Молодой журналист и разрушитель легенд о сверхъестественных существах Джон Даглаш из Лондона отправляется в пригород Ипсвича, чтобы найти место захоронения жестоко убитой накануне собственной свадьбы юной девушки. Местные легенды гласят, что по старинному кладбищу давно бродит призрак, который никак не может успокоиться. И кто как ни Джон должен посетить сие кладбище и доказать всем, что мертвые не восстают, мертвые веки вечные покоятся в земле. Однако, журналиста ждет разочарование, а возможно - прозрение…Новелла написана в духе времен викторианской Англии.
Англия 1885 год.
Графство Саффолк, пригород Ипсвича
Глава 1
Старик выглянул в окно:
- С самого утра этот проклятый дождь размывает дорогу. Если так
продолжится, то завтра сюда не проедет ни одна карета и почтальон
не пройдет.
- Не переживайте, мистер Кол, - ответил молодой человек, сидевший в
кресле у камина. – С дорогой все будет в порядке. Может быть,
вернемся к нашему разговору?
- Да – да, мистер Даглаш, сейчас продолжим. Видите ли, на эту
непогоду у меня всегда ломит кости, а это, знаете, неприятно.
- Вам налить еще чаю?
- Будьте так добры.
Кол задернул бархатные шторы и вернулся на диван, где его
дожидался такой же престарелый фоксхаунд Барри. Пес поднял
голову в ожидании теплого колена хозяина и как только старик уселся,
Барри улегся на законное место.
Дом Кола Нэша отличался особой скромностью. Камин, простая
мебель, несколько шерстяных ковров и заветная кресло-качалка с
пледом - это все, что было нужно человеку, чья жизнь медленно
приближалась к закату. Для счастья мало надо. Тепло, мягкая кровать
и собака, по крайней мере, так считал мистер Кол. Родственников у
него не было, последняя тетушка умерла полгода назад в Лондоне,
оставив все свое состояние одному благотворительному обществу при
дворе королевы Виктории. Посему старик Нэш давно перестал ждать
гостей, лишь почтальонов принимал с особым гостеприимством, так
как они приносили ему свежие газеты и порцию марок для его
коллекции.
Но сегодня к нему пожаловал необычный молодой человек, который
представился Джоном Даглашом - журналистом одной из столичных
газет, название редакции которой Нэш, конечно же, не запомнил.
Старик настолько был рад собеседнику, что тут же усадил его в кресло
у камина и угостил ромом, что не первый год хранился в кладовой и
предназначался для особых случаев.
И вот, дождь стучит по стеклам, с улицы доносится лошадиное
ржание и лязг упряжи, а в камине потрескивают поленья, обстановка
самая что ни на есть располагающая к беседе. Кол наконец-то
устроился на диване, взял в руки чашку горячего крепкого чая и
уставился на гостя в ожидании вопросов.
- Вы говорили, что на местном кладбище творятся странные вещи.
Расскажите, пожалуйста.
- Ох, да это все сказки, которые пересказывает друг другу ребятня.
Лучше поговорим о политике…, - но журналист нахраписто стоял на
своем.
- Прошу вас, мистер Кол. Я проехал не один десяток миль, чтобы
встретиться лично с вами и услышать эту историю своими ушами.
- Ну, раз вы настаиваете.
И тогда старик откинулся на спинку дивана, он усердно что-то
вспоминал, а пока в гостиной зависло неловкое молчание,
нарушаемое тиканьем старинных часов. Через минут десять Нэш
взмахнул рукой и радостно заявил:
- Вспомнил! Когда я был еще ребенком, мы в компании таких же
сорванцов бегали на старинное кладбище, ну то, что в двадцати милях
отсюда. Мы любили полазать по деревьям и понаблюдать за
похоронами, а после рассказывали друг другу страшилки о
восставших мертвецах. Так вот, была одна история или легенда, это
как уж вам угодно, о юной девушке убитой накануне собственной
свадьбы. Ее растерзанное тело нашли в овраге у церкви. Похоронили
как раз на том кладбище, после чего поползли слухи, мол, по ночам из
могилы восстает призрак покойной невесты и бродит по
окрестностям, якобы она что-то ищет, но не может найти вот уже
пятьдесят с лишним лет.
- А вы еще что-нибудь знаете об этой истории? Кем была та девушка?
Кто ее убил?
- Она приходилась приемной дочерью графу Бенингу Оулдману, тот
женился на ее матери, когда девочке было шесть лет, у самого графа
имелось два сына, Генри и Эрик. Бенинг слыл превосходным
охотником, держал псарню из самых лучших гончих. Каждую субботу
отправлялся в леса вместе с семьей. Когда падчерице Джулии
исполнилось шестнадцать, он решил отдать ее в жены одному весьма
обеспеченному дворянину, прибывшему из Лондона. Но бедняжка не
дожила до венчания. Убийцу так и не нашли. Несчастный граф долго
оплакивал ее кончину, - затем Нэш с прищуром посмотрел на гостя. –
Право я не пойму, Джон, почему вы столь озабочены этой историей.
