- Конечно. Конечно. Несомненно. Где бы вы хотели записать меня? - ответил он с извиняющимся смешком. - В конце концов, никто никогда не обвинял старого чудака в излишней скромности, если речь идет о собственном мнении, верно? Некоторые считают, что мне стоило бы заткнуться.
- Хм, сюда, сэр, - сказала Эмма.
Все вместе: съемочная бригада, Эмма, принц и детективы - прошли к той части толпы, которую Гэри и Бэри собрали для того, чтобы среди нее "обнаружить" его королевское высочество.
- Я однажды слышала вашу речь, сэр, - сказала Эмма. Она не собиралась говорить этого, но не смогла удержаться.
- Полагаю, это было ужасно. Я прав? Я все перепутал?
- Это была церемония по случаю Дня холокоста. Вы говорили о необходимости большего понимания и объединения многонациональных обществ.
- Это совершенно очевидно, но, как мне кажется, заслуживает упоминания.
- Бы говорили очень вдохновенно.
- Правда? Спасибо. Я очень стараюсь, - ответил принц, очевидно придя в восторг.
- Вы всегда поражали меня своей принципиальностью, сэр.
- Ну, повторюсь, я очень стараюсь.
- Сэр… можно задать вам вопрос?
- Да, да, конечно.
- Что вы здесь делаете?
- Ну, это очень просто. Я хочу, чтобы у людей появилась возможность увидеть, какой я на самом деле!
Сердце Эммы было разбито. Ей захотелось плакать. Как он мог быть таким наивным? Как человек, который был знаком и общался со всеми на свете, мог совершать такую глупую ошибку? Конечно, все ее совершали, все, великие и никчемные, богатые и бедные. От "Большого брата" до "Политиков в джунглях" все думали, что если им удастся предстать перед камерами, то они смогут показать людям, какие они на самом деле. Неужели они ничему не научились, смотря те самые шоу, на которые мечтали попасть? Разве они не видели, что между ними и зрителем, на которого они желали произвести впечатление, стоял монтаж? И монтаж сделает из них то, что захочет. Он не обязательно будет жестким, он с легкостью создаст как героя, так и злодея, но чего он никогда не покажет, так это истинного лица человека.
Они подошли к указанному месту, и принц Уэльский, не в состоянии подавить развитые за десятилетия общественной жизни инстинкты, обратился с приветствием к группе собравшихся здесь людей.
- Добрый день… здравствуйте… привет, - сказал он, подойдя к людям с выражением восхищенного внимания. - Как дела? Вы считаете, сегодня будет дождь? Должен сказать, я и не представлял, что этот зал такой огромный, а вы?
- Сэр, в смысле, хм, ваше королевское… хм, мистер Уэльс?
Всех насмешило смущение Эммы, включая принца. Толпу, несомненно, развеселили ее попытки придумать, как обратиться к человеку, который, очевидно, был двойником, и при этом отличным двойником.
- Возможно, вы могли бы поговорить с нами? - продолжила Эмма.
- Да, да, конечно, - ответил принц, извинившись перед окружавшей его толпой. - Извините, боюсь, мне придется поговорить с этой леди и ее камерой. Я так рад познакомиться с вами. Вы все просто великолепны.
Из нагрудного кармана своего жилета ЕКВ достал несколько исписанных листков. Сначала он заговорил об "беззастенчиво оклеветанной" культуре знаменитостей и о необходимости для лидеров сообщества и политиков скорее принимать эти ценности, чем презирать их.
- Канут не мог повернуть реки вспять, и мы не сможем, - твердо заявил он. - Если мы не можем идти вслед за молодежью, если мы не можем обратиться к ним на языке, который они понимают, и предложить темы, которые их интересуют, мы рискуем отстать от жизни. Я полагаю, что дети - это наше будущее.
На мгновение Эмма с ужасом подумала, что принц Уэльский сейчас запоет "The Greatest Love Of All", но его королевское высочество не подозревал, что цитирует строку из любимой песни шоу "Номер один".
