Оксана с дочерью приезжает навестить отца, с которым не виделась несколько лет. Поначалу отец и дочь прилагают все усилия, чтобы сделать их встречу приятной… Но за внешним благополучием скрываются обиды и разочарования, которые накапливались всю жизнь и выплеснулись во время ночного разговора…
Извечный вопрос: что должны нам наши родители? Должны ли они нам больше того, что уже дали? Ведь они дали нам самое ценное - жизнь…
Содержание:
Часть 1 1
Часть 2 3
Часть 3 7
Светлана Мерцалова
С опозданием на много лет…
"Открывайте все двери, всюду ходите,
но входить в эту маленькую комнату я вам запрещаю…"
Шарль Перро
Часть 1
Оксана опустила окно и вдохнула свежий запах полей. Перед ней открывался пейзаж неоскверненный ни безликими многоэтажками, ни заводскими трубами, ни рекламными щитами, что предлагают вам попробовать карри роллы, летать с Аэрофлотом и взять рассрочку на три года…
- Мама, а когда мы приедем? - послышалось за спиной.
- Скоро, - ответила Оксана.
- Ты всегда так говоришь, а мы все едем и едем, но никак не приедем…
Настя развернула чупа-чупс и засунула его в рот.
- М-м… клубничный, - зажмурилась она от удовольствия.
На горизонте появилась череда приземистых, словно вросших в землю под бременем времени, домишек…
- Смотри! - закричала Настя, указывая пальцем. - Вон - домик Бабки Ешки!
- Не кричи мне в ухо! Никаких Бабок Ешек нет! - резко ответила Оксана и добавила. - Ты уже большая для такой ерунды!
- Ма-ам, а на кого похож дедушка?
- Увидишь…
- Почему я раньше никогда не видела своего дедушку? - спросила Настя, потрепав мать по плечу. - Почему мы раньше не ездили к нему в гости?..
- Отстань. Смотри в окно, - отмахнулась от нее Оксана и закурила.
Хороший вопрос, дочка! Почему мы только сегодня решили навестить твоего деда? И нужно ли нам это? Но я все равно должна тебе объяснить… однажды… даже если это и нелегко…
Как объяснить тебе, дочка, что такое предательство? Ведь ты еще не знаешь этого слова. Не знаешь, что значит жить с обидой на родного человека всю жизнь…
Но это не может продолжаться вечно. Ради приличия, я должна сделать визит, как бы мне это не претило…
И вот я, забыв на время об обидах, с полным багажником снеди и с семилетней дочкой за спиной мчусь по этим ухабам, чтобы поздравить отца с днем рождения. Я подниму бокал шампанского за его здоровье как хорошая дочь, а отец прослезившись, будет благодарить меня. Все будет выглядеть прилично, но это будет лишь пародия. Пародия на отношения между отцом и дочерью…
- Мама, весь дым на меня, - заскулила Настя.
- Открой окно!
Опустив окно, Настя принялась разглядывать автомобили, встречающие ей на пути. Старенькая залатанная шестерка, вся набитая детьми, лохматой собакой, усталой женой, тюками и потрепанным жизнью лысым главой семейства…
Дети, высунувшись в окно, стали корчить Насте рожи, крутить у виска, показывать языки. Настя высунула в окно средний палец и прокомментировала:
- Едут на таком драндулете, а еще дразнятся…
- Не хорошо хвалиться тем, что у тебя лучше.
- Почему нехорошо? - удивилась Настя. - Тогда зачем у нас машина лучше, чем у них? Зачем у кого-то денег больше, чем у других?
- Так получилось.
В последнее время моя семилетняя дочка задает такие вопросы, на которые у меня нет ответов. Почему дети задают так много вопросов и совсем не умеют молчать? Мне сейчас совсем не хочется забивать голову глупостями…
Жаркий майский вечер. В зарослях акации, не умолкая, заливались скворцы. Черный кот, разомлевший от жары, свернулся клубком в тени. Блеклые бабочки, похожие на цветки жасмина, бесшумно порхали в неподвижном воздухе…
Лавров, сидя у раскрытого окна, отрешенно смотрел перед собой. Часы пробили семь. Он вздрогнул и устремил взгляд на дорогу. Спортивный автомобиль на полной скорости свернул с трассы, направляясь к его усадьбе.
