Минуту или больше ничего не происходило.
Затем пламя свечи сначала медленно отклонилось вбок, потом резко заметалось из стороны в сторону.
– Да у вас здесь сквозняк! – пробормотал Не-Маркетинг.
Никто не обратил на его слова никакого внимания.
– Та, которую мы знаем под именем мадам С., ты здесь? – зловещим голосом произнес Михалыч.
Пламя свечи, тем временем, продолжало скакать из стороны в сторону.
– Она здесь! Она явилась нам! – провозгласил Михалыч торжественно.
– Сквозняк, простой сквозняк! – продолжал бормотать Не-Маркетинг.
– Это же кто-то просто вошел, открыл дверь и подул сквозняк! – громко сказал со своего кресла Маркетинг.
Сидевших вокруг маленького стола, из которых лишь Не-Маркетинг и Лебок были сотрудниками представительства, охватило лихорадочное возбуждение.
– Она здесь, здесь, с нами! – произносили они каким-то странным, истеричным шепотом.
– Вопросы, какие будут вопросы? Что будем спрашивать?..
Михалыч, на котором всеобщее возбуждение никак не отразилось, казалось, хорошо знал, что и в какой момент нужно сказать.
Выждав некоторое время, когда сидевшие за столом, так и не решив, что спросить у духа мадам С. смолкли, он неожиданно громко объявил:
– Мадам С., мы хотим узнать, что ждет нас всех в ближайшем будущем?
Пламя свечи как раз в этот момент перестало колебаться.
Опять стало тихо.
– Я же сказал, руки держать над столом! – властно прикрикнул вдруг Михалыч, потому что некоторые из сидевших за всем этим возбуждением позабыли, что надо держать руки и убрали их под стол.
Все тут же опять подняли кисти рук над поверхностью круглого столика.
Опять воцарилась полная, ничем не нарушаемая тишина. Собравшиеся в комнате напряженно смотрели на свечу, но пламя, ровное и в этот момент необычно высокое было неподвижно.
– Мадам С., вы поняли, что мы хотим от вас узнать? – негромко, но очень отчетливо проговорил Михалыч.
Пламя не двигалось.
– Я же говорил, рано, рано! Ее душа еще не отлетела! – произнес и прежде сомневавшийся человек.
– Руки держать над столом! – совсем уже грубо воскликнул Михалыч. – Она уже здесь, здесь!
В этот момент он задул свечу.
Кто-то кашлянул и заерзал. Разглядеть в кромешной тьме ничего было невозможно.
Раздался какой-то стук. Заунывно, монотонно и как-то очень отстраненно Михалыч произнес:
– Дух мадам С., присутствующий в этой комнате, дай нам знать, что ждет нас всех в ближайшем будущем...
– Держите руки над столом! Держите руки, это важно! – произнес кто-то, но не Михалыч.
Опять послышался стук и какой-то ясно различимый скрип.
– Стол двигается!
– Тише!.. – все говорили другие, не Михалыч.
– Все в ближайшем будущем будет хорошо? – заунывно, словно и не своим голосом даже, произнес Михалыч.
Ничего не происходило. Было тихо.
– Что-то произойдет? – все так же не своим голосом спросил Михалыч.
Стол задрожал, опять послышался скрип, как будто опора круглого стола медленно ползла по полу.
– Мошенник! – выкрикнул со своего кресла Маркетинг. – Не верьте ему! Верьте мне! Я все расскажу вам! Я знаю все! Я – новый бог!
– Заткните его! – выкрикнул кто-то.
– Тише! Тише! – увещевали их другие.
– Дух той, которую мы знали под именем мадам С., ответь: можем ли мы понимать, что в представительстве произойдет что-то плохое? – продолжал Михалыч.
Раздался отчаянный скрип двигавшегося стола.
– Так и есть! – воскликнул Михалыч. – Что-то произойдет!.. Я так и предчувствовал!
– Что случится? – выкрикнул один из присутствовавших на сеансе сотрудников представительства.
