- Ты мне доверяешь? - Дед кивнул. - Тогда без вопросов. Сейчас собираемся и едем. Вопрос - на месте! - Артем вспомнил это выражение шефа, когда тот неожиданно собирал ближайших сотрудников на совещание.
Машина, Внуково, вертолет. Дед, ничего не понимая, время от времени только вопросительно поднимал бровь. Но когда вертолет сделал круг над заимкой, дед, посмотрев вниз, все понял. И заплакал. Бабушка тоже. И Артем.
В понедельник шеф поинтересовался у Артема, как все прошло.
- Прекрасно! - Артем вспомнил по-детски восторженные глаза деда, когда тот на своем инвалидо-мобиле разъезжал по дорожкам и показывал идущим следом внуку и жене, где какой гриб сорвать. Это было счастье! - Да, спасибо тебе! И с вертолетом ты меня очень выручил.
- За что спасибо? - удивился шеф. - Тебе мои правила известны - ты все оплачиваешь. Не знаю, сколько тебе стоили таджики и их братья доски, но за вертолет и проживание с тебя девять тысяч.
- Не вопрос! - легко отозвался Артем. - Из бонусов квартальных можно удержать?
- Разумеется. - Шеф вдруг хмыкнул и продолжил уже деловым тоном: - Знаешь, Артем, тут идея у меня одна есть. Давай, чтобы деньги твои отбить и еще прилично подзаработать, до зимы "дедову тропу" будем в аренду сдавать. Я тут прикинул, получается хороший бизнес. Ты сколько потратил?
- Двести пятьдесят тысяч зеленых.
- Я считал триста. Тем лучше. Если с одного посетителя брать...
Артем не слушал. А шеф увлекся. При его чутье на бизнес он явно понимал, что Артем случайно наткнулся на золотоносный слой. И это в Рязанской-то области!
- Прости, - перебил шефа Артем, - делай, как знаешь. Но я прибыли от этой затеи не хочу. Вернешь мне двести пятьдесят штук - буду доволен. Не вернешь - тоже буду доволен. Деньги нужны только для того, чтобы через них удовольствие получать. Я свое уже получил...
Через неделю, включив в машине радио, Артем услышал, что его родная нефтяная компания сделала подарок рязанскому госпиталю ветеранов-десантников, - для них организованы бесплатные лесные многокилометровые маршруты по специальным настилам для инвалидных колясок.
Артем вспомнил давнишнюю реплику шефа на его рассказ о болезни деда: "А мой до старости не дожил. Молодым погиб, парашют не раскрылся - десантником был..."
Важная встеча
Сергей Александрович Пенько пришел на работу в Белый дом через месяц после нового премьера. Естественно, его считали человеком из премьерской команды. Сергей не спорил, не опровергал. Так - лучше.
На самом деле, склеилось все по-иному. Трудился он себе спокойно на канале "Россия": с давних пор - корреспондентом, с недавних - ведущим вечерних новостей и вовсе с недавних - автором и ведущим итоговой информационной воскресной программы. Выше - некуда. Все должности выше уже не чисто творческие и с работой в кадре не связанные.
Проблема Сережи заключалась в том, что начинал он еще в "старых" "Вестях", когда амплуа ведущего, диктора стало для лица на телеэкране оскорбительным. Все тогда были журналистами, авторами, творцами. Изменилось время. В кадре выживали новые дикторы. Кто-то из молодых "стариков" ушел на "Культуру", кто-то прошел по цепочке НТВ - МНВК - безработица. Некоторые сумели закрепиться в печатных СМИ. Сереже везло дольше других - он оставался в кадре.
Когда Президент, представляя кандидатуру нового Премьера, сказал: "Символизирует стабильность", Сережа в своей итоговой программе пошутил:
"Стабильность это хорошо. Главное, чтобы следующий не символизировал стагнацию. Так что пожелаем новому Премьеру долгих лет правления".
