Такое глубокое чувство может порождать только такое же чувство ответное. Я точно так люблю свою Анечку! Мы всегда вместе. Мы пронесли свое чувство через такие испытания, которых не вынесла бы ни одна знакомая мне пара. Я с благоговением вспоминаю все наши трудности за то, что они закаляли наши чувства. Не разрушали, как обычно происходит от бытовых неурядиц, а наоборот, усиливали, взращивали. И чем сложнее были преграды, тем теснее мы прижимались друг к другу. Конечно, в этой стойкости великая заслуга моей Аннушки. Она нежностью и заботой, а самое главное - верой в мои силы поднимала меня на подвиги. Ничто не может придать столько уверенности, как надежда на тебя любящей женщины, как ее убежденность в твоих способностях и талантах. И еще - моя ответственность за нее, за них, за нас. Любовь порождает любовь! И чем больше ты готов отдавать свою, тем больше будь готов принять ее в ответ. Я знаю у Есенина слова: "Тот, кто любил, уже любить не сможет!". Ошибался поэт! Видимо, он просто не успел дожить до этого счастья. Да многим и не дано испытать того чувства, которое переполняет наши с Аней сердца. Мы любим честно, во всей глубине понимания этого слова. Любим души и тела друг друга. Не положения, не мнения, не финансовые состояния, а друг друга. Не хочу, чтобы мой рассказ напоминал сказку. Мы любим не просто, потому что любим, мы любим друг друга с благодарностью за встречную любовь. Конечно, если бы кто-то из нас был хамом или гулякой, вряд ли мы могли бы сохранить свою восторженность, да и невозможно было бы возникнуть такому взаимоуважению на неблагодарной почве отношений. Наши чувства возможны лишь благодаря полному доверию, непреувеличенному взаимному уважению и готовности на бескорыстную самоотдачу и даже самопожертвование. И если кто-то, отбросив все сомнения и иллюзии, захочет понять наши с Аней чувства, то пусть просто прочитает следующую фразу: МЫ ОЧЕНЬ ЛЮБИМ ДРУГ ДРУГА, Я И МОЯ АННА!"
Вадиму было обидно, когда его рассказ не прошел конкурс. Он слушал выдержки из других авторов и удивлялся примитивности их слога и простоте историй. А может быть, его письмо просто потерялось где-то на почте? А может, просто непрофессионалы там, на радио, работают? А может, просто не везет?
Глава 10
В кабинет Бойченко - заместителя губернатора вошел Андрей Копылов - владелец заводов.
- Привет, Володя, - с порога поздоровался гость, - ну как, освоился уже на новом месте?
Он повесил на вешалку черное кожаное пальто и белый шелковый шарф, сел в кресло за стол, приставленный буквой "Т" к столу первого зама, достал сигареты и закурил. Пепельница стояла тут же на столе. Прикуривая, он вдруг опомнился и с улыбкой спросил разрешения. Бойченко одновременно утвердительно качнул головой и махнул рукой, мол - не задавай глупых вопросов.
- Вова, - полушепотом спросил Копылов, - здесь можно свободно разговаривать? - и он обвел глазами кабинет.
- На нормальные темы - да! Вчера проверял на жучки - не обнаружил! Удивительно! Ну, рассказывай, что у тебя нового.
- Я с Денисовым созвонился, он сказал, что с тобой можно напрямую решать все вопросы. Дело вот в чем: у нас есть несколько заводов, которые зависли между судом и фондом госимущества. Суд вынес постановление, а в фонд документы еще не переданы. Я хочу довести их до аукциона и выкупить. Только потихоньку! Оценщик у меня свой есть. Дам объявления где-нибудь в Васюках, так чтоб никто не узнал, ну, как обычно делали, и выкуплю за свою цену.
- Андрей, ты же знаешь, какое сейчас время. Прокуратура и СБУ только и ждут удобного момента, чтобы выслужиться. Опасно сейчас мудрить!
