С таким убеждением она снова ринулась под дождь. Она бежала опустив голову, чувствуя, как вода льется за воротник, до самой станции метро. Внутри было жарко. Воздух был влажным и спертым одновременно. Вентилятор обдавал ее мокрые волосы влажным и вонючим воздухом. Неоновые лампы окрашивали все в желтое: длинный коридор, выложенный плиткой, рекламные плакаты, лица людей. От вида всех этих людей, мирно стоящих в ожидании поезда, ей стало спокойнее, сердце застучало не так быстро.
Точки зрения.
Достаточно определить свою. Повернуть ее так, чтобы видеть вещи под нужным углом.
Джованни - подозреваемый. Однако никто не сказал, что он убийца. Любой человек из Париоли, живущий в том же кругу, что и жертвы, подозрителен. Подозрителен для тупых полицейских, которые ни черта не понимают.
Тогда почему ты так испугалась?
А спицы?
Спицы в Риме. Забыты бог знает где, в какой-нибудь коробке.
Подъехал поезд, предваряемый потоком ветра и оглушающим грохотом. Франческа вошла в почти заполненный вагон. Нашла место в дальнем конце. Села.
Она жила на Западе, Клайв - на Востоке. В разных концах города. Приличное число остановок.
Двое черных парней, толстых, в цветных комбинезонах, сели рядом. Они ели поп-корн и смотрели вдвоем один комикс про человека-паука, сопровождая каждую страницу восклицаниями и смехом. Старушка с полиэтиленовым пакетом на голове спала напротив. Многие стояли, мокрые и молчаливые. Франческа прислонила голову к окну, прикрытая набившимися в поезд людьми.
Ее дыхание снова стало ровным.
По мере того как поезд подъезжал к окраине, вагон пустел. Люди возвращались домой. Франческа посчитала, сколько остановок ей осталось.
Всего четыре.
На следующей станции двое черных подростков, толкая друг друга, вышли из вагона. В дальнюю дверь вошел мужчина. Сел рядом с дверью. Франческа обратила на него внимание, потому что на нем была голубая ветровка "Генри-Ллойд".
Такие куртки были очень модными в Италии в середине восьмидесятых, особенно в Париоли, где даже стали чем-то вроде отличительного знака. Способа узнавать друг друга. У Франчески было две таких. Черная и желтая.
В Лондоне она ее видела в первый раз.
На мужчине были также черные джинсы и сапоги с острыми носами. Франческа сидела слишком далеко, чтобы рассмотреть его лицо.
Он, должно быть, итальянец!
Поезд замедлил ход. Остановился. Другие пассажиры вышли. Никто не вошел.
Теперь в вагоне были только Франческа, спящая старушка и итальянец.
Еще две остановки.
Молодой человек в другом конце вагона сидел спокойно и неподвижно.
Как манекен.
Поезд опять замедлил ход и остановился. Старушка открыла глаза, а потом выругалась. Бегом, если к ней применимо это слово, она подхватила с пола сумку, набитую одеждой, и испарилась в дверях.
Никто не вошел.
Двери с шумом захлопнулись. Теперь оставались только двое.
Она с итальянцем.
Одна остановка.
У Джованни тоже была голубая куртка "Генри-Ллойд".
Это я ему подарила. Мы дарили друг другу кучу подарков. Денег нам хватало…
Мужчина, который внезапно проснулся, встал.
Странная игра теней скрывала его лицо. Воротник куртки был поднят. Сверкнул черный глаз.
Франческа почувствовала, как подгибаются ноги. Внутри все сжалось.
Иностранец направлялся к ней. Решительно.
Поезд начал свое долгое торможение перед станцией. Стук колес стал менее ритмичным. Коридор за грязными стеклами посветлел. Лампы.
Франческа встала. Пульс бился в висках. Мышцы напряжены, как пружины.
Вот и станция, за раздвижными дверями. Вот и люди.
Поезд еще немного притормозил и остановился. Мужчина был меньше чем в метре от нее и подходил все ближе.