- Молодежь интеллектуально и политически откололась, - продолжил принц. - Традиционные новости и программы о последних событиях не доходят до них, потому что они их не смотрят. Это не их ошибка: ответственность лежит на вещательных станциях, политиках и людях вроде меня, наделенных привилегией власти. Наша обязанность состоит в том, чтобы найти возможность снова присоединиться к потерянному поколению.
- Я не верю, что молодежь глупа, - продолжил принц. - Также я не верю, что они поверхностные, помешанные на себе люди, которые интересуются только славой и модой. Они - самая суть этой страны, и их нужно воспринимать всерьез. Я с нетерпением жду знакомства и бесед с максимально возможным количеством конкурсантов. Я уверен, что смогу научиться у них чему-то, и также надеюсь, что, возможно, они чему-то научатся у меня. Я думаю, что большинство из них не задумывается о возможности выбора органических продуктов во время составления списка покупок, и вряд ли многие из них осознают чрезвычайно срочную необходимость сохранять наши исторические здания и учитывать количество жителей при планировании городов. Возможно, они даже не знают о целительной силе травяных настоев или о том, что во многих наших трущобах у молодых чернокожих юношей столько же шансов оказаться в тюрьме, как и найти себе работу. Этим я могу поделиться с ними, а они, в свою очередь, смогут поделиться своим знанием и опытом со мной. В заключение, я должен сказать, что осознаю тот факт, что это шоу развлекательное, и ничего против этого не имею. Конечно, я наследник престола, но к тому же я обожаю повеселиться и с нетерпением жду того, чтобы, как говорят, потрясти окороками и оторваться по полной.
- Все было великолепно! - крикнула Эмма. - Спасибо, это было гениально.
Она поняла, что он говорил серьезно. Он искренне верил в то, что говорил, а также в то, что значительная часть его трех- или четырехминутной речи войдет в программу. Как он мог быть таким глупцом? Эмма точно знала, какая часть его тщательно подготовленного заявления переживет монтаж. Последнее предложение: "Конечно, я наследник престола, но к тому же я обожаю повеселиться и с нетерпением жду того, чтобы, как это говорят, потрясти окороками и оторваться по полной".
Лучшего сюжета просто не бывает. Эмма достаточно знала Кельвина и не сомневалась, что в последующие недели зрители будут наблюдать за тем, как принц Уэльский произносит эту нелепую фразу много, много раз. На самом деле ей казалось, что, возможно, она ляжет в основу роликов, предвосхищающих следующий сезон.
Гнев
Эмма вернула принца на место, чувствуя себя гнусной и подлой, и настроение у нее не улучшилось, когда появилась Челси с новостью, что группа "Гнев" уже готова к съемкам.
- С чего начнем? - спросила Челси. - С "липучек", "выскочек" или "сморчков"?
Эмма тяжело вздохнула и снова нащупала в кармане спасительную пачку сигарет. Работа с группой "Гнев", как у них это называлось, была трудной и эмоционально изматывающей.
- Я ненавижу это делать, - сказала Эмма.
- Лучшие кадры, - ответила Челси. - Нужно рассматривать их как дичь. К тому же это то, чего они хотят. Они пришли сюда, чтобы попасть в эфир. Жалеть нужно тех, кого мы не выбрали.
- Они пришли сюда, чтобы петь, - ответила Эмма. - А группа "Гнев" не поет.
- Они пришли, чтобы попасть в эфир, и те, кого мы выбрали, в него попадут.
Группа "Гнев" действительно была последней возможностью для отвергнутых участников показаться перед всей нацией. Здесь показывали забавных персонажей, однодневок, при их помощи сооружался каркас шоу. Все, показавшие настоящий талант "липучки", "выскочки" или "сморчка" (или даже певца), были уже отобраны для прослушивания и отправлены к предварительно набранной группе, которую наметили для более детальной эксплуатации перед тремя судьями.
- У меня есть минутка, чтоб покурить? - спросила Эмма.
- Я могу сделать это сама, если хочешь, - ответила Челси.
Эмма на это не купилась. Возможно, ее работа все сильнее выматывала ее, но это по-прежнему была ее работа, она была старшим отборщиком, а Челси - новичком.