- Не обманула.
Автомобиль быстро приближался. Мелькнул тонкий профиль родного ему лица…
Лавров встал и направился к двери. Послышался скрип тормозов.
- Здравствуй, папа! - услышал он знакомый хрипловатый голос.
Лавров ждал этой встречи так же сильно, как и боялся. Оксана стояла перед ним в светлом льняном костюме, в темных очках - загорелая, холеная, чужая…
Лавров глядел на нее с недоумением. Как изменилась она за эти годы! Не внешне: она по-прежнему красива, тут другое… Черты лица стали жестче, а уголки губ разочарованно опустились. Это уже не та девочка, которая сидела у него на коленях, делясь своими секретами. В детстве он звал ее - Ксюшей, Ксаночкой, котенком… Но сегодня он не смог называть Ксюшей эту почти чужую ему женщину…
- Здравствуй, дочь! Как у тебя дела?
- Даже не знаю, что и ответить…
- Заходи, - сказал он, пропуская ее в дом. - У нас еще будет время поговорить.
- Поздоровайся с дедушкой! - прошептала Оксана и вытолкнула вперед Настю.
- Привет, дед!
На него смотрели широко раскрытые любопытные глаза, не мигая, как умеют смотреть лишь дети. Лучи солнца запутались в русых кудряшках, а во рту чупа-чупс, пахнущий клубникой. И мелкие веснушки рассыпались на вздернутом носике…
- Привет, - улыбнулся Лавров, не в силах оторвать взгляда от ее лица.
- Так вот ты какой, - нараспев сказала Настя, не вынимая чупа-чупс изо рта.
- Не болтай ерунды! Лучше вытащи из машины свой рюкзак! - сказала Оксана, вынимая из багажника тяжелые пакеты.
- Мама, смотри, киска! Можно я поиграю? - завизжала Настя.
- Это чья кошка? Твоя? - спросила Оксана.
- Соседская, - ответил Лавров.
- Только аккуратно, чтобы она тебя не поцарапала, - разрешила Оксана.
Она прошла на кухню и поставила пакеты на стол.
- Ничего не изменилось, - она огляделась по сторонам. - Когда я последний раз была здесь? Лет двадцать назад?..
Посередине, как и раньше, стоял тяжелый дубовый стол, его окружали шесть стульев под стать столу. На этажерке - нефритовые слоники, фарфоровая балерина, китайские божки, тонкие хрустальные бокалы…
- Этот дом знал лучшие времена - сказала Оксана, проведя рукой по пожелтевшим от времени обоям. - Странно, что она ничего здесь не поменяла.
Она - это вторая жена Лаврова. Оксана никогда не называла ее по имени.
- Наташа редко сюда приезжала. Она не любила деревню. Мы с ней жили в городе. После развода я поселился здесь, - пояснил Лавров.
Оксана принялась заполнять холодильник продуктами.
- Чем ты тут питаешься? У тебя же пустой холодильник…
- Тетя Фрося приходит ко мне каждый день. Не забывает… Всегда чего-нибудь приносит. Я не голодаю…
- А кто делает уборку?
- Она же…
- Как она мне нравилась в детстве! - она погладила фарфоровую балерину. - Я тоже мечтала быть балериной. Мечтала о пуантах, о пачке! Представляла себя парящей на сцене! Как я умела мечтать в то время! Запоем…
Взгляд у нее стал мечтательный и удивленный, будто она, так хорошо зная себя, вдруг обнаружила в себе качества, давно ей позабытые…
- Когда, в какой момент я разучилась мечтать? - спросила она себя, но не могла найти ответ.
- Я тоже много чего разучился делать с возрастом… Но кое-что и приобрел… Кряхтеть научился, ворчать.
- Смотри, мои зарубки! Тут даже год и число сохранились. Каждый год в начале лета и перед школой ты отмечал мой рост. Как я гордилась собой, когда подрастала за лето на пару сантиметров!
- По этой причине я и не меняю ничего. Слишком много воспоминаний, - согласился Лавров.
