Я вышел в комнату. Я направился к своему заветному Ашуру Калымбекову. Конечно, основные деньги хранились у меня в банке на счетах и в ячейке, но я приготовил энную сумму для покупки за наличные двух деревянных кресел, которые я усмотрел в антикварном магазинчике и намеревался поставить в кухне (я вообще купил много ненужных вещей за это время). Пока шел к книжным полкам, начал размышлять. И застыл у полок, размышляя дальше. А ведь не настолько хорошо я знаю эту девочку, которая умеет казаться донельзя простодушной! С одной стороны, ее приход с нелепой просьбой - чистая авантюра без надежды на успех. С другой - успех-то почти налицо: ведь я за деньгами пошел! Нет, тут точный расчет! Мимоходом упомянула, что от этих денег у кого-то жизнь зависит. Прямо сказала, что есть единственный человек, способный на такой поступок. Почти героический по нынешним временам. Приятно же, черт побери, чувствовать себя единственным! Даже если при этом сказали, что книга твоя отстой. Но, может, и это расчет? Вот, мол, ничего не таю, говорю неприятную правду, если мелкий человек - обидишься (и подтвердишь свою отстойность!), если великодушный - долгом сочтешь ответить добром на зло.
Я вернулся в кухню, налил себе кофе, сел, постучал пальцами о стол.
- Ты видишь, что у меня творится?
- А что?
- Ремонт. Кучу денег потратил. И квартира эта не даром досталась. Понимаешь? Так что извини, Дашенька. У меня просто нет такой суммы. Тысячу могу наскрести.
Даша отрицательно качнула головой.
- Нет. Это ничего не решит. Где я остальные четыре возьму? Мне до завтра ровно пять нужно. Может, займешь у кого?
- Радость моя, у меня нет таких знакомых…
- Ясно. Ну, извини.
- А что все-таки случилось? Может, расскажешь?
- Да какая разница. У тебя что, от этого деньги появятся?
- Нет.
- Тогда зачем?… Ладно, пойду. Спасибо за кофе.
И тут бес добросердечия обуял меня. Вы скажете: что за путаница, как это - бес добросердечия? Путаница, может, и есть, но ошибки нет. На своем опыте знаю, что тягу совершить добрый поступок вполне можно сравнить, например, с похотью. Тебя охватывает неразумное, слепое, именно похотливое по силе нетерпения предвкушение сладострастия, которое ты сейчас испытаешь сам от себя.
- Постой, - сказал я Даше. - Сейчас посмотрю, что у меня там есть.
И вторично отправился к Ашуру Калымбекову.
В это время зазвонил домофон, я свернул в прихожую, снял трубку.
- Я тут, - послушался голос Ирины. - Открывай.
И я вспомнил: она еще утром предупредила, что заедет как раз к этому часу.
65
Я не выпроводил Дашу тотчас же, хотя и мог предположить, чем все кончится. Вероятно, я именно хотел, чтобы все кончилось. Обрадовался моменту, понимаете?
Я принес Даше деньги и сказал:
- Пересчитай.
Она послушно начала считать.
Когда Ирина вошла, она закончила счет. Перетянула пачку резинкой и сказала Ирине рассеянно:
- Здрасьте!
Далее адаптировано: описание ряда эпизодов, иллюстрирующих безысходность отношений с Ириной, и вывод: я знал, что делаю ошибку, не не сделать эту ошибку было бы еще большей ошибкой.
Даша уже была вся там, где эти деньги должны кому-то спасти жизнь. Встала и, проходя мимо меня, поцеловала в щеку, сказав Ирине:
- Он у вас замечательный!
И ушла.
- Что это было? - спросила Ирина.
- Девушка попросила взаймы.
- Да?
- А почему тебя это волнует? У нас не совместное ведение хозяйства, выражаясь юридически.
- Ты ей платишь за услуги? Она продолжает к тебе ходить?
- Даже если так. Для тебя новость, что у меня могут быть другие женщины?
- Ты про Аню, что ли? Ей - как воды попить. Про других она мне докладывала, ничего серьезного. А тут, я чувствую, не просто так.
- Ириша, свет мой, тебе-то что? Только не говори, будто ревнуешь.
