- Недавно я встречался со школьниками старших классов, - говорит он. - Хорошо мы тогда побеседовали, откровенно и душевно… Начал я с ними, можно сказать, с самого грязного дела - с навоза. Как часто можно слышать суждение белоручки: "Ферма - это же навозом пахнет…" А я рассказал ребятам, что такое этот самый навоз! Сколько дополнительного зерна, картофеля можно собрать, внеся навоз в почву, как это повышает ее плодородие. А сколько волнующего в наблюдении над растениями, которые ты сам же посеял или посадил! Вот дороги мы асфальтируем, тогда ведь если завести свою машину, то в любое свободное от работы время можно поехать в город Шадринск - дорога отнимает полчаса в один конец. Можно в областной центр - от нас туда по асфальту-то два с половиной часа езды. И всегда, каждый час, каждый день, ты будешь чувствовать себя, живя в деревне, как горожанин на даче, куда он рвется при каждом удобном случае, - в городе-то задыхается, особенно в большом. А ребята сразу вопрос: "На машину-то надо сколько денег? Где их возьмешь?" А я как раз и ждал этого вопроса, - усмехнулся Григорий Михайлович. - Сейчас, говорю, некоторые заключают договора и едут на Крайний Север, проработать пять - десять лет в других условиях, на машину денег накопить. Это тоже правильный путь, говорю. Ну, а у нас можно ли заработать на машину?" Начали считать вместе… При средних заработках свинаря или свинарки, не говоря уже о механизаторах, - у тех заработки всегда выше, - в год можно свободно заработать две тысячи. Ну, расходы на питание в деревне невелики, особенно если иметь свой огород, а его имеют все, ну, курочек, поросеночка… Считали-считали, и вот что вышло: за пять-шесть лет можно накопить на машину, не стесняя себя в других потребностях. "Значит, говорю, окончил среднюю школу, пошел на работу в совхоз - и через шесть лет своя машина! А тебе к тому времени и самому-то двадцать три года…" Так в расчетах-то мы ориентировались на машину "Жигули". А на "Запорожец" и за три года можно скопить деньги любому нашему свинарю, да ведь и скоплены они уже у многих! Словом, как мне показалось, ребят немножко расшевелил, заставил подумать о своей жизни и с этой вот стороны. В общем, - заключил Григорий Михайлович, - нужно сильное слово при работе с детьми, с подростками. Слово - большая сила. Вспомните "Оптимистическую трагедию"! Да, слово большая сила! - повторил он.
На некоторое время воцарилось молчание. Было о чем призадуматься…
Ну, а как в совхозе "Красная звезда" решают эту проблему? Я знал уже, что определенные меры по трудовому воспитанию школьников принимаются: в прошлый еще приезд был в школьном трудовом лагере вблизи совхозного кирпичного завода. В лагере ребята-школьники сочетают отдых и спортивные игры с посильной работой на заводе и ежегодно вырабатывают до 400 тысяч кирпичей. А как теперь?
- И теперь так же, - ответил Григорий Михайлович. - Это вошло в норму. Кирпич они вырабатывают. Вообще надо сказать, что со школой у нас хороший контакт, мы теперь, как говорится, заодно действуем, в едином плане. Многие ребята работают на пришкольном участке. В этом году учащиеся нашей средней школы своими силами выращивали сорок гектаров картофеля - сами садили, сами ухаживали за посадками, сами все и убрали. И урожай хороший вырастили. И на будущий год сорок гектаров картофеля будут выращивать. Но самое главное - школьники обслуживают целиком один свинарник-маточник. В нем содержится восемьдесят свиноматок. В свинарник матки поступают за две недели до опороса. И вот ребята принимают опоросы, конечно, под наблюдением ветеринарных работников, и затем растят поросят два месяца, потом передают в откормочные свинарники. Скомплектована на добровольных началах бригада для обслуживания свиней, ребята дежурят в свинарнике в порядке очереди - по разработанному графику. Их рабочий день примерно три часа.
- И получается?
- А как же! - воскликнул Григорий Михайлович. - Они и с родителями советуются, и со специалистами. Добровольно же подбираются! Уже есть и свои герои, - широко улыбается Григорий Михайлович и по памяти называет нескольких школьниц: - Светлана Щепило, Нина Рыбина, Таня Суворева, Нина Луканина…
- И зарплату получают?
- Зарплата им начисляется по законным расценкам, но весь заработок идет в общий школьный фонд, расходуется по их усмотрению. Большая часть заработка уходит на экскурсии. В этом году на свои заработанные деньги ездили на экскурсию в Волгоград. А в будущем в другие места поедут. Нет, у нас со школой полное взаимопонимание наступило, - подчеркнул Григорий Михайлович. - И, честно говоря, думается мне, что наша забота об учителях дает уже заметную отдачу.
