Найти то - Дия Гарина 9 стр.


– Что-то я не понимаю, одному можно брать, другому нельзя… Неувязочка получается, гражданин экстрасенс. А ну, колись, почему такая дискриминация?

– Потому, мой дорогой джедай, что тут вступает в действие закон кармических долгов, о котором мы поговорим, когда ты окончательно созреешь, и пойдешь прыщами. Кстати, о "созреешь". Да будет тебе известно, что экстрасенсорикой не рекомендуется заниматься лицам моложе 27 лет. Иначе удар по неокрепшей психике может снести юным дарованиям башню. Но ты у нас мальчик большенький, так что, готовься!

Что именно означало его многообещающее "Готовься", я прочувствовал уже на следующий день, зажатый на заднем сидении блудной "Делики" между сваленными как попало рюкзаками и воодушевившемся экстрасенсом. В течение всей нашей дальней и трудной дороги мне пришлось прослушать вводный курс лекций по ясновидению, телепатии и биоэнергетике, в исполнении раздувшегося от важности Андрея. Коварно воспользовавшись тем, что удрать с лекций я при всем желании не мог, он битых три часа вешал мне на уши экстрасенсорную лапшу и к концу поездки даже устроил небольшой экзамен, который я благополучно завалил. Из-за его приставаний мне даже не удалось как следует насладиться мелькавшими за окном природными красотами, так что выйдя из автобуса в конечной точке нашего маршрута, я был просто ошарашен окружающей натурой.

– Игорь, посмотри какая красота! Я такого никогда не видела, – воскликнула Ольга, обводя восхищенным взглядом окрестности.

И, пожалуй, оказалась права. Гостеприимно раскинувшаяся перед нами полянка со всех сторон была окружена мощными зарослями зеленых зонтов, в которых я не без труда признал обыкновенный белокопытник. Только здесь его отдельные экземпляры достигали двухметровой высоты. Н-да, расплодись вдруг такой сорняк на тещиной даче, где мы с Ольгой были вынуждены пахать каждую весну, я бы просто умер на грядке.

Тут мои раздумья были прерваны многоголосым слитным гудением, наводящим на мысли о работающих реактивных дюзах, – это приближались несметные полчища крылатых вампиров. Послышались энергичные хлопки, которыми члены уфологической экспедиции уничтожали кровососов, атаковавших незащищенные одеждой части тела.

– Интересно, а чем они питаются, когда поблизости не оказывается таких идиотов, как мы? – глубокомысленно изрек Витька, по третьему разу перерывая рюкзак в поисках мази от комаров.

– Такое ощущение, что ничем, – подошел к нам экстрасенс Андрюша, благоухающий заморским репеллентом, – сидят по кустам и ждут, когда очередная порция придурков пожалует.

– Комары – это семечки, – успокоил нас Звягинцев, – А вот когда белоножка за вас примется… И сочувственно покачал головой.

– Кто-кто? – не понял я.

– Мошка такая – белоножка, – продолжал посвящать нас в местную иерархию насекомых Алексей, – От нее никакие мази не спасают. Ка-ак цапнет, – и опухоль с полладони. А уж болит, а чешется..!

– Кончай пугать, Алекс, – махнул рукой Андрей, – Скажи лучше, ты с нами?

– Нет. Сначала хотел проводить вас до места, да только после вчерашнего я – не ходок. Крепко он меня зар-раза саданул. Еле доехал, – так голова кружилась. Придется здесь пару часов проторчать, пока в норму не приду. А уж потом обратно…

– Как же мы без вас Алексей Петрович? – вздохнул Семагин, – Не заблудимся в пути?

– Что вы, Степан Сергеевич! Я же вас, почти до места доставил. Вот она перед вами – гора Чудес. Остается только подняться на вершину. Тут не высоко. Недельку там посидите, а потом я вернусь за вами.

– Или за тем, что от нас останется, – мрачно изрек экстрасенс Андрюша, устремив подернутый дымкой взгляд на маячившую перед нами лесистую сопку.

Все как по команде повернулись к нему.