Чертовы двери, открывайтесь! Чего ждете?
Франческа не смотрела на него, но чувствовала, что он сзади впился в нее взглядом, словно крючком.
Ну же! Открывайтесь!
И двери с шумом распахнулись.
Франческа выскочила. Пробралась через толпу, толкаясь локтями. Побежала, открыв рот, по коридору, завешанному плакатами, который неторопливо выходил на поверхность. Побежала, как не бегала никогда в жизни. Бросилась на двери-вертушки так, что они заскрипели. Пробежала мимо кассы. Вскарабкалась, спотыкаясь, по лестнице.
И оказалась снаружи.
Среди сумрака, дождя и машин.
Опять побежала, согнувшись от боли в селезенке. Свернула налево, в первую попавшуюся улицу. Она не видела ничего, только свет витрин и колеса машин, поставленных вдоль дороги, и ноги людей. Снова свернула в переулок, потом в другой. Наугад.
Она больше не могла. Нужно было остановиться. Она замедлила шаг и оглянулась. В первый раз.
Вокруг никого не было.
Не было иностранца, не было итальянца, не было человека в куртке Генри-Ллойд. Только темный переулок. Задыхаясь, пошла дальше. Постоянно оборачиваясь и глядя назад.
Я схожу с ума!
Это, возможно, был просто какой-то тип. Один из многих итальянцев, наводнивших Лондон. Один из миллионов обладателей курток Генри-Ллойд.
Что со мной происходит?
Франческа, уже совсем промокшая, села на мраморную скамейку и заплакала. Она плакала от усталости и ужаса, который был у нее внутри. Плакала над своей несчастной жизнью.
"Девушка, с вами все в порядке?"
Франческа подняла голову.
Господин с зонтиком, в шляпе, шарфе, плаще смотрел на нее с беспокойством и сочувствием.
"Да, все в порядке…" - ответила Франческа прерывающимся голосом.
Поднялась и пошла дальше. Господин с зонтом, по которому хлестал дождь, смотрел ей вслед.
Франческа продолжала идти наугад по запутанным улочкам жилых кварталов с маленькими домами, одинаковыми, освещенными. И наконец вышла на улицу побольше, которая должна была находиться недалеко от студии Клайва. Холод взбирался по ее ногам, покусывая икры. В туфлях хлюпала вода.
До дома Клайва оставалось немного.
Она окинула назад волосы, падавшие ей на глаза. Распрямилась и замедлила шаг, все равно она уже вся вымокла.
Луна, заметная между черными облаками, круглая и бледная, освещала окрестность прозрачным неестественным светом.
И она снова увидела его.
Перед магазином электроники. На другой стороне улицы. Освещенного красным отблеском вывесок.
Он смотрел на нее.
Одетый в голубую куртку смотрел на нее. Привидение.
Что же еще?
Руки в карманах.
Нет, это невозможно! Он преследует меня…
Франческа опять побежала. Мужчина остался стоять. Он смотрел, как она в панике убегает, наступая в лужи.
Франческа, у которой в голове царил мрак, а стук сердца отдавался в ушах, пронеслась среди строений, скелетов из железобетона, подъемных кранов и грязи. Последний дом, самый большой, был дом Клайва. Она его сразу узнала.
Дверь была закрыта.
Франческа подбежала и принялась колотить по ней кулаками.
"Клайв. Клайв. Открой. Открой. Клайв", - заорала она.
Она пинала ее, оставляя вмятины, с ненавистью, так, что замки содрогались.
"Клайв, черт тебя дери. Открой. Это Франческа. Открой".
Она долго билась в дверь. Так долго, что заболели руки.
Никого нет. Прекрати! Прекрати!
Она упала на колени, прямо в лужи, и заорала. Заорала, потому что Клайв исчез. Заорала, потому что Джованни вернулся. Заорала, потому что этот дождь не прекращался. Заорала, и все.
Крик, в котором не было больше ничего человеческого. Вой умирающего пса. Потом опустила голову и сидела так долго, под дождем, стекавшим по ней.
