Мужчины нехотя принялись скидывать джинсы и кроссовки и прыгать в воду, девушки зачем-то тоже стянули платьица и юбочки и попрыгали вслед за ними. Однако ж вместо того, чтобы дружно подналечь, компания продолжила злостно развлекаться: кто-то вытащил фотоаппарат и излишне радостно комментировал каждый блик фотовспышки:
- Внимание! Исторический кадр! Добры молодцы снимают шхуну "Беда" с мели! Эй, капитан Дима Врунгель, повернись в кадр, дай запечатлеть тебя для истории! Машенька, ручкой обопрись о борт! Вот-вот! Идеальная композиция! Просто "Бурлаки на Волге"! Шикарно, шикарно!
Такого издевательства Димка выдержать не мог.
С раздраженным шипением растворимого аспирина он сиганул в воду.
- Все хиханьки им да хаханьки! - вынырнул он через несколько секунд. - Толкать давайте!
Однако ж ответом ему была тишина. Димка оглянулся и сделал несколько шагов в сторону, где, по его мнению, должен был стоять катер, но… его там не было!
Капитан принялся удивленно озираться. Тут наконец он заметил, что вся компания радостно уставилась в одном направлении. Димка тоже посмотрел туда.
- Сам поплыл! - довольно объяснил один из пассажиров. - Даже толкать не пришлось!
- Мы тут пока брызгались да фотографировались, обернулись - лодки и нету! - виновато призналась одна из девушек. - Она как-то незаметно снялась.
Никем не управляемый катер без единого человека на борту быстро скользил вдаль, несомый волнами. И тому было вполне понятное объяснение: когда вся компания, включая весомого капитана, покинула судно, осадка его, до того вплотную приближавшаяся к ватерлинии, резко уменьшилась - ровно настолько, что позволило катеру сняться с мели без посторонней помощи.
- Ну вот, - убито рубанул по воде рукой Димка. - Я же говорил, что капитан не может покидать судна!
- Зато судно может покидать капитана! - скорее, по инерции все еще ехидничали пассажиры, пока не осознали, что вместе с катером в прекрасное далеко уплывают и их брюки, юбки, сумки с документами, мобильники и прочие дорогие их сердцам вещички.
- Ловить его надо! Ловить! - запищали вдруг девушки. - Что ж вы тут стоите? Плывите за ним!
И гонка началась. Девушки ломанулись на берег и с ойканьем и айканьем поскакали вдоль реки, впрочем, не очень-то резво: все-таки они были босиком. Руки мужчин энергично вздымались над водой, поднимая мириады брызг. Но судно продолжало отрываться от преследователей. Все-таки не зря Димка нахваливал гидродинамические характеристики своего катера.
Настигли беглеца лишь тогда, когда тому самому надоело играть в догонялки и он прибился к очередной мели.
- Ну что, сами сможете с мели снять или без меня опять не справитесь? - спросил Димка, хватаясь за белый борт своего любимца и дыша как марафонец.
Молю о прощании
Тещу, как и родину, не выбирают. Она, как объективная реальность, дается. В нагрузку. В ощущениях.
Кто с тещей жил, тот на фильме ужасов смеется. Примерно так можно подвести итог краткосрочного визита тещи Митьки Тропинкина в Москву. Вообще-то Митька Тропинкин - милейшей души человек. И любая мало-мальски вменяемая женщина была бы просто рада заполучить такого зятя. А чего еще хотеть: совсем не курит, почти не пьет, всем красивым девчонкам предпочитает свою законную жену Катьку. Плюс к нему в качестве бонуса для невесты прилагались приятные мелочи в виде жилплощади в столице и приличной зарплаты.
И вообще, честно говоря, для скромной секретарши родом из Гаврилов-Яма, пусть и выпускницы Института стали и сплавов, такая партия не самый удручающий вариант.
Однако же, как все мамаши, Валентина Ивановна была уверена, что ее дочка заслуживает как минимум сына Чубайса (есть такой парень) или, на худой конец, Максима Галкина. Однако судьба наперекор Валентине Ивановне свела ее ненаглядную дочку не со звездным отпрыском и не с подающим надежды юмористом, а с простым тружеником рынка недвижимости, к тому же старше ее дочки почти на десять лет.
Вообще-то однажды Мите уже приходилось встречаться с тещей. На свадьбе. Именно поэтому, как считает Тропинкин, она, свадьба, и не удалась. Валентина Ивановна была доставлена в столицу прямо накануне бракосочетания. И просто поставлена перед фактом: Катечка выходит замуж. За Митю. Валентина Ивановна, конечно, была сильно разочарована, что ее материнского совета никто не спросил.
