…и как будто это было вчера: рояль среди развалин, заросли диких розовых кустов… Ну, однако, и дорога это была! И вместе с тем возникало ощущение, что ничего и не происходило. Найдите кота! Это было в рубрике "Игры" одной газеты: контур кота, затерянный среди листвы, среди контуров других вещей, надо долго смотреть, пока он не появлялся. Говорят: опиши свою жизнь. Но переплетение ее арабесок и меандров, в конце концов, совершенно скрывают, – по крайней мере от нас, – форму самой жизни, точь-в-точь опустевший сосуд, комната, которой нет на плане квартиры. Или мы только тем и занимаемся, что вышиваем на музыке времен, иногда неровно, со складками, как тот скомканный листик партитуры мессы, сохранившийся с детства, – она его порвала в 1968-м, а недавно снова вспомнила для… да нет, просто так, ради удовольствия. Вышивка по свободному узору: пусть только сравнят эту маленькую изуродованную девочку, жалкую, почти слепую девицу-подростка, как мумия обмотанную бинтами, и эту веселящуюся, заносчивую, торжествующую молодую женщину – нахальную блондинку, чей норов смягчен романтическим флером… Разве это одна и та же женщина рассыпала кастрюли по лестнице шикарного гранд-отеля, соскальзывала со стула и пряталась под столом в белом вечернем платье на приеме у Мари-Элен де Ротшильд, а потом убегала из-под благожелательного надзора Его Преосвященства накануне премьеры или пряталась в шкафу, чтобы подручные Фасбиндера не увезли ее обратно в Германию, разве это та женщина, которой шабли развязывал до неприличия язык, разве это она переворачивала столы, и разве теперь это она стоит теперь на сцене – сама выдержка, точно рассчитанная фантазия, безукоризненный тайминг, самоконцентрация и вместе с тем полная свобода, до секунды рассчитанное чувство времени, до четверти такта…
Но если присмотреться, может быть, сила, невероятная фантазия, шик пришли к ней из тех смешных ситуаций, в которые она так любила себя ставить? Совсем как ее болезнь, которая, конечно же, дала ей для сцены эту загадочную дистанцию, одиночество. И ничего она не убирала из мира четких форм, ни развалины, ни окалину, ни случайности, и главное, главное, она не положила свой тягостный опыт на алтарь построения личности женщи-ны-которая-вынесла-всё. Она не делала на этих испытаниях капитала, не извлекала выгоды из своих несчастий, не драматизировала, не обобщала – она жила, да, жила, всегда, и теперь. Никогда она не думала о том длинном пути, что прошла. Она видела войну, знала болезнь, терроризм, все, с кем она была близка, умерли от эпидемий, стали бесплотными, невидимыми, но теперь, здесь, самое важное для нее это – скользящий шажок по сцене, нота, которую она держит в Sprechgesang, грим, die Maske, который должен играть в свете прожекторов, легкий маньеризм в движении рук: шаг в сторону, в другую, – нет, не заложница прошлого, но невнятное указание на существование чего-то другого, она – тело, которое вызывает к жизни другой мир, другое время.
Так держать, и держаться, но не жестко, и доверять случаю! Не было никакого пройденного пути, никакого прогресса, движения вперед, только череда мгновений со своими областями тени, дорогами, которые никуда не ведут, разве что к этому мгновению дрожи. Что же то, что называют жизнью? Сегменты, куски пути, с которых ушел, лестницы, поднимающиеся к стене, встречные дороги, подземелья, все, что медленно прошла, направляясь к кулисам, – множество зон, и она даже не отдавала себе отчета, где идет… разве это не был спуск под землю?
Ну вот, теперь конец. Часы, установленные на металлической стене среди тонких переплетений арматуры в Гранд-холле, показывают 11.22. Тяжелые железные двери, большой купол вверху медленно раскрывается, впуская в зал ночь, свет, идущий издалека, воздушное метро, все, что в воздухе, имеет воздушный вид, музыка вгрызается в пространство, она очень стара, но кажется, приходит из будущего. И она тоже получила доступ к свободному и гипнотическому миру, она передавала и обладала теми формами, которые уже существовали, и вместе с тем она их выдумывала и открывала вновь. Звук, жест вызывали новую форму, и это как бы происходило помимо нее, но все теперь было ее телом – музыкой. В течение нескольких секунд она, ни на что не опираясь, точно управляемая издалека тянущимися к ней нитями, составляла вместе со своей тенью оживший иероглиф, вряд ли человека, и – неожиданно перевернувшаяся картинка – вся наша массивная и хаотичная жизнь просто перестала существовать перед лицом этой иллюзии, ограниченной стенами клуба – ощущение было кратким, но оно было. История, ее и наша, стиралась, оставляя место этому эфемерному следу на сцене, который обретает жизнь на кончике световой кисти, под магией слов, волшебством музыки. Конец! Она кланяется. Сначала медленно наклоняется, собирается, выпрямляется: улыбка, потом – благодарность зрителям, которые теперь аплодируют, некоторые – стоя, четверым музыкантам – рояль, контрабас, сакс, скрипка, белая освещенная страница на рояле. В широком движении руки ладонь раскрывается на все, что окружает ее, на все, что вокруг, и на пустоту тоже, и кажется, она говорит: Et voila.
