Сегодня выгодно печатать лишь те книги, которые будут наверняка хорошо продаваться. Страшно смотреть на торговые полки в книжных магазинах: убийства, маньяки, насильники, банды. Чем больше крови, тем сердцу веселей! Мне хочется попытаться вернуть литературе духовную чистоту, но я одинок в своем стремлении и у меня нет денег на издание и рекламу написанного.
Вот тогда, не получив ответа от многих издательств, я решил попробовать обратиться к людям, которые, возможно, помогут мне своей рецензией или хотя бы авторитетным словом пробиться к опытному редактору.
Мне так хотелось бы написать Николаю Амосову, Иннокентию Смоктуновскому, Аркадию Райкину, Андрею Миронову, Владимиру Высоцкому, Евгению Леонову, Анатолию Папанову, Леониду Филатову. Но, к сожалению, я слишком опоздал! А те немногие, которым я все же написал, молчат.
Сделав перевод нескольких отрывков, я предложил их зарубежным агентствам. И, о чудо! Иностранцы-то отвечают! Пусть отказом, пусть у них нет переводчиков или они загружены предложениями и не берут новых авторов, но они не молчат! Они не ленятся написать две строки: "Уважаемый Вадим! Спасибо за Ваше письмо…". Они настолько внимательны к чужим людям, что находят в себе силы и время для отписки. Нашим же я пишу как в бездну!
Уважаемый Николай Петрович! Так получается, что Вы моя последняя надежда. Если у Вас будут силы и свободное время, чтобы прочитать несколько предложенных мной отрывков, я буду Вам очень признателен. Если при этом Вы еще и найдете возможность хотя бы уведомить меня, что письмо мое Вами получено, то это даст мне надежду, что мир еще не полностью съеден ржавчиной бездуховности. Мне так много хочется написать, мне так много еще хочется сказать людям! Нужна только маленькая помощь, чтобы люди меня услышали.
Николай Петрович, я от всей души желаю Вам скорейшего полного выздоровления! Мне так хочется увидеть Вас в новых фильмах, в новых ролях! Дай Бог Вам здоровья, сил и удачи!
С уважением, Вадим Александров.
После этого письма Вадим уже не писал более. В его компьютере оставалось только одно обращение, адресованное премьер-министру, но его он не отправил, потому что был уверен - оно потеряется в секретариате и не дойдет до адресата. Точно так, как не дошло его письмо до президента, возвращенное бдительным исполнителем на рассмотрение новому губернатору. От стольких тщетных попыток в душе оставалось только разочарование.
В один из этих дождливых летних дней на работу к Вадиму приехал отец. Он приехал без звонка, и Вадим сразу заметил его приподнятое настроение. Как всегда, у отца с собой была папка, полная судебных документов. В кабинете Вадим был один, и отец, сев за свободный стол, достал всю толстую стопку многомесячной бумажной работы. Он быстро нашел заготовленное письмо, написанное от руки с многочисленными поправками и исправлениями.
- Что это у тебя такое почерканное? - спросил Вадим, предполагая, что ему придется сейчас набирать этот текст на компьютере.
- Делал исправления и дополнения для усиления эффекта. Это заявление начальнику областной налоговой администрации о коррупции во главе с Очаковым.
- Послушай, но ведь я тебя уже просил, чтобы ты не спешил с письмами, пока апелляционный суд не вынес свое решение. Что толку от писем, если ни один юрист нам пока не сказал, что твои права действительно были нарушены. Ты же знаешь, насколько закон - относительное понятие! А вдруг выяснится, что Очаковы действительно имеют на этот участок такие же права, как и ты?
- Да не имеют они никаких прав! Но это письмо не по нашему делу. Тут другое выясняется. Вызывают меня вчера в суд, кстати, тот же судья, который вел процесс по земле, и объявляют, что я задолжал за воду сто тридцать гривен. А эта женщина из водоканала уже неоднократно ко мне приходила, и я ей объяснял и отдавал справку, что в тот момент, о котором идет речь, я пользовался милицейскими льготами. Она заявила, что справки этой у нее нет и подала в суд заявление.
