Гуру шикает на меня, грозит пальцем и вызволяет дядечку из досадного недоразумения.
И через минуту мы с ним оба, со шпаргалками в руках, стройным хором поем на санскрите.
После столь забавной и успешной кундалини-практики, с распахнутой настежь чакрой, я решаю махнуть на Тверскую… Но не за тем, за чем вы подумали, а в гастрономический бутик Fauchon. Айрапет частенько посылает туда водителя Юру, и я хочу, наконец, увидеть своими глазами - что же такого там дают? Должна же оставленная на произвол судьбы женщина чем-то поднять себе настроение!
В магазине - подлинная гастрономическая вакханалия!
Кладу в тележку свежую клубнику, виноград, австралийские орехи макадамия, французский овечий сыр и какой-то неприлично дорогой швейцарский шоколад. А запутавшись миллионе наименований элитных вин, между стеллажами натыкаюсь на Стаса Пьеху.
Вот это денек! Сначала легендарный полководец, теперь внучок легендарной Эдиты Пьехи!
А какой симпатичный! Уж куда лучше всех жиголо, гусаров и уланов вместе взятых!
Мы с молодым дарованием никак не можем разъехаться в узком проходе огромными тележками, и я пользуюсь случаем:
- Никак вино не выберу! - печально развожу я руками.
Чакра-то открыта! Иначе стала бы я приставать к звездным мальчикам в ночном магазине. Да еще в винном отделе.
- Вот, великолепный вкус. И тонкое послевкусие.
Уверенным жестом Стас кладет мне в тележку бутылку Chassagne-Montrachet урожая 98 года и очаровательно улыбается.
Выбор сделан! И улыбка прелестная! Черт, я опять почти влюбилась! Смотрю на часы: на внезапно нахлынувшую страсть мне потребовалось меньше одной минуты! Хотя едва ли это любовь с первого взгляда: юного Пьеху я видела по телевизору раз сто. Другое дело, что с экрана он меня не впечатлял. Наверное, опять работает звездная харизма, при личном общении имеющая свойство сражатьт наповал.
Да и много ли мне надо: муж покинул, чакра нараспашку, заходи кто хошь… А прекрасный юноша, стоящий передо мной с тележкой, полной деликатесов, тоже Стас. А вдруг это судьба?
Я обещаю сама себе: как только я стану известной журналисткой, а еще лучше - писательницей, и полноправно войду в богемную тусовку, я первым делом попрошу кого-нибудь лично познакомить меня со Стасом Пьехой. ЖП писал, что Стасик во всем прислушивается к мнению своей бабушки. Надеюсь, Эдита Станиславовна не будет возражать против нашего знакомства. А Стас оценит, насколько я тонкая, страстная и непредсказуемая штучка, и не посмотрит на то, что я старше его лет на десять. Тем более, разница в возрасте в пользу женщины - сейчас модная тема. Между нами возникнет нешуточная страсть, а заодно мне не придется привыкать к новому имени своего любимого мужчины.
Боже, но что творит с нами кундалини! Диалога из трех слов напротив полки со спиртным для меня было достаточно, чтобы разогнать целую историю любви с хэппи-эндом!
Но ведь эти фантазии совсем безвредны, но так прекрасны и так будоражат воображение! А вдруг однажды наши со Стасом жизненные пути, действительно, где-нибудь пересекутся? И мы, правда, познакомимся.
Дома, расположившись в гордом одиночестве на огромной супружеской постели, наливаю себе Chassagne-Montrachet.
Гусары пьют стоя. Дамы пьют лежа. Твое здоровье, Стас!
Вывод через 3 месяца работы в ЖП:
Через определенное время креативить начинаешь не только в рабочее время, но и в прочих жизненных ситуациях. Включая ремонт автомобиля, семейные склоки и покупку алкоголя.
ГЛАВА 12
ПОБЫВАТЬ В Ж… И НАПИСАТЬ ОБ ЭТОМ КРАСИВО
"Объявление в аэропорту: "Девушка, вылетающая в Талды-Мурды, одумайтесь!""
Анекдот
Мой почти исторический опус про дам и гусаров имеет большой успех. В редакцию приходит масса писем: девушки спрашивают, что надо сделать, чтобы влитья в ряды реконструкторов? Ритка честно всем отвечает и дает координаты военно-иторического общества.
Айрапет окончательно кидает меня на "социалку", и даже временно забывает про свою Альбицию. Теперь моя работа предусматривает частые разъезды. Иногда я думаю, а не сама ли я их себе накаркала, наврав про срочную командировку в автосервисе?