Примечания
1
Перевод Б. Левик.
2
Внимание! (нем.)
3
Стой! (нем.)
4
Документы (нем.).
5
Бакелит – синтетическая фенолформальдегидная смола. – Примеч. ред.
6
очень медленно (нем.).
7
крещендо – муз. усиление звука, постепенный переход от тихого звучания к громкому. – Примеч. ред.
8
формата – в нотном письме – знак, увеличивающий длительность ноты. – Примеч. ред.
9
Снимать запрещено! Никаких вспышек! (англ.)
10
Большой Фриц (нем.) – прозвище Фридриха Второго – Старый Фриц или Большой Фриц.
11
Любовь приходит, любовь уходит (нем.).
12
Розарий (нем.).
13
нет проблем (англ.).
14
Человек плохо переносит ночное одиночество (нем.).
15
С головы до пят (нем.).
16
Приятель Хайн (смерть) тихо бродит вокруг дома (нем.).
17
Все проходит, все минует (нем.).
18
О Иисусе, нет! (нем.)
19
О Господи, нет! Я не могу! Я не могу! (нем.)
20
Великий Боже, тебя хвалим, силу твою превозносим (нем.).
21
Мари! Мари! Я больше не могу! (нем.)
22
Ученики, постигающие искусство (нем.).
23
мужская стрижка (нем.).
24
В лучах фантастического света (нем.).
25
Иисус моя радость, отрада моего сердца, моя услада (нем.).
26
В постель не ложится Мими без крими (криминальный роман, детектив) (нем.).
27
На это способны лишь ножки Долорес (нем.).
28
Бо-ож-же мой! Ва-а-а-а-альтер! (нем.)
29
Рыбаки Капри (нем).
30
Когда на Капри красное солнце садится и в небе мерцает бледный серп луны… (нем.)
31
Не забывай меня, Мария
32
Красотка, красотка Мария, будь мне верна, красотка!(нем.).
33
Моя милая крошка (нем.).
34
стрижка под мальчика (нем.).
35
чертовый шик (нем.).
36
Акроба-а-а-ат! Мо-ло-дец! (нем.)
37
дух времени (нем.).
38
воздух, воздух, воздух Берлина (нем.).
39
Позволь мне оплакать (ит.).
40
Тихо молят мои песни (нем.).
41
Домашняя музыка (нем.).
42
Будем петь, как ласточки (нем.).
43
Любовь моя (нем.).
44
Остановите Землю, я сойду (англ.).
45
"Песню Наны".
46
Здесь – печаль (нем.)
47
мерзости (нем.).
48
Р.В. Фассбиндер. Заметки.
49
Не злись, дружище (нем.).
50
Сделано во Франции (англ.).
51
меланхолии (нем.).
52
Все новости – все время (англ).
53
Марлен… Он так писал о ней в "Островах в океане": "Сначала я увидел ее в машине. Машина остановилась. Задняя дверь распахнулась, и она вышла. Да, это была она. Никто другой не выходил больше из машины столь элегантно, быстро, без видимых усилий, и вместе с тем так, как будто она оказывала улице великую милость, ставя на нее свою ногу. Сколько женщин пытались походить на нее за все эти годы, и некоторым это даже почти удавалось. Но когда ты видел ее, все женщины, которые пытались на нее походить, оказывались подделкой. На ней тогда была американская военная форма, она что-то спрашивала у швейцара и улыбалась, и он весело кивал, отвечая, она прошла по тротуару и вошла в бар". – Примеч. автора.
54
Марлен и Хэм! Было ли у них что-нибудь?… Не было?… Как когда-то говорили: "Между ними что-то есть?…" That is the question, – вот в чем вопрос, который все, впрочем, друг другу и задают, пытаются представить себе: мужчина… женщина… они входят в ресторан, даже лучше, если они не так хорошо одеты… миленькое времяпрепровождение, особенно там, с этими двумя священными животными. – Примеч. автора.
55
Добрый вечер, доброй ночи,
Розами покрытая,
Гвоздиками утыканная,
Шмыг под одеяло. (нем.)
56
Звездные войны – успех – потребность – миф (англ.).
57
Меланхолия (нем.).
58
Шанхай, земля моей мечты,
Глядя в звездное небо,
Вижу тебя. (англ.)
59
Näglein – маленькие гвоздики. Это подлинный текст, в котором впоследствии Näglein стали Necklein – маленькими гвоздичками (цветочками).
60
Если я еще сочиняю красивую музыку, то обязан этим лишь милым девицам – Kleine Damchen".