– Не надо спрашивать! – оборвал его Михалыч. – Я сам буду спрашивать у нее! Я – ваш медиум, я – посредник между вами и духом!
Воцарилась напряженная тишина. Стол больше не двигался.
Чиркнула и вспыхнула спичка, – неожиданно для всех Михалыч зажег свечу. Пламя ровным столбиком устремилось вверх.
– Дух той, которую мы знали под именем мадам С., ответь!..
Пламя чуть-чуть шевельнулось.
– Ответь нам, умрет ли кто-нибудь в представительстве?
Пламя не шевелилось.
– Что за вопросы: умрет, не умрет... Не об этом спрашивать надо!.. – возмутился кто-то, из тех что сидели не за самим столом (в комнате собралось довольно много народа), а сгрудились возле него.
– Дух той, которую мы знали под именем мадам С. ответь, можем ли мы понимать, что никто в представительстве не умрет?
Пламя слегка колыхнулось.
– Да, она подтверждает! – радостно проговорил один из сотрудников представительства. – Никто не умрет!
– Хорошо, тогда задаем следующий вопрос! – сказал Михалыч. – Поставим его так: будут ли у представительства проблемы?
Пламя несколько раз дернулось из стороны в сторону.
– Идиотский вопрос! – откомментировал Маркетинг. – В представительстве всегда были проблемы и будут проблемы. Без проблем нельзя!
– Дух той, которую мы знали под именем мадам С., ответь нам, из-за чего будут проблемы в представительстве?
В то время, как Михалыч произносил это, пламя вдруг начало отчаянно метаться из стороны в сторону, раздался треск.
– Что это значит? – растерявшись от такого поворота неожиданно сказал Михалыч.
– Она хочет сказать! Очень хочет сообщить что-то! – воскликнул незнакомый Не-Маркетингу человек, стоявший за его спиной.
Пламя продолжало истерично метаться.
– Надо подождать! – сказал кто-то. – Это сквозняк!
Раздался торжествующий хохот Маркетинга.
– Что вы несете?! – тут же возразил кто-то другой. – При чем тут сквозняк? Это она! Она!
– Вы сами, сами признаете, что все это бред и только лишь сквозняк! Сосед открыл дверь и сразу начало дуть!
Действительно, в коридоре в последнюю минуту раздавался какой-то шум и даже что-то с грохотом упало.
Тревожное выражение появилось на лице Михалыча.
– Это теперь сосед, а до этого все было правильно! – настаивал тот, кто говорил, что "это она".
– Дух той, которую мы знали под именем мадам С., ответь нам, будут ли проблемы из-за неудачи той новой маркетинговой программы, про которую говорил Глава? – спросил Михалыч.
Неожиданно треск прекратился, пламя ровной свечкой вытянулось вверх.
– Мадам С., – вдруг сказал Не-Маркетинг. – Ответь нам, в представительстве кто-то умрет? Ты посетишь нас?
Пламя отчаянно рванулось из стороны в сторону, словно хотело оторваться от свечи.
– Что за глупость?! Что за кощунство?! Как она может посетить нас, если ее уже нет в живых?! Она же разбилась вместе с самолетом!
– Она дала знать, что кто-то умрет, она посетит нас, это мадам Смерть! – завопил Не-Маркетинг.
– Не-Маркетинг, вы дурно сделали! Вы – провокатор! Вы сами не верите в то, что сказали!
– Перестаньте, это несерьезно! Черт возьми, кажется, действительно сквозняк! – неожиданно Михалыч задул свечу.
– Эй, Михалыч, ты там! – раздался отчаянный стук в дверь. – Михалыч, что за дела!
Кажется, назревал какой-то скандал.
Еще раз раздался стук, но затем все стихло. Михалыч не произносил ни слова. Все замерли.
Выждав несколько мгновений (стук не повторялся), Михалыч заунывным голосом произнес:
– Дух той, которую мы знали под именем мадам С., ответь нам, будут ли в представительстве увольнения!.. Руки держите над столом!..
Раздался отчаянный скрип.
– Будут! Будут! Она говорит, будут!
