Что же теперь ему делать, если он ни к чему не способный, если единственное, чем обладает – невероятный недостаток?!.. Не руки же на себя наложить! Тогда бабушка расстроится!.. Он должен жить хотя бы ради бабушки. У него нет способностей, но есть одно важное занятие – личная жизнь. Ей-то он и посвятит себя, не имея полководческих способностей Наполеона Бонапарта. Ему достаточно успеха в личной жизни. Учитывая главный недостаток – эти атаки – чтобы выжить в борьбе, требующей немалых затрат, потребуется выдержка, изворотливость и решимость победить!..
Деньги на мелкие расходы, предстоящие в ближайшее время у него есть, а в короткий срок он рассчитывает устроиться на работу. Без этого нельзя!.. Хоть у него и роман с дочерью миллиардера, в таком бедственном финансовом положении не был никогда!.. В продажности упрекнуть нельзя. Какая уж тут продажность!..
Придя домой, лег – Ариелле больше не набирал – долго не мог уснуть и сделал это только под утро. Перед тем, как сон пришел к нему, в голове все крутились мысли о собственной ничтожности, – если бы не любовь, которая придала жизни его смысл, при таком его самолюбии оставалось бы только повеситься. Ариелла спасла его!.. Странная, сумасшедшая, противоречивая Ариелла, – девушка-робот, девушка – Жанна д'Арк, дочь миллиардера...
"Ариелла!.. Ариелла!.. Ариелла!.." – повторял он про себя. Мог ли он знать, когда впервые услышал странное имя, что оно означает! Оно означает спасение!.. Спасение от петли!.. Нет, это не шутка: он мог бы дойти до ручки! Но надо все же срочно устроиться на работу!..
"Ариелла! Ариелла!.. А..."
Он уснул. Сон его был тревожен и проснулся он очень рано.
26
– У тебя что, бессонница? Ходил ночью гулять? – спросила его бабка.
В последние дни она вставала раньше его и они не встречались, но сегодня он оказался на кухне первым.
– Да... Так... – неопределенно ответил Замелькацкий.
– Варить манную кашу?..
– Да... Хотя нет, что-нибудь более диетическое... – он вспомнил, что накануне решил всерьез изменить свой рацион.
– Куда уж более!.. Хм!.. – бабка посмотрела на него.
– Могу приготовить овсянку!.. – изрекла она, немного подумав.
Он ничего не говорил.
– Так что, варить овсянку?..
– Да, да! Конечно!..
– Какой-то ты сегодня не такой...
Она вышла из кухни и поковыляла по коридору к себе в комнату. Замелькацкий, который собирался было готовить завтрак, отправился в свою.
Через минуту, постучав, бабка появилась на пороге. Он копался в бумажнике, разыскивая визитную карточку моложавого врача.
– Возьми... – она положила на стол перед ним какие-то таблетки. – Это не снотворное, просто... Как тебе сказать... От нервов, успокоительное... Я видела, ты пьешь валерианку... Знаешь, мне она помогает слабо. А это – лучше!.. От слезливости, от волнения...
– Чего ты слезишься-то?.. – усмехнулся Замелькацкий, стараясь скрыть радость.
Он и сам думал о таблетках.
– Да так, знаешь... Это старческое: все кажется – бросили, забыли...
– Как же бросили?!.. Я здесь!..
– Вот теперь таблетки не нужны!.. Ладно, будешь овсянку?..
– Я ж сказал!.. – он недоуменно пожал плечами.
– Иду варить... А то некогда, у меня сегодня занятия в хоре и за сахаром надо... – она ездила за сахаром на другой конец города, – купить дешевле.
Он продолжил разбирать в бумажнике визитки. Самой первой шла карточка Ариеллы. Звонить прямо сейчас – рано и бессмысленно – после такой ночи она, конечно же, спит. Но пройдет не так много времени и он наберет ее номер. Что ждет его?.. С содроганием думал об этом звонке... Он думал так: "В конце-концов все будет хорошо, но этот звонок почти наверняка принесет ему боль..." Какую гадость она ему скажет?.. Лучше бы позвонила сама, тогда не придется замирать от тоскливых предчувствий, терзаться, ожидая пока возьмет трубку... Бр-р!..
