Вечером Матильда доила корову и вдруг услышала что-то вроде грома. Зимой гром? Она выглянула: вокруг все тихо - белое безмолвие. Что же это было? Матильда прошлась по двору, оглядывая темный лес вокруг усадьбы. Нигде ничего необычного не было. Сухое дерево упало? Слишком громко… Она вернулась в дом, но странный звук не шел из головы.
Утром, подоив коров и выйдя снова во двор, она опять оглядела окрестности и вдали за холмом заметила поднимающийся вверх легкий дымок, мелькнула мысль: а если это разбился самолет? И она бросилась бежать в ту сторону. Только сошла с тропинки, как тут же провалилась в снег, остановилась - нет, что она делает? Точно сошла с ума! Кинулась назад, схватила лыжи, через плечо повесила ружье, за пояс заткнула топорик - так обычно экипировалась, выходя за пределы ограды, и заторопилась к лесу. Но потом еще раз вернулась, и прихватила кусок брезента - вдруг придется тащить раненых - и уже тогда припустила на лыжах, ориентируясь на еле тающий в светлеющем небе белесый столб дыма. Она торопилась, лишь бы там были живые люди…
Прошла поляну, скользя меж валунами, обходя опасные, занесенные снегом и кажущиеся сейчас такими безобидными, ямы-ловушки. Тут она знала каждый камешек, все исходила, охотясь на зайцев. Вскоре вышла к лесу. Пошел снег, поднималась метель, если она не успеет быстро добраться до источника дыма, то скоро не найдет его вовсе. Теперь ее бег замедлился, к тому же идти в гору было тяжело, приходилось прокладывать путь меж молодой порослью. Нечаянно задела ствол березки, и на нее обрушилась снежная шапка, ветки деревца распрямились и освобожденно закачались. Тощие голые березки остались сзади, она скользила между сосен, и за их густыми кронами дым было вовсе не виден. Но лишь поднявшись на лысую вершину холма, Матильда сразу увидела впереди, внизу, среди редких кустарников черные обгорелые куски металла, бросающиеся в глаза на снегу, дымящийся остов вертолета, костер и около него двух человек, сидящих на корточках. "Эге-гей!" - закричала она и кинулась вниз, люди заметили ее и замахали руками, потом один из них побежал навстречу.
- Скорей, скорей! - кричал он - Наконец, как хорошо!
Матильда подъехала к нему, и он с маху обнял ее, по щекам у мужика покатились слезы.
- Я думал, все, хана, пропали мы! Ну, мужик, ну спасибо, что нашел нас!
"Он меня принимает за мужчину", - поняла Матильда. А что удивительного: красное от мороза лицо, мужская шапка-ушанка, тесемки завязаны под подбородком, камуфляжная куртка на пару размеров больше - только такая одежда нашлась в доме. Никто бы не разглядел в ней женщину.
- Вас двое? - спросила она.
- Женщина?! Я сначала так и подумал, что женщина вроде кричит, а потом смотрю - нет, мужик бежит. Ходко так, споро бежит… Не разглядел, извини. - Николай откровенно разглядывал ее.
- Так сколько вас?
- Трое… Вон еще один лежит, живой еще, стонет… Мы его всю ночь поближе к огню перетаскивали, но все равно холодно. Руки у меня уже не шевелятся, замерз, - от холода у него тряслись губы.
- Больше никого?
- Пилот еще был, погиб, сгорел. Когда упали, нас двоих дальше отбросило, целыми остались, а тот ранен. … До деревни далеко идти?
- Нет, не далеко, только деревни нет, скорее, хутор.
Прихрамывая, доковылял второй человек, тоже обнял Матильду:
- Спасибо, что нашли нас! Значит, выживем, а мы уж прощались с жизнью. Мороз давит…
В этот момент раненый у костра застонал, и тот, что подошел вторым, вернулся к нему.
- Как вас звать-то? - спросила Матильда.
- Николай… - назвался первый.
- А его?
- Сергей. А тот - Александр.
Они подошли к костру.
- А что с раненым?