– Дух той, которую мы знали под именем мадам С., ответь нам, будут ли эти увольнения массовыми?
Раздался стук, который тут же слился с отчаянным стуком в дверь.
– Будут массовыми! Она подтвердила, что увольнения будут массовыми! – раздалось за столом.
– Михалыч, я же тебя предупреждал! – стук в дверь становился все сильней и сильней. Дверь задергалась.
– Боюсь, что нам придется закончить! – мрачно проговорил Михалыч.
Странно, но все, не задавая никаких вопросов, тут же повставали со своих мест и начали выходить из комнаты, в которую тем временем вбежал какой-то взъерошенный, плохо одетый человек. Он был чем-то крайне возмущен и, глотая ртом воздух, уставился на Михалыча, от возмущения не в силах произнести ни слова. Не дождавшись продолжения этой сцены, Не-Маркетинг с Маркетингом поднялись со своих мест и вышли в коридор коммунальной квартиры. Затем через настежь распахнутую дверь – на темную, полуразвалившуюся лестницу и оттуда – на улицу.
У подъезда остановились. Мимо них проходили участники спиритического сеанса. Оказалось, что сотрудников представительства среди них гораздо больше, чем разглядел с самого начала в темной комнате Не-Маркетинг. Большинство было чрезвычайно возбуждено. Лишь один человек опустил глаза и постарался как можно быстрее и незаметнее прошмыгнуть мимо коллег. Остальные в волнении переговаривались друг с другом.
– Вы думаете, во все это можно верить?
– А как же?!.. Иначе я бы не стал во всем этом участвовать! – расслышал Не-Маркетинг.
Из двери подъезда вышел Лебок.
– А, вот вы где! – произнес он обрадовано, увидев Маркетинга и Не-Маркетинга. – Да, любопытные сведения получили мы от этой мадам С.!
– И что вы думаете? – спросил у него Маркетинг.
– Думаю, все сбудется... – Лебок неожиданно помрачнел и развернувшись, зашел обратно в подъезд.
К ним уже в этот момент подошла помощница Главного бухгалтера.
– Что он вам сказал? – спросила она их.
– Почему вас это так интересует? – недоверчиво проговорил Маркетинг.
– Я спускалась с ним по лестнице... Он нес такую чушь! Даже не знаю, можно ли воспринимать такое серьезно...
– Нельзя, конечно нельзя!.. Что-то в нашей фирме слишком много всяких вещателей и пророков!
– А сами-то! – бухгалтерша усмехнулась. – кто говорил про Царя Весны?.. Ладно-ладно, не обижайтесь. В одном я с вами совершенно согласна – Глава представительства слишком постарел... И мне кажется, нормально руководить уже не может... Необходимо освежить кровь. Как вам спиритический сеанс?..
– А вам?
– Я склонна во все это поверить... Я хотела задать ей вопрос... Уточнить... Жаль, что не успела. Впрочем, я надеюсь, что мы, раз теперь у нас есть такие новые сотрудники, еще повторим это мероприятие...
– Какая глупость! – воскликнул Маркетинг. – Я же говорил вам – не слушайте его! Почему надо мной вы смеетесь, а всю эту дичь про общение с загробным миром воспринимаете серьезно?
– Не обижайтесь, не обижайтесь! Верьте, я отношусь к вам очень серьезно. Мне так понравилось все, что вы говорили: весна жизни, омолаживание... В этом что-то есть... Какая-то правда... До свидания, до завтра! – пробормотала она и пошла прочь.
– Ты слышал! – восторженно произнес Маркетинг. – Она сказала, что в этом что-то есть! Дело потихоньку движется! Люди начинают понимать, о чем я им говорю!
В это время из подъезда вышел Михалыч и один из парней с выбритой головой. Второй такой же парень шел в нескольких шагах позади них – он отхлебывал пиво из своей бутылочки и со скучающим видом посматривал по сторонам. Первый же парень, что шел с Михалычем рядом, слушал его крайне внимательно и даже заглядывал ему в лицо.