– А ну-ка давай поподробнее, – приказал Семагин, – Ты что-нибудь увидел? Почувствовал?

– Да как тебе сказать, Сергеич, – задумчиво почесал нос Андрей, – Скорее, наоборот, – ничего не увидел и не почувствовал. Это и настораживает. Как будто на меня непрозрачный колпак опустили…

– Вот-вот, мы все под колпаком у Мюллера, – пробормотал я.

– Да, место действительно аморальное, то есть аномальное, я бы вас в другое не повез, – подтвердил Алексей, – Во-первых, гору просто так горой Чудес не назовут, во-вторых, высота ее аккурат 611 метров, как у знаменитой сопки в Приморье, где разбилась летающая тарелка, а в-третьих…

– Что "в-третьих"? – испуганно вырвалось у Валентины.

– А в-третьих, много лет назад здесь пропала геологическая экспедиция.

Н-да. Несмотря на палившее во всю светило, после этаких заявлений меня пробрал натуральный озноб. И мы по своей воле на эту гору полезем?! Оборони царица небесная.

– Как это пропала? – чуть охрипшим голосом переспросила Ольга, – Неужели никого не нашли?

– Никого. Даже трупов. В экспедиционном лагере не обнаружили никаких следов борьбы, ничего необычного, кроме разрезанных палаток. Как будто они в панике выскакивали из них, ничего не захватив с собой: ни одежды, ни припасов, ни документации… Оружие тоже не взяли…

Не знаю, что чувствовал экстрасенс Андрюша, пребывая под колпаком, но все мое существо настойчиво потребовало отозвать Витьку в сторонку и убедить его не лезть на рожон. Я, конечно, не особо верю во всякие АЯ (аномальные явления), но не за тем мы сюда ехали, чтобы так же бесследно исчезнуть. Однако, увидев, как решительно Курицын полез собирать ружье, я от этой идеи отказался. Не в его правилах бросать друзей (а уфологов он уже к таковым явно причислил) один на один с неведомой опасностью.

– Ружья – это хорошо, – Алексей, одобрительно закивал головой, позабыв об осторожности, и тут же был наказан очередным приступом головокружения, вынудившего его опуститься рядом со мной на нагретый валун, – Хотя медведи сейчас к речкам спустились, на рыбалку, но на верху есть ягодники, и посему вы вполне можете встретить парочку. А они у нас по размерам, только камчатским уступают – до 800 килограммов дотягивают.

– Да, будет, тебе Алекс, – попытался внести ложку оптимизма не вовремя околпаченный экстрасенс, – Погляди на Валечку с Олечкой, совсем их запугал. Ничего с нами не случится. Наверное…

– Отставить разговорчики! – прекратил базар Семагин, – Сказав "А", и за "Б" пора приниматься. Пять минут на перекур, и выступаем.

И мы выступили.

Несмотря на очень скромную высоту, по сложности покорения безвестная гора Чудес вполне могла соперничать со всеми гималайскими семитысячниками. И все благодаря местному низкорослому (вам по пояс будет) бамбуку – мерзопакостному растению, плотным ковром покрывавшему ее склоны. Вместо предполагаемых двух часов мы пробивались к вершине часа четыре, а если бы не Витька, полностью оправдавший свое прозвище "Трактор", то ползли бы до самого вечера. С упорством дорожного катка он пробивал нам дорогу в хитром сплетении бамбуковых стеблей, попеременно поминая недобрым словом себя – потому что втянул нас в это гиблое дело, Звягинцева – потому что остался внизу валять дурака, и меня – просто чтобы на душе стало легче. Остальные участники восхождения молча пыхтели, сгибаясь под тяжестью рюкзаков, и только Ольга изредка издавала восхищенные вздохи, оглядывая отрывающийся с подъемом пейзаж, да Валентина участливо интересовалась самочувствием Степана Сергеевича.

Когда мы, шатаясь от изнеможения, достигли вершины, которая скорее походила на небольшое, поросшее травой и кустарником плато, сил хватило только на то, чтобы снять с отваливающихся плечей осточертевшие рюкзаки и упасть рядом, на время позабыв обо всем.