- Нет, давай начинать.
Отбор группы "Гнев" был трудной работой. Было нелегко отобрать самых низкорослых, толстых, уродливых людей в толпе и убедить их, что они действительно хотят объявить миру, что Кельвин Симмс упустил свою возможность обнаружить в них нового Робби Уильямса. Однако именно в этом и заключался классический отбор группы "Гнев". Сотрудники отлавливали растущее число отвергнутых кандидатов, выискивая личностей, которые не только выглядели наиболее жалко, но к тому же были способны выдать пару забавных предложений, которые выставят их ненормальными и глупыми. Этих избранных вели в "Комнату гнева" и уговаривали выставить себя идиотами.
Важным моментом в этом деле было заручиться доверием жертвы. Сотрудник по отбору группы "Гнев" должен был моментально установить эмоциональную связь с добычей, убедить несчастных в том, что чувствует их боль и сопереживает их ярости. Возможно, именно эту часть работы так ненавидела Эмма и так любила Челси, видевшая в этом забавную игру, вызов и уже весьма в ней преуспевшая. Челси испытывала настоящее наслаждение, убеждая женщин-лилипутов среднего возраста, что им стоит заявить, что они - этакая смесь между Джордан и Николь Кидман. Она сновала между отвергнутыми, быстро оценивала их потенциал, а затем наносила удар.
- Что ты чувствуешь сейчас, детка?;- спрашивала Челси, обнимая жертву за плечи. - Ты чувствуешь себя опустошенной? Злой? Использованной? Спорю, так оно и есть, детка, я права? И я не удивлена, я слушала под дверью, и мне показалось, что ты пела просто гениально. Я поверить не могу, что тебя вышвырнули, настолько ты лучше остальных. Почему бы тебе не пройти со мной в "Комнату гнева", где ты сможешь сказать Кельвину Симмсу все, что думаешь о его вонючем шоу?
Тот, кто ругался и сетовал на то, что его таланта не увидели, попадал в группу "выскочек", тот, кто плакал, взывал к Богу и говорил о том, как много он работал, зачислялся в "липучки", а старые, глупые, уродливые, физически и умственно отсталые составляли группу "сморчков".
Эмма и Челси отправились к "Комнате гнева".
- Давай сначала покончим с "липучками", - вздохнула Эмма. - Я всегда чувствую себя такой подлой.
Итак, они с Челси заняли комнату, в которую к ним по одному заводили "липучек".
- Ничего не получилось, верно? - сочувственно вздыхала Эмма.
- Мечта разбита, - шептала Челси. - Ты отправишься домой ни с чем.
- Как ты себя чувствуешь? - ворковала Эмма. - Должно быть, ты расстроена, должно быть, ты хочешь лечь и расплакаться.
- Почему бы тебе не сказать нам, что Господь дал тебе дар, а Кельвин швырнул его обратно в лицо Господу?
Если им везло, человек, который многие месяцы мечтал о звездной славе, начинал плакать и выть и заполнял очередную графу в будущем списке поверженных неудачников.
Следом шли "выскочки".
- Ты думаешь, у тебя есть то, что нам нужно?
- Да, я думаю, у меня есть все, что нужно.
- Ты мог бы стать звездой, детка?
- Да. Да, я мог бы, я мог бы стать звездой!
И "сморчки".
- Ты думаешь, ты сексуальный?
- Да.
- Не говори просто "да", скажи все целиком, скажи миру: "Я думаю, что я сексуальный".
- Я думаю, что я сексуальный.
- Повторяй за мной: "Кельвин Симмс, я грубый, нахальный, твердый как скала настоящий мужик, и я собираюсь потрясти мир с твоей помощью или без нее!"
Иногда Эмма и Челси мошенничали, выуживая из своих жертв слова, которые после монтажа звучали совершенно иначе. Это называлось "колбасной нарезкой".
"Я не утверждаю, что я - следующий Элвис" можно было легко сократить до фразы: "Я - следующий Элвис".