Между Михалычем и парнем шел какой-то разговор.
– Дорогой мой, конечно! – подтверждал что-то Михалыч. – Конечно, все были когда-то в глазах большинства странными дурачками и маргиналами – и Ленин, и Гитлер. Поэтому, не знаю, как ты, а я лично хочу поучаствовать во всей этой вакханалии!..
Увидав Не-Маркетинга и Маркетинга, Михалыч остановился.
– Но в чём будет дело? – нетерпеливо спросил его парень.
– Чёрт его знает!.. А с другой стороны, ты же понимаешь, все возможные идеи давным давно известны. Только скомбинированы они будут как-то по-другому и, скорее всего, им будут даны новые названия. Некий новый поворотец, который ничего в сути дела не меняет, новое название, а так – все по-старому. И в свете этого у твоих ариев с гориллами – большое будущее. Тем более, что все, как я сказал, подтверждено даже и наукой.
– Вам понравилось про ариев и низких горилл? – заискивающе спросил Михалыча парень.
– Не то слово! У этой науки прекрасные перспективы! Все это, конечно, уже было в прошлом, было проклято и заклеймено, но я же тебе сказал: немножко другой поворот, иной оттенок, новое название – и все пойдет как нельзя лучше! Наши с тобой гориллы и наши с тобой арии еще войдут в третье тысячелетие! – проговорив это, Михалыч посмотрел на Маркетинга.
Тем временем, из подъезда вновь вышел Лебок. Он схлопнул и положил в карман маленький мобильный телефон-раскладушку.
– Ну что?.. Как?.. – спросил его Михалыч.
– Он не смог говорить... Какие-то переговоры... Да потом, я бы тоже сейчас не смог с ним поговорить как надо: вся эта ваша вечеринка выбила меня из колеи... Какое-то у меня теперь непривычное состояние... Конечно, вы там, наворотили – будь здоров!.. Вернее – застрелиться и не жить. И убогих пригласили тоже – неимоверное количество, – внук фотографа при этом почему-то покосился на Не-Маркетинга и Маркетинга. – Вот только мне все же по-прежнему неясно, для чего вы все это затеяли? Только для того, чтобы продемонстрировать, что человек – туп, глуп, низок и охотно опускается до веры во всякий, самый неимоверный бред?.. Или вы и вправду собираетесь прикончить Главу, а для начала – парализовать его работу. Рассказывайте, в чем суть?
– Суть проста, она не материальна и не связана ни с какими действиями. Это, если можно так сказать, была поэтическая вечеринка, посвященная поэзии сумерек. Ведь я – поэт сумерек! Они, сумерки, нравятся мне, доставляют мне чрезвычайнейшее удовольствие! И я убежден в том, что сумерки – это важная и неотделимая часть окружающего мира. Я полагаю, что тупость, глупость и низость человека – это очень серьезные и глубокие вещи, которые всегда недооценивали. Преступно недооценивали. В том числе, конечно, и в нашем прекрасном представительстве транснациональной корпорации, в том числе, конечно, и его замечательный Глава...
– Вот в этом, я боюсь, вы заблуждаетесь, – пробормотал внук фотографа.
– Что вы можете знать про наше представительство?! – встрял в разговор Не-Маркетинг. – Вы оба работаете в нем всего-то несколько дней. Даже меньше!
– Вам, Не-Маркетинг, – сказал очень серьезно и строго и сухо внук фотографа. – надо не подсчитывать, кто и сколько дней проработал в представительстве, а определяться, – проговорил внук фотографа.
– В чем? – Не-Маркетинг был поражен странным тоном внука фотографа.
