* * *
Вашингтон, Министерство юстиции США.
Кортни Эванс (связной офицер между ФБР и Министерством юстиции США). Я могу доложить шефу ФБР о вашем решении разрешить прослушивание телефонных разговоров интересующего нас человека?
Роберт Кеннеди (министр юстиции США). Да.
- До того, как вы пошлете ему официальный меморандум?
- Да.
- Хорошо. Один вопрос, однако, по-видимому, потребует уточнения.
- Наверное, всё-таки вас интересует не столько уточнение вопроса, сколько уточнение ответа, а? Ну, давайте.
- Ваше разрешение касается телефонов интересующего нас человека в его доме и в его офисе?
- Касается…
- Интересующий нас человек…
- Я прошу вас, называйте его по имени. Я никак не могу привыкнуть к вашей таинственной терминологии.
- Но если кто-то узнает, что министр юстиции Роберт. Кеннеди распорядился установить электронное оборудование…
- А что, такое оборудование стоит уже и в моём кабинете? Во-первых, я не распорядился, а согласился с требованием Федерального бюро расследований. Это уточнение будем считать важным. Хорошо? Во-вторых, я надеюсь, что без моего разрешения ваше ведомство не устанавливает прослушивающей аппаратуры…
- Господи, конечно!..
- …хотя бы в моем кабинете…
- Можно продолжать?
- Пожалуйста. - Роберт Кеннеди поставил ногу на стул и принялся перешнуровывать ботинок, стоя к Эвансу вполоборота.
- Так как известно, что интересующий нас чело… простите, Мартин Лютер Кинг, - произнёс Эванс отчетливо, будто диктуя имя машинистке, - как известно, много путешествует по стране и за границей… Можно сказать, большую часть времени он проводит вне дома и вне офиса…
- Я согласен, - прервал его Кеннеди.
- Согласны на что?..
- На требование вашего учреждения устанавливать электронное оборудование во всех отелях, где останавливается Кинг, по всем телефонам, по которым говорит и будет разговаривать Кинг. Если речь идёт о возможности коммунистического влияния, я считаю, что наблюдение должно быть максимально полным.
- Вы не забудете отметить это в своём мемо?
- Не забуду, - ответил Кеннеди и, закончив перешнуровывать ботинок, опустил ногу. - Вот теперь, кажется, всё в порядке, - довольно произнёс он и даже попрыгал на одной ноге, наслаждаясь тем, что ботинок больше не жмет… - Мне прислали новые кеды для тенниса - Джека Креймера, - сказал он офицеру. - Такие удобные, что после них любые ботинки - даже мои старые - жмут. Вы не пробовали играть в креймеровских кедах?
- Я не очень люблю теннис.
- Зря. Единственная игра, в которой интеллект полностью отключается.
- Мне, опасно отключать свой интеллект, - без улыбки сказал офицер. - Вдруг после игры не включится.
Роберт Кеннеди захохотал громко и хлопнул Эванса по плечу.
- Передайте привет своему шефу.
- Спасибо, ему будет приятно. - Офицер направился к выходу.
- Да, и вот ещё что, - сказал министр юстиции, остановив собеседника уже у самой двери. - Это разрешение действительно только на один месяц.
- Не понимаю…
- Если в течение этого месяца вы выловите что-либо существенное, что подтвердит ваше заключение о его связях с коммунистами, мы продлим разрешение на прослушивание. Если же невод придет пустым - прекратим. Ясно?
- Ясно. Однако…
- Всего хорошего.
- Всего хорошего…
* * *
С этого момента ФБР имело право устанавливать электронное оборудование во всех частных домах или гостиничных номерах, в которых останавливался Мартин Лютер Кинг. Бесстрастная пленка записывала все разговоры. Конечно, не только те, которые вел Кинг. Но и те, которые вели по этим телефонам его собеседники и другие люди. Получив разрешение прослушивать телефонные разговоры, ФБР воспользовалось им и для того, чтобы подслушивать все вообще разговоры, которые вел Кинг - не только по телефону - дома ли, в офисе, в гостиничном номере, в гостях, - везде, где только было возможно установить микрофоны. В ФБР это называлось full treatment - "полная обработка".