- Что-то отбил, наверно, сознание потерял. Он приходил в себя, потом снова отключился. Черт, ну и замерз же я, трясет… Хорошо, что успели сухое дерево сунуть в огонь, без костра уже концы отдали бы… Спичек ни у кого в карманах нет… А теперь и вовсе худо стало: ветер, метель. И жрать-же хочется…
Николай и Сергей вдвоем подняли Александра, осторожно уложили на кусок брезента, Матильда пошла на лыжах впереди, по своим же следам, и потащила раненого, а они шли сзади по лыжне и, хотя снег уплотнился под тяжестью импровизированной волокуши, мужчины то и дело проваливались по колено. Матильда укутала своей курткой раненого, думала, что сама сразу замерзнет, но ей холодно не было, наоборот, разгорячилась. Николай помогал идти Сергею - тот хромал. Пока добрались до усадьбы, погода совсем испортилась, повалил густой снег. С большим трудом затащили раненого в дом - у мужчин так замерзли руки, что они толком ничего не могли удержать. Оставив Александра на полу посреди гостиной, все буквально попадали без сил рядом с ним. Раненый пришел в себя, но шевелиться не мог.
- Не хило! Приличный домик! Раскулачивать можно… - огляделся Николай.
Так… Теперь ей что, еще и охранять чужую собственность?! Не попала ли она с непрошенными гостями…
- Не надо нас раскулачивать…
- А ты что, хозяйка тут? В такой куртке?.. - и когда она кивнула, усмехнулся: - Я думал, что ты тут работаешь… дворником. Ну ладно, не будем раскулачивать, раз ты так защищаешь своих хозяев.…
- Мама Вика, это кто? Папа?
Верочка в одной пижамке стояла в дверях и внимательно разглядывала Александра.
- Нет, Вера, это не папа, это чужой дядя, он заболел… - действительно, у этого человека было что-то общее с Игорем.
Она стянула шапку, сбросила большую мужскую куртку.
- Так тебя Викой звать?
- Да… - Матильда ответила совершенно машинально, заранее ничего не обдумывая, - она уже привыкла, что Вера называет ее "мама Вика". А может, ей просто до чертиков надоело выслушивать удивленное: "Как, как?!". Уж больно ее имечко не вязалось с внешностью. Она не подумала, что имя "Вика" может быть для нее опасным: если Гамлет взорвал своих друзей, то, останься Вика в живых, он повторил бы попытку убить. Но сейчас она и не вспомнила о своих страхах. Хотя она и считала возможным, что Гамлет подошлет кого-нибудь, но не таким же способом! Была уверена, что эти люди попали к ней совершенно случайно. Матильда просто не обратила внимания, как, услышав это имя, насторожились все трое мужчин.
Между тем все ее невольные гости знали, что жену Игоря зовут Викой, а его дочь - Верой. Но только один киллер знал, что Вика - миниатюрная брюнетка, а эта женщина была высокой, русоволосой. И только он знал, что здесь могла быть еще и жена Гамлета Матильда, и эта женщина подходила под ее описание. "Странно, - размышлял он, - если это Матильда, то почему ребенок зовет ее мамой? Почему она назвалась Викой? Гамлет говорил, что его жена, скорее всего, погибла и, рассказывая о ней, подчеркивал, что она довольно умна…Или это нянька, которая хочет прикарманить усадьбу Игоря? Надо ее как-то разговорить… Гамлет предупредил, что антиквариат принадлежит ему, а вот если найдется наличка, то она станет законной добычей Палача. А Игорь был не беден, судя по размаху строительства…
- А как твоего папу звать? - поинтересовался один из гостей у Веры.
- Игорь, - уверенно ответила та.
- А где папа-то?
- Улетел, - ответила Вера.
"Хорошо, что у Веры спросили, - отметила Матильда, - если бы у меня поинтересовались именем мужа, машинально могла бы сказать "Гамлет"…
- А когда хозяин вернется? - спросил Николай уже у Матильды.
- Не вернется, самолет разбился.