- А в чем обман? Все законно! Я еще своих пару фирм подтяну, чтобы в протоколе аукциона видны были торги. Оценщик у меня железный. Мне нужна только твоя команда начальнику фонда.
- Андрей, я не могу понять, зачем тебе это надо? У тебя ведь и так уже полгорода выкуплено. Ну, куда еще? Я понимаю, если бы борьба шла за крупный комбинат, но ведь ты все подряд гребешь!
- Вова, я себе обеспечиваю старость! "Криворожсталь" или "Завод Ильича" я не потянул бы даже при поддержке админресурса - денег не хватило бы. А двадцать маленьких заводов будут мне давать вполне приличную прибыль и никому не будут мозолить глаза. Крупное хотят все, а мелкое пока никому не нужно. Пройдет пару лет, закончатся крупняки, и все кинутся на мелочь, а тут я уже побывал. Вот и вся арифметика! И еще я тебе скажу, лучше быть первым на деревне, чем последним в городе. Я к вам не собираюсь переезжать. Меня вполне устроит у себя место мэра. Отработаю срок, а то и два, отдам вам долги, которые поднакопятся, и на свои заводики вернусь. Так что, Вова, давай загоняй меня в долги - звони начальнику фонда!
- Так! С тобой все понятно - ты неисправим. Расскажи мне сначала, кто там останется обиженным и обделенным.
- По двум заводам не будет никаких вопросов. Там акционеры без зарплат уже по два года сидят. Я половину работников оставлю у себя и пообещаю им выплатить задолженность. Они все будут счастливы. Директоров тоже оставляю замами. А вот по третьему заводу снова к тебе меня тропка ведет. Бывший его директор пытался несколько лет мутить, оформляя то аренды, то продажи. И самое главное, что завод еще пять лет назад должен был отойти фонду по постановлению арбитражного суда, но он заносил исполнителям в юстиции и кому-то здесь в фонде, так что до сих пор решение суда не выполнено.
- За пять лет завод не вернули государству?! Ну, такое только у вас там может быть! Вот беспредельщики! А ну-ка, давай мне все поподробнее с названиями, датами и фамилиями.
- Давай, записывай. - Копылов открыл свой блокнот и начал диктовать. - Закрытое акционерное общество "Завод "Восток". В девяносто девятом году арбитражным судом приватизация признана недействительной и принято решение вернуть имущественный комплекс государству. Исполнительная служба описала все оборудование и здания, но дело не передала в фонд госимущества. В это время налоговая начинает терзать завод за долги перед бюджетом, а уволенные ранее рабочие подают заявление в суд, требуя невыплаченную зарплату. Председатель правления ЗАО, видимо за взятки, решает вопрос сначала в суде, затем выходит на областной фонд госимущества и через него отписывается от налоговой, мол - завод переходит в распоряжение фонда, а при продаже деньги все равно лягут в бюджет, неважно - от налоговой или от фонда. В это самое время он делает искусственную задолженность завода перед частным предприятием, якобы оно, поставляя в долг продукцию, не имело представления о внутренних делах завода, и по договору о залоговом имуществе, накопив приличную сумму кредиторки, переводит заложенное оборудование в собственность ЧП.
Он ошибся только в том, что по приказу президента от девяносто девятого года предприятие, задолжавшее в бюджет, не может отторгать свое имущество, пока не расплатится с государством. Тогда он заключает еще и договор аренды и начинает договариваться с фондом о закрытом аукционе и о своем первоочередном праве на выкуп - как арендатора.
- Кто же этот умник?
- Да я с ним в одной бурсе учился. Он на два года младше. Никто! Лох! Просто он местный - многих знает, и наглый. Деньги заносит всем, а у нас требования небольшие. И менты глаза закрывают, и налоговая. А юстиции я просто поражаюсь - как они не побоялись пять лет продержать завод. Ведь сейчас только копни - все головы полетят!