В конце концов, все кандидаты подписали бланк заявки, в котором говорилось, что они согласны следовать всем условиям конкурса, как бы продюсеры их ни меняли, "включая изменения в речи", и это было прописано совершенно четко. Продюсеры могли делать все, что пожелают, и Эмме от этого было ужасно неудобно, почти стыдно.
- Ты выбрала не ту работу, детка, - сказала Челси с преувеличенным сочувствием. - Пойми одно: что бы мы ни делали с этими людьми и как бы ни искажали их слова, они все равно попадают в эфир, а это всегда лучше, чем вообще не попасть туда. Невзирая ни на что.
Эмма не была в этом так уж уверена.
"Пероксид" и Незабудка
Эмма взглянула на часы. День подходил к концу, а у нее по-прежнему оставались три неотснятые "истории". Более того, они все требовали толп народа, но толпы редели. Люди уходили, и кто мог их винить? Великий день, о котором они мечтали столько недель, неизбежно подходил к концу и оказался ужасным разочарованием. Они проторчали здесь столько часов, им приказывали делать то и это, а в награду они получили минуту или около того внимания каких-то скучающих неизвестных личностей. Какая-то роскошная деваха слушала, как они пели свою песню, благодарила их, иногда записывала кое-что и запросто посылала на хер. Не было ни Кельвина, ни Берилл, ни даже Родни. Ни малейшей возможности заявить об уверенности в себе или поспорить с судьями, ничего. Да, надежда была еще жива, ведь их же просили остаться и подождать, но наиболее сообразительные среди присутствующих начинали замечать, что тех, кого видели в массовке, едва ли видели потом. Они сидели, стояли, ходили туда-сюда, и изредка Гэри и Бэри просили их покричать, поаплодировать или издать восторженный вопль. День определенно терял свою привлекательность. Пара студентов, одетых как Дэнни и Сэнди из "Бриолина" (в части, где они поют "The One That I Want"), уже начали писать статью в газету своего колледжа о том, что их использовали. Именно в это время Трент произнес маленькую речь, мягко, но решительно напомнив всем о части "Сроки и условия" соглашения, которое они все подписали.
- Народ, послушайте! - сказал Трент. - Вы все любите шоу "Номер один", потому что иначе вас бы здесь не было. Вы знаете, что мы - грандиозное развлекательное шоу и каждый год воплощаем в жизнь мечты. Однако, как и в любом телешоу, не все, что вы видите на экранах, буквально отражает то, что происходит на самом деле. Это называется шоу-бизнес. И чего нам точно не надо, так это ворчунов и брюзжалок, желающих испортить нам парад, ясно? У каждого фокусника есть свои приемы, и у нас в запасе тоже есть несколько трюков, но это не делает наше шоу менее правдивым или реальным. Мы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО зажигаем звезды. Мы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО находим таланты, и, если в этом году это не вы, слушайте, смотрите шоу, наслаждайтесь мечтой, и удачи в следующем году. И всегда помните, что подписанный вами договор является юридическим документом. Любой, кто нарушит его условия, нарушит закон, и, поверьте мне, вся мощь закона обрушится на такого человека. Кельвин Симмс отнимет у вас дом! Он разорит вас! Он отправит вас за решетку! Перечитайте договор, прежде чем уходить. Не забудьте, что вы не можете обсуждать ни одну деталь происходящего сегодня ни с одним человеком. Понятно? Это все. Сейчас подадут кофе и печенье, наслаждайтесь остатком дня.
Эмма всегда думала, что Трент немного перегибал палку, говоря, что Кельвин отправит кого-то за решетку. Ей казалось, что Кельвин не стал бы утруждаться до такой степени.
Прибежала Челси.
- Мы готовы к группе "Пероксид". Они здесь?
- Группа "Пероксид", пожалуйста! - крикнула Эмма. - Мне нужны Джорджи и Мишель.
- А тем временем в зале ожидания, - объяснит Кили во время монтажа эпизода, - неожиданно обнаружились две наши старые знакомые. Кто забудет Джорджи и Мишель, более известных как группа "Пероксид"!
Правда же заключалась в том, что тем временем в туалете одна из двух старых знакомых блевала. Другая же стояла у двери и махала Эмме рукой.
