- Эти наклонности были предписаны им Пенроузом в качестве лечебного средства. Вот почему кое-что там выглядит жуткой любительщиной. Берту со своими старомодными весами и чемоданчиком контрабандиста. Он разыгрывал из себя наркодельца, но у него это плохо получалось. Ги Башле с украденными ювелирными изделиями, от которых ему было никак не избавиться. Посмотрев эти фотографии, ты еще больше завяз. Ты чувствовал, что Гальдер знает больше, чем говорит.
- Он убил Дэвида. А заложников он пристрелил?
- Нет. Расстрельным взводом руководил Цандер. Они их арестовали у телецентра и отвезли в дом. А потом Келлерман расстрелял их из винтовки Дэвида. Кто-то мне говорил, что Кордье и Бурже пытались бежать и все пошло насмарку. Поэтому-то ты и пули нашел.
- А Гальдер в это время все еще был на крыше гаража?
- Его никак не могли оторвать от тела Дэвида. Он рыдал над ним. - Франсес прижала кулак ко рту, отчего ее белые губы стали еще белее. - Теперь он использует тебя, чтобы отомстить. Будь осторожен, Пол, - ты пешка на шахматной доске Гальдера.
- Я знаю. - Я взял ее за руку и поцеловал в запястье. - А ты разве не в ту же игру играешь, Франсес? Разве не Цандер и Пенроуз организовали нашу встречу во Дворце фестивалей?
- Нет. Это я сама. У меня было время подумать о Дэвиде. Наше расставание было очень болезненным. Он меня просто измучил.
- Но почему? Я думал, вы были близки.
- Слишком. В этом-то все и дело. Я боялась его потерять. А потому давала ему узнать о самом себе такое, что было ему не известно.
- Например?
- Сейчас это не имеет значения. - Франсес отвернулась и уставилась на горы за Каннами. - "Эдем-Олимпия" развратила и уничтожила его. Настоящей жертвой двадцать восьмого мая был он. Я видела, как он умирает, корчась от боли. После этого я собиралась разоблачить Уайльдера Пенроуза, Цандера, профессора Кальмана, но мне нужны были убедительные улики.
- А фотографии? А правда о заложниках?..
- Это не слишком убедительно. Я несколько месяцев была любовницей Дэвида, моя квартира полна его вещей. Цандер хотел и против меня сфабриковать дело, чтобы покончить со мной раз и навсегда. Если бы не вмешался Пенроуз, меня бы привлекли как сообщницу. И уж точно признали бы виновной.
- Двадцать лет во французской тюрьме. Или что похуже. Благородно со стороны Пенроуза.
- Он знал, что я ему пригожусь. Вот почему я была вынуждена работать на них. Я служу в отделе управления собственностью и в курсе всех операций с недвижимостью на Лазурном берегу - какой оманский миллиардер переезжает в какую виллу в Калифорнии, какой турецкий банкир покупает ювелирный магазин в Вильнев-Лубе или сдает где-нибудь часть складских помещений. Я дала информацию для ограбления в Фонде Кардена и для угона яхты в Гольф-Жуане. Я с самого начала глубоко в этом увязла - хотела отомстить за Дэвида, но ничего не могла сделать.
- Пока мы с Джейн сюда не приехали?
Она раскрыла мою ладонь и принялась изучать линии, потом закрыла ее - как книгу, от чтения которой решила отказаться.
- Извини, Пол, но так оно и есть. Если они тебя использовали, то почему бы и мне этого не сделать? Решила построить свой собственный лабиринт. Их лабиринтом была "Эдем-Олимпия". Мой находился в твоей голове.
- И я с удовольствием начал в нем играть?
- Ты снова стал маленьким мальчиком. Потом ты начал мне нравиться, что не входило в мои планы. Но на мою истинную цель никак не повлияло.
- И что же это была за цель?
- Та же, что и у Пенроуза. Я хотела тебя спровоцировать, устроить для тебя… как это называется - разрушающее испытание. Я хотела вызнать твой самый грязный секрет, а потом собиралась исподволь шантажировать тебя, пока ты не начнешь испытывать к себе отвращение и не взорвешься. Ты бы пошел к британскому консулу, поговорил с членом Европарламента от твоего округа, отнес бы эту историю на Флит-стрит.