- Это и не удивительно, ведь ты пошел и против поссовета, и против налоговой. Теперь они будут давить тебя, как только смогут.
- Да это не страшно. Дело в другом. Дело в том, что коммунального предприятия, от имени которого она требует задолженность, уже два года не существует. Там поменялся владелец, все переоформили, а у нее, видимо, осталась на руках печать старого предприятия. Вот она и зарабатывает себе деньги, собирая наличными долги и выписывая липовые квитанции. Так что ты напечатай мне это на компьютере, и я сразу поеду в налоговую администрацию.
Вадим не стал на работе сильно углубляться в новые проблемы родительского поселка и начал набирать текст. По скачущим буквам и строчкам было видно, что отец писал его либо в дороге, либо в состоянии сильного волнения. Текст набирался легко, пока Вадим не дошел до фразы: "Возглавляет эту коррупционную схему начальник налоговой милиции Очаков".
- А это ты откуда знаешь? - удивленно спросил он у отца, читающего за соседним столом газету.
- Ну а как она может этим заниматься без ведома налоговой милиции? - не понимая удивления Вадима, объяснил Александров.
- Подожди, ты хочешь сказать, что пишешь это заявление против Очакова, не зная наверняка, что он участвует в этом? Ты хочешь навредить человеку, жалуясь самому его большому начальнику, только потому, что предполагаешь его участие в обмане? А если он ни при чем?
- Вадик, да как это он ни при чем? Это ж он у меня участок отобрал!
- Да при чем тут участок! Ты ведь не про участок сейчас пишешь. Ты-то пишешь об участии Очакова в мошенничестве. Ты его хоть раз в глаза видел?
- Нет. А какая разница? Мы-то с ним судимся. Зачем мне на него смотреть? Они там все одинаковые.
- Так, давай разберемся. По поводу земельного участка ты судился с поссоветом. На суде присутствовала Очакова, которая, естественно, наш противник. Но ведь самого Очакова там не было. И никто не сказал тебе, что именно он договаривался с судьей и председателем, чтобы ущемить твои права. А вдруг этот человек вообще не при делах? Вдруг у него с женой такие отношения, что он махнул рукой на этот участок, и она самостоятельно всем занимается? Вдруг он нормальный? А ты теперь еще и мошенничество на него вешаешь, хотя до тебя даже сплетни не доходили, что он в этом замешан. Ты понимаешь, на какое зло ты сейчас идешь против человека, который, может, и не виноват в твоих проблемах?
- А кто же виноват, если не он? Это же он на моем участке будет строиться.
- Господи, ну что ж ты зацепился за этот участок! В твоем письме, которое я сейчас набираю, нет ни одного слова об участке. Оно ведь на другую тему.
- Я знаю, учить всегда легче! Просто набери мне это заявление и все. Не вчитывайся в смысл.
Обида кровью хлынула к лицу Вадима.
- Как ты можешь мне такое говорить?! Как ты можешь меня упрекнуть в бездействии, если я прошел с тобой первый суд, подготовил документы во второй, напечатал в двух газетах статьи и договорился с адвокатом?
- Я не сказал, что ты бездействуешь. Я сказал, что учить всегда легче.
- А как еще можно понять эту фразу? Разве она значит что-то другое?
- Вадик, давай не будем с тобой заводиться! Ты просто напечатай мне и все.
- Неужели ты не можешь понять, что у меня рука не поднимается написать такие слова о человеке, которого ни ты, ни я никогда не видели и ничего о нем не знаем! Мне совесть не позволяет сделать такое зло! А если он ни в чем не виноват, а его из-за твоего письма выгонят с работы, как ты будешь тогда себя чувствовать, как ты будешь жить с этим?
- А если допустить такую мысль, что я, узнав об отказе в выделении мне участка, не пережил этой новости, как бы Очаков с этим жил? Думаешь, он сильно переживал бы по поводу моей смерти?