Как это возможно?
Джованни в Лондоне. Что писали в газете? Задержан полицией. Задержан. Просто задержан. Что сказала мать?
"Его отпустили, я знаю только это…"
Но если ты под следствием, разве ты можешь улететь на самолете? Нет, не можешь. Разве у тебя не отбирают паспорт? Конечно, у тебя отбирают паспорт.
Это был не он. Ты просто впала в панику. Легкий приступ безумия. Ничего страшного. Ты просто стала психопаткой…
Она поднялась и машинально пошла в сторону дороги. Свет машинных фар скользил по мокрому асфальту, блестя в лужах. Она вытянула руку, пытаясь остановить такси. Проехали два. И не остановились.
Может, из-за ее вида. Мокрое пугало.
Наконец остановилось такси. Франческа залезла внутрь.
Водителем оказался молодой негр. В шапке из цветной шерсти и военной форме.
"Куда отвезти, красавица?" - спросил он.
"Домой", - дрожа, сказала Франческа. Ее знобило. Зубы стучали. Холод пробирал до костей.
"Ладно. Но скажи мне адрес…"
"Винсент-сквер".
"Ладно".
Было много машин. Они долго стояли. Шофер постоянно подглядывал за ней в зеркало. Франческа не обращала внимания.
"Что случилось? Похоже, что ты купалась в бассейне в одежде. Накройся. У тебя зубы стучат. Смотри, за тобой есть одеяло. Может, оно пахнет немного. Закройся им, если не хочешь заболеть", - сказал он вдруг с ямайским акцентом.
Франческа закуталась в одеяло.
И потом, зачем Джованни в Лондоне, зачем преследует ее?
У нее не было никаких соображений.
Она услышала внутренний голос, голос холодный и рассудительный, который говорил ей:
"Проще не бывает. У тебя есть доказательство. Доказательство того, что он убийца.
Спицы. Пропавшие спицы. Ты это знаешь, и он это знает. Он пришел заткнуть тебе рот. Заткнуть его навсегда".
Новый ужас, абсурдный до невозможности, воцарился в ней.
Это так. Это так.
Ты должна бежать. Прятаться. Не дать себя найти.
Надо только размышлять здраво.
Сейчас ты едешь домой. Как-нибудь входишь. Берешь деньги и уезжаешь.
А куда? Куда я уезжаю?
В гостиницу, в полицию, куда хочешь.
До дома оставалось несколько зданий.
"Останови. Останови", - приказала она таксисту.
"Но мы еще не приехали…"
"Неважно. Слушай, у меня нет денег заплатить тебе. Но я дам вот это, думаю, подойдет".
Франческа сняла с руки часы. Ролекс. Подарок матери на окончание школы. Протянула ему.
"Погоди… Это много!" - прокричал ей вслед водитель, но было поздно: Франческа уже вышла и побежала.
Дом был темным.
Ни одного освещенного окна, даже на нижнем этаже. Ренделл не вернулась. Франческа подняла с земли тяжелый камень. Огляделась. Прохожих нет. Разбила дверное стекло одним резким ударом. Просунула руку. Нашла замок. Потянула защелку. Дверь открылась.
Задыхаясь, она рванула вверх по лестнице. Внутренности скрутились в болезненный комок. Теперь было самое трудное. Дверь квартиры. Ее камнем не пробьешь. Она поднялась на чердак, где Ренделл сушила белье. Зажгла свет. За развешенными простынями отыскала то, что ей было нужно. Большой ржавый топор. Вернулась назад, дрожа. Встала перед дверью и подняла топор над головой. Глубоко вдохнула и со всей силы ударила по замку. Оглушительный грохот раздался по всей лестнице. Дверь все еще была закрыта. Откололся большой кусок, но замок держался.
Она ударила по нему еще раз. И еще. И еще. Пока не разнесла замок совсем.
Дверь открылась. Франческа вошла. Зажгла свет. Побежала в спальню. Кошелек был там, где она запомнила, на тумбочке у окна. Она взяла его. Там было двести фунтов. Хорошо!