* * *
Вопрос. Итак, министр юстиции дал разрешение, хотя у него не было никаких данных о том, что Мартин Лютер Кинг занимается деятельностью, опасной для интересов Соединенных Штатов?
Роберт Кеннеди. Если бы я не дал санкции на прослушивание разговоров Кинга, кто-нибудь в конце концов разрешил бы прослушивать мои собственные разговоры.
Вопрос. Эта фраза была произнесена министром юстиции в присутствии Кортни Эванса, сотрудника Гувера?
Роберт Кеннеди. Да.
Вопрос. Для того чтобы Старик получил не только то, чего добивался, но еще и насладился поражением Роберта Кеннеди?..
Роберт Кеннеди. Наши отношения с ним были очень напряженными. Нужен был этот жест - только слова, ничего больше! - чтобы привести его в хорошее расположение. Я надеялся получить за это некоторые уступки в дальнейшем.
Вопрос. Разве Старик был способен на уступки?
Роберт Кеннеди. Он был весьма маневренным человеком. Несмотря на тяжёлую комплекцию. Если нужно, он умел уступать.
Вопрос. То, что сделал министр юстиции США, было нарушением закона?
Роберт Кеннеди. Гувер хотел уничтожить Кинга, это ясно. Мне известна одна история о человеке, который какое-то очень короткое время был членом коммунистической партии, а затем порвал с нею. В 1960 году он работал в Национальном комитете демократической партии. В то время мой брат Джон Кеннеди выставил свою кандидатуру на пост президента. Гувер ненавидел брата. Он стал собирать досье на всех, кто имел отношение к предвыборной кампании Джона. Когда он узнал о том человеке, он распорядился, чтобы в прессу "просочилась" информация, будто у Кеннеди в Национальном комитете служит коммунист. В газетах появились заголовки, и это вызвало такие кривотолки, что Джону пришлось расстаться с тем человеком. Я знаю много способов, как можно злоупотреблять подобными сведениями… Предположим, я отказал бы Гуверу - не дал бы разрешения на прослушивание телефонных разговоров Кинга. Вы представляете последствия? Не только для Кинга… Нет в стране человека, который мог бы похвастать, что не боится Джона Эдгара Гувера. Нет. Во всяком случае, среди тех, кто хотя бы в какой-то степени занимается политикой. Поверьте мне. И все же у этого решения имелся и другой мотив. Более важный.
Вопрос. Какой?
Роберт Кеннеди. Гувер хотел этим подслушиванием уничтожить Кинга. Мы оба были уверены, что подслушивание не подтвердит обвинения, которое выдвинул против Кинга Гувер…
* * *
Первый "отельный" микрофон для круглосуточного подслушивания всех разговоров, ведущихся в номере, был спрятан в вашингтонском отеле "Уиллард", где Кинг останавливался, всего в одном квартале от Белого дома. Ведя наблюдение за Кингом, ФБР устанавливало также микрофоны в других отелях Вашингтона, в Милуоки, Гонолулу, Лос-Анджелесе, Детройте, Сакраменто, Саванне, Нью-Йорке. По распоряжению ФБР местная полиция Майами, Нью-Йорка и нескольких других городов устанавливала микрофоны и прослушивала разговоры Кинга даже в церквах.
Эндрю Янг, один из ближайших сотрудников Мартина Лютера Кинга, свидетельствует: "Однажды - это было в Селме, штат Алабама, - мы нашли микрофон, спрятанный в церковной кафедре. Мы извлекли его и поставили перед оратором на виду у всех, а преподобный Абернети назвал его "маленьким мерзавцем" и сказал: "Я хочу напомнить мистеру Гуверу, нехорошо держать такой дорогой микрофон где-то внизу в дырке, где так много статического электричества. Пусть этот маленький мерзавец стоит тут перед нами - прямо, без помех". И принялся молиться в микрофон Федерального бюро расследований".