- Она так нервничает, - сказала старшая участница группы "Пероксид", когда Эмма подошла к ним со своей съемочной бригадой. - Ну же, Джорджи. Эмма хочет снять о нас сюжет.
Будучи бывалой участницей шоу "Номер один", Мишель четко понимала, что от нее ожидается. Ей также было известно, насколько жесткий график у съемочной группы, и она ужасно не хотела упустить свой шанс.
- Всего одну минуточку! - крикнула Джорджи из кабинки резким дребезжащим голосом.
Эмма передала новость Тренту, сидевшему в фургоне видеоинженера.
- Двигай к Незабудке, - рявкнул в ответ Трент. - Попробуем снять этих шлюшек попозже.
Эмма каждый раз морщилась от такого пренебрежительного отношения к конкурсантам своих коллег, хотя, глядя на Мишель, она не могла отрицать, что слово "шлюшка" как нельзя лучше подходило для ее описания. На девушке были только прозрачное боди, шпильки, кружевные трусики и лифчик. Единственной уступкой, на которую она пошла в отношении костюма, был короткий и совершенно прозрачный повязанный на бедрах саронг. У нее было пальто, но она держала его в руках, сочтя, что если и выставлять себя напоказ, то уж все время.
- Мы вернемся к вам, - сказала Эмма Мишель, а затем крикнула: - Мне нужна Незабудка Рочестер!
Повернувшись на каблуках, Мишель из группы "Пероксид" исчезла в туалете, издавая кровожадные вопли и приказывая своей младшей коллеге вытащить чертовы пальцы изо рта и не блевать на саронг, потому что серебристое сияние определенно не выдержит желудочного сока.
- Тем временем в Бирмингеме, - объяснит позднее Кили, - жизнь Незабудки, поющей уборщицы, которая понятия не имела о том, что в выставочном центре проходит прослушивание, но, узнав, решила поучаствовать, может очень резко измениться..
Да, Незабудка действительно была уборщицей, но не в выставочном центре. Она работала чуть подальше, в симфоническом зале Бирмингема, но, когда поступила ее заявка, Трент решил, что такую возможность упускать нельзя.
- Мы ведь на самом деле не врем, - сказал он тогда Эмме. - Она уборщица, и она не знала, где будет проводиться прослушивание. Тот факт, что она пришла в нейлоновом халате, с половой тряпкой и ведром, - это ее дело, а если зрители предположат, что она убирает в выставочном центре, то это их дело.
Поэтому Эмма послушно отсняла сюжет с Незабудкой, огромной веселой женщиной, которая стояла рядом с половой тряпкой и ведром и визжала от смеха в конце каждого предложения.
- Да, я просто уборщица, - хихикала она. - Но под моим халатом может скрываться звезда! Поэтому, когда я увидела, что шоу "Номер один" проводит прослушивание, я подумала, почему бы и нет. Теперь я собираюсь отложить половую тряпку и пойти туда.
Вообще-то Незабудку отобрали раньше, и оказалось, что у нее довольно неплохой голос, и этот факт плюс ее "история" гарантировали ей прослушивание перед настоящими судьями.
Разобравшись с Незабудкой, Эмма вернулась к женскому туалету, откуда только что появилась Джорджи. Она изменилась с прошлого года, подумала Эмма, выглядит более изможденной, и скулы выдаются сильнее. С другой стороны, она стала на год старше, а в этом возрасте девушки сильно меняются.
- Привет, девчонки! - сказала Эмма. - Времени у нас немного, так что давайте сразу в очередь.
Эмма провела двух девушек туда, где Гэри и Бэри с некоторым трудом удалось собрать маленькую группу "конкурсантов", которым пообещали наборы товаров с логотипом шоу.
Поставив девушек в центр группы, Эмма приготовилась к съемкам.
- Подождите! - крикнула Мишель. - Джорджи, сними пальто.
Джорджи сняла пальто, и Эмма не сдержала крика. Она была такой худой. В ее лифчике определенно были подушечки, а ребра торчали все до одного. Ключицы выпирали, а бедра, на которых висел блестящий серебристый саронг, превратились в две тонкие дощечки.