- Да нет… Какая тут ревность, она же за деньги. Разве нет?
- А ты не за деньги?
- Ты с ума сошел?!
- Ничуть! Ты согласилась на роман со мной - зачем? Чтобы получить передачу. А передача зачем? Чтобы больше славы. А слава зачем? Чтобы иметь больше денег за свой телевизионный образ, который лучше продается и стоит дороже! Арифметика!
- Ты так считаешь?
- А что, не так?
- Ты серьезно так считаешь?
- Нет, а что, не так?
- Нет, ты действительно так считаешь?
- Да, я так считаю! Или про любовь начнешь говорить?
- Я? Теперь? После этого?
- А до этого можно было? Входило в стоимость?
Даже странно, какое значение женщины придают словам, произнесенным вслух. Ведь знала же она, как я отношусь к происходящему, знала, что позволяю ей притворяться, потому что сам, вроде того, влюблен. (Эта мимолетная оговорка, это "вроде того" - неспроста. Серьезный беллетризм предполагает двойственность, которую выдают и принимают за психологию. Герой, дескать, думает, что любит, а на самом деле нет. Психология, ё! Или: героиня, дескать, думает, что не любит, а на самом деле очень даже любит. Супер-психология, што ты! Результат ошеломительный: он ее любит, думая, что она его не любит, поэтому он стремится ее разлюбить, но, как только разлюбляет, выясняется, что она, не любившая, в этот самый момент полюбила! Он, тут же обратно влюбившийся, спешит наверстать, но поздно: она успела уже опять разлюбить! - А. А.) Знала - и… И ничего. Терпела до тех пор, пока не услышала от меня всего лишь то, что и так подразумевалось. Это мне напоминает, простите, еще одну историю. Вкратце: муж пил, жену бил, скандалил, матерился, жизни не давал, приходил поздно, а то и утром, и длилось это пять лет, десять, пятнадцать. Но однажды он выкрикнул: "Жить с тобой не хочу, дура! И как баба ты противная мне!". И жена смертельно обиделась: "Ах, вот как ты ко мне относишься? Давно бы сказал!". И подала на развод.
Конечно, Ирина соблюла равновесие. С улыбкой злой, отвратительной и прекрасной, она сказала:
- Хорошо, Александр Николаевич. Вы меня такой считаете - не буду спорить. Даже наоборот, постараюсь соответствовать тому, что вы обо мне думаете. Правда, попутно вас уничтожить придется. Да и давно пора: надоели вы мне!
66
Всякому пишущему известно, как больно может вдруг тронуть мнение человека не авторитетного, не близкого, не родного, а совершенно постороннего, чужого, при этом абсолютно некомпетентного. Загадка! Чего только не читал я о книгах З. Асимова, с какой бранью не сталкивался игнорировал, а потом и вовсе перестал читать. Хвалебные отзывы, между прочим, тоже. Но вот необразованная девчонка отозвалась пренебрежительно, назвала отстоем и уничижительно сравнила с другим - и как-то не по себе стало, подумалось ни с того, ни с сего: вдруг именно она правду чует, вдруг она оказалась в роли сказочного мальчика, крикнувшего, что король голый?
Короче: перечитав за один вечер книги Асимова, выпущенные и подготовленные, хорошо выпивая при этом, я позвонил Валере, Костику, Мокшину, Дине и еще нескольким друзьям, которые остались у меня с университетских и газетных времен, и всем задал один и тот же вопрос: прав ли я, считая, что г-н Асимов есть полный бред и пора его уничтожить? Сама постановка вопроса облегчила участь опрашиваемых. К тому же не только пьяному легче быть откровенным, с ним и другие говорят честнее - возможно, надеясь, что он не все потом припомнит. Поэтому все, кроме Дины, ответили утвердительно. Исходя из этого, я заподозрил, что Дина меня все-таки любит, я стал напрашиваться к ней в гости, она благоразумно отказала. Кажется, я опять просил ее руки и сердца. Кажется, даже всплакнул.
Через несколько дней явился к Кубичеву, помощнику Азархова, с заявлением: Асимова больше не будет!
- Вы уже знаете? - удивился Кубичев.
- То есть?
