- парень с планом в голове, парень, который принимает приглашение матери навестить ее в городе, парень, который лжет матери о своей непричастности к партизанскому движению, парень, который ужинает с матерью при свечах, парень, который обещает матери сопровождать ее в поездках на модные зимние курорты, как когда-то в детстве сразу после войны, мать, которая утомительно рассказывает о молодых красавицах невестах из европейской аристократии, мать, надоедающая разговорами о богатстве, которое он унаследует, мать, которая предлагает перевести часть состояния на имя сына, мать, скрывающая истинную причину своего отказа поехать с сыном в Европу, парень, который наводит справки о местонахождении бывшего управляющего, парень, который выясняет, что этот человек на самом деле - мозг службы безопасности, парень, который выясняет, что бывший управляющий возглавляет секретный отдел по борьбе с революционерами, парень, который убеждает мать у ехать с ним в Европу, парень, который хочет вступить во владение своим состоянием и, как в детстве, отправиться в Европу, чтобы кататься на лыжах со своей милой матерью, парень, который решает бросить все и уехать со своей матерью, парень, чье предложение отвергнуто матерью, мать, которая признается, что у нее другие планы, мать, которая хочет наладить свою личную жизнь, мать, которая провожает его в аэропорт и признается, что скоро выйдет замуж за бывшего управляющего, парень, который делает вид, что рад предстоящей свадьбе, парень, который покидает самолет во время первой посадки и берет билет на обратный рейс, парень, который присоединяется к партизанам в горах, парень, намеревающийся вернуть отцу его доброе имя, парень, встречающий ту самую девушку, что однажды провела его по горам к партизанам, парень, который видит, что она беременна, парень, который не хочет ребенка-индейца, парень, который не хочет мешать свою кровь с индейской кровью, парень, который стыдится своих чувств, парень, который не желает заботиться о матери своего будущего ребенка, парень, не знающий, как исправить свои ошибки, парень, который возглавляет отряд, нападающий на плантацию, где должны быть его мать и бывший управляющий, парень, который с партизанами окружает особняк, парень, открывающий огонь по собственному дому, парень, стреляющий в свою собственную мать, парень, приказывающий обитателям дома сдаться, парень, который видит, как из дома трусливо выходит бывший управляющий, прячась за его мать, парень, приказывающий своим людям открыть огонь, парень, который слышит душераздирающие крики матери, когда она просит о пощаде, парень, который откладывает казнь, парень, который требует рассказать, как на самом деле умер отец, мать, которая отталкивает охранника и признается во всем, мать, которая объясняет, что ее любовник придумал план, чтобы все выглядело так, будто отец убил надзирателя, мать, которая признается, что отец на самом деле был невиновен, парень, который приказывает своим людям казнить его мать, предварительно казнив бывшего управляющего, парень, который окончательно сходит сума и, видя агонию матери, хватает пулемет и убивает всех, кто изрешетил ее пулями, парень, которого тоже немедленно казнят, парень, который чувствует, как пули горят у него в животе, парень, который вдруг ловит осуждающий взгляд крестьянской девушки, что стоит среди стреляющих, парень, который перед смертью хочет попросить прощения, но уже не в силах вымолвить ни слова, парень, который видит в глазах девушки вечное осуждение.
Глава 8
Министерство внутренних дел Аргентинской республики
Тюрьма г. Буэнос-Айреса
Рапорт начальнику Блока III, подготовленный особым отделом
Заключенный 3018, Луис Альберто Молина
Приговор вынесен 20 июля 1974 года его честью судьей Хусто Хосе Дальпьерре, уголовный суд Буэнос-Айреса. Приговорен к восьми годам тюремного заключения за совращение несовершеннолетних. Помещен в корпус В, камеру 34, 28 июля 1974 года с осужденными за изнасилование Бенито Харамильо, Марио Кар-лосом Бьянчи и Давидом Маргульесом. 4 апреля 1975 года переведен в корпус D, камеру 7, где содержится вместе с политическим заключенным Валентином Арреги Пасом. Поведение хорошее.
Задержанный 16 115, Валентин Арреги Пас
Арестован 16 октября 1972 года на шоссе номер 5, около Барранкаса, войска национальной гвардии окружили группу активистов, замешанную в беспорядках, учиненных совместно с забастовщиками двух автомобильных заводов. Оба завода расположены вдоль вышеупомянутого шоссе. Содержится федеральным правительством в ожидании суда. Был помещен в корпус А, камеру 10, с политическим заключенным Бернардо Гьясинти 4 ноября 1974 года. Принимал участие в голодовке в знак протеста против смерти во время допроса политического заключенного Хуана Висенте Апарисио. 25 марта 1975 года на десять дней был заключен в одиночную камеру. 4 апреля 1975 года переведен в корпус D, камеру 7, где содержится Луис Альберто Молина, осужденный за совращение несовершеннолетних. Ведет себя вызывающе, видимо, именно он был зачинщиком упомянутой голодовки и других актов неповиновения в знак протеста против отсутствия нормальных санитарных условий в корпусе и нарушения тайны переписки.