Всюду тени прошлого… Столик из карельской березы, часы с ажурными стрелками, украшенные пухлыми херувимами. Бронзовая ваза, отделанная чеканкой. В ней раньше лежали конфеты. В детстве она подолгу стояла рядом, не зная какую ей выбрать. Ваза светилась лунным светом. Оксана бережно обхватила ее ладонями, ощутив прохладу бронзы и рельеф, знакомый ей с детства. Чугунный чертик строил ей рожу. Тот чертик, при виде которого она все детство обмирала от страха…
Она повернулась к шкафу из темного дерева, с резными дверцами и бронзовой инкрустацией.
- Господи, даже двери не скрипят! Как там у Чехова? Дорогой многоуважаемый шкаф… Сегодняшнюю мебель из ДСП не назовешь многоуважаемой. Даже язык не повернется такое сказать…
Подойдя к ковру на котором висело оружие и охотничьи трофеи. Она взяла ружье в руки:
- Похоже, к нему не притрагивались много лет. Помню, как ты однажды принес убитых зайцев, а я не стала их есть.
- Ты еще сказала: что не хочешь, чтобы из-за тебя убивали зайчиков. Сказала, что можешь поесть и хлеба, а зайцы пусть живут…
- Да-да. Я взяла кусок хлеба и заперлась у себя в комнате, - усмехнулась она. - Раньше у меня были принципы! Я во что-то верила, хотела что-то изменить, жалела несчастных… Как давно это было! И как все изменилось! В данный момент я не вижу ничего предрассудительного в том, что ради меня убивают до пятидесяти норок, чтобы сшить из них мне модную шубку. Не вижу плохого в том, что ради меня вспарывают тысячи самок лосося, чтобы я ежедневно могла есть икру. Я давно уже не гнушаюсь ничем, и от моих принципов ничего не осталось. Той милой девочки, которая жалела птенцов, выпавших из гнезда, и кормила всех бездомных животных… давным-давно нет. Она давно превратилась в обычную прожигательницу жизни…
- Но ты же работаешь?
- Да. Что-то там работаю, - пожала плечами Оксана. - Поверь, человечество ничего не потеряло, если бы я перестала ходить на работу…
- Мама, мы подружились с киской! Она такая хорошая! Смотри, она мне все руки вылизала языком, - задыхаясь от радости, сообщила вбежавшая в комнату Настя.
Она поднесла к лицу матери растопыренные ладошки.
- У киски язык шершавый-прешершавый. Мне даже руки перед едой мыть не нужно, такие они у меня чистые! - тараторила Настя.
- Как раз наоборот! После того, как ты поиграла с животными нужно очень тщательно мыть руки! - резко ответила Оксана. - Киска лизала тебе руки потому, что они у тебя все липкие от мороженого. И кофта у тебя сейчас липкая и вся в кошачьей шерсти. Что ты за неряха?!
- Мама, дай мне колбасы! Я отнесу киске! Она голодная! Мама! Мама, дай! - завизжала и затопала ногами Настя.
- Возьми! Только не кричи мне в ухо! Это что за ребенок?! Голова даже разболелась.
Оксана потерла виски и закурила, с недовольным лицом уставившись в окно. Там по-прежнему лежал сад - кусты сирени и акации окружали дом глухой стеной. Солнце уже скрылось за горизонтом…
Лавров прищурился, пытаясь получше разглядеть дочь. Она сидела в изящной непринужденной позе, все еще гибкая и стройная для своего возраста. Он перевел взгляд на ее руки. Мягкие, в ямочках, с чуть загнутыми на концах пальцами. Это были руки никогда не работавшей женщины. Да, она все еще хороша… лишь когда злится, становится отталкивающей.
- Когда ты ругаешься у тебя появляются морщины. Ты даже выглядишь старше.
- Черт! - воскликнула она, и пальцами постучала у себя между бровей. - Эта несносная девчонка! Она всегда меня доводит. Не знаю почему, но я не умею с ней разговаривать спокойно.
- Ты даже и не пыталась?
- Может быть, - ответила Оксана, удивившись. - Нужно подумать об этом…
- Подумай.
- На нашей улице все по-старому? - спросила она, не поднимая глаз.
- Если тебя интересует Ромка Шахов, то да. Все по-старому.