Но, увы, очень скоро нам пришлось вспомнить о хлебе насущном. Вернее о насущной жидкости.

– Нужно идти искать воду, – глядя в бездонное голубое небо, сказал главный уфолог, будучи не в силах спорить с законом всемирного тяготения и оторвать спину от земной поверхности.

– Нужно… – согласился Витька, пребывавший точно в таком же блаженно-расслабленном состоянии.

– Кто? – обреченно спросил я, заранее зная ответ.

– Тот, кто спрашивает.

– Один?

– С Андреем, – уточнил Семагин, искоса глянув на тяжко вздыхающего экстрасенса, – Он у нас специалист по поиску подземных водяных жил. Лопатку возьмите на всякий случай, вдруг колодец рыть придется…

Н-да, только мелиораторских работ мне сегодня не хватало для полноты счастья. Но деваться некуда, – хочешь пить, умей копаться. Пришлось, скрепя сердце и скрипя суставами, вспомнить о том, что человек существо прямоходящее и, забросив за спину ружье, направиться вслед за экстрасенсом Андрюшей на поиски "Аш два О".

Поиски наши продолжались битый час и были столь же утомительными, сколь и безуспешными. Воды не было. Нигде. Только в одном месте, у Андрея, как он выразился, что-то екнуло (уж не знаю в какой части тела) и я, вспомнив суровые армейские будни, с помощью малой саперной лопатки на целый метр вгрызся в спрессованный, как кирпич глинозем.

– Ну, что ж, отрицательный результат – тоже результат, – философский заметил Андрей, размяв в руках исходящий сухостью комок глины, – а ведь я был почти уверен…

– В чем?! – кипя возмущением, осведомился я, вытирая трудовой пот предварительно снятой рубашкой, – Ясно даже и ежу, что тут воды быть не может!

– Может – не может… А я, повторяю, уверен, что под нами есть жидкая субстанция. Возможно, на большей глубине…

– Ага, на 611-метровой. В следующий раз настраивайся на реально достижимую воду, не то меня надолго не хватит.

Но, слава богу, больше на мою долю каторжных работ не выпадало. Пробродив еще минут двадцать, мы единогласно проголосовали за возвращение и потащились в обратном направлении, заранее предвкушая возмущение главного уфолога и неодобрительное ворчание Витьки. Однако, первое, что мы увидели по возвращении, был костер, весело облизывающий своими рыжими языками закопченный котелок до краев полный ключевой воды. Оказалось, что Ольга с Валентиной, отлучившись в недальние кустики, совершенно случайно наткнулись на маленький родничок. И теперь счастливые и гордые выстраивали новую теорию об отсутствии в грубой мужской натуре такого неоценимого качества, как женская интуиция.

Оставшееся светлое время мы посвятили обустройству лагеря и осмотру ближайших окрестностей. По одному не ходили, памятуя о возможной встрече с хозяином здешней тайги. И как назло, мне опять пришлось сопровождать неугомонного Андрея, который, желая реабилитироваться, вызвался набрать каких-нибудь особо ценных трав для настоящего "уфологического" чая. Но и тут ему не повезло – никаких даже условно пригодных в пищу растений нам не попадалось.

– Да что же у меня сегодня за день? – горестно вопросил Андрей, присев на торчащий из земли каменный обломок, – Ничего не находится… У Олечки с Валечкой небось уже по полному пакету всякой всячены набралось. Совсем меня горемычного заклюют. Э-э-э, погоди-ка, погоди! Вот это да! Игорек, погляди только, что я нашел! Чего глазами хлопаешь? Это же "золотой корень", ему женьшень – брат родной. Жутко полезная трава. Разглядел? Запомнил? Тогда двигай во-он к той каменной россыпи. "Золотой корень" как раз среди скал растет, убойную силу из камня набирает. А я еще здесь поковыряюсь. Да смотри, не перепутай, нас не вершки интересуют, а корешки.