И он заговорил о том, что и сам он, и его ближайшие помощники частые гости в школе, ведут беседы со школьниками, настраивают их на добрые дела.
- И отдачу мы уже чувствуем! - заключил Григорий Михайлович. - Молодежи на фермах у нас все больше и больше, а это самое главное!
11
Одна из наших встреч с Григорием Михайловичем была посвящена не решенным еще вопросам.
- Самая главная проблема возникла при создании треста Свинопром в Кургане, - сразу загорячился Ефремов. - Трест не помогает нам, а мешает работать!
Он начинает рассказывать о натянутых отношениях, сложившихся с трестом, и все больше нервничает.
Трест создан сравнительно недавно, и отношения его с совхозами регулируются определенным положением и законами. Но, судя по рассказу Ефремова, руководители треста часто действуют напролом. Это не проходит, когда трест имеет дело с таким опытным руководителем, каким является Ефремов.
Вот один из красноречивых примеров.
В целом по тресту план поставок мяса государству не выполняется. В 1973 году под угрозой оказался даже твердый план, а уж о выполнении народнохозяйственного и говорить не приходится. В этих условиях руководители треста решили, как видно, маневрировать. Рассуждали они, надо думать, так: все равно нынче план не выполнить, а на сколько, это уже не имеет большого значения - ругать все равно будут. И они предложили совхозу "Красная звезда" задержать продажу мяса. Выполните, мол, народнохозяйственный план, - а он равен 66000 центнеров, - и больше не сдавайте, придержите откормленных свиней, а в январе сдадите их в счет плана 1974 года.
Такой подход к делу едва ли можно назвать государственным. Тут видна забота лишь о собственном благополучии: пусть провалили этот год, зато создадим резервы для будущего…
Естественно, что Григорий Михайлович решительно отверг эти маневры треста. Ведь коллектив совхоза на всю страну заявил, что в решающем году пятилетки продаст государству 80 тысяч центнеров мяса! И всей своей работой доказал, что это не пустые обязательства. А трест хочет сделать их пустомелями.
- Я объясняю директору треста, что так делать нельзя, - сердится Григорий Михайлович, - а у них свои расчеты… Не хотят понять, если бы мы их послушались, то был бы не только моральный позор, лишились бы многих материальных благ. - И он начинает перечислять материальные потери.
И в самом деле они весьма весомы. Ведь те 14000 центнеров свинины, которые трест запрещает сдавать в этом году, совхоз сдает нынче сверх плана, то есть по полуторной цене. Значит, если совхоз выполнит указание треста, недополучит чистой прибыли более чем полтора миллиона рублей! Стало быть, сократятся соответственно отчисления и в фонд директора, и в фонд материального поощрения. Свиноводы, самоотверженным трудом обеспечившие перевыполнение плана производства мяса, будут лишены заслуженных премий.
Но Григорий Михайлович больше говорит о моральном ущербе для коллектива. Ведь совхоз под его руководством никогда еще не нарушал своих обязательств по продаже продукции государству. А тут, в решающем году пятилетки, сознательно, ради каких-то корыстных интересов треста, отказался от выполнения своих обязательств? Нет, не таков Григорий Михайлович Ефремов, и не в таком духе воспитывает он коллектив совхоза. В тресте он заявил прямо: "Мы свои обязательства выполним!"
А ведь это ослушание начальства…
И начальство возмутилось. Начало засылать ревизоров, обижать краснозвездинцев даже в мелочах.
Григорий Михайлович перечисляет их.
Приказом по тресту совхоз "Красная звезда" критикуется за невыполнение квартального плана сдачи… металлолома. И это несмотря на то, что план-то фактически был перевыполнен на восемь процентов. Трест после протеста совхоза приказ свой отменил, но ведь вся система прочла тот приказ, и над Ефремовым другие директора при встречах посмеивались…
Давая справку обкому партии, начальство треста будто бы по ошибке (как они объяснили потом) отметили, что совхоз "Красная звезда" не заботится об откорме крупного рогатого скота и не поставил на откорм ни единой головы. А в действительности в то время на откорме стояло 450 голов - столько, сколько требовалось для выполнения плана.
Или вот еще. За первое полугодие совхозу было присуждено переходящее знамя обкома партии, облисполкома и облпрофсовета, его наградили почетной грамотой. Знамя было вручено совхозу в торжественной обстановке, а грамоту должен был вручать директор треста, тоже на собрании. Но трест выслал ее в совхоз со случайным попутчиком.