- Вова, так нам ведь только это и надо! Ты мне сейчас такую темку подкинул, что это не ты, а Денисов будет твоим должником. Ты же знаешь, что Байрамов до сих пор не решил свой вопрос в министерстве. И Денисов ничем не может ему помочь. Так на хрена ему биться за автодор, если мы его можем пересадить в кресло начальника фонда, а прежнего, который пока что притаился как мышь и ходит, прогибается перед Денисовым, мы раскрутим за коррупцию. И показатель, и доброе дело товарищу! Как фамилия директора "Востока"?
- Сахно.
- Чуть ли не Махно! Так, господин Сахно! Что же нам с вами делать? - Бойченко на несколько секунд призадумался. - А сделаем мы вот что: сверху проверим вашу юстицию и, найдя материал по заводу, передадим его в областное СБУ. Они рвут юстицию, те выводят на фонд, если у них была договоренность или указания от фонда, а Сахно проходит по налоговой милиции за махинации в ЗАО. Можно было бы через твоего батю его прищучить, но раз завод ты будешь выкупать, тогда не стоит вашу фамилию светить в этом деле. Так-так-так! Сегодня же я встречусь с Денисовым, когда он вернется из Киева, и мы все это подробно обсудим.
- Да я тоже сначала думал, что отец сам сможет это дело провернуть, но он меня отговорил, так же как и ты. Вова, а ты думаешь, что Байрамов бросит свой автодор?
- Пока милиция начнет раскручивать это дело, у Байрамова уже решится вопрос с министерством. Но тут еще дело в том, что на него стали поступать жалобы к нам. Он зарплату уже несколько месяцев не платит. Я с ним еще не встречался, но ты же знаешь, что зарплата сейчас - это святое. Если эти разговоры дойдут до Киева, то его точно не оставят в автодоре. О чем он думает?
- Да как обычно - хочет и рыбку съесть, и кости сдать!
- Вы, ребята, видимо, не понимаете остроту момента. Сейчас надо притаиться, запрятать подальше свой бизнес и показать активную работу на благо Родины. Ты - со своими заводами, Гена - с этой зарплатой. Нашел на чем зарабатывать!
- Давно ли ты таким правильным стал?
- Давно или нет, а по глупости потерять такие перспективы, как сейчас открываются, я не хочу. И рисковать из-за твоих заводов ни я, ни Денисов не будем. Я с силовиками посоветуюсь, если там можно сделать все законно - тогда поможем.
- Вова, с кем ты законно хочешь воевать?! Сахно взятки рассовывает по карманам, а мы - законопослушные - будем смотреть, как заводы из-под нас растаскивают?
- Да я не о той законности! Че ты выпендриваешься? Я тебе говорю, что надо совершенно официально возбудить уголовные дела и на Сахно, и на все "сочувствующие" ему службы. А когда лица поменяются, тогда уже и аукцион устроим.
- Володя, только я тебя прошу - не откладывай, звони прямо сейчас ментам!
- Да не суетись ты! Я после обеда и так встречаюсь с генералом. Поговорю и о тебе. Ты лучше подумай о своей предвыборной кампании. На мусоровозки уже повесил свои фотографии?
- Смейся-смейся! Мне по поводу выборов надо с Денисовым перетереть. Я ведь в политике дуб-дубом.
- Мы с ним уже говорили. Он даст тебе человека, который готовил здесь выборы. Правда, он был не на оранжевой стороне, но это и лучше. У них там опыта и хитростей побольше было. Ты его у себя примешь, жилье хорошее найдешь, машину и все такое. Он поживет, вникнет в проблемы региона, осмотрится и распишет тебе подробный план действий. А дальше вы с ним сами будете решать - оставаться ему у тебя или ты один будешь справляться. Но человек очень опытный, не одни выборы провел. И очень дотошный. Придется тебе его потерпеть. Он такой тихий, интеллигентный. Да, еще! Платить ему сам будешь!
- Вова, о чем речь! Для хорошего человека не жалко пары сотен баксов!
- Да нет, дорогой! Я думаю, что там и пятью сотнями в месяц не обойдешься. Но это не тот случай, когда можно экономить. Речь идет о городе!