В отместку будущая теща придумала рассыпать рис на головы новобрачным в не самом последнем московском ресторане. Закончилось все тем, что рисины попали жениху аккурат в плохо защищенный линзой с диоптрией -8,25 глаз, в результате чего потом Митька узнавал свою нареченную лишь по белому платью. Когда ему, уже ослепленному желаниями, подсунули под нос туфлю невесты, полную теплой водки, жениха, натурально, стошнило. К тому же вследствие утери линзы жених вел себя весьма странно: натыкался на гостей, прикрывал правую часть лица рукой и проносил ложку мимо рта. Из чего Валентина Ивановна, никогда не сталкивавшаяся в своей провинции с таким зрительным феноменом, как сильная близорукость, решила, что молодожен нажрался до неприличия. Она даже имела откровенность по-бабьи всплакнуть на торжестве по своей несчастной дочурке, доставшейся такому бесперспективному и беспомощному алкоголику. И сколько бы молодые люди ни убеждали женщину в том, что Митя - более чем приличный молодой человек, свое мнение она уже составила.
Надо ли говорить, что Митя не испытывал никакой тоски по новым родственникам. И даже радовался, что Гаврилов-Ям - это не Московская, а Ярославская область. И что поезда туда совсем не ходят, а автобусы ездят раз в сутки и билет на них стоит половину тещиной пенсии. Так что он чувствовал себя вполне защищенно и спокойно.
Но неспокойно было материнское сердце. И выждав положенный медовый месяц, Валентина Ивановна нагрянула с ревизией. И что же открылось ее взору? Форменное безобразие: молодой супруг заявлялся домой не раньше десяти вечера. И даже после программы "Время" ему звонили какие-то подозрительные женщины. Мало того: Митя наотрез отказывался отпроситься на пару дней с работы, чтобы выгулять любимую тещу по Москве, провезти ее по всем мелкооптовым рынкам, не исключая Черкизовский. Еще больше разочароваться Валентине Ивановне пришлось, когда она открыла один из шкафчиков, который оказался баром. Батареи из дорогих виски, коньяков и прочих неслабых напитков окончательно убедили простую русскую бабу в том, что Митя страдает традиционной русской болезнью. И бесполезно было ей объяснять, что все это - презенты от благодарных клиентов, а не то, что она подумала. И что будь он тем, кем она подумала, - эти бутылки не стояли бы здесь такими полненькими. Необходимость оправдываться очень травмировала Митю. Утомляла также неуемная санитарно-очистительная энергия тещи. Она постоянно что-то терла, полировала, дышала на все стекла и тут же шуршала по ним газетами. Дошла до того, что до блеска отдраила антикварную бронзовую собачку, привезенную из Франции, весь шарм которой для Мити заключался в благородной зеленоватой старости. Катя тоже переживала в меру сил. В конце концов, успокаивать мужа под покровом ночи приходилось именно ей.
Надо ли говорить, как счастливы были молодожены, когда Валентина Ивановна наконец засобиралась восвояси. По такому радостному случаю Митя не пожалел своего времени и лично съездил накануне на Щелковский автовокзал за билетом до Гаврилов-Яма.
И вот - волнующий вечер. Молодожены пораньше вернулись домой и с удовлетворением осмотрели стоящие в коридоре сумки. Валентина Ивановна уже суетилась рядом. Выехали сильно загодя. Но, как назло, каких-то двух не сильно умных товарищей угораздило столкнуться аккурат на Третьем кольце и ловко перекрыть половину дороги аккурат в вечерний час пик. Когда Митя понял, что пробка эта может стоить ему не только часа потерянного времени, но еще одних суток в одной квартире с тещей, он готов был рвать на себе волосы, выскочить из машины и нести тещу со всеми ее сумками и пакетами к автовокзалу на руках. Но вместо этого сосредоточенно притормаживал на первой передаче и беззвучно ругался про себя. Наконец удалось свернуть на Щелковское шоссе. Дальше дело пошло споро и даже появилась надежда успеть ко времени. Митя гнал как мог. И вот уже показалась она - запруженная автобусами площадь автовокзала.
- Еще немного! Еще чуть-чуть! - напевал про себя Митя.
Но радость его оказалась преждевременной.
- Митя, это он, - упавшим голосом пролепетала Катя.
- Конечно, он! - бодро кивнул Митя. - Щелчок!
- Нет, дорогой, это мамин автобус, - нервно пролепетала Катя, посмотрела на мужа глубоким тоскливым взглядом и ткнула пальчиком в лобовое стекло. - Он уехал! Автобус уехал!
Митя присмотрелся в указанном направлении. И точно: впереди под мигающий желтый сигнал светофора величественно уплывал широкий зад "Икаруса" с ясно читаемой табличкой в заднем стекле "Москва-Гаврилов-Ям". Определенно это был тот самый автобус. Потому что другой такой же ожидался только завтра в это же время.