Теперь все трое гостей были уверены, что попали в усадьбу Игоря, и двое из них не сомневались, что перед ними хозяйка дома. Матильда пустила в ванну горячую воду, чтобы мужчины по очереди согрелись. Сергей сразу прошел в ванную, а Матильда вдвоем с Николаем раздели раненого. Его куртка была порезана и пропитана кровью. Они сняли с него обувь, куртку, свитер и увидели, что рубашка заскорузла от засохшей крови и прилипла к ране. Майку и вовсе пришлось разрезать и размачивать теплой кипяченой водой. Все тело было в кровоподтеках, однако они с облегчением поняли, что кровоточившая рана поверхностная. Матильда решила, что лучше всего обработать ее йодом и наложить стерильную салфетку.
- Что со мной? - шептал раненый, его лицо искажала испуганная гримаса. - Я не могу пошевелиться… Я не чувствую ног…
- Не знаю, я не врач.
- Когда приедет врач?
- Не знаю…
Как было ему сказать, что врача не будет?!
Они стянули брюки - никаких ран не было. Матильда решила растереть Александра водкой, и ноги согрелись, потеплели, но чувствительность не восстановилась. Поврежден позвоночник? Осторожно попробовали повернуть его на бок, он стонал, но терпел. На пояснице Матильда увидела громадный кровоподтек. "Будем надеяться, что это просто сильный ушиб, что все пройдет само собой", - подумала она, но на всякий случай положила на кровать лист фанеры, где-то она читала, что при повреждениях позвоночника лежать надо на твердом. Приготовила постель, и вдвоем с Николаем осторожно перенесли на нее раненого. Напоила горячим чаем с малиной и медом, дала аспирин, хотя и понимала, что это только при простуде помогает, и то не всегда… Александр заснул, а они с Николаем прошли на кухню.
- С тобой-то все в порядке? - спросила она. - Сейчас покормлю тебя.
- Лучше тоже чайку горячего…
Вышел из ванной Сергей:
- Ой, хозяйка, спасибо, хорошо как! Согрелся…
- А меня все еще трясет… Сначала я прогреюсь в ванне, потом поем. Вон Сергея корми, хозяйка, - распорядился Николай, он с первых минут повел себя здесь, как дома. - Главное, мне бы в ванне не отрубиться, а то не замерз, так утону.
Они называли ее хозяйкой, и Матильда не стала их поправлять. Неизвестно, что они за люди, всякие бывают, а так - будут жить по ее правилам, решила она, так что пусть считают хозяйкой.
- Тоже чаю?
- Если можно, чего-нибудь покрепче. Ох, как меня разморило, сейчас за столом засну… - у Сергея закрывались глаза.
У Матильды нашлось и покрепче. Они немного посидели на кухне.
- Когда хозяин-то погиб?
- Летом, я с лета здесь одна, с девочкой.
- Вот черт, а кого же послать за врачом в деревню?
- В какую деревню? Вокруг никого…
- Но мы же летели туда, деревня должна быть рядом…
- До ближайшей деревни километров тридцать-сорок, это рядом? И я не знаю, в какой она стороне и как туда пройти. За все время здесь не было никого. Я сама все жду помощи. Надеюсь, вас будут искать, заодно и нам помогут выбраться отсюда. Но в такую пургу ни один поисковый самолет не взлетит. Когда она кончится!..
- Что-то у меня все плывет, голова кружится, ничего не соображаю, мне заснуть, мы всю ночь не спали… Где мне лечь? Полчаса посплю, а тогда что-нибудь придумаем.
- Давай сначала колено забинтую, все будет полегче…
Матильда отвела его в одну из небольших комнат на первом этаже, там стояли кровать, стол да пара стульев. По-видимому, такие комнатки с минимум мебели планировались как гостевые. Сергей лег, Матильда прикрыла его теплым одеялом, и он сразу заснул, она даже не успела выйти из комнаты. Николай подольше полежал в ванне, вышел красный, распаренный и тоже завалился спать. Матильда весь день заглядывала по очереди к своим подопечным, ждала, когда проснутся, держала наготове горячий чай. Чем еще помочь этим людям, она не знала. Игорь и Виктория в последнее время, по-видимому, не болели, запас медикаментов имели небольшой: аспирин, фталазол, детский крем да йод и, конечно, зеленка. Зеленкой она и разукрасила Александра, теперь он выглядел, как индеец в боевой раскраске. Хотя он и так был разрисован - на предплечье синела татуировка.