- Тебе это почти удалось.
- Поначалу ты действительно подавал надежды. Посмотрел на те ортопедические штуковины и нашел, что в них есть что-то противоестественное.
- А какой бы мужчина не нашел этого?
- Ах, как это верно. Завести мужчину сексуально может все что угодно. Ты ведь носил скобы, когда впервые положил глаз на Джейн. Но потом ты стал волочиться буквально за всеми. Пошел за маленькой шлюшкой на Рю-Валентин. Пенроуз и Цандер даже поверить не могли в такую удачу. У тебя был такой вид, будто ты не прочь ее оттрахать.
- Нет, не в этом смысле.
- Можешь не волноваться. Я тебя понимаю. - Франсес потрепала меня по загривку, словно я был пожилой спаниель, тварь бессловесная, верно послужившая хозяину. - Ты начинал тосковать по Джейн, а маленькая Наташа напомнила тебе о твоей первой любви - дочери доктора на Мейда-Вейл. Пенроуз решил, что ты - законченный педофил и только и ждешь, как бы тебе втиснуться в эту маленькую коробочку.
- Я обманул его ожидания. Как печально.
- Не бери в голову. Тебе по вкусу молоденькие женщины - по виду совсем девочки, только и всего. Педофильная линия завела в тупик. Последняя надежда у меня была на кинофестиваль - думала, ты клюнешь на сочное детское порно, что показывают эти тайские умельцы. Но я по их глазам видела: они сразу поняли, что тебе это не интересно.
- Извини, Франсес. Я искал Джейн.
- Тебе не хватало ее, но ты вполне мог удовлетвориться и созерцательством. Тебе было любопытно наблюдать за Джейн с другими ее любовниками - это освобождало тебя от старомодной ревности, которую ты испытывал, когда твою мать ласкали ее дружки. Меня только удивляет, что Цандер в роли ее любовника вызывал у тебя такое раздражение.
- Шеф безопасности? Ну, должны же у человека быть хоть какие-то принципы. Он хотел трахать мою жену так, чтобы за этим могли наблюдать Ален и Симона.
- Я потрясена. Это и в самом деле слишком.
- Не смейся. Мне это было невмоготу. Но при этом я не желал ему смерти. Франсес?.. - Она отвернулась и закрыла лицо, когда на парковку завернул туристический автобус. - Нас кто-то увидел? Мелдрам?..
- Нет. Я вспомнила о Цандере и о той ужасной дороге… о том, как вода горела вокруг машины. - Ее голос замер, и она повернулась ко мне почти с умоляющим выражением, словно в моих силах было собрать мозаику ее воспоминаний в одно целое. - Этот кошмарный свет фар перед происшествием…
- Франсес, это не было происшествием. Они его убили.
- Да… - Посмотрев в зеркало заднего вида, она увидела, как кровь ударила ей в лицо. В смущении она открыла дверь и вышла из машины, потом наклонилась ко мне и сказала: - Да, они его убили. Но я им помогла, Пол. Я все это для них подстроила…
Глава 37
План действий
Я нашел Франсес неподалеку от подзорной трубы; она ходила туда-сюда под деревьями, теребя сорванную с ветки сосновую шишку. К церкви шли одетые в черное женщины; скорбящие жены и матери наносили свой ежегодный визит Деве Марии Ле-Гарупской.
Франсес с раздражением поглядывала на женщин - этот кордебалет плакальщиц угнетал ее. Она чувствовала себя белой вороной - светлые волосы и сшитый на заказ брючный костюм. Она застегнулась на все пуговицы и, шурша по гравию, направилась к медной трубе. Наклонившись к объективу, она принялась разглядывать берег Гольф-Жуана в поисках перевернутого автомобиля Цандера. Я понял, что она выбрала для нашей встречи Ле-Гаруп, чтобы наказать себя.
- Франсес, брось ты. Скажи по-честному - ведь ты ненавидела Цандера…
- Где же она? - Она оттолкнула меня и принялась перебрасывать шишку из одной руки в другую - Я не вижу серую "ауди"…
- Она в полицейской лаборатории - им нужно проверить тормоза и рулевое управление.