* * *
28 августа 1963 года 250 тысяч участников Движения за гражданские права вышли на улицы Вашингтона, чтобы этой демонстрацией ускорить принятие Акта о гражданских правах.
В тот день Мартин Лютер Кинг произнес свою, ставшую известной всему миру речь, начинавшуюся словами: "Я мечтаю…"
"Я мечтаю о том дне, когда на красных холмах Джорджии сыновья бывших рабов и сыновья бывших рабовладельцев смогут сесть вместе за стол братства. Я мечтаю о том дне, когда даже штат Миссисипи, штат, изнемогающий от зноя угнетения, будет превращен в оазис свободы и справедливости.
Я мечтаю о том дне, когда четверо моих маленьких детей будут жить в стране, где о них станут судить не по цвету их кожи, а по их характерам.
Я мечтаю о дне, когда каждая долина будет возвышена, а каждый холм и гора понижены. Неровные места будут выровнены, а кривые - выпрямлены. С этой верой я вернусь на Юг. С верой в то, что из горы отчаяния мы сможем высечь камень надежды. С верой в то, что мы сможем работать вместе, молиться вместе, бороться вместе, идти в тюрьму вместе, вставать за свободу вместе, зная, что когда-нибудь мы станем свободны…
Если мы дадим свободе звенеть, если мы дадим ей звенеть в каждом городе и поселке, в каждом штате, мы сможем приблизить тот день, когда все божьи дети - черные и белые, верующие и неверующие, протестанты и католики - смогут взяться за руки и словами старого негритянского духовного гимна сказать: "Свободны, наконец! Свободны, наконец, Великий всемогущий боже, мы свободны, наконец!""
Эту речь цитировали во всем мире. Кадры хроники, запечатлевшие выступление Кинга, демонстрировались на киноэкранах многих стран.
ФБР доложило правительству, что среди 250 тысяч демонстрантов оно насчитало "не менее двухсот коммунистов". Разведывательное управление ФБР направило Эдгару Гуверу меморандум, в котором, к удовольствию директора, признавало, что разведуправление ФБР до сих пор недооценивало степень влияния коммунистов на Движение американских негров.
В тексте меморандума говорилось:
"Кинг на голову выше всех других негритянских лидеров, вместе взятых, если речь идет о его влиянии на огромные массы черного населения. Мы должны отныне считать его… самым опасным негром для будущего нашего государства с точки зрения коммунизма, негритянского движения и национальной безопасности…
Легальные методы борьбы с ним могут оказаться недостаточными. Было бы неразумно ограничивать самих себя юридически законными методами или обязательно убедительными свидетельствами для доказательства перед комитетами конгресса связи Кинга с коммунистами…"
Практически - это было началом войны против Кинга всеми средствами. Дозволенными и недозволенными.
* * *
18 октября 1963 года ФБР официально распространило в столице США "меморандум" о Кинге. Меморандум этот был направлен не только в Министерство юстиции, но также руководящему составу в Белом доме, в Центральном разведывательном управлении, в Государственном департаменте, в Министерстве обороны, в Разведывательном управлении Министерства обороны (РУМО). В этом меморандуме Кинг обвинялся в связях с коммунистами, но нападки на него не ограничивались только этим.
Вопрос. Там были какие-нибудь данные o связях Кинга с коммунистами?
Берк Маршалл (помощник министра юстиции). Нет, этот официальный меморандум фактически был документом личного характера…
Вопрос. То есть?
Маршалл. Атакой на личность Кинга, атакой - безо всяких доказательств - на его характер, его моральный облик, на самого человека, доктора Мартина Лютера Кинга.