Случается всякое, девушка умерла, ее похоронили, а все, что после –
это лишь слухи, небылицы коими пугают детей, чтобы те не бродили
по кладбищу.
- Это по долгу службы, так сказать. Мой наниматель велел собрать
материал по таким вот необычным случаям. И чтобы не быть
голословным, приходится путешествовать по Англии в поисках
наиболее интересных историй. Еще в Содбори мне поведали об этой
"Мертвой невесте", поэтому я прибыл сюда и сумел найти вас –
фактически очевидца.
- Что ж, боюсь я мало чем смогу помочь вам.
- Но скажите, мистер Кол, вы сами видели призрак убитой? – подался
вперед журналист, отложив в сторону трость.
- Это было слишком давно, - улыбнулся старик и почесал седой
затылок. – Мы были детьми, мало ли что нам могло привидеться
после всех этих страшилок. Порою, мы сами придумывали то, чего
никогда не существовало.
- И все же? Пусть так, но вы видели?
- Возможно, мои детские глаза и видели что-то.
- Расскажите, как это было?
- Очередной ночью я и еще несколько ребятишек отправились на
кладбище. Мы дурачились, как вдруг послышалась песня, то был
холодный, томный голос. Все убежали кроме нас с Шоном, мы
спрятались за дерево, а когда выглянули, то увидели полупрозрачную
девушку в рваном подвенечном платье, разгуливающую средь могил.
Она подходила к каждому надгробию и внимательно вчитывалась, а
потом начинала размахивать руками и все громче и громче пела свою
загробную песнь, напоминающую скорее стон.
- Вот. То, что мне нужно! – радостно воскликнул Джон и залпом выпил
ром. – Как только закончится дождь, я пойду на то кладбище и все
разведаю.
На эти слова старик лишь рассмеялся:
- Я завидую вам, Джонни. Вы как большой ребенок, не утративший
веры в чудеса. Это замечательно. Знаете, когда-то я был таким же. Но
жизнь сделала свое дело, вера иссякла, чудеса растаяли в воздухе как
дым от сигары.
- Отнюдь. На самом деле, мистер Нэш, я самый настоящий скептик.
Каждый раз, когда попадаю в места, где когда-то, что-то произошло,
убеждаюсь в своей правоте. Я много где побывал, все рассказанные
мне истории оказались мыльными пузырями.
- Так, вы хотите опровергнуть все рассказанное мною?
- Именно.
Остаток вечера двое просидели, молча, старик поглаживал пса и
попивал чай, а Джон смотрел на огонь, выставив вперед ноги.
Джон Даглаш – обаятельный денди из Рочестера, всегда уверенный в
себе даже чуточку самоуверенный, совсем немного. Он специально
напускал на себя таинственности и скрытности, чтобы те, с кем ему
приходилось вести дела, относились к нему с особой серьезностью, ну
а дамы краснели и жеманничали, ловя его пытливые взгляды. Обладая
приятной внешностью и статью, Даглаш имел большой успех у
женщин, однажды ему посчастливилось оказаться при дворе, где на
него, было, покусилась одна престарелая леди, но Джон был
честолюбив, поэтому поступил по совести – сбежал, пока все не зашло
слишком далеко. Да и не по вкусу оказалась жизнь в четырех стенах,
пусть и в дорогих, куда милее сердцу были путешествия, тайны, азарт.
Журналист в свои двадцать восемь лет успел объехать всю Англию,
Шотландию и большую часть Ирландии, он собрал небывалое
количество информации о всевозможных паранормальных явлениях,
выслушал сотни баек о призраках и вампирах. Поначалу ему хотелось
подтвердить эти легенды фактами, самому увидеть тех призраков,
бродящих в ночи, но раз за разом не происходило ровным счетом
ничего, постепенно Джон терял веру, а потом и вовсе разуверился в
потусторонних силах, превратившись в разрушителя легенд. Отныне
его целью было найти историю и опровергнуть ее. Редакция, где
работал журналист, за несколько лет успела выпустить не один
сборник, в которых все легенды и мифы подвергались жесткой
критике с его стороны. К слову сказать, эти сборники пользовались
большим
успехом
в
лондонском
обществе.
Горожане,
придерживающиеся идей умеренного скептицизма, с большим
нетерпением ждали очередного выпуска.