Черт его знает, что у нее бывает на уме!..
Вот и карточка врача. Но ведь и ему звонить рано!.. Сколько времени может так пройти, если ждать, когда будет в самый раз!.. Он начал одеваться...
Сидел в кресле, вертел в руках выданную карту, обдумывал, что скажет врачихе... В кабинете был пациент. Врач, бывший в прошлый раз, ушел в отпуск, – запись, которую он внес в карту, соответствовала сути их разговора отдаленно – общие, ни о чем конкретно не говорившие диагнозы...
Новая врачиха, оказавшаяся немолодой, внимательно, но, как показалось Замелькацкому, равнодушно выслушала его, повторила, что уже слышал от предыдущего врача. Попытался объяснить: один раз уже был на приеме, ничего не помогло...
– Я все знаю... Вот же ваша карта! Все написано!..
– Так что же вы мне повторяете, что я уже слышал?!.. Я заплатил новые деньги! – вышел из себя Замелькацкий. – А советы старые!..
Ее перекосило и она выписала таблетки, которые и так у него были. Требовалось немедленное, радикальное средство... В раздражении он вышел.
Дальше – хуже: начали мучить атаки, – еще там, прямо в медицинском центре. Он посетил заведение...
Из медицинского центра отправился в аптеку – была неподалеку. Купил таблетки. Все же надо было сделать запас!.. Деньги таяли!
Посмотрел на часы – рано!.. Ариелле он позвонит после полудня. Опять начались атаки, пока еще терпимо... В крайнем случае, может вернуться обратно в заведение медицинского центра. Специально не удалялся от него. Все происходило с ним, как в какой-то компьютерной игре, где раз за разом уровень усложняется. Только в его игре это случалось помимо воли: раньше коловращения в животе начинались в какой-нибудь ответственный момент, теперь ничего важного с ним не происходило, он был свободен – они начались!..
Подошел к газетному киоску: на витрине было полно изданий, посвященных здоровью. Купил одно. Отошел в сторону, раскрыл, принялся выискивать рекламы медицинских учреждений. По мобильному позвонил в клинику, расположенную не так далеко. В глубине души понимал: все бесполезно... Сможет справиться с этим только сам. Но все же, для очистки совести, для какого-то пункта, хотелось посетить еще одного врача. Чтобы знать точно – не помогут!.. И остаться один на один со своей бедой. А там – будь, что будет!..
Звонить мешали коловращения – волей-неволей прислушивался к ним. Атаки непрерывно усиливались.
В конце-концов дозвонился: у них был невропатолог – все нормально, мог принять! Замелькацкий пошел к метро...
"Не поеду сейчас никуда, поверну с полдороги домой, а там – будь что будет!" – обманывал он атаки, и они, как это ни странно, верили.
"Будь что будет!" стало для него главным заклинанием.
Но странно, с полдороги он действительно развернулся и поехал домой. Вовсе не потому, что так сильны атаки, – они-то как раз к этому моменту прекратились. Просто Замелькацкий вообразил физиономию очередной врачихи, те же самые, уже слышанные разъяснения и советы, за которые придется платить и понял, что не верит во врачебную помощь. Он должен выкрутиться из беды сам. Она только его – гадкая, необъяснимая, понятная только одному человеку! Ему.
Он должен выработать способ борьбы. Как-то переналадить, переубедить свои нервы. Но как это сделать, – не представлял...
– Алло, это я!..
Было немногим больше двенадцати. Что-нибудь пять или шесть минут первого.
– О, это ты!.. Я хотела звонить, не решалась, я уже с семи часов не сплю. Боялась – бросишь трубку...
– Я не бросал, деньги кончились...
– Я так и поняла... Времени мало, слушай: он кое в чем со мной согласился...
Речь, конечно же, шла о миллиардере Константине Михайлове. Она продолжала:
– Это уже прогресс. Он начал кое-что понимать. Они поругались, потому-то их и не было в ресторане С. Я не могу сейчас уехать, не могу оставить его одного, но он страшно давит! Я сказала ему, что влюблена в тебя и не могу уехать. Это ложь: мы виделись два раза, но ты пойми!..