Его отстранили от эфира. Не то чтобы из Кремля соответствующее указание поступило, просто так получилось. Человек, курировавший госканалы, позвонил гендиректору ВГТРК Благодетелеву и спросил, что, собственно, имел в виду Пенько, когда сказал о стагнации? Благодетелев понял вопрос как намек и Сергея, на всякий случай, от эфира отстранил.
Благодетелев был мужик добрый. Он Сереже так и сказал:
- Для твоей пользы! Пусть забудут. Я тебя пока на время сделаю начальником отдела вип-информации.
- Так ведь у нас такого отдела нет.
- А теперь будет. На время. Сам подумай, вип-информация есть, а отдела нет. Глупо!
Но Пенько не долго рулил отделом, состоявшим из него и секретарши. Жене Премьера очень понравилось Сережино пожелание в эфире. Спустя пару недель она мужа наконец достала. Аргумент - "Тебе нужен хороший пиарщик", повторяемый изо дня в день, - достиг цели.
Премьер позвонил Благодетелеву и попросил порекомендовать кого-нибудь на должность его пресс-секретаря. Такого, чтобы перед камерами не терялся. "А то на меня они как дуло пистолета действуют!" - демократично пошутил Премьер.
Благодетелев назвал кого-то, потом еще кого-то. Премьер слушал, даже переспросил фамилию второго, будто записывает. Потом спросил:
- А вот Пенько, если не ошибаюсь, он у тебя где?
Благодетелев, добрый ведь человек, ответил:
- Есть он. Сережа очень толковый. Я тут его повысил. После того как он вам долголетия пожелал. Молодец!
- Присылай! - распорядился Премьер и положил трубку.
Естественно, Пенько был проинформирован о состоявшемся разговоре моментально. То ли Благодетелев запамятовал, то ли просто спутал, но Сергею он сообщил, что тот благодаря его рекомендации отправляется работать в Правительство. И сразу оговорил, что его канал должен иметь преимущественное право на "доступ к телу".
После телевизионной суеты, верстки новостей, прямых включений и всей прочей извечной и непреходящей горячки эфира работа в БД стала для Сергея отдохновением если не души, то тела.
Премьер сразу обозначил время их ежедневных встреч - 11.00. Дайджест прессы, с обзором всего о Премьере сказанного и напечатанного накануне, готовило Управление информации. В 9.00 толстенная папка ложилась на стол шефа. Иногда он успевал ее пролистать до встречи с Сергеем. Иногда просто отдавал своему пресс-секретарю со словами: "Если есть что-то стоящее, позвони, обсудим".
Как правило, в 11.30 Сергей из премьерского кабинета выходил и был свободен. Кроме четверга, когда приезжал к девяти и до начала заседания правительства просматривал написанное референтами вступительное слово Премьера, переводя стилистику речи с канцелярского языка на русский. По четвергам он освобождался уже в 10.10, когда Премьер завершал вступительный спич.
Шеф камер чурался. Поэтому ни пресс-конференций, ни расширенных встреч с журналистами даже белодомовского пула почти не проводил. А Сергей и не настаивал. Он выставлял под камеры то одного министра, то другого, давая Премьеру возможность скромно оставаться в тени. Это и Президент оценил, и журналисты, и в народе ему создало репутацию человека скромного, не тщеславного, трудяги. Премьер проникся к своему пресс-секретарю благодарностью.
Видя благосклонность Премьера к Пенько, чиновный люд, кроме прямых протеже Президента, стал с Сергеем строить отношения.
Все выказывали готовность оказать услугу. Кое-кто предложил оплатить его консультации по имиджмейкерству. Не ему, разумеется, напрямую, а его консалтинговой фирме.
Однако Сергей был парень нежадный и к тому же осторожный. Может, в силу некоторой боязливости касательно прокуратуры, милиции, ФСБ. Это когда речь шла о деньгах. В профессии же чувство гордости за собственную журналистскую свободу, возникшее еще давно, в тех, первых "Вестях", пересиливало все страхи. Но что до денег - проще обойтись, чем рисковать. Потому и не было у него, к удивлению мудрых служивых, "консалтинговой фирмы"!