- Что ты со мной как с маленьким? Я все понимаю. Ладно, я поехал. Ты мне сразу позвони, как только по заводам ситуация прояснится. Пока!
- Давай, удачи! Занимайся саморекламой!
В этот же день Бойченко дал распоряжения во все необходимые инстанции, чтобы разобраться с невыполнением решения арбитражного суда по заводу "Восток", установить виновных и в случае подтверждения информации возбудить уголовное дело по факту коррупции и взяточничества. Уже очень скоро стало известно, что налоговой милицией давно ведется следствие по делу о незаконной работе ЗАО "Восток", а поступившее из области распоряжение ускорило затянувшийся процесс.
Вадиму позвонила бывшая жена Сахно и сказала, что его уже несколько дней разыскивает следователь из налоговой милиции. Она продиктовала телефон милиционера и попросила, чтобы он обязательно заехал к ней перед тем, как пойдет в милицию. Вадиму стало не по себе от этой новости. Вот уж, правда, беда не ходит одна! Мало того, что они сидят без денег и без работы, а тут еще надо ехать в другой город в налоговую милицию. Он так долго заживлял рану, полученную от Сахно, стремясь вычеркнуть Сергея не только из жизни, но и из памяти, но судьба никогда его не баловала. Вадим созвонился со следователем и договорился о встрече. Всю дорогу пытался угадать, в каком качестве его вызывают. Зайдя сначала к Свете - бывшей жене Сергея, он выяснил, что она тоже ничего не знает, но зато Сахно очень просил ее передать, чтобы в милиции Вадим ничего не говорил.
- Света, а он, зная, что я еду к следователю, не мог сам со мной встретиться, поговорить? Я понятия не имею, о чем он меня просит. Да и должен ли я его слушать после того, как он со мной поступил. Он практически объявил меня вором, а теперь ему хватает наглости через тебя давать мне указания. Да пошел он, твой Сахно!
- Вадик, он просил только, чтобы ты ничего не говорил о договоре про залоговое имущество. Он эти документы уничтожил и всю бухгалтерию тоже. В милиции могут знать только понаслышке об этом договоре. Так что не болтни лишнего!
Вадима провели в кабинет следователя. Поздоровавшись, тот пожаловался, что уже давно искал с Вадимом встречи, но только не мог найти его по старому адресу.
- Эту квартиру мы давно продали. Вам нужно было позвонить мне на мобильный.
- Мне его никто не давал.
- Наверно, неубедительно просили! - пошутил Вадим. - Скажите, Вы меня в каком качестве пригласили?
- В качестве свидетеля. Вы знаете Сахно Сергея Валентиновича?
- Конечно, это мой кум и бывший друг.
- Расскажите о Вашем предприятии, которое взяло в аренду завод "Восток".
- Я открыл его в 1995 году. Оно работало периодически. В 2000 году ко мне приехал мой друг и сказал, что ему нужно открыть частное предприятие. Я предложил ему свое, а он за это погасил мою задолженность по НДС. Я оставался учредителем предприятия, а директором он назначил свою тещу.
- Когда Вы перестали быть директором предприятия?
- В феврале 2000 года - сразу, как только отдал печать. Я предупредил Сахно, что не хочу иметь никакого отношения к хозяйственной деятельности завода, а только могу остаться учредителем, если он не хочет это изменить.
- Когда и почему Вы переоформили предприятие на мать Сахно?
- В августе 2002 года.
Вадим точно помнил эту дату, потому что именно после этого переоформления их отношения с Сергеем стали быстро портиться. Сахно тогда заторопился это сделать, и Вадим никак не мог понять такой спешки, но в ноябре, последний раз выходя с территории завода, он понял, что это переоформление было последним рубежом между дружбой и презрением.
- А с какого времени Вы приехали работать на завод, и в какой должности?
- С 15 мая 2002 года. Оформлен я был коммерческим директором.
- То есть с февраля 2000 года по май 2002 года Вы не работали на своем предприятии и не подписывали никаких документов?
- Я не имел права подписи и после мая, потому что тогда уже Сахно был директором.