"О, проклятая доля!"
– Он начал ржать надо мной. Он не верит. Он скептически к тебе относится... Черт, он в доме! Он зачем-то заехал!.. Ты на месте?.. В офисе?..
– Нет, я взял отпуск! – соврал Замелькацкий.
– Артем, какой ты душка!.. Артем, прекрасно, замечательно!..
Вдруг она встревожилась:
– Ты куда-то уезжаешь?
– Нет.
– Перед тем, как я уеду...
– Ты же не уезжаешь... – настроение его опять начало падать.
– Нет. То есть, я не знаю... Мы будем ходить в театры каждый день! Я хочу походить по театрам. Это меня успокаивает. Я обожаю театр. Там у нас в провинции нет таких театров, как в Москве. Я постараюсь как можно чаще вытаскивать его с нами. Мы будем ходить в театры каждый день!.. Пока у тебя отпуск... Нет, два раза в день!.. Хотя... В общем... Артем, ты мог бы последить за ней...
– Что?!.. – Замелькацкий не верил своим ушам.
– Ладно... Ты в офисе?.. Ах, да!..
Она даже не помнила, что он только что сообщил ей, что взял отпуск!..
– Он идет!..
"Папа!.. Да с ним!.. Не трогай!.." – донеслись до Замелькацкого голоса.
Михайлов все же вырвал трубку:
– Артем, здравствуйте. (Голос миллиардера был точно такой же, как в телевизоре! А, собственно, почему он должен был оказаться другим?! Каким был его голос в театре Замелькацкий не помнил) – Куда вы бегали во время спектакля?..
Замелькацкий опешил:
– Я?.. Уф!.. Я не помню...
– Мы переругались из-за тебя, дорогой мой!.. Я не знаю, что потом сказала вам Ариелла, но в тот день мы переругались именно из-за вас!..
– Честное слово... Я...
Ариелла вырвала трубку:
– Все, Артем, пока!.. Я тебе позвоню. А то, что переругались мы из-за тебя – это правда. Я потом скрыла это от тебя. Насчет театров – это я серьезно. Готовься! Я накуплю билетов.
В трубке раздались короткие гудки... Замелькацкий подошел к столу, выдвинул ящик, достал оттуда таблетки и принял, не запивая, целую горсть. Через полчаса, которые он отупело просидел на диване, глядя ничего не видящими глазами в угол комнаты, у него начала кружиться голова. Таблетки действовали!
Он встал с дивана, принялся бессмысленно метаться по квартире, переходя, хватаясь за стены, из комнаты в коридор, из коридора на кухню и обратно. Принялся перерывать кухонные ящики, разыскивая кофе, – кофе у бабки не было!.. Он должен выпить кофе!.. "Нет, это головокружение не от таблеток!" Он просто слишком нервничает.
Зазвонил городской телефон. Замелькацкий подошел и взял трубку. Только беря трубку он вспомнил про Свету – секретаря Сергея Васильевича. Она так и не перезвонила!..
Но это была не она...
– Здравствуйте, могу я поговорить с Артемом Замелькацким... Вы прислали резюме. Могли бы вы подойти к нам... Хорошо, по поводу времени, я позвоню отдельно, а сейчас не могли бы вы уточнить одну вещь: вы сейчас не работаете... А почему уволились?.. Понятно...
Он сказал ей что-то совершенно невразумительное, насчет того, что "так получилось... Так было надо..."
Чувствуя, что уже совершенно не владеет собой, он оделся и поехал в клинику. Атаки начались сразу же, едва только он вышел из дома. Но опять сработал все тот же прежний принцип – коль скоро его ожидало что-то еще более ужасное, чем то, что было сейчас, а таким ужасным, безусловно, были запланированные походы в театр, – атаки были туповатыми, не доходившими до своего пика.
Он добрался до клиники, заплатил, оказался в очереди у врача – им оказался рослый худой мужчина лет пятидесяти, с короткой бородкой и умными строгими глазами, – один раз он вышел из кабинета с пациенткой, проводил ее куда-то, потом вернулся обратно:
– Заходите следующий...