Теперь можно и уехать. Она вернулась в коридор. На автоответчике горела лампочка. Что делать?
Бежать? А если это мать, которая скажет, что нашла спицы, что они были среди ее вещей на улице Сан-Валентино?
Она нажала на кнопку прослушивания.
"Это Клайв. Что случилось? Я только что пришел. Меня не было в Лондоне. Перезвони".
Франческа стала медленно раздеваться. Она умирала от холода. Дрожала как осиновый лист. Нужно было снять эти мокрые тряпки.
Второе сообщение.
"Франческа. Я не нашла спицы. Я искала их повсюду. Их нет… послушай, почему бы тебе сегодня не пойти ночевать к какой-нибудь подруге? Мне не по себе, что ты одна в квартире. Как вернешься, позвони мне… Я завтра буду в Лондоне".
Франческа не слушала. Голая, она стояла рядом с автоответчиком и прислушивалась к другому звуку.
Шаги.
Шаги на лестнице.
Кто-то поднимался. Кто-то в обуви с мягкими подошвами.
Это были шаги. Тяжелые. Шаркающие.
Джованни.
Адреналин бросился ей в кровь, сердце забилось, руки похолодели, ноги затряслись, мочевой пузырь расслабился.
Горячая моча потекла по ногам.
Шаги. Шаги. Шаги. Опять шаги.
Тело Фрачески хотело двигаться, бежать, но голова была парализована страхом, примитивным, первобытным, который мешал ей думать, действовать.
Я не могу… не могу пошевелиться.
Главный выключатель.
Он был рядом с ней.
Она протянула руку и выключила свет.
Темнота.
Через выломанную дверь проникало немного света, который слабо освещал первые метры коридора, уступая потом место тьме.
Шаги.
Топор!
Франческа подняла его с пола. Спряталась за дверной косяк. Голая и перепутанная. Обеими руками она сжимала тяжелый топор. Не дышала. Ждала.
Ритм шагов изменился. Шорох куртки Генри-Ллойд. Чужак был на первом этаже.
"Франческа?! Франческа! Где ты?"
Он звал ее своим гадким голосом.
"Франческа?!"
На пол упала тень. Франческа увидела силуэт мужчины, остановившегося у входа, подняла топор над головой. Рука мужчины стала искать выключатель. Франческа опустила топор со всей силы.
Отрубила ему три пальца.
Начисто.
Три обрубка отделились. Упали на пол.
И чужак тоже упал на пол, на колени, воя. Поднял культю и сжал ее другой рукой. Франческа не могла разглядеть его. Она видела лишь его силуэт, видела, что он согнулся на полу. Казалось, он молится. Франческа ощутила, как запах крови разливается по коридору.
Она отбросила топор, намереваясь убежать, но не могла, мужчина загораживал ей проход. Тогда она побежала в комнату, стукаясь обо все, как слепой мышонок хвостом. Размахивая руками перед собой. Ударилась о комод, о дверной косяк, уронила зеркало, безделушки.
Упала на ковер.
И сильно ударилась грудью, животом. Легкие парализовало. Франческа пыталась дышать, но не могла. Могла только издавать сдавленный хрип. Астматическое сипение. Издалека она слышала крики и плач мужчины, которые отдавались у нее в голове… Она задыхалась. Хватала ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды.
Наконец она смогла вдохнуть немного воздуха. Немного. Как раз достаточно, чтобы не умереть. Мало-помалу межреберные мышцы расслабились, и она снова смогла дышать.
Шаги.
Чужак поднялся.
Он приближался к ней со стонами.
Франческа увидела его перед собой, освещенного городскими огнями.
Джованни!
Человек в куртке "Генри-Ллойд".
Рукой он зажимал культю.
Франческа подалась назад, ползя на ягодицах. До самого края кровати.
"Не убивай меня. Не убивай меня. Прошу тебя", - сказала Франческа тихо, сквозь зубы. Молитва шепотом.
"Не убивай меня. Не убивай меня…"
Тем временем она забралась на кровать и прижалась спиной к стенке. Бежать было некуда.