Правда, до недавнего времени мои выезды ограничивались лишь Подмосковьем. Я уже посетила женскую колонию под Можайском, неблагополучную семью в Дедовске и школу-интернат для безпризорников где-то под Тулой. Чаще всего я провожу журналистское расследование по следам читательских писем, кажущихся главреду стоящими нашего внимания. С психологической точки зрения это очень интересно - за исключением тех случаев, когда кто-то кого-то спьяну зарезал и потом забыл, за что. Реже - просто отправляюсь в какую-то интересную точку, и уже на месте генерирую тему для остросоциального репортажа.
Пока мои поездки укладываются в один рабочий день, Стас все это еще терпит. Но не могу не признать: с каждым моим новым рабочим днем в ЖП, наши отношения с мужем дают все большую трещину.
И когда я узнаю, что, возможно, мне придется осветить автопробег, устраиваемый концерном "Maserati" по маршруту Москва-Ростов-на-Дону-Сочи, я первом делом напрягаюсь - что скажет Стас? Это неделя - как минимум!
Вместо очередной ЖП-планерке Айрапет совещается со всеми по очереди, те-а-тет. Сначала закрывается в кабинете со Шнырской, потом с Надей Булкой. А затем надолго уединяется с Кейт с сиськами. В ожидании своей очереди под дверями главреда остальные развлекаются слухами и сплетнями.
Лия из "красоты" рассказывает, что Маша Распутина все никак не может вытащить из себя силикон устаревшего поколения. Кейт с сиьсками добавляет, что теперь у Маши неконтролируемо растут губы. Это называется фиброз, и бедняжку обкалывают гормонами.
Шнырская седлает своего любимого конька и в красках живописует, как на ЖП подпольно пашет пол-союза писателей. Она сетует, что титулованные и премированные живые классики соцреализма по свовместительству сочиняют для нас любовные истории - чудовищные по своей пошлости. И Шнырь очень странно: откуда в этих почтенных дедках берется столько скабрезности?
Может, нашей поэтессе просто в душе обидно, что вместо верлибров, она должна заниматься гинекологической прозой? И ей хочется думать, что она хотя бы не одинока в своей беде? Вот она и успокаивает себя тем, что члены ее высоколобого профсоюза тоже задействованы в зарабатывании денег в бульварной прессе.
Представляю себе, как маститые прозаики сидят в своем ресторане при ЦДЛ - прямо как булгаковские Берлиоз с Бездомным в "Грибоедове" - и, напряженно почесывая лысины, усердно сочиняют для нас свежую похабень. А потом половина Ассоциации российских психиатров также подпольно дает к ней свои заумные комментарии.
И в результате лучшие силы российской науки и искусства кинуты не куда-нибудь, а на ЖП. Оно и понятно: у нас платят. А у них, видимо, нет.
Наконец, главред вызывает и меня. Сегодня он крайне деловит и краток. Сообщает, что избавил меня от автопробега "Maserati", так как поедет туда сам. С Гошиком. Но Ростов-на-Дону мне посетить все равно придется, потому что билет для меня уже куплен. Причем, на поезд. Потому что из поезда лучше видно реальную жизнь. А моя новая тема - есть ли еще мужчины на просторах СНГ? И каковы они? Нужен женский взгляд. И обязательно позитив.
- И усвой, что бы ты в этой жопе не увидела, - заявляет главред, - писать об этом надо красиво! Мы должны показать, что не запираемся в столице и не варимся в собственном гламурном соку, а искренне интересуемся ситуацией на местах.
Айрапет рекомендует мне не ограничиваться одним Ростов-Доном и оттуда дежать путь далее на юг. И, желательно - на Кавказ. Если я не боюсь, конечно.
Я не боюсь. Но окончательно ругаюсь с мужем. Не удивлюсь, если по возвращении меня будет ждать его заявление о разводе.
В назначенный день я сажусь в поезд "Москва-Баку" с промежуточной остановкой в Ростове-на-Дону. Меня никто не провожает, зато в моей сумочке - щедрые командировочные от Айрапета.