Охранник. Снимите головной убор перед начальником тюрьмы.
Заключенный. Да, сеньор.
Начальник. Не тряситесь, молодой человек, ничего плохого с вами здесь не сделают.
Охранник. Заключенного обыскали и не нашли ничего опасного, сеньор.
Начальник. Спасибо, сержант. А теперь оставьте меня с заключенным наедине.
Охранник. С вашего позволения, сеньор, я буду за дверью.
Начальник. Да, хорошо, сержант, можете идти… Молина, вы похудели, в чем дело?
Заключенный. Ни в чем, сеньор. У меня болел живот, но сейчас мне гораздо лучше.
Начальник. Тогда перестаньте трястись… Вам нечего бояться. Мы все устроили, будто к вам пришел посетитель. Арреги ничего не должен заподозрить.
Заключенный. Нет, он ничего не заподозрил, сеньор.
Начальник. Вчера вечером я ужинал с вашим поручителем, Молина, и он сообщил хорошие для вас новости. Поэтому я и вызвал вас сегодня. Я понимаю, еще рано… но, может, вы уже что-нибудь выяснили?
Заключенный. Нет, сеньор, пока ничего. Сейчас надо действовать очень осторожно… Но что сказал сеньор Париси?
Начальник. Очень хорошие новости, Молина. Ваша мать чувствует себя гораздо лучше с тех пор, как он поговорил с ней о возможном досрочном освобождении… Просто совсем другой человек.
Заключенный. Правда?
Начальник. Конечно, Молина, а вы чего ожидали?.. Прекратите реветь, в чем дело? Радоваться надо…
Заключенный. Это я от счастья, сеньор…
Начальник. Ладно, прекратите… У вас платка нет?
Заключенный. Нет, сеньор, ничего, я вытру рукавом.
Начальник. Возьмите мой платок…
Заключенный. Нет, не надо, все в порядке. Простите, пожалуйста.
Начальник. Знаете, Париси мне как брат, именно благодаря ему все это стало возможным, но, Молина, вы должны сделать то, о чем мы договаривались. Уже есть какие-нибудь сдвиги?
Заключенный. По-моему, есть…
Начальник. Вам сыграло на руку, что он физически ослаб, или нет?
Заключенный. Вообще-то в первый раз я сам съел эту еду.
Начальник. Почему? Наверное, это была какая-то ошибка…
Заключенный. Нет, не ошибка, он не любит маис, а поскольку в одной тарелке его было больше… он настоял, чтобы я взял себе большую порцию. Откажись я, это выглядело бы подозрительным. Я знаю, вы предупреждали, что подготовленная еда будет в новой жестяной тарелке, но они столько положили, что мне самому пришлось все съесть.
Начальник. Что ж, отличная работа, Молина, хвалю. И простите, что так получилось.
Заключенный. Поэтому я так похудел. Мне было нехорошо два дня.
Начальник. А Арреги? Как его настроение? Нам удалось усыпить его бдительность, как считаете?
Заключенный. Да, но думаю, сейчас надо позволить ему поправиться.
Начальник. Ну, не знаю, Молина. Это уж оставьте на наше усмотрение. У нас в распоряжении есть подходящие методы.
Заключенный. Но если ему станет хуже, он больше не сможет оставаться в камере, а если его заберут в лазарет, у меня не будет ни малейшего шанса.
Начальник. Молина, вы недооцениваете опыт нашего персонала. Они в точности знают, когда остановиться, а когда начать заново. Подумайте хорошенько, дружище.
Заключенный. Простите, сеньор. Я просто хочу помочь по мере своих сил, вот и все…
Начальник. Конечно. И вот что: ни слова о возможности вашего досрочного освобождения. Попытайтесь не выдать свою радость, когда вернетесь в камеру. Как вы объясните свое отсутствие?
Заключенный. Не знаю. Может, подскажете что-ни-будь, сеньор?
Начальник. Скажите, что приходила мать. А?
Заключенный. Нет, сеньор, это невозможно. Нет.
Начальник. Почему?
Заключенный. Потому что мама всегда приносит какую-нибудь еду.
Начальник. Надо чем-то объяснить ваше приподнятое настроение, Молина. Это очень важно. Мы можем заказать вам какую-нибудь еду и упаковать ее как надо, что скажете?