Конец.
"Франческа! Франческа!" - произнес мужчина искаженным, странным, неестественным голосом.
"Франческа, помоги мне!"
Мужчина, шатаясь, пересек комнату.
Франческа взяла телефон и бросила в него. Потом несколько книг и бросила их тоже.
"Иди к черту! Сукин сын. Какого хрена тебе надо? Оставь меня в покое", - прохныкала она.
Он подошел еще ближе, теперь молча. Франческа схватила настольную лампу. Швырнула в него. Не попала.
Она была в ловушке. Мышь в мышеловке. Она пошарила руками. Поискала что-нибудь, чтобы запустить в него.
Ничего.
Потом в складках одеяла она нашла кое-что.
Спицы.
Вязальные спицы.
Стащила шерсть, обмотанную вокруг них, прорычала: "Умри, ублюдок!", подняла длинные стальные спицы и бросилась на него как фурия.
Мужчина этого не ожидал. Он не шевельнулся.
Франческа ударила его. Изо всех своих сил. Сначала в живот, а потом в грудь. Три раза. Спица пронзила одежду, а потом плоть, без всякого труда. Вошла как в масло.
Мужчина стоял неподвижно.
Франческа снова ударила его. Один, два, три, десять, сто раз.
"Умри. Сукин сын. Умри, ублюдок", - кричала она ему.
Джованни, чужак, злой человек, просто упал. Навзничь. Как статуя, из-под которой вынули пьедестал.
Простонал только, почти удивленно:
"Черт, Франческа. Ты меня… меня убила!"
Франческа ударила его еще раз. И еще. И еще.
Солнце наконец появилось, вместе с туманом, превращая все предметы в один, серый и светящийся. Дождь закончился. Солнечный свет проникал в окно, освещая пылинки в воздухе. Было холодно.
Франческа приоткрыла глаза.
Солнце! Наконец-то солнце.
Она ощущала озноб в теле. Должно быть, у нее температура. И даже высокая.
Сколько времени?
Видимо, поздно. Солнце за окном стояло уже довольно высоко. Франческа не хотела вставать, но было холодно, и она чувствовала себя разбитой.
Она натянула простыни до самого носа.
Но простыни были мокрыми и липкими и совсем не грели. И пол, на котором она спала, был холодным и жестким.
Возможно, это повод одеться, - подумала она.
Она скинула с себя простыни. Совершенно красные простыни. Как и все вокруг. Ковер. Пол. Стены.
Она тоже была вся красная. Только красное, бывшее на ней, высохло и теперь стягивало кожу, но не больно.
Она встала на ноги, вся дрожа.
Огляделась.
"Ничего себе беспорядочек!" - сказала вслух.
Пошла на кухню. Поставила греться воду.
Полицейские из Скотланд-Ярда приехали, когда Франческа пила в гостиной чай и смотрела телевизор.
Полицейские машины - две, если быть точным, - остановились прямо около дома мисс Ренделл.
Инспектору Шеллу полчаса назад позвонили из Италии. Какой-то комиссар Пачинетти на школьном английском объяснил ему, что имеет веские основания считать, что одна молодая итальянка, Франческа Морале, в настоящее время проживающая в Лондоне, совершила серию убийств в Риме два года назад.
Инспектору Шеллу совсем не хотелось никуда ехать, хотелось остаться в своем кабинете, в тепле. Этим утром у него ужасно болела голова, вчера вечером он немного перебрал, но настойчивый и тревожный голос комиссара Пачинетти заставил его пошевелиться.
Когда он подъехал ко входу в дом девушки, то обнаружил, что дверь открыта и стекло выбито. Вместе с тремя агентами он бегом поднялся по лестнице. На втором этаже дверь была выломана. Он вошел.
Франческа Морале была голая, вся измазанная кровью.
В спальне инспектор обнаружил безжизненное тело мужчины, пронзенного тридцатью вязальными спицами.
Кровь из тела вытекла на матрас, придав ему цвет красного вина.