил вам передать.
Я открыл конверт и негнущимися пальцами достал записку, старательно написанную карандашом.
"Сынок! Я не умею прощаться, так что это все. Мне здесь больше нечего делать, так что пора уезжать. Всю жизнь мне хотелось подарить тебе что-нибудь на день рождения, но твой отец всегда успевал первым, он давал тебе все. Так что мне нечего было тебе дарить. В этом конверте то, что тебе по-настоящему хочется. Не волнуйся: я был в Рено у адвоката, так что все по закону. С днем рождения.
Твой друг Невада Смит".
Я посмотрел на другие бумаги, оказавшиеся в конверте. Это были акции компании "Взрывчатые вещества Корда", переписанные на мое имя.
В горле у меня стал ком. Вокруг меня было пусто. И я вдруг понял, что никогда не смогу жить в этом доме - для меня он все равно останется домом моего отца.
Я подыщу себе квартиру в Рено, а дом отдам Макалистеру. У него семья - и ему не придется тратить время на поиски жилья.