На этот раз Митя уже выругался звучно. Весь его вид выражал крайнее состояние паники. Мозг лихорадочно искал решение внезапно свалившейся проблемы.
Конечно, каждый ненормальный мужчина на его месте развернулся бы и поехал домой, проклиная пробки. Каждый нормальный бросился бы догонять "Икарус". Ловко маневрируя, прижал бы его к обочине, заставил остановиться и таки запихнул бы в него ненавистную тещу. Примерно так думала Катя и прикидывала степень нормальности своего супруга.
Дальше события начали развиваться стремительно. Митя резво рванул со светофора вслед за автобусом. Катя с тревогой вжалась в сиденье и проверила, надежно ли пристегнут ремень безопасности. Валентина Ивановна истово перекрестилась и громко зашептала молитвы, умудряясь вставлять между ними проклятья в адрес зятя, бессмысленно рискующего ее драгоценной жизнью, а также уверения в том, что она совершенно никуда не торопится и вполне может еще хоть неделю пожить со своими дорогими детьми. Естественно, Митя, захваченный погоней, не обращал никакого внимания на эти бессвязные вопли и бормотание.
Тропинкин маневрировал в плотном потоке с истовостью бывалого стрит-рейсера. Благо, что огромной туше автобуса сложно было затеряться в потоке машин. Проскочили мимо поста ГАИ и выскочили на МКАД. И вот - "Икарус" уже справа по борту. Катя зажмурила глаза, представляя, как их "фольксваген" сейчас с отчаянием моськи накинется на общественный транспорт. Но… никаких резких маневров не последовало. Машина на прежней скорости продолжила движение вперед.
Катя открыла глаза. Автобуса не было. Вернее, он был - но только сильно-сильно сзади.
- Митя, - неуверенно предположила Катя. - Неужели ты хочешь отвезти маму до самого Яма? Это слишком большая жертва! Тебе же завтра на работу!
- Не отвлекай! - отрывисто отвечал Тропинкин, встраиваясь в самый левый ряд и удовлетворенно поглядывая на спидометр.
Полупарализованная от страха и переживаний теща с интересом прислушивалась к разговору.
- А что, очень хорошая мысль! - наконец подключилась она к дискуссии. - Поехали ко мне. Я вам с собой картошечки дам, огурчиков соленых.
Свернули с МКАДа и почти завязли в плотном потоке на Ярославском шоссе. Катя уже канючила не переставая - в конце концов, у нее тоже какие-никакие планы на сегодняшний вечер. И вдруг внезапно "фольксваген" резко метнулся вправо и с легким свистом затормозил рядом с машиной ГАИ.
- Они же тебе не махали! - мрачно буркнула Катя. - Не нужен ты им!
- Зато они мне нужны! - весело бросил Митя, порылся в кошельке и отправился прямиком к удивленным гаишникам.
Оставшаяся в салоне Катя с недоумением наблюдала за тем, как гаишники сначала отрицательно махали головой, потом по-товарищески предложили Митьке сигарету, а потом вообще весело заржали, захлопали Митьку по плечу и принялись что-то рассказывать, бурно жестикулируя.
Загадка разрешилась просто: когда на горизонте появился вожделенный "Икарус", самый розовощекий из инспекторов лениво махнул в его сторону жезлом. И автобус по мановению волшебной палочки сбросил скорость, прижался к обочине и остановился.
- Скорей, скорей, мамаша! Выгружайте вещи! - бросился к своему автомобилю Митя.
Когда автобус снова влился в транспортный поток, унося в своем чреве Валентину Ивановну, Митя по-братски бросился обнимать сотрудников автоинспекции.
- Спасибо, ребята, спасибо! - повторял он и чуть ли не смахивал с ресниц слезу.
- Ну ладно тебе! - застенчиво отвечали гайцы. - Это наш долг. Наш мужской долг.
- Но пасаран? - заговорщически спрашивал Митя.
- Они не пройдут! - уверенно отвечали гаишники.
Праздник непонимания
Понять женщину чрезвычайно сложно. А если уж она пытается "остаться загадкой" или "отойти от стереотипов", задача становится сродни делению на ноль. То есть не имеет решения.
Есть же нормальные женщины, которые, как положено, каждое 8 Марта выражают бурные восторги, получая традиционные подарки. На самом деле, возможно, сами восторги далеко не такие бурные, как их выражение. Ведь плюшевыми игрушками, честно говоря, уже заставлены целые полки почти у всех представительниц прекрасного пола "до 16 и старше". Да и французские духи сегодня не такая уж редкость, чтобы впадать в эйфорию от надписи "Eau de toilette. Made in France". Но ведь мужчины их дарят, желая обрадовать. И большинство женщин стараются привести свою реакцию в соответствие с ожидаемой нормой. И правильно делают. Потому что всякая женская ненормальность провоцирует мужчину на, соответственно, неадекватное поведение.