- Тогда посмотрите, пожалуйста, на эти договора и объясните присутствие на них Вашей подписи.
Следователь открыл перед Вадимом толстенный том уголовного дела и указал на договор, под которым стояла подпись, подделанная под его. Он прочитал содержание и дату. Это был договор аренды между заводом и его бывшим предприятием, датированный августом 2000 года. В подделанной подписи он сразу узнал почерк Сахно. Перелистав еще несколько документов, под каждым он обнаруживал подделку, а на одном договоре, датированном декабрем 2000 года, стояла его собственная подпись. Все эти документы отражали крупные финансовые договоренности между двумя предприятиями.
- Я могу сказать Вам, что на всех, кроме одного договора, стоит подпись, похожая на мою. Но не моя! Моя только здесь, хотя сам договор я вижу впервые и могу только догадаться, что он был подогнан под мою подпись на чистом листе.
- Вы уверены, что на всех остальных документах не Ваша подпись?
- Ну конечно! Дайте мне лист бумаги, и я распишусь на нем несколько раз для экспертизы.
Следователь протянул бумагу и ручку. Вадим поставил несколько подписей и вернул лист и договора милиционеру. Тот пристально рассмотрел их.
- А похоже!
- По-моему - так не очень! - усмехнулся Вадим.
- Вы как-нибудь можете это объяснить?
- Как я могу объяснить то, что кто-то хочет меня подставить? Я в этот период жил в другом городе. На заводе директором была теща Сахно. Поднимите в налоговой инспекции отчеты, и Вы увидите, кто в то время руководил фирмой.
- Эти отчеты у меня, - следователь открыл другой том дела и повернул его к Вадиму. Все отчеты были подписаны фамилией Александров, и под ней стояла корявая подделка под его роспись.
Вадим поднял на следователя удивленные глаза.
- Получается, что меня подставляли с самого начала!
Мысли, мысли, мысли застучали в висках учащенным пульсом. Его лучший друг, приехавший к нему за помощью несколько лет тому назад, получивший благодаря Вадиму возможность сохранить завод, возможность заработать, по скромным подсчетам около миллиона гривен, предал его не потом, когда объявил вором, а гораздо раньше, когда приезжал к нему в гости, когда жаловался на свою вороватую тещу, когда играли на гитаре и когда спорили о вере. Все это время он подделывал его подписи, сдавал от его имени отчеты для того, чтобы теперь свалить всю ответственность на Вадима. Позже Белов скажет Вадиму, что за такие дела в серьезном мире просто убивают.
В этот момент следователь раскрыл перед ним копию еще одного документа, и в ней Вадим узнал тот залоговый перечень, о котором Сахно через свою бывшую жену просил его помалкивать, утверждая, что документ уничтожен. Вадим догадался, что единственным человеком, имеющим доступ к этому договору, была теща Сахно. А значит, и уголовное дело - это ее инициатива. Что ж, кесарю кесарево!
Вадим был морально уничтожен. Он положил руки на стол, осунулся и вздохнул.
- Так Вы сможете объяснить тот договор, на котором стоит все-таки Ваша подпись?
- Да, я могу предположить, что этот договор напечатан на том пустом и подписанном мною листе, который я оставлял бухгалтеру по ее просьбе. Не вспомню сейчас, как именно она мне это объяснила, но я сделал это без всякой задней мысли и опаски. Надеюсь, что она сможет это подтвердить.
- Она уже это подтвердила.
Вадим улыбнулся. Такая проверка напомнила ему кинофильмы о криминалистах, где сыщиков показывают хитрыми и изобретательными.
- Можно несколько слов без протокола?
Офицер перестал печатать и повернулся к Вадиму.
- Скажите честно, заводом кто-то заинтересовался, что Вы только теперь меня пригласили?
- Вы на правильном пути!
- Я вижу у Вас два тома уголовного дела. И Вы до сих пор ничего не предпринимаете. Вы считаете, что я участвовал в этих махинациях или Вам нужна моя помощь?