Глава 2
Джон заночевал в доме мистера Нэша, старик с большой радостью
выделил ему одну из трех спален. Как только журналист вошел в
комнату, в нос ударило затхлостью. На белых простынях, укрывающих
кровать и комод, скопилось немало пыли, да и подоконники заросли
паутиной. Но Джон привык к подобным условиям, главное есть
крыша над головой и матрац, остальное не столь важно.
Освободив скрипучее ложе, Даглаш улегся поверх покрывала,
накрылся пиджаком и тут же уснул. Сегодня ему не снилось ничего,
тогда как обычно он разглядывал сны, в которых снова и снова
отправлялся в путешествия, а после выступал перед именитыми
журналистами Лондона, опровергая все факты существования
потусторонних сил.
Сам не замечая того, он зачерствел. Отныне чуть ли не каждое событие
в своей жизни подвергал сомнению. По его мнению все происходило
по воле случая, но никак не по воле Господа Бога или хотя бы
Фортуны. Джона всецело поглотило дело. В нем будто прибавлялось
сил, когда журналист убеждался в своей правоте, разрушая легенды. И
вот, Даглаш прибыл сюда, в Саффолк, чтобы очередной раз
удостовериться в людской непросветленности и набожности.
О наступлении утра знаменовал соседский петух, прокукарекавший
несколько раз, после чего резко замолчал. Дождь закончился, тусклое
солнце пробилось-таки сквозь туман и несколькими блеклыми лучами
осветило комнату.
Поскольку дом Кола Нэша был в два раза старше самого хозяина, то
отовсюду раздавались скрипы, словно кто-то очень маленький
беспрестанно бегал по чердаку, лазал по стенам и прыгал по лестнице.
Ветки старого вяза неприятно царапали по оконному стеклу, ветер
подвывал в небольших зазорах потрескавшихся рам, наполняя
помещение свежестью. Но при всем при этом, Джон проснулся с
ощущением полнейшего спокойствия и уюта.
Нахохлившись, столичный журналист встал, встряхнул, затем надел
пиджак, потом взглянул в окно и с довольным видом принялся
собираться. К этому времени заботливый мистер Кол поджарил
яичницу, заварил наикрепчайшего чая, а когда вниз спустился гость,
старик поспешил прогнать со стула назойливого Барри, который
каким-то чудом сумел взобраться на того. Пес сверлил хозяина
печальным взглядом, надеясь получить парочку ломтиков ветчины.
- Как вам спалось, мистер Даглаш? – проскрипел Кол, усаживаясь за
стол.
- Благодарю вас за гостеприимство. Воистину, давно так хорошо не
высыпался, видимо в Саффолке особенный воздух.
- Чем намерены заняться сегодня?
- Конечно же, отправиться на кладбище Вестерсон. Необходимо все
исследовать.
- Ах, ну да, ну да, - Нэш заправил белую салфетку за воротник и
принялся за яичницу. – Что дальше? – говорил он, закладывая в рот
хлеб. – Напишете, что недалеко от Ипсвича обитает выживший из ума
старик, рассказывающий байки?
- Ну что вы, мистер Кол. Как можно? Я лишь внесу сведения в свою
записную книжку, никаких имен.
- Да мне не жалко, дорогой Джон. Можете писать все, что пожелаете.
Я уже и сам не знаю, где заканчивается правда и начинается вымысел.
Одно могу сказать, если хотите проникнуться этой историей,
отправляйтесь в поместье Оулдманов, там есть те, кто еще помнят.
- Обязательно наведаюсь, - после этих слов Джон небрежно бросил
такую же салфетку себе на колени, подмигнул облизнувшемуся
Барри и приступил к трапезе.
Двое погрузились в тишину, нарушаемую скрежетом приборов по
тарелкам.
После завтрака Джон уложил все необходимое в черный саквояж:
чернила, перо, книгу в кожаном переплете, куда журналист вносил
основные записи и кое-какие обереги, но их он носил скорее как
сувениры, подаренные всевозможными магами-шарлатанами. Была
еще соль от злых духов, но сегодня Даглаш решил оставить ее в доме
Нэша. Зачем носить с собой лишнее? Все же путь до кладбища
неблизкий.
Он намотал на шею теплый шарф и вышел на улицу, его сразу же
обдало сырым, холодным воздухом. На дворе октябрь, солнце уже не
греет, да и ливни зарядили не на шутку, поэтому о тепле можно было
и не мечтать, однако настроения это все же не испортило. Даглаш
любил осень, ему нравилось смотреть, как природа меняет краски, как
питает землю проливными дождями, в это время года на него
снисходило спокойствие и умиротворение. Так и сейчас, глубоко
вдохнув и медленно выпустив пар изо рта, Джон отправился к
местному конюху, чтобы взять лошадь. На карете по размытой дороге
не проедешь, остается только сытый мерин.