Просили - помогал бесплатно. Что, совета жалко?
Закрепилась за ним репутация чиновника странного, неправильного. Правда, невредного. Он даже на оперативках у Руководителя аппарата Правительства, которому формально подчинялся, спокойно играл в "косынку" на мобильнике. Вроде никому не мешает, а руки чем-то заняты. Вопросы-то, что коллеги обсуждали, его никаким боком не касались... Люди видели и удивлялись - так чиновники себя не ведут!
Как-то раз позвонил Сергею Министр имущества. Случилось это давно, еще до административной реформы. Сама по себе она мало что изменила - было Министерство государственного имущества, стало - Федеральное агентство по управлению имущественными отношениями. Мало-то мало, зато можно было тихо и "без пыли" одного человека - Министра, поменять на другого человека - Руководителя агентства. Так что для кого "мало", а для кого о-го-го как много...
Кстати, во время адмреформы Пенько сам чуть было не пострадал. На его место претендовали несколько человек. И устроить их хотели тоже несколько человек. Весьма влиятельных. Хорошо, что этих влиятельных был не один, а много. У Премьера появилась возможность отказать всем. Каждому, сославшись на отказ предыдущему. Так что, выражаясь языком аппарата, все звонившие друг друга "гасили".
Обиделся только Руководитель аппарата. По-человечески его понять можно. Мало того, что пресс-секретарь Премьера - формально его подчиненный. Получается, он сам себе персонал подбирать не может! Это не по правилам. Так плюс к этому не получилось иметь при Премьере своего человека. Ведь хоть и сложились с Премьером отношения нормальные, почти дружеские, но покровители в Кремле у них были разные. Хорошо еще, что союзники. Так это до поры до времени. А как начнется подыскивание преемника, выборы-то не за горами, вдруг их патроны окажутся по разные стороны баррикад? Вот тогда свой человечек при Премьере ох как понадобится!
Итак, позвонил Сергею Министр имущества. На него в оппозиционной газете компромат слили. Ничего серьезного, но неприятно. Сергей подъехал, поговорил с Министром и его самым доверенным замом, дал пару советов. Скандал не только не разгорелся, а быстро потух. Еще и газета оказалась в дурацком положении. Правду писать тоже с умом надо!
От госдачи, по чину ему полагавшейся, Пенько отказался. Может, из принципиальных соображений, а может, потому, что за долгие годы привык к собственной, пусть и небольшой, но построенной еще его дедом с бабкой. В хорошем месте - в Салтыковке. На этой даче вырос его отец, он сам. Так что место - "намоленное". Правда, участок небольшой - всего двадцать пять соток. Зато своих!
Километрах в двух от его дачи был когда-то пионерский лагерь. Он там мальчишкой каждое лето в футбол гонял. Теперь, аж с середины девяностых, стояла эта летняя обитель звонкоголосого детства заброшенной. Участок немаленький - полтора гектара. От зданий остались в основном скелеты-остовы: что разворовали, что прогнило, что из озорства пацанва местная завалила.
И вот, приобщившись - не по своему почину! - к делам имущественного ведомства, родил Сергей некую идею. Он понимал, что за Министром образовался должок, выдержал паузу в пару недель и поехал к нему с просьбой - пионерлагерь продать. Бесплатно просить не собирался - до гроба дрожать будешь, а купить, чтобы все чин-чином, по закону, - почему нет?
Министр с легкостью дал добро. И с долгом расплатился, и, ясное дело, нового друга приобрел. А "доступ к телу" Премьера, да еще через его человека, - дорогого стоит. Пожалуй, завода целого, а не какой-то поляны с развалинами.
И началось!.. Поскольку взяток Пенько не давал - не из жадности, а из страха, все-таки подстатейное занятие, то чиновники Минимущества не торопились. Что им указание Министра? У них свои интересы - жить-то надо.