- Асимова у нас забрали. Я-то всегда думал, что вы в одной упряжке с этим Кичиным, с телевидением. Чуинков, по крайней мере, утверждал. И договор соответствующий.
- Я доверял им. Было ощущение действительно одной упряжки… Казалось, одно дело делаем…
- Александр Николаевич! Вы будто первый раз этим занимаетесь, даже странно! Какое может быть общее дело, если речь идет об авторских правах! Тут каждую строчку надо было глазами облизать! К тому же они вас в плагиате обвиняют. А это нам, сами понимаете, ни к чему. Жаль проекта, очень жаль…
- В плагиате? Ну, этот номер у них не пройдет! Я в газеты дам статью о своем решении уничтожить сам себя! То есть Асимова. Такой материал везде с руками оторвут!
67
Не оторвали. Зато появились статьи, в которых издательский служащий А.Н. Анисимов обвинялся в том, что, взяв псевдоним Зиновий Асимов, делал выжимки из популярных романов Шебуева, Панаевского, Ликиной и Темновой, замечательных мастеров детективного и любовного жанра. Правда, одна из газет, побойчее прочих, хвастливо поделилась сведениями, что перечисленные авторы - тоже порождение Анисимова. Не может же человек сам у себя красть! То есть, вернее, наоборот, имеет на это полное право! А другая, самая бойкая, зашла дальше всех: в свою очередь Шебуев и Ко тоже плагиат, заявила она. Сюжеты их романов заимствованы у авторов А., Б. и В.! Читая это, я понимал, что родство действительно обнаружить можно - как и у любых других лоточных книг; и не только родство, а сплошь и рядом кровосмесительную связь, но, будем непредвзятыми, авторы часто не знают о своей вине, просто набор сюжетов и приемов настолько скуден, что, кажется, все друг у друга списывают. Точки расставила авторитетнейшая, независимейшая и популярнейшая газета "А&Ф": Асимов на самом деле не Анисимов, и это не перелицовка других книг, Асимов - известный титан русского бодибилдинга по прозвищу Крекер, красавец и, как выяснилось, интеллектуал. Он на досуге писал свои короткие, оригинальные, с виду незамысловатые, но бесспорно талантливые книги, но стеснялся их обнародовать. Инкогнито принес их в издательство "Просвет", Анисимову, тот их лицемерно зарубил, а через пару лет выпустил под своим именем, вернее, под известным теперь всем псевдонимом. Именно эти книги, а не их лжесоздателя полюбила по ошибке красавица Ирина Виленская, которая теперь, как выяснилось, соединяет свою тонкую руку и нежное сердце с могучей рукой и щедрым сердцем Крекера.
Надо отдать должное моим друзьям и знакомым: никто в эту бодягу не поверил. Просили только рассказать подробности, как на самом деле обстоит дело. Слушали с удовольствием.
Зато осуществлен был мощный вброс на рынок переизданий Шебуева, Панаевского, Ликиной и Темновой, а заодно авторов А., Б. и В. А тут и новая книга Асимова-Крекера подоспела. Я читал ее - и что я могу сказать? Я могу сказать, что она нисколько не хуже прежних.
(И заодно: появилась новая информация о Беклеяеве. Он, казалось бы, в землю закопанный, опять появился на экранах и в газетах. Появился в роли несправедливо оболганного благодетеля человечества, защитника сирых и убогих. Несколько раз он высказался в пользу партии "….". Эта партия в последнее время заметно набирает очки. Предвыборная кампания в разгаре. В одной из газет сообщалось, что рядом с Баязетом Бекмуратовичем была замечена блистательная Анна Ликина, новая телеведущая, по слухам, племянница известной писательницы. Тем самым опровергается гнусная сплетня о нетрадиционной ориентации Баязета Бекмуратовича. Между прочим, КК, то есть "Канал - Класс!" или, как некоторые его называют, "Канал Кичина", где засветилась Ликина, скоро начнет вещать в метровом диапазоне.)