Матильда ждала, когда Николай и Сергей выспятся и расскажут, почему и как произошла катастрофа, кто они такие. Как бы то ни было, у нее появился шанс, надежда на спасение, на то, что их будут разыскивать. Не может бесследно исчезнуть вертолет, его-то обязательно будут искать. Она была уверена, что по телевизору уже бесконечное число раз повторяют, твердят по всем каналам, что вот, пропал вертолет, показывают карту, передают репортажи из местного аэропорта, а как только погода установится, вышлют поисковиков, и тогда найдут их сразу всех. Как же будут знакомые удивлены ее Робинзонадой!..
Николай спал беспокойно, лицо красное, с бисером пота. Матильда почувствовала неладное, потрогала лоб - горит, температура небось под сорок. Всю ночь и весь следующий день он метался в жару и бредил, все звал какую-то Нинулю. Сергей не температурил, но у него распухло ушибленное колено.
Третий больной снова пришел в себя только к вечеру, но ему не стало лучше, и что с ним делать дальше, она не представляла. Таким образом, Матильда приобрела еще троих подопечных. Всего за какую-нибудь пару суток она вспомнила свой прежний опыт ухода за больной свекровью и быстро наловчилась перестилать постель Александру, осторожно поворачивая его, поить и кормить лежачего.
Вера помогала Матильде ухаживать за больными.
- Мама, Саша проснулся, - слово "дядя" она обычно пропускала.
Маленькая помощница, обладавшая острым слухом, сразу слышала, когда больные звали Вику. Саша все просил врача и смотрел на Матильду с ужасом: ему казалось, что эта женщина почему-то не хочет выручить его из беды, специально не вызывает "скорую". Дня два, по-видимому, у него было бредовое состояние, он не понимал, где находится.
- Что сказал врач? - спрашивал он, как только приходил в себя.
Изменений в его состоянии не было, он все так же не мог пошевелиться, лежал пластом, совершенно беспомощный. Спустя несколько дней он уже вполне разумно разговаривал с Матильдой, не отдавая, впрочем, себе отчета в серьезности случившегося.
- Здесь нет врача, - твердила женщина. - Это один дом в лесу, у меня нет никакой связи с миром, я тут живу одна с ребенком.
- Как нет? Тогда отвезите меня в больницу, я вам заплачу… У меня что-то с ногами, я их не чувствую…
- Сюда нет дороги, и я не знаю, где ближайший поселок, в какую сторону надо идти… Расскажи лучше о себе. Зачем ты летел в эту деревню?
- Я заготовитель, ехал налаживать связи с охотниками, - медленно, словно вспоминая что-то, проговорил он и тут же вернулся к волнующей теме: - Что, за это время не могли сообщить кому-нибудь обо мне? Я же останусь калекой…
- Неужели ты думаешь, что, если бы это было возможно, я бы не вызвала санавиацию? Ты считаешь, для меня большое удовольствие ухаживать за лежачим больным?
- А кто за мной ухаживал?
- Я. И за тобой, и за твоими товарищами. У тебя что-нибудь сейчас болит?
- Нет. Какие товарищи?
- С которыми ты летел.
- А, эти… Я их не знаю, встретились в аэропорту.
Вошел Николай, увидел, что попутчик пришел в себя, и бодро заговорил:
- Привет, Санек, с возвращением на этот свет! А я уже второй день на ногах, пришел в себя. Вот теперь хозяйка молоком парным отпаивает меня, ух, что за молочко!
Он и сейчас был с большой кружкой молока - так и бегал на кухню за краюхой хлеба и молоком.
- Николай, вызови врача…
- Как я вызову? Вика же сказала, нет сюда дорог, нет телефона, радио и то нет. Вот такой "курорт"!
Он говорил бодро, уверенно, словно не понимал, что человек погибает. А Матильде было ужасно жалко Александра. Сколько ему лет?
- Саша, ты хочешь чего-нибудь?