И пошло, и пошло… Григорий Михайлович начинает припоминать и более ранние стычки с трестом. Даже по вопросу о строительстве асфальтированных дорог. Он ходил в Москве по самым высоким инстанциям, искал строителей, трест же в это время требовал отказаться от строительства дорог, а деньги, выделенные на дорогу, передать на сооружение откормочного комплекса на 12 тысяч свиней. Ефремов доказывает, что совхозу этого комплекса не нужно, и без него обойдутся (что и подтверждено последующей работой), а вот без хороших дорог нельзя! И только вмешательство вышестоящих организаций помогло Ефремову добиться своего. Но вполне понятно, каждая такая победа в споре вызывала болезненную реакцию со стороны руководителей треста.
Григорий Михайлович считает, что трест обделяет их и специальными кормовыми добавками, и лимитами на смазочные материалы, вмешивается в планирование производства…
Именно взаимной неприязнью вызваны такие строки в докладной совхоза директору треста: "За последние два года работники треста Свинопром своими действиями дезорганизуют всю работу по увеличению производства мяса в совхозе "Красная звезда", сковывают творческий труд специалистов совхоза и хотят превратить их в оловянных солдатиков, не мыслящих самостоятельно, а только исполняющих механически волю треста".
Сказано, быть может, и резковато, но ведь таков Григорий Михайлович Ефремов - он привык говорить все прямо!
А понять работников треста действительно трудно. Ведь "Красная звезда" хотя и является одним из 14 совхозов треста, но производит мяса более трети от того, что делает весь трест. Казалось бы, в этих условиях трест должен всячески поддерживать краснозвездинцев, уделять им больше внимания. Но вместо поддержки спицы в колеса.
Начав с треста, Григорий Михайлович пошел дальше. Возбужденно шагая по кабинету, начал перечислять претензии в адрес Министерства совхозов и других ведомств, которые своими действиями, как считает Ефремов, не всегда поддерживают передовых, зачастую сводят на нет усилия коллектива совхоза. Думается, есть необходимость рассказать о некоторых суждениях Григория Михайловича. Они заслуживают серьезного внимания, потому что касаются не только совхоза "Красная звезда".
- Самое трудное сейчас - строительство, - начал Григорий Михайлович, усаживаясь за стол. - В первую очередь финансирование. До 1970 года мы имели право развернуть строительство за счет будущих прибылей, просили у банка ссуду, а в конце года гасили ее прибылями. А теперь все залимитировано!
Снова встал, заходил по кабинету.
- Вот ведь дикость-то в чем… Наше хозяйство в числе первых было переведено на полный хозяйственный расчет, и мы, как и многие другие совхозы, доказали, что очень правильная эта мера. И поначалу все вроде бы хорошо пошло: сумели получить прибыли - сами и расходуем их по своему усмотрению, то есть пользуемся правами, определенными Положением о государственных предприятиях. Но… Начинают ограничивать нас разными рамками, решетками, сводят на нет главное, что заложено в хозрасчете, - заинтересованность коллектива в результате своей деятельности. А ведь еще Владимир Ильич Ленин писал, что мы окажемся дураками, если не обеспечим свои интересы при хозяйственном расчете…
Григорий Михайлович, как было уже ясно, советуется с Лениным, знает его труды, умеет к месту привести его высказывания. Я не помнил высказывания Ленина, приведенного Ефремовым, но позднее я нашел его. Это в письме "В Наркомфин" В. И. Ленин писал: "Если мы, создав тресты и предприятия на хозяйственном расчете, не сумеем деловым купцовским способом обеспечить полностью свои интересы, то мы окажемся круглыми дураками" (том 54, стр. 150–151).
Надо отметить, еще в первые годы советской власти Ленин говорил, что в ближайшем будущем хозрасчет станет преобладающим, если не исключительным, типом ведения хозяйства.
А сейчас Григорий Михайлович продолжал возбужденно:
- Вот дураками мы теперь и выглядим! Прибыли заработали, положенные по закону фонды создали - можно бы вовсю развернуться, а тут тебе разные загородки.
Из последующего рассказа Григория Михайловича и я многое понял и тоже стал возмущаться. Еще три года назад директор совхоза мог сам, по своему усмотрению, строить за счет прибылей что хотел, точнее - то, что в первую очередь необходимо в хозяйстве. Теперь же не всеми прибылями он может распоряжаться сам, потому что на их расходование Министерство совхозов установило строгие лимиты. Вот и пример. На 1973 год совхоз запланировал вложить в строительство полтора миллиона рублей. Все сметы были уже составлены, но совхозу установили лимит расхода лишь на 700 тысяч. Объяснили это просто: пока нет возможности выделить необходимое количество строительных материалов.