- Почему ты думаешь о чужой совести, когда надо в первую очередь позаботиться о собственной душе? Я пытаюсь найти слова, чтобы оградить тебя от зла, которое ты собираешься совершить, а ты совершенно не хочешь меня услышать.
Старший Александров встал из-за стола и, улыбаясь, забрал у Вадима свой черновик.
- Вадик, я все понял, твоя совесть не позволяет тебе напечатать это заявление. Не напрягай себя. Я напечатаю его в другом месте.
Отец стал собираться, а Вадим вышел в туалет и с мылом помыл руки. У него было чувство, будто он испачкался в несмываемую грязь, и, только увидев над раковиной свои чистые ладони, смог облегченно вздохнуть. Он чувствовал, что у него подскочило давление от этого бесполезного спора, в голове пульсировала кровь. Ему вспомнились все прежние обиды на невнимательного отца, и он подумал, что в последнее время просто пытался не обращать внимания на его эгоизм. Вспомнились и анекдоты на маминых похоронах, и вечное "ты сам виноват", и безразличие к убеждениям и переживаниям собственного сына.
Вернувшись и выйдя с отцом на улицу, Вадим сказал:
- Мне так жаль, что я не смог достучаться до тебя, но от этого злого заявления мне пришлось, как в свое время Понтию Пилату…
- Я не знаю, кто такой Понтий Пилат, - не дав закончить Вадиму фразу, заявил отец, но Вадим тоже прервал его, решив, что тот просто над ним издевается.
- Очень жаль, что ты этого не знаешь! Я хотел остановить твое зло, но тебе это не надо…
- Вадик, давай закончим этот разговор. Я выкручусь сам, а твоя совесть останется чистой. Я поехал, а когда будет известна дата апелляционного суда, я позвоню тебе, и мы встретимся с адвокатом.
Отец уехал, оставив в душе Вадима кровоточащую рану бесполезности слов, сколько бы добрых стремлений ни было в них вложено. Он в очередной раз вспомнил слова Иисуса, которые однажды уже использовал в своей газетной статье: "Слухом услышите, и не уразумеете; и глазами смотреть будете, и не увидите; ибо огрубело сердце людей сих, и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся ко Мне, чтобы Я исцелил их"…
Глава 19
Как-то вернувшись с работы, Вадим обратился к жене:
- Знаешь, Анечка, я испытываю такой острый дефицит общения! Хочется новых лиц, веселых разговоров, умных собеседников. Может, подключимся к Интернету и поищем себе друзей по переписке?
- Давай, но мне помнится, что прошлый твой опыт знакомства по Интернету не привел ни к чему хорошему.
- Да, был такой случай в моей жизни. Даже дважды. О первом я тебе еще не рассказывал.
- Я знаю только о том, что вы с Мариной познакомились по объявлению. Это первый или второй случай?
- Это второй.
- А что ж ты мне до сих пор ничего не рассказал о первом?
- Если тебе интересно - могу рассказать.
- Конечно, интересно!
Они сели на кухне перед компьютером, и Вадим поставил диск с песнями Анатолия Днепрова.
- Первый раз я зашел на сайт знакомств после развода с женой. Это был очень тяжелый и длительный процесс расставаний и возвращений, которые измотали нас физически и истощили духовно. Мы пытались научиться жить друг без друга, но оба проявляли нерешительность перед окончательным шагом и снова возвращались, зная заранее, что это всего лишь на несколько дней. В конце концов, я так устал от сложившихся отношений, что предпочел обречь себя на аскетическое одиночество, пытаясь тяжестью быта заглушить тоску по семейному теплу. Восемь месяцев жил на работе, да в таких условиях, что спартанцы могли бы позавидовать моей стойкости. От одиночества стал пописывать рассказы. Однажды отрывок одного из них даже напечатали в женском журнале - ты его читала. Но кроме этого, я стал посещать Интернет-клуб. Найдя несколько интересных фотографий и анкет, я завязал переписку с несколькими девушками. Через три-четыре дня чтения скучных и пустых ответов, я продолжил писать лишь одной киевлянке моего возраста. В письмах мы настолько сошлись во взглядах и заинтересовали друг друга, что через пару недель почти ежедневного общения достигли апогея своего виртуального знакомства и договорились встретиться в Киеве, а точнее - она пригласила меня в гости. Если хочешь, я могу прочитать сохранившееся письмо.