68
Я успокоился. Я сочиняю кое-что для себя (появилось желание литературно родиться в третий раз, но уже под своим именем). Деньги еще остались, но я берегу их и прирабатываю в своем родном издательстве, у Костика, внештатно. Делаю адаптации, которые по-прежнему пользуются устойчивым спросом. Выполняю и другие заказы. В частности, написал очередную книжку для Крекера: Костик за какие-то заслуги (или за то, чтобы не очень делился имеющейся у него информацией) получил возможность издать две его книги. Отстаивать свои права не имею желания, да и здоровье берегу. Мне кажется, Валера, который частенько заезжает ко мне и в курсе всей этой истории, к моей позиции относится вполне сочувственно. Мне это очень приятно.
69
Мне снятся яркие сны с несуразными сюжетами. Например: я ищу улицу, дом, квартиру. Спрашиваю кого-то. Мне очень нужны эти улица, дом и квартира. Там меня что-то или кто-то ждет. И вот попадаю в квартиру. Огромную, как цех завода металлоконструкций, где я работал (в многотиражке). А дверь - одна. И я хочу выйти, понимая, что не туда попал. А в двери - собака. Сидит молча, и очень страшно. "Собаки снятся к друзьям! - объясняю я ей. - Пропусти меня". - "Щас прям!" - молча отвечает собака. И вот я стою. Она сидит…
Однажды я собрался в магазин. Молоко, хлеб, чай, колбаса, яйца, капуста, картошка, творог.
Шел и повторял: молоко, хлеб, чай, колбаса, яйца, капуста, картошка, творог…
Все купил, не забыл ничего. Вернулся, поставил пакет у двери, начал раздеваться. Вижу: под вешалкой еще пакет. Раскрыл. Молоко, хлеб, чай, колбаса, яйца, капуста, картошка, творог… Громко спросил:
- Нина, это ты?
Подумал: пришла жена, сердобольно принесла бывшему мужу, одинокому и прибаливающему, продуктов.
Прошел в кухню, в комнаты. Никого. Следовательно, я сам сходил за всем этим, а потом, забыв, сходил еще раз.
Поэтому - не шутя - я не помню точно, был ли на самом деле разговор с Ниной, который я сейчас опишу, или он мне приснился - с ясностью до каждого слова и жеста.
Мы идем по осеннему парку, по желтым листьям.
- Знаешь, что самое ужасное? - говорю я. - Просыпаешься - и некому сказать "Доброе утро".
- Я это читала в каком-то твоем романе.
- Перестань. Нет, еще ужасней другое. Прожить всю жизнь с женщиной, считая, что не любил ее, разойтись - и только тогда понять, что ее одну и любил.
- Это я тоже где-то у тебя читала.
- Ты можешь серьезно говорить? Ты знаешь, Валера, оказывается, наш разрыв воспринял очень болезненно. Такой большой, а…
- Все мы большие… А зачем ты все это затеял?
- Что?
- Ну, стал Асимовым, с ведущей этой роман изобразил… Славы захотелось?
- Хотел тебя вернуть.
- Это ты сейчас говоришь.
- Говорю сейчас, а думал раньше. Хотел доказать. Приехать к тебе на белом коне!
- Не верится.
- Напрасно. Может, опять - вместе?
Она думает. Меня, как последним осенним солнцем, тихо греет надеждой. Мне уже кажется, что сейчас она скажет - да.
- Нет. Наверное, у меня еще остались к тебе чувства, - говорит она, ответственно формулируя слова, говорит с предельной честностью. - Но как я буду с тобой жить, если ты не веришь в Бога?
- Я верю в Бога, я не верю в религию.
- Это я тоже у тебя читала.
- Не может быть, это не опубликовано. И написано после тебя.
- Неудачно написано. Просто глупо, извини. Получается: ты один в пустыне, и у тебя Бог в пустынном небе, твой, личный? Ерунда.
- Ладно, мы не об этом.
- Как же не об этом? Да, мы долго прожили вместе, но жили в грехе, извини, не венчанные. А с Джеффом я собираюсь обвенчаться.
- Он православный?
- Католик.
- А ты?
- Я перешла в католичество, но это не столь важно. Важно - жить в Божьем законе.
- Всегда думал, что ты свободнее.
- Свобода - это когда зависишь только от Бога. Не моя мысль, естественно.
- Почему бы просто не сказать, что ты его любишь?