Заключенный. Хорошо, сеньор.
Начальник. Этим мы также отплатим вам за самопожертвование. Я про тот маис. Бедный Молина!
Заключенный. Моя мама все покупает в супермаркете в паре кварталов от тюрьмы, чтобы не тащить сумки с собой в автобусе.
Начальник. Нам будет легче заказать все у службы снабжения. А упакуем здесь.
Заключенный. Нет, это будет выглядеть подозрительно. Не надо. Пусть сходят в супермаркет, он тут, совсем рядом.
Начальник. Погодите минуту… Алло, алло… Гутьеррес, загляните ко мне в кабинет.
Заключенный. Мама всегда приносит еду в двух коричневых пакетах, по одному в каждой руке. В магазине ей все упаковывают.
Начальник. Хорошо… Да, заходите. Видите ли, Гугьеррес, придется сходить в магазин, купить кое-какие продукты, я дам список. И завернете по-особенному. Заключенный вас проинструктирует, и все это должно быть сделано… скажем, за полчаса. Отметьтесь в журнале, и пусть сержант сделает покупки в соответствии с указаниями заключенного. Молина, продиктуйте, что, по-вашему, вам принесла бы мать…
Заключенный. Вам, сеньор?
Начальник. Да, мне! И побыстрей, у меня еще куча дел.
Заключенный… молочный пудинг в большой упаковке… Лучше две упаковки. Консервированные персики, два жареных цыпленка, еще теплых, конечно. Большой пакет сахара. Две пачки чаю, одну обычного, другую - с ромашкой. Сухое молоко, сгущенное молоко, хозяйственное мыло… полкусочка, нет, целый кусок и четыре упаковки туалетного мыла для чувствительной кожи… Что еще?.. Да, и большую банку рыбы в маринаде и… Дайте подумать, ничего в голову не приходит…
Часть вторая
Глава 9
- Смотри, что я принес!
- Не может быть!.. Что, мать приходила?..
- Да!!!
- Как здорово… Значит, ей лучше?
- Ага, значительно… Смотри, что она мне принесла. В смысле, нам.
- Спасибо, но это все тебе, не надо.
- Помолчи, тебе надо выздоравливать. С этого дня у нас начинается новая жизнь… Простыни почти высохли, потрогай… и столько еды. Смотри, два жареных цыпленка, два, представляешь? Это для тебя, причем они хорошие, как раз для твоего живота. Вот увидишь, теперь ты моментально поправишься.
- Нет, я так не могу.
- Пожалуйста, возьми. Лучше я сам не поем, зато буду избавлен от вони… Нет, серьезно, попробуй хотя бы пару дней не есть здешней пищи, тогда ты сразу выздоровеешь. Давай.
- Думаешь?..
- Конечно. И раз уж тебе лучше… закрой глаза, Валентин. Интересно, угадаешь?.. На, потрогай…
- Откуда мне знать, что там? Я не знаю…
- Не подглядывай. Погоди, возьми в руки, может, так поймешь? Вот… Ну что?
- Две… упаковки… тяжелые. Нет, я сдаюсь.
- Открывай глаза.
- Молочный пудинг!
- Но с этим тебе придется подождать, пока окончательно не поправишься, и получишь ты только половину… А еще я вывесил простыни сушиться… никто их не слямзил, представляешь? Почти высохли. Ночью оба будем спать с простынями.
- Отлично.
- Сейчас, погоди, я все разберу… А потом заварю чай с ромашкой - что-то нервы пошаливают, а ты съешь куриную ножку. О нет, сейчас только пять часов… Лучше давай просто выпьем чаю с печеньем, это полезнее для желудка. Видишь, "Экспресс" - я их всегда ел в детстве, когда болел… Пока не стали выпускать "Криольитас".
- Может, одно прямо сейчас?
- Ладно, но только одно, с апельсиновым джемом - он лучше усваивается. К счастью, все, что она принесла, - довольно легкая пища, так что можешь есть все. За исключением молочного пудинга - пока. Сейчас разогрею плитку, и через пару минут ты уже будешь пальчики облизывать.
- Но куриную ножку можно я сейчас съем?
- Слушай, имей терпение… Давай попозже, чтобы у тебя не возникло желания съесть и обед, что нам подадут. Нам приносят дрянь, а ты каждый раз ею обжираешься.
- Но ты не понимаешь, у меня пусто в животе, после того как боль проходит, очень хочется есть.
- Так, значит, вот что: ты съешь цыпленка, нет - обоих. Но при условии, что не притронешься к нашей баланде, от которой тебе плохо. Договорились?