Под такие напутствия я двинул к маячившей на склоне россыпи и, уткнувшись носом в землю в поисках "золотого корня", едва не свалился в неожиданно возникший под ногами обрыв. Так себе обрыв – всего-то метров тридцать лететь. Замахав руками в попытке сохранения исчезающего равновесия, я действительно чуть не полетел, и только чудом сумел удержаться на самом краю. Па-ба-ба-бам.

Отойдя от обрыва на безопасное расстояние, я перевел дух и, подавляя противную дрожь, вплотную занялся извлечением "жутко полезного золотого корня" из каменных щелей, в которых он успешно прятался от окружающих. Вскоре мы с Андреем перемазанные землей, но гордые своей добычей вернулись в расположение экспедиции и сразу же набросились на приготовленный Валентиной суп. Наполнившиеся желудки привели нас в благодушное настроение, и все подозрительно быстро согласились на предложение Андрюши самому заварить особый уфологический чай. Солнце уже кануло в недоступное для наших взглядов море, когда, он, наконец, объявил, что "чай готов, извольте кушать".

Мы расселись у романтично потрескивающего костра и, прихлебывая ни на что не похожий напиток, приступили к обсуждению программы исследований предполагаемой здесь амора…, тьфу ты, аномальной зоны. Черный бархат неба уже давно покрылся белыми бусинами звезд, но разбредаться по палаткам народ совершенно не собирался. Котелок с чаем уже дважды показывал дно, а мы все сидели, сидели… Пока главный уфолог строго не приказал:

– Завтра ж за работу, всем спать!

И, подавая личный пример подчиненным, первым полез в палатку. Валентина быстренько шмыгнула за ним, а Андрей, грустно улыбнувшись, налил себе очередную кружку, всем своим видом показывая, что засел тут надолго. Мы с Ольгой понимающе переглянулись – уже давно ни для кого не было тайной запретная страсть Валечки к неприступному Степану Сергеевичу.

– Игорь, – наклонилась ко мне Ольга, – а нам в палатку не пора?

– Давно пора, – горячим шепотом подтвердил я, и громко заявил – Мы, пожалуй, тоже пойдем, у меня уже глаза закрываются.

– Идите-идите, – милостиво разрешил главнокомандующий Курицын, и, поглаживая ружье, добавил, – я посторожу пока. Мало ли что…

Пробравшись в палатку, мы не стали терять драгоценного времени, но на самом интересном месте, когда мои пальцы уже почти расправились с застежкой Ольгиного лифчика, она вдруг отстранилась и виновато прошептала:

– Слава, я не могу!

Славой жена иногда называла меня в самые интимные моменты, сокращая на современный манер имя – Велеслав, на которое я откликался в прошлой жизни, где, собственно, и возникло наше большое светлое чувство.

– Не могу!

– Но почему?!

– Степан Сергеевич с Валентиной услышат!

Н-да, проблема. Руководствуясь принципом коллективной безопасности, Витька поставил палатки, так близко, что наш с ним храп вполне мог наградить уфологов бессонной ночью.

– Неужели ты думаешь, что им сейчас до нас! – не сдавался я, продолжая искать потерянную застежку, – Они ведь тем же самым…

Не успел я закончить фразы, как из соседней палатки донесся крик Степана Сергеевича, в котором явственно угадывалась мольба святого, искушаемого всеми мыслимыми демонами:

– Андрей! Немедленно спать!!!

Очевидно, за свою добродетель главный уфолог боролся из последних сил, раз уж Андрея на подмогу позвал… Теперь Ольга упрется окончательно, но мне-то каково! Волна желания буквально выкручивало теряющее контроль тело… Н-да. Что-то неладное со мной твориться, подобного накала с юности не припомню. Неладное творилось и с Ольгой. Я готов был поклясться, что она точно в таком же состоянии и только близкое соседство с посторонними удерживает ее в узде. Решение пришло неожиданно, и мы тихонечко выбравшись из палатки, со спальником под мышкой, прокрались к произрастающим в стороне кустам. Тут нам ничего уже не мешало… Пока не прогремел выстрел.