- Он здесь? - она вспыхнула, вскочив со стула. - Сейчас накормлю вас!
Оксана быстро нарезала сыр, копченую колбасу, холодное мясо, хлеб. Красиво выложила все это на тарелки. Поставила напитки на стол: минеральную воду, пепси, бутылку вина. Разбила яйца на сковородку.
- Салат готов.
- Я не хочу салат! Я хочу пить! - сказала Настя, наливая пепси в стакан.
- Не будешь есть салат - не вырастешь!
- Чтобы вырасти большой, нужно есть не салат, а нужно есть "Растишку"! Я ем "Растишку"!
- Парят вам мозги этой рекламой, - проворчала Оксана. - Это какое-то особое поколение. Оно вообще не умеет думать самостоятельно, лишь следует рекламе. Готовят из них зомби…
- У-уф! Я напепсиколилась! Даже слезы потекли, - сообщила Настя, вытирая глаза рукой. - Дед! Ты какой-то вялый, тебе нужно выпить пепси! Знаешь, сколько энергии у тебя появится…
- Не приставай к деду!
- Я не приставаю! Я говорю: если он выпьет пепси, у него столько энергии будет. Как в той рекламе… Знаешь? - и она запрыгала, пытаясь что-то изобразить.
- Откуда дед может знать? Он всю эту чушь не смотрит! - резко сказала Оксана.
- Мне уже и пепси не поможет, милая. Ничего мне уже не поможет. Это называется - старость, - грустно ответил Лавров. - Последние деньки доживаю…
- Гейм овер? - спросила Настя.
- Что?
- Игра закончена, - перевела Оксана. - Не слушай ты ее!
- Это точно! - он погладил Настю по голове. - Моя игра давно сыграна…
- И нет больше дополнительных жизней? - спросила Настя.
- Что? - не понял Лавров.
- Дед, ты на самом деле такой или придуриваешься?
- Так со взрослыми не разговаривают! - закричала Оксана. - Еще раз позволишь себе так говорить с дедушкой, я тебя нашлепаю…
- Мне никому ничего нельзя сказать. Сразу меня нашлепкают, - обиделась Настя. - Зато тебе можно на меня целый день кричать…
- Садись за стол! Я уже накладываю яйца!
- Не хочу это яйцо! Я хочу круглое! Солнышком, - заверещала Настя. - Такое растекшее я не мог-у-у есть. Противное!
- На! Только не визжи! - согласилась Оксана, меняя тарелки. - Салат!
- Не-е-ет! Меня просто вырвет, если я попробую этот вонючий лук! - кричала Настя.
- Девочкам не следовало бы так выражаться! А теперь - когда я ем…
- Я глух и нем! - добавляет Настя и хохочет. - Какой болван это придумал?
- Папа, давай выпьем за встречу! - предложила Оксана, когда тарелки были убраны со стола, а Настя ушла играть с кошкой.
- Давай, - согласился отец. - Как-никак пять лет не виделись…
- Пять? - переспросила Оксана. - Пять лет как мамы уже нет…
Она разлила вино по высоким старинным бокалам.
- Что врачи говорят? - спросила она, из-под ресниц внимательно разглядывая отца.
Как он изменился! Она почти не узнавала его, а в детстве он ей казался самым красивым мужчиной. Сегодня же от былой красоты и статности ничего не осталось: голубые глаза выцвели, руки изуродованы ревматизмом, волосы поредели…
- Я их не спрашиваю. Зачем? Последний раз доктор был здесь полгода назад. Давление тогда сильно подскочило…
- Почему ты не хочешь поехать в какой-нибудь санаторий подлечиться?
- Зачем? Не вижу в этом смысла. Я не собираюсь жить вечно. Мне пора думать о смерти…
- Не говори так! Если не думать о смерти, то она может забыть о тебе, - и добавила неуверенно. - Так мне всегда казалось…
- Не забудет, дочка. Никого не забудет…
- Папа, что с тобой?
- Даже не знаю, что ответить тебе? - сняв очки, он принялся задумчиво их протирать. - Что со мной? Элементарная старость. Я ничего больше не жду от жизни. Вы приехали и хорошо. Перед смертью увидел вас… теперь умру спокойно…
- У тебя депрессия. Так можно и умереть.