* * *
Через неделю я возвращаюсь живая и здоровая. А через две - в ЖП появляется мой крайне оптимистический текст. Как и было заказано. Вот он:
Улеглась моя былая рана -
Пьяный бред не гложет сердце мне,
Синими цветами Тегерана
Я лечу их нынче в чайхане.С. Есенин "Персидские мотивы"
ДОРОГА НА КАВКАЗ: СОЛНЦЕ В ГЛАЗ, СЕРДЦЕ В ПЛЯС…
А мужчины-то на местах еще есть! Да какие! На себе их чары испытала наш специальный корреспондент Манана Лядски.
НА ЗОВ ПЕРСИДСКОГО ЦАРЯ…
"Из России на Кавказ, а уж там - на зов персидского царя…", - так описывалось это "туристическое" направление в старинных путеводителях. Этому маршруту отдавали должное самые возвышенные и поэтические мужчины в русской истории. И недюжинные для своего времени мачо, к слову. По этой дороге на перекладных навстречу загадочному и томному Востоку мчались Пушкин и Лермонтов (кстати, Михаилу Юрьевичу так понравилось, что он даже пустил по этому маршруту своего "Героя нашего времени", сексапильного господина Печорина). Этой же "заветной тропой" следовал назначенный послом в Персию Грибоедов - и именно на этом пути встретил главную любовь своей жизни.
Справка ЖП:
Александр Сергеевич Грибоедов, талантливый литератор, музыкант и министерский чиновник, в свое время был известен главным образом как отчаянный шалун, дуэлянт и ловелас. Дамы обожали Александра, хотя и называли бездушным донжуаном. По свидетельству современников, автор "Горя от ума" женщин, действительно, за людей не считал и менял любовниц как перчатки. В апреле 1828 года, назначенный на пост русского посла в Тегеране, светский повеса Грибоедов был вынужден покинуть шумную Москву и отправиться в Персию - через Кавказ. Совершив по пути остановку в Грузии, "бездушный донжуан" без памяти влюбился и буквально в три дня женился - на 16-летней грузинской княжне Нине Чавчавадзе, в которую и остался влюблен до конца своих дней.
А почти сто лет спустя, в 1925 году, этим же путем, весь в мечтах о персидских красавицах, ехал Сергей Есенин. Однако восторженный поэт был подло обманут Советской властью: "синие цветы Тегерана" ему подсунули ложные.
Справка ЖП:
Сергей Александрович Есенин, один из наиболее лиричных русских поэтов, слыл редкостным развратником. "Много женщин меня любило, да и сам я любил не одну…", - писал поэт и жаловался на смертельную скуку. Ни одна красотка не могла надолго увлечь "озорного гуляку" и всерьез тронуть его сердце. В конце концов, Есенин заявил, что для творческого вдохновения ему нужно отправиться в Персию и своими глазами увидеть персиянок, так как "там сам воздух настоян на поэзии". Но такого бунтаря как Есенин советское правительство отпускать за кордон не решалось. Поэт настаивал, и тогда чекистам дали команду отправить Есенина в Азербайджан и там инсценировать для него "Персию". Тогдашний нарком Киров сказал: "Он же фантазер, да какой! Чего не хватит - довообразит". Летом 1925 года Есенина в отдельном вагоне привезли в Баку и разместили на правительственной даче за городом. Иллюзию Персии создавали огромный сад, фонтаны и регулярные визиты красивейших девушек Кавказа, наряженных в персидские платья и украшения. Пусть и обманутый, но поэт исполнил свою мечту: там, под Баку, он написал свой "Персидский цикл" и не на шутку влюбился в "персиянку" Шаганэ (ее роль исполнила Шаганэ Нерсесовна Тальян - учительница русского языка из Батуми, армянка по национальности). До самой своей смерти Есенин был уверен в том, что побывал в Тегеране, и очень гордился этим.
…ПОЕЗДОМ, КОТОРОГО НЕТ
А в конце техногенного XX века это направление облюбовал самый настоящий поезд-призрак. По его исчезнувшим следам отправимся и мы.