Ефремов заявляет, что значительную часть строительных материалов они могут произвести на месте - изготовить потребное количество кирпича, использовать местные лесоматериалы. Но все напрасно, его доводы в расчет не принимают.
А ведь помимо прибылей совхоз может тратить на новое строительство деньги из фонда амортизационных отчислений. Но и тут все зависит от лимита, выделенного Министерством. А оно вот уже три года не выделяет такого лимита, и поэтому на счетах совхоза скопилось свыше 700 тысяч рублей амортизационных отчислений.
- И вот ведь как получается, - продолжает досадовать Григорий Михайлович. - Мы выделили из прибылей полтора миллиона на строительство, но лимит нам дали на семьсот тысяч, значит, к концу года останется неиспользованной прибыли восемьсот тысяч. И Министерство заберет ее в свое распоряжение, для других, отстающих хозяйств. Это называется "изъятие нераспределенных прибылей".
- Могут забрать и амортизационные отчисления?
- Нет, не могут. Тут установлен такой порядок: только с нашего согласия могут забрать. Но мы согласия не даем, а они, - ткнул он рукой ввысь, - лимита не дают. А ведь взамен выбывающих построек надо возводить другие, для этого и фонд амортизации создается, но мы не имеем права его расходовать, поэтому опять приходится мудрить. А мудрость эта нам же по шее…
Он приоткрыл эту "мудрость": совхоз в создавшихся условиях вынужден строить помещения для скота взамен выбывающих, но за счет собственных оборотных средств. И все затраты на такие постройки списывать сразу на себестоимость продукции, тем самым искусственно удорожать ее. В результате искусственно же сокращается и сумма чистой прибыли хозяйства.
- Одним словом, - несколько успокоившись, заключает Григорий Михайлович, - от приказа о переводе нас на полный хозяйственный расчет остался только номер приказа.
- Но ведь вы строите много, не на семьсот тысяч… - начал было я, но Ефремов быстро отпарировал:
- Так вот и строим! То случай поможет, то нервы треплешь до предела. Вы знаете, почему мы строим нынче то, что намечали? Только потому, что мне удалось попасть к секретарю ЦК партии. А то у нас и дорог асфальтовых не было бы, потому что лимит мал…
Как все это похоже на Григория Михайловича!
- Но не только эти трудности в строительстве, - продолжает Григорий Михайлович. - На нас надвинулось настоящее бедствие! Уж очень дорого берут с нас строители. Это же разорительно! Посудите сами: по смете свинарник на две тысячи голов, построенный из железобетона, стоит четыреста тысяч рублей. А мы в пределах своих сил, хозспособом, строим свинарники на полторы тысячи голов из местных материалов: столбы кирпичные, стены деревянные, остальное все как и в железобетонном, но нам такой свинарник обходится в сорок семь тысяч. А ведь в нашем, как утверждают специалисты, микроклимат для животных лучше! Пока мы не очень богаты, почему бы не обходиться такими помещениями?
Вопрос, думается, резонный!
- А возьмите постройки молочной фермы, - продолжал Григорий Михайлович. - Теперь скотоместо для коровы стало стоить значительно дороже, чем сама корова, - это же страшно… Когда коров доили вручную, себестоимость молока у нас не превышала одиннадцати рублей за центнер, теперь нам построили оборудованные коровники, с машинным доением коров, с другой механизацией. Но себестоимость молока поднялась до шестнадцати рублей. Так-то и разориться можно… Надо что-то делать со строительными организациями. Следовало бы построже приглядеться к их нормативам и к стоимости объектов, а то ведь грустно получается: чем больше строим, тем больше разоряемся…
Григорий Михайлович высказал свое твердое убеждение: при полном хозяйственном расчете надо доверять руководителям совхозов больше! Все прибыли, за исключением положенных отчислений в страховой и другие фонды, надо оставлять в распоряжении хозяйства и не лимитировать их расходование, как это делается сейчас.
- Что мы, враги государству, что ли? - строго глядя на меня, говорит Григорий Михайлович. - Что мы, только во вред делу будем работать? Так думать наивно, а для нас еще и обидно… Самое правильное при полном хозрасчете - доведите нам твердый план по продаже продукции, ну, если тут нужен контроль, назовите предельный фонд заработной платы. А что сеять, как организовать животноводство, какие группы скота составлять на зиму, - словом, все вопросы технологии доверьте нам. Раз уж доверили все хозяйство, - а это же многие миллионы, - то доверьте решать и вопросы технологии, не расставляйте рогаток на нашей дороге. Больше будет заинтересованности в развитии хозяйства, в получении прибылей.
Поуспокоившись, Григорий Михайлович полистал бумаги на столе, в одну из них углубился, дочитал до конца.