61
Todtshic – немецкое слово, производное от двух корней: "смерть" и "шик". Прусская, на военный манер выправка, противопоставляемая усталой роскоши герцога Виндзорского. Это понятие "смертельного шика" встречается в марсельском просторечии. С помощью лишь одного слова Эрик фон Штрохейм и Марлен как бы повторяют очаровательных мошенников Майской красотки, Жольетт, Розы. "О! Бля! Ну дерьмо, сдохнуть, как хороша!" – воскликнет вдруг Голубой ангел, обращаясь к мужчине – которого – вы – обожаете – ненавидеть. – Примеч. автора.
62
Мировая знаменитость (нем. – англ.).
63
Моя любимая малютка (нем.).
64
деловая женщина (англ.).
65
Экран (более общее значение – полотно [льняное] (нем.).
66
Это тот фатализм, который, по мнению Марлен, был чертой, присущей только немцам, настоящий Sehnsucht – (меланхолия).
67
Тот же игрок стреляет снова… (англ.)
68
Я сидела, плача на берегу реки (англ.).
69
О да, я – великая притворщица (англ.).
70
Только ты (англ.).
71
Серебряный экран (англ.).
72
карабинер (ит.).
73
Толстое нахальное берлинское дитя (нем.).
74
Драгунская улица, Добрый Новый Бульвар (англ.).
75
Яркие огни большого города (англ.).
76
Все наркоманы (ит.).
77
Шанхай, под твоим солнечным небом // Я вижу тебя, и тихая музыка звучит в дуновении бриза // И поет в листве вишен (англ.).
78
Прекрасный сон // Ты и тропическая ночь (англ.).
79
Шанхай, тоскую по тебе все сутки напролет! Но как могла не знать я, что так мне будет не хватать тебя (англ.).
80
Там в краю мимозы // Человек с преданными глазами // Ждут меня в Шанхае, Шанхае // Страна моей мечты и ты (англ.).
81
Нашел я рай в далеких восточных краях // Под взглядом колдовским твоих миндалевидных глаз (англ.).
82
Прелестный младенец с кудрявой головкой (нем.).
83
пустое поколение (англ.).
84
Гример (нем.).
85
Меланхолии (нем.).
86
Конькобежец (англ.).
87
"I like to feel blond all over", – говорила Мэрилин. Люблю чувствовать себя блондинкой всюду.
88
Она – изюминка Парижа (англ.).
89
святая распутница (лат.).
90
Могильщик (ит.).
91
тенета зла (англ.).
92
Он ушел от нас (англ.).
93
Вы участник вечера (англ.).
94
– По какому делу? (ит.)
95
– Синьора певица… сегодня вечером она дает концерт… (ит.)
96
– Люби меня нежно, люби меня верно (англ.).
97
Отель разбитых сердец, креольский король (англ.).
98
В часовне при свете луны (англ.).
99
Не будь жестокой (англ.).
100
Голубая луна (англ.).
101
финальной части шоу… (англ.)
102
девицы (ит.).
103
До свидания (нем.).
104
тоской (нем.).
105
Один из самых страшных нацистских палачей. Был гомосексуалистом и лично зверски пытал свои жертвы.
106
Я люблю Нью-Йорк (англ.).
107
В ее голосе, в самом его основании жила неуверенность, некий призрачный вопросительный знак, как будто, перейди он в утвердительную точку, она тут же станет приговором судьбы, но пока в ее голосе, в словах, в их музыке звучала неуверенность, его можно было еще удержать, задержать на земле. И она верила в эту магию слов.
108
В комнате неожиданно воцарилось великое спокойствие, как будто весь этот беспорядок был совершенно естественным положением вещей – просто вещи так собираются вместе, встречаются. Все застыло в ожидании из-за этих трех прозвучавших слов [И писатель тоже, зараженный этим разладом вещей, разрывает повествование и специально отсылает эти фразы вниз страницы].
109
девочки (нем.).
110
Источник жизни (нем.) – нацистская программа выведения породы идеального нордического арийца.
111
пикничок (англ.).
112
В память о… (англ.)
113
просто жутко (нем.).
114
Он также заказал комментарий к "Кверелю" Жене, но неудачно. Жене ответил письмом: "Париж, 31 марта 82. Сударь, тот человек, который сорок лет назад написал "Квереля из Бреста", остался очень далеко позади. Я позабыл его, как и остальные мои книги. Скажите это господину Фасбиндеру, он поймет, вы – тоже. С дружеским приветом Жан Жене". И еще прислал биографическую справку: "В его метрике значится: родился 19.12.18 в десять утра. Мать – Габриэль Жене. Отец неизвестен. Кроме книг, им написанных, о нем нет никаких сведений, неизвестна даже дата его смерти, которая, судя по всему, не заставит себя ждать. Жан Жене". Иначе говоря, в первом письме он утверждает, что забыл свои книги, а во втором оставляет себя жить только в них, таким образом получается, что все, что о нем известно, он сам забыл! – Примеч. авт.
115
Секс и преступление (англ.).
116
Но сегодня вечером, на глазах людей, это подействует, и тогда я пойму, чего ты жаждешь (англ.).