- Я умер уже давно, только никто этого не заметил…
- Что тебя так подкосило? То, что она от тебя ушла?
- Не знаю. К тому, что Наташа уйдет… я был готов. Даже не удивился…
Из комнаты послышалась электронная музыка.
- Настя, положи мой мобильный! Я тебе сколько раз говорила: не трогай мой мобильный! - закричала разъяренная Оксана.
- Мама, я недолго! Тут игра такая классная, - попросила Настя, продолжая играть.
- Я кому сказала? Выключи и отдай мне!
- Мамочка, я только доиграю и отдам. Немножко осталось, - законючила Настя.
Оксана подошла к ней и сказала:
- Я жду!
- Мамочка, пожалуйста, еще мину-у-уточку!
- Я что сказала? Дай его сюда, - мать попыталась отнять у дочери мобильный, та завизжала на весь дом.
- А-а-а-а!
- Ты можешь не кричать? Я скоро оглохну!
- Поскорей бы, - ответила Настя и захихикала.
- Ну как с ней разговаривать? Это не ребенок, это монстр какой-то!
- Ага! - согласилась Настя. - Годзила! Р-р-р-ы!! - гримасничая, изобразила годзилу.
- Почему ты меня всегда стараешься взбесить? - спросила Оксана, отобрав мобильник.
- Ты меня тоже бесишь! - парировала Настя.
- Ну что делать с этой вздорной девчонкой? Сил у меня никаких нет, - жалуется она отцу. - Семь лет - это ужасный возраст! Она считает себя центром вселенной. Что с ней будет дальше?
- Ей нужен отец.
- Мало ли кому кто нужен? - философски заметила Оксана.
- Вы уже развелись?
- Да.
Настя достала пачку шоколадного печенья и налила себе пепси.
- Перед сном хорошие девочки пьют молоко - сказала Оксана.
- А нехорошие - водку! - ответила Настя и с вызовом посмотрела на бутылку.
- Это не водка, а вино, - поправила ее мать. - В детстве перед сном я всегда пила молоко. Спроси дедушку.
Настя вопросительно посмотрела на него, и Лавров кивнул головой в знак согласия.
…Каждый вечер маленькая Оксана сидела у него на коленях, пахнущая детским шампунем и завернутая в большое махровое полотенце, пила теплое молоко с овсяным печеньем…
Настя залпом выпила стакан пепси-колы и громко рыгнула.
- Сколько раз я тебе говорила, что так делать нельзя! Вылитый твой отец! - закричала Оксана.
- Когда папа злится на меня, то он тоже так говорит. Ты - копия мамаши, - хитро прищурясь, заявила Настя.
- Он так говорит? Вот засранец, - добавила Оксана шепотом.
- А я слышала! Слышала! - запрыгала на одной ножке Настя.
- Ну и молодец! Теперь заткнись! - одернула ее мать.
- Ты часто папу видишь? - спросил Лавров.
- Нет, не очень.
- Почему?
- Он всегда занят, - отвечает Настя, пожимая плечами. - Мой папа - бизнесмен.
Лавров строго посмотрел на дочь.
- Что ты на меня смотришь? Я тут не причем.
- Почему она безотцовщиной растет? При живом-то отце…
- Ой, папа, ты что такими словами бросаешься? А ты иди играй, если наелась, - обратилась она к Насте. - Сейчас целое поколение растет без отцов. Полная семья уже редкость…
- Почему так?
- Разводы - это просто эпидемия. Это уже считается нормой. Конечно, ничего хорошего в этом нет, - поправилась Оксана. - Но и ничего страшного. Ты тоже вырос без отца. После войны целое поколение выросло без отцов… и ничего…
- Не сравнивай! Была другая ситуация: наши отцы нас не бросали. Они погибли на войне как герои, и мы гордились ими, - сурово ответил Лавров. - Сегодня же они подло кинули детей…
- Я тоже выросла без отца, но ущербной себя не чувствую! - мгновенно отреагировала Оксана.
- Не обманывай! Во-первых: мы развелись, когда тебе было тринадцать, а во-вторых: я тебя почти на каждые выходные забирал. Да ты и не очень во мне нуждалась…