Дорогу и вправду размыло, всюду поблескивала жидкая глина
вперемешку с землей. Журналист старался обходить особо крупные
лужи, но ноги то и дело вязли в грязи, а иногда и скользили. Пока он
добрался до дома Гарри Марлоу, его сапоги успели покрыться
несколькими слоями глины, успела испачкаться и трость, с которой
Джон никогда не расставался. Подойдя к забору, Даглаш увидел
мелькающую фигуру за кустами дикой розы:
- Мистер Марлоу?! – крикнул он.
- Да! Кто вы? Чего хотите? – послышалось в ответ.
- Меня зовут Джон Даглаш, я журналист, остановился у вашего соседа,
мистера Нэша. Мне нужна лошадь.
- Что можете оставить в залог? – голос становился ближе, а вскоре из-
за кустов вышел полный мужчина в летах, на нем был плащ и
небывалой длины сапоги с конским навозом на подошвах.
- Тридцать шиллингов.
- Сорок и лошадь ваша.
- Согласен.
- Ждите, мистер Даглаш. Сейчас все будет.
Гарри ковыляющей походкой отправился в конюшню, а Джон тем
временем осматривал здешние красоты. Листва на дубах и березах
еще держалась, где-то вдалеке виднелись холмы, небо окончательно
заволокло, очевидно, скоро опять пойдет дождь. От созерцания
вечного отвлекло ржание, Марлоу вел гнедого мерина под уздцы, а тот
мотал гривой и испускал клубы пара из ноздрей.
- Вот, прошу, - конюх отворил ворота. – Кличка Сомер, характер
вполне спокойный.
- Благодарю, мистер Марлоу.
Сейчас же Даглаш оседлал Сомера, закрепил саквояж, и они
неспешно двинулись в сторону дороги.
За все время в пути дождь принимался раз шесть, благо не
проливной, правда ветер усилился к полудню, но и это не помешало,
Джон добрался до кладбища Вестерсон к пяти часам вечера. Погост
встретил гостя тяжелыми железными воротами, поросшими диким
плющом. Журналист спрыгнул с коня, привязал его к дереву, после
подошел к воротам. Отворить их удалось только с третьей попытки,
металл издал дикий скрежет, видимо кладбище совсем заброшенное,
петли успели приржаветь.
Джон ступил на святую землю, отовсюду на него мрачно смотрели
покосившиеся серые надгробные камни, покрывшиеся мхом, где-то
лежали половины крестов, вросшие в землю, но опытного
разрушителя легенд это не пугало, лишь наводило некую тоску. Куда
приятнее было искать привидений в замках и старинных поместьях,
чем бродить по кладбищам. Но во всем есть свои плюсы и главный из
них - мертвые не говорят.
Через час он все-таки нашел могилу почившей пятьдесят пять лет
тому назад Джулии Оулдман. Могильная земля заросла диким
просом и прочим сорняком, теперь же сухие стебли торчали подобно
иглам дикобраза, не позволяя подойти к надгробию.
- Здравствуйте, мисс Джулия, - тихо произнес Джон. – Говорят, вы
ходите по погосту. Нехорошо как-то. Вы давно отдали Богу душу, а эти
суеверы плетут небылицы. Что ж, я пришел удостовериться в том, что
вы по-прежнему спите вечным сном, - произнес он и поправил свой
цилиндр.
И поскольку основным временем гуляний призраков являлась ночь, то
Даглаш решил дождаться луны, дабы вписать в свою книгу очередное
разоблачение. Он уселся на большое поваленное дерево, что лежало в
нескольких метрах от могилы девушки, поднял воротник и, спрятав
нос в шарф, прикрыл глаза. Даглаш и не заметил, как уснул. Сейчас
ему снова снились путешествия и дебаты, дебаты и путешествия, но
вдруг в сон ворвался странный звук, который заставил пробудиться.
Журналист широко раскрыл глаза, сердце почему-то билось как
сумасшедшее. К этому времени над ним уже сияла полная луна.
- Все-таки этот воздух усыпляет, - пробормотал он себе под нос, после
чего поднялся. – А теперь посмотрим на могилу Джулии и домой.
Погода не жалует, так и лихорадку схватить можно.
Джон неспешно подошел к захоронению, осмотрел со всех сторон,
обернулся вокруг, и не увидев ничего интересного, впрочем, как и
всегда, хотел было идти обратно, но взгляд остановился на сухой траве,
коей поросла могила, правая половина была полностью смята, словно
кто-то хорошо потоптался на ней.
- Так, а это что еще за шутки? Хотя, может зверь какой? Заяц, лиса, да
хоть заблудившаяся собака.