Три года... Три года ушло на то, чтобы вывести объект из ведения Министерства в ведение самого бедного из подчиненных ведомств. Это для того, чтобы у тех точно денег не нашлось объект восстанавливать. Потом изъяли лагерь из его ведения. Разумеется, за бесхозяйственное отношение к госсобственности. Затем включили в план приватизации. Потом передали в ведение Фонда федерального имущества - для продажи.
Еще год ушел на оценку, составление кадастрового плана, организацию аукциона. Короче говоря, здания, а точнее их скелеты и кучи строительного мусора вокруг них, Пенько на аукционе купил. Оставалось в течение трех месяцев внести деньги. Купчую оформил, разумеется, на имя друга, а не на свое. Друг, сам журналист, пошутил довольно обидно: "Никогда не думал, что груды гнилых досок и битого стекла, пусть даже очень большие, таких денег стоят!" А денег немалых - около пятидесяти тысяч долларов. Оценивали-то здания по рыночной стоимости, будто стоят они тихо и ждут не дождутся своих пионеров назад. Актов на уценку нет. И брать на себя уценку госсобственности никто не хочет. Кому это надо: с прокуратурой объясняться и доказывать, что дважды два - четыре?
Все бы хорошо, но... Когда Сергей рожал идею и ввязывался во всю эту историю, он считал, что, купив здания, автоматом получит и землю. Однако не тут-то было. Минэкономики правила игры поменяло на ходу. Не назло Пенько конечно, а чтобы хоть какой-то порядок навести. Теперь земля продавалась отдельно. Те, кто когда-то приватизировал заводы и фабрики, воем взвыли. Но без толку - государство решило стать рачительным хозяином! Понимать надо! Сергей смирился и понял, что пятьюдесятью тысячами дело не ограничится.
И все же выходить из игры Сергею все равно не стоило. Выкупать землю ему предстояло по госцене, а не по рыночной. Получалось - пятьдесят тысяч строймусор и битое стекло и тридцать тысяч - земля. Итого - восемьдесят. А если брать рыночную стоимость полутора гектаров в Салтыковке, это минимум триста тысяч долларов. Таких денег у Пенько отродясь не было.
Но тут выяснилось, что покупать не у кого! Земля-то в собственности у местной власти, а в бессрочном пользовании у федералов. То есть "нищее ведомство" продать ее не может, так как собственником не является. Фонд имущества, который "здания" продавал, тоже не может, он к земле отношения не имеет. А местные власти хотели бы, но и они не могут - земля-то в бессрочном пользовании у ведомства! Замкнутый круг!
Идти к Премьеру Сергей посчитал и бессмысленным - по всей стране такая ситуация, - и небезопасным. Вдруг тот неправильно поймет, подумает, что Сергей не для себя это все затеял, а для бизнеса - на продажу? Решил действовать сам.
Поехал к главе администрации Балашихинского района-Салтыковка на его территории. Тот на высокого правительственного чиновника среагировал моментально: встал "во фрунт". Но дело есть дело. Сказал, если ведомство от права пользования землей откажется - продадим вам. Но за это, не обессудьте, десять тысяч долларов перечислите на счет района. "Нам улицы освещать не на что!" Сергей подумал: "Это по-божески!" - и согласился.
Следующий визит - "нищее ведомство". Там тоже пресс-секретаря Премьера приняли как подобает. Когда узнали, в чем просьба, - согласились, но с условием. У них, оказывается, сохранился ведомственный детский садик в Кратово. Из бюджетных денег его содержать невозможно. А нужен он позарез - единственный способ молодых сотрудников удерживать. Зарплаты-то у них - смех да слезы. Короче, пятнадцать тысяч долларов благотворительная помощь детскому саду.
Сергей считал быстро: реализация идеи обойдется не в восемьдесят тысяч, с чем он уже смирился, а в сто пять. Все равно, считай, втрое дешевле настоящей стоимости. Согласился!
Письмо с отказом ведомства от права пользования ушло в район. Детский сад ждал обещанные пятнадцать тысяч. Пенько срочно нужны были деньги.