- Хорошо… А как же ты? Будешь сидеть и облизываться?
- Не буду. Холодная пища меня никоим образом не привлекает.
* * *
- О, как сразу хорошо стало. Здорово, что мы сначала выпили чаю.
- Он тебя успокаивает, да? Меня тоже.
- И еда отличная, Молина. Еще дня на два хватит.
- Это точно. А сейчас поспи немного, это тебя окончательно вылечит.
- Мне как-то и спать не хочется. Лучше ты поспи, а за меня не волнуйся.
- Но не думай о всякой ерунде, как раньше, это повредит твоему пищеварению.
- А ты? Не хочешь спать?
- Разве что чуть-чуть.
- Потому что для полного счастья кое-чего не хватает.
- Может, я, конечно, идиот, но не понимаю, о чем ты.
- Да ладно… Нам нужен фильм. Вот чего не хватает.
- А, понятно…
- Не вспомнишь что-нибудь вроде женщины-пантеры? Он мне больше всего понравился.
- Конечно, я смотрел много мистических фильмов.
- Да? Ну, например?
- Ох… "Дракула"… "Оборотень"…
- А еще?
- "Возвращение женщины-зомби"…
- Вот! Звучит замечательно…
- М-м… чем же там все начинается?
- Он американский?
- Да, но я смотрел его уже сто лет назад.
- Ну и что? Рассказывай.
- Сейчас, дай вспомнить.
- А молочный пудинг? Когда дашь попробовать?
- Думаю, не раньше чем завтра.
- Всего одну ложечку? Пожалуйста…
- Нет. Я, пожалуй, расскажу фильм… С чего же там начинается?.. А, вот в чем дело. Вспомнил. Начинается он с того, что девушка из Нью-Йорка садится на пароход и плывет на остров в Карибском море, где ее ждет жених, у них вот-вот будет свадьба. Это очень милая девушка, такая мечтательная, рассказывает о себе капитану судна, симпатичному парню, а тот смотрит в черные воды океана, потому что сейчас ночь, потом бросает взгляд на нее, будто хочет сказать: "Это дитя даже не представляет, во что ввязывается", но не говорит ничего, пока они не доплывают до острова. Слышны барабаны аборигенов, девушка приходит в восторг от этих звуков, а капитан говорит, чтобы она не позволяла барабанам заворожить себя, потому что они зачастую являются предзнаменованием смерти… сердечный приступ, старая больная женщина, сердце захлебывается черной морской водой и тонет
- полицейский патруль, слежка, слезоточивый газ, открывается дверь, стволы автоматов, черная кровь во рту не дает дышать Чего ты остановился?
- И вот девушку встречает ее жених - скоро свадьба. Они были знакомы в Нью-Йорке всего пару дней.
Он вдовец, тоже из Нью-Йорка. В общем, встреча проходит чудесно: когда пароход причаливает, он ждет ее на пирсе с целой вереницей повозок - они запряжены ослами и украшены цветами, в некоторых из них - музыканты, они играют очень нежные мелодии на инструментах, похожих на сбитые вместе дощечки, по которым бьют палочками, и я не знаю почему, но эта музыка пробирает, потому что инструменты так дивно звучат, будто мыльные пузырики лопаются один за другим. А бой барабанов, слава богу, прекратился, потому что звучал он очень зловеще. И вот они вдвоем приезжают в дом - он расположен довольно далеко от города, в деревне, под сенью пальм; сам остров очень живописный, с невысокими холмами, кругом банановые заросли. Жених девушки очень мил, но заметно, что у него в душе разыгрывается какая-то драма; он слишком много улыбается, как человек со слабым характером. И здесь возникает некий штрих, который сразу наводит на мысль, что тут не все ладно, потому что первым делом он знакомит невесту со своим дворецким. Ему около пятидесяти, он француз; и дворецкий просит жениха без отлагательств подписать бумаги об отправке партии бананов на том же корабле, на котором приплыла девушка; жених говорит ему, что подпишет позже, но дворецкий настаивает, и тот смотрит на него полными ненависти глазами, и, когда он подписывает эти бумаги, можно заметить, что ему трудно писать - так у него дрожат руки. День в разгаре, и вся компания, встречавшая девушку в повозках, собралась в саду выпить за эту пару, у всех в руках бокалы с разным фруктовым соком; в это время приходят чернокожие рабочие с плантаций сахарного тростника, они несут своему господину бочонок рома, но дворецкий, увидев их, приходит в ярость, хватает топор, подвернувшийся под руку, и разносит бочонок в щепки, так что весь ром выливается на землю.
- Пожалуйста, не надо о еде и выпивке.