- Нет, - прошептал тот и отвернулся.
Вскоре, надежда на то, что ее подопечных будут искать, растаяла. Матильда была ужасно разочарована, узнав, что рейс этот был не плановый, летчик сбивал шабашку, взявшись отвезти груз в райцентр. Поэтому вряд ли пропавших скоро начнут искать.
У Сергея было забинтовано колено, и он старался меньше двигаться. А Николай отделался сильной простудой. Горячее молоко с медом, растирания сливочным маслом с чесноком помогли ему - жар спал, он быстро пошел на поправку и вскоре уже разгуливал по всему дому в Игоревой пижаме. Этот человек оказался очень любопытным, он все выспрашивал у Матильды, как они строили дом, как погиб муж, как так случилось, что она оказалась с маленьким ребенком в такой глуши, как она тут живет одна… Его даже интересовало, как она познакомилась с Игорем, где они жили раньше, все ли вещи перевезены сюда. Остальные гости внимательно прислушивались к их разговорам. Матильда не понимала причины такого откровенного любопытства и на многие вопросы сразу категорически отказалась отвечать. Однажды она коротко рассказала, как получилось, что она осталась здесь вдвоем с дочкой, а потом стала просто пресекать разговоры на эту тему:
- Мы прилетели на своем самолете, взлетная полоса своя, вон там, за незаконченной стройкой, сейчас все под снегом. Видите навес? Он рядом с полосой стоит. Самолет взорвался в воздухе, муж погиб, и мы с дочкой остались одни. Я все ждала, что кто-нибудь доберется сюда. Но все словно забыли о нас … Вам обрадовалась, думала, что вас-то уж обязательно будут искать…
- И что, ты с лета живешь здесь одна? Без мужика? И никто не приезжал сюда?
- Никто.
- Никогда бы не поверил, что женщина может одна выжить… - заявил Николай, он явно не верил ей.
Тайком от Матильды постояльцы расспрашивали и девочку.
- Как зовут маму?
- Я уже говорила, Вика ее звать, - возмутилась малышка.
- Вот те раз, такая смышленая, а как маму зовут, не знаешь! Ты пей, пей молоко, допивай стакан…
- Знаю, Вика, - уверенно повторяла Вера.
Все свободное время они проводили у постели Александра, чтобы не оставлять больного наедине с тяжелыми мыслями.
- У тебя такая интересная татуировка… - Матильде хотелось отвлечь Сашу от грустных мыслей, но не знала, чем.
- Сейчас все накалывают, - вмешался Николай, не дав тому ответить. - Это раньше было: есть наколка, значит, сидел.
- Я не сидел… - произнес Саша.
- А вот мне приходилось, задерживали… - опрометчиво похвастал Николай.
- Сидел в тюрьме? - удивилась Матильда, - его образ как-то не вязался с зоной. - За что?
Николай замялся, он явно пожалел о своем бахвальстве.
- Да нет, в тюрьме не был, так, в милиции посидел пару часов.
- Раз начал, так рассказывай, за что тебя задерживали, - заинтересовался Сергей.
Николай как-то смущенно отворачивался.
- Уж не онанизмом ли ты в парке занимался? - пошутил Сергей.
- Нет, меня задержали за загрязнение окружающей среды справлением малой нужды в неположенном месте…
- Что?! Как-как?! - такая по-канцелярски точная формулировка поразила Матильду.
- Да как обычно, посредством мочеиспускания…
Матильда с Сергеем переглянулись, и оба рассмеялись. Даже Саша улыбнулся.
Постепенно выяснилось, что у Николая где-то в Центральной России была жена и дети, но он с ними давно не живет, Саша тоже разведен, а Сергей и вовсе одинок.
- Ну да, как командированный или отдыхающий, так никаких семейных уз. Вольные охотники.
- На всякий случай… - смущенно улыбнулся и пожал плечами Саша.
- А ты кто по профессии, Николай? Для чего сюда летел? - спросила Матильда.
- Я технику продаю.
- Какую технику?
- Большую: комбайны, трактора, бульдозеры… Поставим все, что угодно. Возможен бартер, продаем под будущий урожай.