Вопрос. Но ведь все эти вопросы, связанные с характером человека, не имеют никакого отношения к ФБР. ФБР, насколько известно, занимается вопросами безопасности США, не так ли?
Маршалл. Этот документ только очень отдаленно относился к чему бы то ни было, связанному с такими вопросами, как, например, существует ли коммунистическое влияние в Движении за гражданские права… Это была просто персональная, личная атака на человека.
Вопрос. Но ведь каждый здравомыслящий человек из руководящего состава учреждений, куда был послан меморандум ФБР, должен был понимать это. По логике вещей они должны были вернуть меморандум Гуверу с протестом. Сделал ли кто-нибудь это?
Маршалл. Насколько мне известно - нет.
* * *
Распоряжение Роберта Кеннеди о том, что для прослушивания разговоров Мартина Лютера Кинга агентами ФБР устанавливается испытательный срок в один месяц, не было выполнено. За этот месяц произошло множество событий. Одно из них - выстрелы 23 ноября 1963 года в Далласе, оборвавшие жизнь президента Кеннеди.
Мартин Лютер Кинг. "Хотя вопрос - кто убил президента Кеннеди - важен, еще более важен вопрос - что убило его. Наш покойный президент был умерщвлен морально неприветливым климатом… Своей смертью президент Кеннеди говорит нам всем нечто важное. Он говорит кое-что любому политикану, который кормит своих избирателей черствым хлебом расизма и гнилым мясом ненависти. Он говорит кое-что любому священнику, который видит зло расизма и тем не менее хранит молчание, сидя в безопасности за цветными стеклами своей церкви… Он говорит нам всем, что этот вирус ненависти, просочившийся в вены нашей нации, неизбежно приведет к нашей моральной и духовной гибели, если мы не будем его сдерживать".
Когда Мартин Лютер Кинг узнал о смерти президента Кеннеди, он сказал своей жене Коретте: "Со мной произойдет то же самое. Я же говорил тебе, что это больное общество".
"Я ничего не могла ответить ему, - рассказывает Коретта. - Я ничем не могла утешить мужа, я не могла сказать: "С тобой этого не произойдёт". Я чувствовала, что он был прав. Молчание было страшно мучительным. Я придвинулась к нему и взяла его за руку…"
* * *
Убийство президента страны критическим образом повлияло на весь характер деятельности его брата, министра юстиции. Особенно на его взаимоотношения с ФБР. Он оказался один на один со стариком Гувером. Президентской поддержки у министра юстиции уже не было. Вот почему по истечении месячного срока Роберт Кеннеди не потребовал от ФБР доклада о результатах прослушивания. И "забыл" прекратить его.
"Полная обработка" Кинга продолжалась и усиливалась.
В декабре 1963 года, менее чем через месяц после убийства Кеннеди, в штабе ФБР в Вашингтоне состоялось секретное совещание, на котором обсуждался план действий ФБР против Мартина Лютера Кинга. Повестка дня совещания состояла из 21 пункта. Вот выдержки из нее.
"Об использовании секретных черных агентов ФБР в районе Атланты (Джорджия). Сколько таких агентов потребуется?
Об испвльзовании телефонного и микрофонного прослушивания разговоров, ведущихся сотрудниками Мартина Лютера Кинга. Каковы возможности обоих видов прослушивания?
О возможности выявления недовольных среди сотрудников руководства Движения и (или) бывших сотрудников, которые могут иметь основания быть недовольными.
О возможных связях конторы (отделение ФБР в Атланте. - Г.Б.) среди священников черных или белых, которые могли бы оказаться полезными. О возможном использовании таких связей нами.
О возможности получения информации по финансовым операциям Кинга, которая могла бы быть представлена в выгодном для нас свете.
О возможности подсадки в офис Кинга привлекательной особы женского пола и использования ее для дискредитации Кинга…"