Вошла женщина. У Замелькацкого задергался в кармане мобильный телефон... Ариелла!
– Артем, шарю сейчас по Интернету... Ищу спектакли, на которые хотела бы пойти. А у тебя есть какие-нибудь предпочтения?.. Ладно. Понятно. Тогда будем руководствоваться предпочтениями моими... Я тебе позвоню...
Он схлопнул мобильный телефон. Атаки усилились. Не нравился ему этот бородач! Ох не нравился!.. Он чувствовал, что не возникнет у него с ним такого контакта, как с тем первым врачом.
Он вскочил с кресла и заходил по коридору. Что же сказать?!.. Что же спросить?!..
– ...Вы понимаете, я – полное посмешище!
– Понимаю!..
– Вы понимаете, это вовсе не мое!.. Я не понимаю, откуда это появилось. Я всегда был нормальным, совершенно уверенным в себе человеком!.. Я был спокоен, как скала!.. Я – не истерик и не невротик, а наоборот!.. Я полностью здоровый человек!..
– Именно таким вы и выглядите! Уверяю вас.
– У меня отношения с девушкой... Но я не могу!.. Я не могу нормально ходить на свидания. Я все время думаю только об этом... Вот сейчас мы должны идти в театр... Я не могу нормально ходить на собеседования!..
– Я думаю, в этом все дело... Вам нужно устроится на работу!.. Неудовлетворенность собственным положением в обществе – вот что вас больше всего беспокоит. Вам нужны деньги...
– Опять та же чушь!.. – вскричал Замелькацкий.
– Но почему?!.. – врач приблизил к нему свое лицо. – Почему?..
– Потому что мне нужны конкретные рекомендации... Я же говорю вам: я в ужасном положении, я не могу ничего нормально делать!.. Мне нужно ходить на свидания, в театр, на собеседования, но я думаю только об этом!.. Скажите же, что мне делать сегодня! Не вообще! А сейчас, сию минуту, через час!.. Я уверен, эти жуткие состояния повторятся!.. Это она!.. – он почувствовал, как в кармане завибрировал, задергался мобильный телефон.
– Алло, вы могли бы подойти для встречи с нашим руководителем, – это была та самая барышня из фирмы, которая звонила не так давно. Он и забыл, что в порыве яростного желания найти работу как можно скорей, указал в резюме и номер своего мобильного. – Если вы свободны, то можно было бы прямо завтра с утра или даже сегодня вечером...
– Не знаю, вечером я может быть пойду в театр, хотя...
– Если вы согласны, то я уточню с директором и перезвоню вам...
Замелькацкий схлопнул мобильный.
– Я уверен, корень всего – ваша глубокая неудовлетворенность. В вашем голосе звучат нотки отчаяния. Если бы вы знали, насколько это типично! Милый мой молодой человек! Знали бы вы, как много сейчас повсюду молодых людей, недовольных своим общественным, материальным – это сейчас практически одно и то же – положением... Всем нужны деньги! Много денег!.. Вот что, никакой немедленной рекомендации! Я конечно выпишу вам успокоительное... Помочь могут только сеансы психоанализа. Я... – он протянул свою визитную карточку (еще одна!) – член ассоциации психоаналитиков. Позвоните мне, скажем, завтра после обеда – раньше никак не получится. Я буду знать свое расписание. Сейчас и здесь, к сожалению нет возможности этим заняться... Приходите в мой кабинет в другом месте – тогда да!..
Замелькацкий вышел от этого психоаналитика в подавленном состоянии. Ни на какие сеансы он ходить, конечно же, не собирался. "Возможно, я просто неразвитый человек и чего-то в этом не понимаю, но так можно дойти и до колдунов и до бабушек Степанид – потомственных целительниц и ворожей!.. Ну колдунья-то у меня есть своя!.. Ариелла! Она говорила что-то про колдунью..."
Мобильный опять завибрировал... "Это поход в театр!" – с тоской подумал он.
Оказалось, поход на собеседование!