- Ты что, хранишь ваши письма?!
- Они в компьютере и могут храниться десятилетиями, пока их оттуда не стереть. Я не храню их как что-то ценное и тревожащее меня сегодня, а просто - как память об одном из периодов моей жизни. Как бы там ни было, и с кем бы я ни был, мне никуда не деться от моего прошлого. Все это когда-то происходило со мной, я испытывал какие-то переживания, совершал какие-то поступки, писал какие-то строки. Сейчас читаю старые письма и вспоминаю тот нелегкий период в моей судьбе. И мне приятно! Приятно оттого, что на сегодняшний день я не сильно изменился, а главное - не изменился в худшую сторону. Знаешь, это как тест - сравниваешь себя сегодняшнего и нескольколетней давности, словно смотришь со стороны и даешь оценку своему интеллекту, чувству юмора, пониманию добра и зла. Вот, почитай, и ты сама сейчас сможешь определить, изменился ли я за эти годы.
- Лучше сам прочти вслух, не очень мне удобно читать чужие письма.
- Хорошо.
Светочка, здравствуй!
Знала бы ты, как я радуюсь твоим письмам! Вчера вечером несколько раз перечитывал, делал пометки, на какой теме хотелось бы акцентировать внимание.
Ну, во-первых, о Киеве. Я очень люблю этот город. Мой отец - бывший тренер по пятиборью, он объездил всю страну и иногда брал меня с собой. В Киеве я был много раз. Последний - этой весной. Неделю провел. Хотел расширить свое производство (подсолнечного масла) в вашу сторону, но остановился, так как еще рановато, не все подготовил дома, чтобы работало без меня, если я перееду. Так вот, в очередной раз побывал в Печерских лаврах. Конечно, любовался куполами и Днепром, переезжая в метро по мосту на левый берег, когда ездил в Центр подводного плавания. Потренировался. Ничего! Но я люблю бассейны поменьше, поуютнее. Как уже писал - пел на Крещатике. Вечер был холодный, я в одиночку выпил пару раз по сто в подземном переходе - для храбрости, и исполнил: Ланфрен-Ланфра, Чистые пруды, Кони привередливые, Вальс Бостон, Вещая судьба, Не тревожь мне душу, скрипка, Перекресток семи дорог, Свечу. Может быть, что-то еще, уже не помню. Столько удовольствия получил! Вернулся на Оболонь, где жил у маминой подруги, и там, около киоска познакомился с ребятами, и еще часа два мы, стоя на холоде, пили пиво и пели песни, только теперь уже без аккомпанемента. Люди все такие приветливые, совершенно без глупости и злобы. В день отъезда, в воскресенье, бродил по перекрытому Крещатику. Удивлялся масштабу строительства на Майдане, жевал хот-доги, смотрел клоунов, слушал народную музыку какой-то латиноамериканской страны. Здорово! Все дышит свободой, праздником. Что бы ни говорили, а жизнь становится лучше, я имею в виду Украину.
Потом осенью позвонила мамина подруга и предложила мне работу в Киеве - директором в ее коптильном цеху. Я взял время подумать, но еще не звонил ей. Наверное, пока откажусь. Честно говоря, мне надоело перепрыгивать с одного дела на другое. Еще грибы "на ноги не поставил", а на них у меня большие надежды. Но вопрос с коптильней пока остается открытым.