Ответом на испуганный вскрик Ольги и мое черное ругательство был возмущенный Витькин рык:

– Идиоты!!! Я чуть было вас не подстрелил! Хорошо ума хватило в воздух сначала пальнуть. Вы что вытворяете?! А?!

Когда он увидел, в каком виде мы покаянно приблизились к костру…

– Не ожидал от тебя, Игорь! И ты, Ольга, хороша. Вы что, первокурсники на картошке, чтобы по кустам шариться? Они так тряслись, что я уж решил: все, страдающий эпилепсией медведь в гости пожаловал…

Витька на секунду замолк, подыскивая для нас достойные эпитеты, и в этот момент, привлеченный нашими разборками, из палатки выглянул Степан Сергеевич. Одного наметанного взгляда ему хватило, чтобы разобраться в ситуации. Грустно покачав головой, он понимающе вздохнул, и, безнадежно махнув рукой, молча скрылся в палатке.

Черт побери, настоящая аморальная зона!

Утром мы с супругой долгое время не могли поднять на окружающих виноватых глаз и конфузливо всех сторонились. Пока Андрей не отозвал меня в сторонку.

– Знаешь, Игорек, это я, наверное, виноват во вчерашней катавасии…

– А ты-то тут причем? – удивился я.

– Это все из-за чая. Понимаешь, я дозу не рассчитал. Ну, этого, "золотого корня", чтоб его! Он в больших количествах так тонизирует, что у человека все поднимается и поделать с этим ничего нельзя. В общем, вместе с настроением и жизненной энергией возрастает потенция. Я об этом как-то не подумал и вот результат. Только Степану не говори – со свету меня сживет. Он ведь еле от Валечки отбился, бедолага… Да и то с моей помощью.

– А сколько продолжается действие твоего чая? – хмуро спросил я, с замиранием сердца вспоминая, что утром мы все опять к нему с удовольствием приложились.

– У кого как. Но в основном от шести до двенадцати часов.

Н-да, если сегодня днем это сумасшествие повторится…

– В таком случае мы с Ольгой останемся охранять лагерь, – принял я Соломоново решение.

– Вот-вот, я именно это и хотел тебе сказать, – облегченно вздохнул экстрасенс.

Идея остаться в лагере пришлась моей дорогой супруге очень даже по душе, чего нельзя сказать о Витьке и Семагине. Но тут на помощь пришел Андрюша, безапелляционно заявив, что, судя по его предчувствиям, это будет самый оптимальный вариант. И был удостоен моего тайного рукопожатия. В общем когда нагруженные под завязку приборами уфологи и примкнувший к ним Курицын скрылись за ближайшим островком кедрового стланика, мы с Ольгой поспешили наверстать упущенное, и не только наверстали, но и сделали солидный запас: вдруг другой возможности у нас уже не будет? Действительно, а вдруг?

Обед, приготовленный дражайшей половиной, уже давно поджидал припозднившихся едоков, а ребята все не возвращались. Томительное ничегонеделание постепенно стало действовать мне на нервы, и я решил обследовать замеченные неподалеку плантации голубики. Подхватив первую попавшуюся пустую емкость, которой оказался котелок из-под злополучного чая, я, предварительно предупредив Ольгу, бодрым шагом двинулся на сбор местных дикоросов. Ружье, прихваченное на всякий случай, привычно оттягивало плечо, но вряд ли мне придется им воспользоваться: тут до костра всего ничего, ни один даже самый голодный медведь не сунется.

Ягода оказалось наполовину зеленой, и на то, чтобы выискивать отдельные уже дозревшие экземпляры понадобилось куда больше времени, чем я рассчитывал. Проклятое ружье жутко мешалось; продираясь через густые кусты, я все чаще и чаще подумывал о том, чтобы его снять, но врожденная осторожность не позволяла такой роскоши… До тех самых пор, пока до меня не дошло, что по привычке я зарядил его не пулями, а обыкновенной утиной дробью. Н-да-а-а. Если не меня сейчас выскочит косолапый, стрелять по нему не только бесполезно, но и крайне опасно: подранок из меня уж точно бифштекс сделает.

Назад Дальше