– Как это в чем? Вы же видите, эти два господина борются за вашу душу – один предназначил вам роль Иуды, другой желает приобщить вас к поэзии сумерек... Вам важно понять, в каком случае спектакль будет лучше, а ваша роль в нем – интересней. Кем вы хотите стать в будущих событиях? Просто статистом? Это самая неблагодарная роль. Просто статистом (перевожу: обыкновенным человеком) быть в эпоху перелома чрезвычайно отвратительно и невыгодно. Вас будут обманывать, мучить, призывать, пропагандировать, уничтожать, брать в заложники, посылать на смерть, таскать из огня каштаны, к поеданию которых вы не будете иметь никакого отношения – это ли та судьба, о которой стоит мечтать?! Нет, серьезно, главная мысль, которую я до вас хочу донести – и это, поверьте, мой шаг, мой добрый жест в вашу сторону, заметьте, я мог бы этого не делать, но я делаю это только из-за вашего отца, который является персонажем из моего чемоданчика неблагополучия, и я уверен, что мой совет вам поможет, так вот, обыкновенным человеком, сиречь статистом, сиречь обывателем, короче говоря, таким, как все, выгодно быть в сытые, мирные и благополучные эпохи. Но в эпохи перелома, слома, бури и натиска более выгодно отказаться от роли обычного, такого как все, человека (потому что это должность самая страдающая в такие эпохи) и стать человеком необыкновенным. Вам понятно?
– Мне понятно, но как бы не до конца, – проговорил Не-Маркетинг.
– Что ж, извольте, я объясню. Возьмем, к примеру, революцию в России – Великую Октябрьскую или Октябрьский переворот – назовите, как хотите. Разве её главные действующие лица – революционеры – не были до революции, то есть до того, как она произошла, людьми неблагополучными, людьми с обочины, людьми страдающими? Согласитесь, были!
– Допустим, были, – согласился Не-Маркетинг.
– А скажем, аристократы, высшие чины армии, да просто люди так или иначе участвовавшие в царском государстве – ведь они же были очень благополучны. Так ведь?
– Да, так, – опять согласился Не-Маркетинг.
– Да и основная масса населения – середнячки всех видов, интеллигентики, купчики, кулачки, рабочие с хорошим местом – разве не были ли они в положении гораздо лучшем, чем то, в котором были революционеры?.. А теперь представьте, что произошло через некоторое время – у революционеров слава, власть, пайки, ключевые позиции в государстве! А у тех, кто имел вчера всё – сплошные беды, а у тех, кто был посредине и ни в чем не участвовал – у тех тоже одни беды: мобилизация, голод, страх!.. Таким образом, Не-Маркетинг, кто шёл в революционеры – тот, кто верил в идеалы? Нет, не это было главное, идеалы – лишь повод. В революционеры шли те, кто понимал – прежней жизни – конец, плохая она была или хорошая, её конец витал в воздухе. А значит, надо быть среди тех, кто станет играть главную, лучшую роль в следующей, идущей на смену нынешней, жизни!.. Разве не видно было ещё с конца девятнадцатого века, что революционеры – это интриганы, бесы и прочее... Видно! Всё было видно! Разве не была видна всем ущербность идеи всеобщего равенства? Была видна! Но почему же тогда люди шли и шли в революцию? Потому что они были настолько тупы и наивны, что не понимали, во что превратится революция?! Нет, просто ещё в девятьсот втором году, в девятьсот третьем, в девятьсот четвертом они угадали, учуяли носом, что чему быть, того не миновать – будет семнадцатый год. И кто не подсуетиться вскочить на корабль революции капитаном или хотя бы офицером, или хотя бы просто матросом, – тот будет среди тех, кому революция принесет неисчислимые страдания. Вот и всё! Одна часть населения – назовем её так – старый мир, наслаждалась жизнью, но жизнь эта была обречена по определенным причинам на скорую гибель, другая часть мучилась в этой счастливой для других жизни, отчаянно веря, что сделанная ставка верна, и то, что сегодня приносит им одни лишь страдания, завтра вознесет их к вершине. И дело ни в идеалах, которые они исповедывали, а в гибели одного мира и приходе другого. Один мир погибал, а другой приходил вовсе не из-за одних идеалов, а из-за чего-то другого. Вот тут я не всё точно еще понял, но главную, главную мою мысль вы уловили, Не-Маркетинг, уловили?
– Да, – ответил Не-Маркетинг.