Хотел написать подробнее о шашлыках. Я не просто люблю мясо с пивом, а сам процесс мне нравится. Сначала выбираю на рынке шейку или балык. Могу сам заколоть и разделать поросенка. Можно и куриными окорочками обойтись - в последнее время научился очень вкусно их запекать. Так вот: затем нарезаю мясо крупными, можно сказать - очень крупными, кусками и замачиваю в уксусе с луком, хотя можно и без этого. А вот у костра, когда шампура уже на углях, вот тут-то как раз кстати будет пара бутылочек пива!
Пишу все это, и слюнки текут. Насчет водки и пива, так это только воспоминания. Скоро три месяца, как я дал себе слово - никакого спиртного. Так же и курить бросил год назад. Почувствовал, что стал задыхаться, поднимаясь на пятый этаж, и в этот же день бросил. Но я и курил-то всего пару лет. В зависимость так и не попал. А начал в Польше, когда с другом четыре месяца сидели на перекупке. Мне запах сигаретного дыма напоминал жену - она курит. Я скучал и так начал курить. Теперь вот не пью, не курю, весь в работе. Такой положительный - ужас!
Сегодня утром заехал к отцу и взял у него Ираклия Андроникова, хочу на работе вслух перечитать ребятам "Первый раз на эстраде". Пресмешная вещь! Рекомендую!
Раз уж затронул литературный вопрос, скажу, что в школе из программы почти ничего не читал. Меня тогда интересовали Лондон, Мопассан, Бунин. И хорошо, что не читал, разве в 16 лет можно понять "Преступление и наказание"? Но прочитав его в 29, я был поражен, восторжен и навсегда определил для себя, что это произведение и, естественно, автор - самые великие в моей литературной жизни. На втором месте на сегодняшний день "Футбол 1860 года" Кэндзабуро Оэ. А его любимым автором был Достоевский. Круг замкнулся! Кстати, эту книгу у меня кто-то уволок, и я несколько лет тщетно пытаюсь ее заказать в книжных магазинах. В свое время (года в 23), с удовольствием прочитал "Гулливера" Свифта. Совсем там не тот смысл, который доносили до нас в институте. Из современных не читаю никого. У меня к литературе строгое отношение, если не нравится слог или сюжет - не буду читать, не смогу. А у новых авторов не нравятся ни язык, ни темы. Грязи хватает и в жизни.
Бальзак понравился. Он хоть и зануда (целую страницу может описывать, как с лестницы доносились шаги), но очень внимательный, тонкий и глубокий психолог. И еще мне понравилась его манера строить очень длинные (порой 60–70 слов) предложения, при этом удерживая смысл от первого до последнего слова. Но после Бальзака я отдыхал, читая Куприна.
"Моряк в седле" Ирвинга Стоуна проглотил с восторгом. Это жизнеописание Джека Лондона. Оказывается, мы с Лондоном так похожи! Понятно, откуда у меня такая любовь к его произведениям.
Ну, хватит о литературе. Я теперь пишу в компьютерном клубе. Уже половина двенадцатого. Открыл твое письмо, чтобы посмотреть свои пометки. Вот насчет того, что не для кого готовить, это - чистая правда! У меня то же самое. Я, вообще, кушать хожу в кафе, а вечером зачастую перебиваюсь кофе и бутербродами. Очень редко сварю себе суп или зажарю курицу. Люблю жить для кого-то. Конечно, не просто для кого-то, а, естественно, для любимого человека. Тогда все по-другому, смысл появляется. А так - просто жизнь.
Вот еще о красном вине ты писала. Люблю сухое и полусухое, но в последнее время от красного вина появилась изжога. Как прозаично! Ночь, тишина, свечи, бокал "Медвежьей крови" и… изжога. А в новогоднюю ночь мне больше всего нравится время часов с десяти вечера, когда уже накрывается стол, затем проводы Старого по российскому времени, к нашему подходишь уже подготовленный, разогретый. Прелесть! И утро люблю 1-го января, когда просыпаешься, и сразу к столу. Вот тут водка с солеными огурцами в самую пору.