- Зачем? Мы можем сообщить все, что им нужно знать. Только вот сообщим ли, а, Пол? Что-то я сомневаюсь… - Она похлопала рукой по трубе, и ее колечко громко цокнуло, так что вдовы обернулись от церкви. - Дай-ка мне монетку. Машина должна быть там…
Я взял ее за плечи и направил к деревянной скамейке на обзорной платформе.
- Давай-ка присядем. На берегу ничего нет - я ездил посмотреть. Франсес, мы были в двух сотнях ярдов, когда это случилось.
- Это все было подстроено. Неужели ты не догадался? - Паника у нее прошла, и теперь она говорила спокойно. - Я была приманкой. Ты искал Джейн, а я тем временем обольщала Цандера. Я сказала ему, чтобы он ехал за мной в Марина-Бе-дез-Анж.
- Поэтому-то он нас преследовал? Он не мог не заметить меня на пассажирском сиденье.
- Это его не останавливало. Я ему сказала, что ты большой любитель секса втроем.
- Вот, значит, что это за погоня в темноте по Суперканнам? Улочки около дороги на Валлорис?..
- Я должна была дать им время подтянуться. Ален Делаж сказал, чтобы я ехала вдоль берега на Жуан-ле-Пен. Пьяные водители нередко слетают с дороги прямо в море. - Она размахнулась и бросила шишку; та, подпрыгнув несколько раз, исчезла в папоротниках. - Поверь, я ведь и не думала, что они собираются его убить.
- Ну, видишь - ты ничего не знала. Тебе не в чем себя винить.
- Должна была знать! - Испытывая отвращение к самой себе, она отвернулась от берега. - До тех пор я еще худо-бедно могла мириться с "Эдем-Олимпией". Но это уж любую чашу переполнит. Пол, это было предупреждение - этих людей нужно остановить, или вслед за Цандером будут умирать другие.
- Теперь они лягут на дно. Делаж рисковал, убивая Цандера. Тот ведь был шефом службы безопасности.
- Он действовал на опережение. Цандер слишком много знал, а потому становился жадным. У него были все эти видеозаписи, и он начал оказывать давление на компании помельче. Он хотел, чтобы в его жалованье включили огромный пакет акций. И потом, против него было и еще кое-что.
- То, что он был арабом? Но ведь Ясуда - японец. В каждом совете директоров есть китаец из Гонконга или Сингапура. Неподалеку от меня живет директор-мексиканец.
- Но они - официальные члены новой элиты. Это люди, выбранные корпорациями. А Цандер, прежде чем обосноваться здесь, возглавлял одну охранную фирму в Пирее. Техническое обеспечение - что-то вроде дворников. Руководители "Эдем-Олимпии" - расисты до мозга костей, но на новый лад. Для них имеет значение только корпоративная иерархия. Они знают, что мир без них рухнет, а потому считают, что им все сойдет с рук.
- Может, и правда, сойдет.
- Нет! - Франсес вцепилась в мою рубашку. - Послушай меня. Некоторые лечебные группы начинают накапливать оружие. Они организуют "охотничьи домики" вблизи иммигрантских поселений в Ла-Боке и Манделье. Считается, что это хранилища для лекарств и промышленных алмазов, и охранники будут хорошо вооружены.
- А на самом деле их цель - провоцировать местных преступников и лоботрясов?
- А потом взбудоражить все иммигрантское сообщество. Мы вернулись в Веймарскую Германию, когда по выходным фрайкоровцы лупили красных. Рано или поздно из недр корпораций возникнет какой-нибудь рейдер с мессианской жилкой, за ним будет стоять весь природный газ Якутии, и он решит, что социальному дарвинизму нужно дать еще один шанс. Послушай, о чем говорят Ален Делаж и Пенроуз, и ты поймешь - они только и ждут его прибытия.
- Ждут, значит, дождутся - свято место пусто не бывает. Сколько всего директоров участвует в лечебных классах?