Вот теперь он отправился к шефу. Есть задумка. Надо издать сборник интервью Премьера. Разделы - о политике, о сельском хозяйстве, о промышленности и так далее. Благо за три года, хоть и оберегал Сергей шефа, материала накопилось немало. На книгу точно хватит.
Премьер сказал, что раздела о политике не будет, а на остальное, коли Сергей считает, что надо, согласен. "Была страна советов, стала страна согласия!" - подумал Пенько и записал фразу в записную книжку. Двусмысленная, хорошая фраза получилась.
С издательским домом "Новости дня" договорились быстро. Они выпускали две газеты и журнал, Пенько не мог не пригодиться. Гонорар составителя сборника премьерских интервью в двадцать пять тысяч долларов чрезмерным руководству дома не показался.
Вот когда Сергей похвалил себя за педантичность! Через неделю сборник был готов - все материалы оказались под рукой. Давно рассортированные по тем самым разделам, они, казалось, только и ждали своего часа. Он настал. Правда, учитывая изменения и новые веяния в управлении страной, пришлось кое-что из старого, трех- и двухлетней давности подредактировать. Не сильно, чтобы никого из коллег не потянуло докапываться до первоисточника. Но прямых противоречий с нынешним курсом не осталось. Для имиджа шефа получилось отлично: человеком он представлялся думающим, с мобильным сознанием и быстрой реакцией. Словом, не долдоном-консерватором, а прогрессистом.
Пенько самому понравилось, как получилось.
Процесс материализации идеи медленно, но верно двигался в правильном направлении. По прошествии следующих четырех месяцев Сергей Пенько, в ипостаси друга, стал наконец официальным обладателем строительного мусора и битого стекла, на бумаге проходивших под интригующим названием "Литера А-1, литера А-2, литера Б-1".
Но тут, как назло, грянуло постановление Правительства о разграничении земель федеральной и местной принадлежности. По простому - собственности. А еще проще - дележ, кто чем будет торговать. Правда, в Земельном кодексе по-прежнему "ярко светила" статья, прямо запрещавшая продажу земли. То есть выделение под строительство - пожалуйста. Но только на аукционе. А вот продажа - нет! Но покупать на аукционе - платить рыночную цену. Или почти рыночную. Идея стала укатываться в туманную даль...
Статс-секретарь Министерства экономики, который отвечал не только за законотворческую деятельность своего ведомства, но и за связь с прессой, был многим обязан Пенько, Каждый раз, когда кто-то организовывал массированную атаку на министра, а происходило это регулярно, он бежал к Сергею. Тот прекрасно понимал, что все три белодомовские группировки, одну из которых возглавлял сам Премьер, вторую - первый вице-премьер Шапкин и третью - Руководитель аппарата Кепкин, борются за снятие министра экономики. Но тот пользовался прямой поддержкой Президента, и свалить его было непросто. Однако очень хотелось.
Вычислить, кто организовал очередной "наезд", практически не представлялось возможным, так как аргументы использовались одни и те же, газеты - одни и те же, авторы - тоже. Но каждый раз Сергей придумывал что-нибудь новенькое, и очередная волна откатывала назад, не оставив на послужном списке министра никаких следов. Как на песке...
Статс-секретарь въехал в проблему Пенько с ходу. Он о ней знал. Не о Сергеевой в частности, а об этой проблеме в масштабах страны. Привыкший за недолгую, но активную жизнь ничему не удивляться, Пенько неожиданно выяснил, что плохо представляет многогранность отечественной экономики. Оказалось: Минсельхоз, поддерживаемый Премьером, категорически против разрешения на продажу земли: сельское хозяйство угробим. Шапкин, наоборот, "за", поскольку курирует жилищную программу. Но он за свободный рынок. Всю землю отдать муниципалам - пусть торгуют. Против - Руководитель аппарата Кепкин, отвечающий за федеральную собственность. По его убеждению, землю должны продавать только федералы, а муниципалы - нет. Вот тема и зависла. Уже третий год висит.