– Вы знаете что, а вы могли бы сегодня вечером?.. А то завтра директор может уехать, а он хотел бы переговорить с вами не откладывая. Да, в самом конце дня.
– Я не знаю... Возможно... Возможно я и буду свободен сегодня вечером.
"Что за ерундовая контора?!" – недоумевал Замелькацкий. Почему собеседование сразу с директором?!
Но с другой стороны, он был в таком положении, что нельзя отказываться. И потом: ни черта он не понимает в этих конторах! Ерундовая, не ерундовая – не умеет определить!.. Это выяснилось недавно, когда он получил предложение сходить на собеседование в фирму Н.
– Я уточню с директором... Он все же очень занят сегодня... И перезвоню вам...
– Да, да, это лучше!..
Замелькацкий схлопнул трубку.
"Там будет видно... – рассуждал он. – Если Ариелла все же не пригласит его сегодня в театр..."
Едва подумав о театре, он опять испытал приступ.
"Если этот директор все же соизволит его принять... – думал Замелькацкий, перемогая нервные схватки в животе. – Почему бы не сходить на собеседование?"
По дороге домой он вынул из кармана пиджака таблетки, – по одной из разных коробочек, – отправил в рот. С трудом, – запить было нечем, – проглотил. Приступа головокружения после этого не произошло, но особого успокоения тоже не наступило...
Едва он вошел в квартиру, раздался звонок. Барышня из конторы звонила ему теперь только на мобильный. На ее вопрос, сможет ли Замелькацкий в течение часа, максимум – полутора приехать к ним в офис, ответил утвердительно.
Едва же он дошел до метро, как, конечно же, с ним произошло предсказуемое: атаки, паника... Напор был отчаянно силен. Как всегда, стоило Замелькацкому почувствовать, что перемочь атаки и обуздать панику не удастся, – капитулировал. Уже вернувшись домой, – старуха по-прежнему где-то ходила, – сидя в известном месте, думал: ведь с самого начала было ясно, что это произойдет!.. Нет, впрочем, не с самого начала... В том-то и беда: до сих пор он на что-то надеялся, глотал таблетки... А надеяться не на что. Надо было трезво и рационально продумать тактику в борьбе с "неожиданностью". "Вот что... – думал он. – Во время второго захода надо будет с самого начала убалтывать атаки: пообщаться с воображаемым Боней, постараться убедить себя в том, что можно вернуться с полдороги домой и никуда не ехать, потому что собеседование – так себе, и фирма – так... Ведь перед первым собеседованием мне удалось же уболтать атаки!.. Все я себе подмигивал, подтрунивал, поминал Наполеона Бонапарта – и в результате нормально доехал до офиса, не опоздал! Прибыл, как положено!.."
Все же во второй раз он вышел из квартиры с твердым намерением обязательно добраться до места (как бы ни была плоха фирма)... И непременно вовремя!.. Времени еще был час – достаточно, насколько он представлял себе ее местонахождение.
"Последний врач сказал, что все мои проблемы происходят от того, что мне не хватает денег!.. Чушь!.. Атаки... Нет, только не думать о них!.. А впрочем, я только и делаю, что волей-неволей думаю о них. Если вообразить, что я жажду денег, то наоборот мое состояние по дороге на фирму должно улучшаться – ведь иду к деньгам".
Он усмехнулся. Как глупы были все эти предположения врача!.. Уж о чем, о чем, а о деньгах он не думал вовсе. Тоесть он думал о них, но вовсе не они были в его жизни главным!..
Он принялся размышлять о том, что же, все-таки, его больше всего интересовало в жизни и рассуждения эти так увлекли его, что атаки оставили в покое.
"А вдруг, это все же подействовали таблетки?.." – надежда охватывала его... А ведь и правда – он принимает их с утра, прошло некоторое время, стало быть, если для результата необходимо некоторое время, то какой-то самый первый результат уже, наверное, может появиться?.. Неужели, и вправду, лечение подействовало?!.. И все расходы были не зря!
"Опять о деньгах!" – усмехнулся он над самим собой. – "Может быть, прав был последний врач?"