- Около трех сотен. Многие - в командировках, но на уик-энд, как правило, собирается человек сто. Они орудуют вплоть до Ниццы и Сен-Рафаэля. Творятся жуткие вещи - мерзкое детское порно, изнасилования молодых арабских жен…
- Но полиция когда-нибудь все же вмешается.
- Они смотрят на это иначе. "Эдем-Олимпия" расширяется. Детивель и холдинговая компания покупают тысячи гектаров земли к западу от "де-сто три" - до самой "Софии-Антиполиса". - Франсес мрачно махнула рукой в сторону от моря. - "Эдем-Олимпия" платит миллиарды франков налогов. Они оплачивают новые школы, коллежи и стадионы. Поэтому-то им всюду зеленый свет. Уайльдера Пенроуза и Делажа необходимо остановить вместе с их безумной идеей. Не потому, что она сумасшедшая, а потому, что она работает. Скоро весь мир станет колонией бизнес-парка, а руководить им будет кучка тонкогубых негодяев, которые по уик-эндам притворяются психопатами.
Она пожирала глазами берег Жуана и Кань-сюр-Мера - словно в надежде, что сейчас возникнет цунами и вся прибрежная зона погрузится под воду. Я вспомнил скучающую женщину, которую встретил во Дворце фестивалей, - она проявляла ко мне деланный интерес, рассчитывая с моей помощью отомстить "Эдем-Олимпии". Но после смерти Цандера у нее совсем сдали нервы. Впервые в жизни она опустила очи долу - и, похоже, готова была прыгнуть вниз с откоса.
- Мы их остановим, Франсес. Но нам нужны стопроцентные улики. Свидетельских показаний Филиппа Бурже и двух шоферских жен будет маловато.
- Улики есть. Все "ратиссажи" сняты на пленку. На вилле Гримальди не меньше тысячи пленок. В Ментоне я встречалась с отставным судьей, с которым познакомилась, когда мы покупали его старый дом. Он когда-то был вице-президентом Совета по развитию "Альп-Маритим", но поссорился с Жаком Медесином и его дружками-гангстерами. Они вынудили его уйти в отставку. Его очень заинтересовал мой рассказ.
- Ты только поосторожнее с этим, Франсес. Я должен позаботиться о Джейн. Постараюсь увезти ее в Лондон.
- Она не поедет. Ты же знаешь. - Франсес, уставшая от моей тупости, принялась стучать кулаком о кулак. - Джейн - одна из их основных целей. Ей поручили этот колоссальный диагностический проект.
- Тут же не война. Система и без нее будет работать.
- Естественно! Это же блестящий способ набирать новых членов для лечебных занятий. "Слишком часто простужаетесь летом? Чувствуете слабость? Попробуйте-ка нашу особую разминку. Резиновая дубинка прилагается". Джейн им идеально подходит.
- Она довольно вспыльчивая.
- Была вспыльчивая… Бога ради, Пол, ведь она же наркоманка. Им нужен уступчивый врач, который будет поставлять им сильнодействующие наркотики, не задавать вопросов о странных царапинах и положит на больничную койку любую шлюху, которую покалечат во время этих садистских игр. Их устраивает педиатр, который может лечить несовершеннолетних мальчиков и девочек, подхвативших триппер. И потом, всегда полезно иметь врача, который без лишних слов подпишет свидетельство о смерти, когда в этом возникнет необходимость. Джейн все это для них сделает.
- Она уже начала. Она засвидетельствовала смерть Цандера.
- Она видела, что случилось?
- Нет. Она спала в "мерседесе" Делажа. Но она была там.
- Для этого-то Ален и взял ее. Она и в самом деле считает, что это был несчастный случай?
- Не уверен… - Я смотрел, как первые старухи выходят из церкви и возвращаются к автобусу. - Франсес, есть одна вещь, которую я так толком и не понял. Почему Дэвид пытался убить тебя?
Франсес в упор уставилась на меня, едва скрывая презрение к самой себе.
- Разве он пытался?
- Ты об этом прекрасно знаешь. Он пытался проникнуть в здание "Сименса", чтобы убить тебя.
- Может, он искал кого-то другого. Не знаю. Я его предала.