Справка ЖП:
В конце прошлого столетия жители азербайджанской Нахичевани раз в неделю в предрассветных сумерках наблюдали три странных вагона, в тумане парящие над Араксом… Поезд "Москва-Тегеран" получил в народе прозвище "призрак" не зря: поезда такого на самом деле не было, но были три прицепных вагона категории "СВ" - исключительно для дипломатов и специальных советских лиц, командированных в Иран. В 80-90-е годы на Курском вокзале спецвагоны прицепляли к поезду "Москва-Баку", а затем в Джульфе (азербайджанско-иранский приграничный пункт) - к местному поезду "Табриз-Тегеран". Через реку же Аракс, по которой проходила советско-иранская граница, три таинственных вагончика перегонялись по специально построенному для "поезда-призрака" мосту - отдельным локомотивом и глубокой ночью. С началом карабахского кризиса Нахичевань (самая южная часть Азербайджана, отрезанная от основной его территории землями Армении) оказалась в блокаде, и сообщение "Москва-Тегеран" умерло. Бетонный остов моста да раскиданные вдоль берегов Аракса останки вагонов - вот и все, что напоминает сегодня об исчезнувшей дороге. А если бы она и уцелела, то была бы уже не призрачной, а военной - немалая часть маршрута "Москва-Тегеран" лежала через Чечню.
ПЕРЕГОН 1: МОСКВА - БЕЛГОРОД
На каждом полустанке этого отрезка пути тебя поджидают уютные бабушки в ситцевых платочках, вооруженные ароматной жареной курочкой, солеными огурчиками и отварной картошечкой, щедро сдобренной маслом и укропом. Эх, родная средняя полоса! Так и вспоминается царское застолье в кино "Иван Васильевич меняет профессию": щука фаршированная, рябчики в сметане, блинки с икрой и семужкой да почки, тушеные с овощами (царице - три раза!) Но, если провести параллель и сравнить родного среднерусского мужика с национальной едой, он будет, увы, не всеми этими лакомствами, а - простыми и убедительными Кислыми Щами с Водкой. И это не так уж плохо: наш мужик хотя и прост, а порой и крут нравом, зато за ним - как за каменной стеной. Поссорившись со своей зазнобой, он не подаст на нее в суд как американец, не потащит к психоаналитику как европеец, не сожжет бедняжку заживо как индус и не выгонит из гарема как араб. Русский спокойненько хлебнет щец, стопарик-другой опрокинет… Потом, правда, может и в глаз дать. Но не факт - с каждым днем рукоприкладство к женскому полу на Руси все больше уходит в прошлое. Душа у Кислых Щей прямо-таки есенинская - вся нараспашку и слегка хулиганская. Бывает, как запоет что-нибудь наше, застольное, зычный голос его как взмоет над русским полем и понесется над необъятными родными просторами - аж слеза прошибает! Так что с крепким, но не лишенным романтики, парнем-щами надо всего лишь правильно обращаться: не бить, не материть, не заставлять его бриться и чистить ботинки и не отнимать водку. И тогда от романа с ним можно получить немало ярких впечатлений - песни под гармонику и поцелуи за околицей, танцы в клубе и любовь на сеновале. Незатейливо, зато натурально - никаких искусственных страстей.
ПЕРЕГОН 2: ХАРЬКОВ - РОСТОВ-НА-ДОНУ
По мере продвижения на юг, у станционных бабушек-торговок становится все более выраженный украинский говорок и ассортимент: "Ну шо, доню, сальцо или шпундру? Или кныши с пылу с жару с лучком?" Даже не верится, что через украинскую землю проходит совсем небольшой участок нашего пути (в районе Харькова) - настолько в пограничных с незалежной русских весях уважают смачную речь и кухню соседей! Повелось так издавна: с самых тех пор, как украинская Одесса была признана мамой, а русский Ростов-Дон - при ней папой. И даже русские по крови хлопцы - все как один в этих краях гарны! Так и хочется застрять тут на недельку-другую: кулеш галушками заедать да с парнями хороводить! А главный персонаж в этой щедрой на соленую шутку и острое словцо многонациональной толпе - славный парубок Кендюх с Горилкой. Уж он тебя, если погостить останешься, "пидым разом" и по Дону гулять, и рассветы встречать, и во степи с шашкой наголо в любви объясняться. Отчего заезжую дивчину не ублажить? А коли надоест тебе его удаль молодецкая и ты тихонько уедешь, не простившись - не обидится. Привыкли они к этому: уж сколько нас в ихних здравницах в советские времена перегостило! Ну, придет - тебя нема. Пидманула-пидвела - ну что поделаешь?
ПЕРЕГОН 3: НАЗРАНЬ - БАКУ
Помнишь старую присказку: "Если едешь на Кавказ, солнце светит прямо в глаз"? Это правда: едва миновав Ставрополь, чувствуешь - солнышко припекает уже не по-детски, а глаза всех встречных джигитов блестят как кинжал. И девичье сердце пускается в пляс, прямо как в те далекие времена, когда родители с боем, но отпустили в студенческий лагерь на Каспийском море.