- Потому что это не так. Он меня любит и будет любить всю жизнь, я уверена. А я замечательно к нему отношусь. С каждым днем все лучше. То есть это тоже неизбежно перейдет в любовь. В лучшую, супружескую. Осененную, к тому же, церковью.
- Мы тоже могли бы обвенчаться.
Она молчит.
Я понимаю, что не надо мучить ее этим разговором. Посмеиваясь, сворачиваю на отвлеченную тему:
- Я тут недавно книжку читал про логотерапию. О том, как заполнить экзистенциальный вакуум. Как повысить качество жизни, ничего не меняя, кроме отношения к этому качеству. Ибо самое превосходное качество жизни не может считаться таковым, если субъект ощущает его поганым. А самое поганое качество жизни может считаться превосходным, если оно таковым кажется субъекту.
- Значит, ему лучше всех? - указывает Нина на грязного алкоголика, который маячил, маячил перед нами, напевая невнятную песенку, шатался, шатался - и наконец упал, да очень удачно: поперек узкого выхода из парка, меж двух кирпичных столбов; а по сторонам - металлическая ограда. Петь при этом не перестал.
- Да, лучше! - уверенно сказал я.
- Зато нам хуже. Мешает пройти.
- Ничуть, - отвечаю я, перешагивая через бесчувственное тело.
А Нина остается по ту сторону. Я протягиваю руку, предлагая помощь.
Она поворачивается и уходит.
Кое-что для себя
А.Н. Анисимов в романе "Адаптатор" несколько раз упоминает о том, что пишет "кое-что для себя". Это - начало еще одного романа, адаптации библейских текстов, в том числе не дающей ему покоя "Книги Иова", а также воспоминания в виде рассказов и рассказы в виде воспоминаний. Они могут считаться антитезой "Адаптатора", являясь полноправной частью книги "Качество жизни". Публиковать их в журнале целиком - громоздко, фрагментами - нет смысла. Да и любопытно использовать уникальную возможность: посмотреть, как будет выглядеть роман сам по себе, без поддержки общего замысла. Полностью же книга вскоре выйдет в издательстве "…". (Заразившись от А.Н. Анисимова боязнью рекламы, называть воздержусь. - А. С.)
Примечания
1
А.Н. Анисимов ошибается, он не в тех словарях смотрел, а перечни профессий устарели. Адаптаторами давно уже называют обработчиков различных текстов, а также тех, кто приспосабливает к местным условиям компьютерные игры и устройства. Кроме того, на Западе, например в США, адаптаторы помогают иммигрантам вжиться в новые условия, берут на попечительство детей из других стран и т. п. - А. С.
2
Зачеркивание - не формальный трюк, а один из этапов работы адаптатора: так он помечает то, что предполагает выкинуть, но пока сомневается. - А. А.
3
Хотя теперь, перечитывая написанное, думаю, что в моих размышлениях много лукавства, причинно-следственные связи все-таки существуют, а еще в списке нет важного, если не основного, слова "любовь". - А. А.
4
Замечание при позднейшем чтении. Зря я обольщался; скорее всего он не таращил глаза, а тут же обратился к своему чаю: мало ли придурков тут бродит, на всех нервов не напасешься! - А. А.
5
Перечитывая, заметил занятную опечатку. Черт побери, конечно, а не черт побели, просто Р и Л расположены на клавиатуре близко. Я пишу очень быстро, но двумя пальцами, отсюда и опечатки, некоторые бывают очень интересными, даже многозначительными. Можно целое исследование на эту тему сочинить. На тему невольной адаптации пальцами старых слов и извлечения из них новых смыслов. - А. А.
6
Прошу не удивляться, что здесь, как и ранее, как и далее, я не даю названий кафе, клубов, ресторанов и даже стран: сказывается телевизионная привычка избегать скрытой рекламы. - А. А.
7
Сохранена орфография автора. (прим. редактора fb2)
8
Перечитывая, заметил: с этими адаптациями куда-то затерялось описание того, как я продал свою старую квартиру и купил новую, как затеял ремонт и т. п. Все возникает явочным порядком - и пусть. Между прочим, в какую-то адаптационную дыру провалилось и описание мимолетного романа с Аней Ликиной. И еще многое. Туда, впрочем, и дорога. - А. А.