- В это трудно поверить. Ты его любила, но он с тобой порвал. А несколько недель спустя попытался тебя убить.
- Жаль, что у него это не получилось. Он знал, что я зашла слишком далеко. Я предъявила ему тайную часть его самого, которой он не знал.
- Если не наркотики, то что? Что-нибудь связанное с приютом?
- Да самое главное и было в этом приюте. Со всеми этими испорченными тринадцатилетками, жаждущими секса и готовыми на что угодно ради новой стереосистемы. Поначалу я думала, что эту мысль в его голову вбила я. Но она там и раньше была. Уайльдер Пенроуз лишь слегка подтолкнул его в нужном направлении, а дальше все пошло само собой. А потом он осознал вдруг весь ужас происходящего. Ах, бедняга. Он был слишком честен.
- Тринадцатилетки? Ты хочешь сказать?..
- Да! - выкрикнула Франсес чуть ли не в лицо вдовам, будто хотела вывести их из этого состояния благочестивой скорби. - Об этом я и говорю! Я подталкивала его к этому точно так же, как и тебя. Я любила Дэвида и хотела, чтобы он был счастлив. Если ему хорошо с тринадцатилетней девчонкой, то почему бы и нет? Поначалу Дэвиду это не нравилось, и тогда он пошел к Пенроузу.
- А Уайльдер сказал, что ему, мол, как раз это и требуется? И когда же это началось?
- За шесть месяцев до его смерти. Эта была наша с ним общая тайна. Мы об этом никогда не говорили, хотя и знали, что происходит.
- А монахини не пытались его остановить?
- Они ничего не знали. Девочки быстро вырастали, и менялись они, как в калейдоскопе. Все это происходило в "Эдем-Олимпии".
- В доме?
- Там все начиналось. Он привозил какую-нибудь девочку на уик-энд, чтобы заниматься с ней английским. Они вместе читали "Алису в Зазеркалье", и все девчонки просто умирали со смеху. Дэвид оборудовал для них одну из спален. А потом - сказал "а", говори "б". Пенроуз его убеждал, что, мол, не нужно чувствовать себя виноватым. То, что он не обманывал себя, шло ему на пользу, воспламеняло его воображение. Поначалу все это было очень невинно.
- А потом? Догадаться нетрудно.
- Пенроуз сказал, что знает одного директора, который не прочь позаниматься с девочками английским. В нашем высшем звене Льюис Кэрролл был чертовски популярен. Девочки могли догадаться, к чему идет дело, но им нравились подарки. Они понимали, что встречаются с очень важными дядьками.
- И значит, вскоре здесь был настоящий…
- Подростковый публичный дом. - Франсес потрясла головой, словно читая странный газетный репортаж и не веря написанному. - Дэвид все и организовал. Он распространял книги об Алисе, а библиотека стала системой заказов. Если ты хотел дать урок английского, то брал свой любимый экземпляр. Дэвид устраивал дело так, что ты получал ту девочку, которую заказывал. Доставка товара на дом. Куда там твоему багдадскому калифу!
- Так книги Кэрролла были системой заказов? Теперь понятно, почему в дом приходил этот русский. Он решил, что делом руковожу я, и предложил мне маленькую Наташу. Я хотел отвезти ее в полицию.
- Это многих поставило в тупик. Педофилия - это мы понимали, но как быть с поступком совершенно бескорыстным? Это для "Эдем-Олимпии" слишком оригинально.
- Но Дэвиду ведь сироты были небезразличны. Все об этом говорят. Если ты знала, что происходит, почему не остановила его?
Франсес выпрямилась и крепко сжала подзорную трубу. Она смотрела на жилые дома в Антиб-ле-Пене, будто сгорая от желания спрятаться навсегда за их стенами. Казалось, эта исповедь окончательно вымотала ее, но она твердо решила рассказать все до конца.
- Почему? Я ведь его любила. Я была как те преданные жены, что отворачиваются, когда мужья подходят слишком близко к привлекательному молодому мужчине. Мы почти всегда встречались в моей квартире. Я ничего не хотела знать.
- Но этого было недостаточно, чтобы оставить тебя в живых?