Юлечка Козлова, ранняя дочь моего знакомого Василия Козлова, была интересной тинейджеркой. Как и все продвинутое поколение пост-пепси, она решительно отвергала стереотипы и условности, которыми, на ее взгляд, была опутана жизнь ее предков. Так, например, она решительно игнорировала свойственную Козловым-старшим избирательность в общении и тащила в дом, напичканный дорогущей техникой, всяких люмпенов. Типа молодого сантехника из ДЭЗа с незаконченным пэтэушным образованием. О чем уж она там беседовала с этим сантехником за закрытыми дверями в Юлечкиной комнате, так и осталось невыясненным. Кроме того, ребенок часами торчал в Интернет-кафе, успешно программируя там хоум-пейдж и флиртуя с завсегдатаями, но при этом получал двойки по алгебре. Юля запоем читала Кастанеду и Коэльо, но при этом отказывалась даже открывать "Мастера и Маргариту" и "Понедельник начинается в субботу", которыми восхищались ее родители. Чем дальше, тем бунтарский дух ребенка становился очевиднее. Дабы не прервать связующую нить поколений, родители старались быть прогрессивными и следовать за своим чадом. Удавалось, прямо скажем, не всегда.
Жена Василия, например, чтобы сблизиться с дочерью, даже как-то пыталась покрасить волосы ребенка в зеленый цвет - ей казалось, что это очень экстремально и вообще… Именно об этом она мечтала лет 15 назад, когда ей было 19 и она собиралась сбежать из дома к любимому! Но дочь, завидев кислотную краску, в ужасе отшатнулась:
- Не, мам, зеленые африканские косички - это сакс даже в Африке! - И на всякий случай собрала свои косички в хвост.
Папа Вася под предлогом единения поколений даже однажды вытащил себя и дочурку в "Парижскую жизнь". Развлекся он отменно. Только дочь почему-то повела себя там как скромница: решительно отказалась танцевать, забилась в уголок и с недоумением смотрела по сторонам. Папа Вася очень удивился - ведь на видеокассетах с дня рождения одноклассника Паши Юленька очень резво дергалась под какую-то чудовищную однообразную музыку. А под зажигательные ритмы Бритни Спирс и подретушированных ди-джеями "Модерн Токинг" и "Бони М", мучительно замирала, заткнув уши. Ну и, что естественно, Юленька решительно брезговала традиционными праздниками. На Новый год она еще хоть как-то отзывалась. Хотя елку находила деревянной реликвией. Зато всякие там 1-е Мая, День Конституции, 23 февраля и 8 Марта, проявляя избирательный дальтонизм, отказывалась считать красными днями календаря. Праздновала она совсем другие праздники: День взятия Бастилии, Хэллоуин, День сисадмина, день рождения Че Гевары и день рождения Кевина Митника. Словом, если вы все еще намереваетесь завести детей… Хотя спич не об этом. А про 8 Марта.
Так вот про женский день. Наверное, в каком-нибудь дурацком интервью из журнала "ОМ" написали, что шикарные подарки по праздникам, говоря нашим языком, - моветон. То есть что лучше мелкие ежедневные знаки внимания, чем большие буржуазные презенты по поводу. И кто вообще заставляет журналистов, пишущих про искусство выбора подарков, и "звезд", дающих интервью, все время делать такое противопоставление? Надо заметить, что при кажущейся неординарности вышеозначенная точка зрения не так уж революционна, как того хотелось бы Юлии. Нечто подобное уже заявляли в своих интервью Лариса Долина, Филипп Киркоров, Иосиф Кобзон и Евгений Петросян. Но Юля этих интервью, конечно, не читала. А потому была уверена, что это ужасно оригинально - с пренебрежением относиться к дорогостоящим, но прогнозируемым по календарю сюрпризам.
Ну и вот. В прошлогодний праздник 8 Марта папа Вася, все еще не въехавший в систему ценностей своей дочурки, решил сделать ей сногсшибательный презент. В своем подарке он попытался учесть все сразу. И то, что у него растет девочка. И то, что школа - это светская тусовка в миниатюре. И то, что есть истинные ценности. И то, что бриллианты - лучше друзья девушек. Словом, он выбрал самый банальный подарок - кольцо известной фирмы с мелкими брюликами и такие же сережки. Василий ужасно был горд своим выбором. Ну еще бы - какая девчонка в 14 лет сможет похвастаться эдакими штучками!
Василий, конечно, не игнорировал ребенка и раньше. Он не жадный и не бедный. Не знаю уж, чем там Вася конкретно занимается, на все вопросы о работе он отвечает как однокашник президента. То есть расплывчато.
- Я управляю финансовыми потоками, - отговаривается Вася.
Что это за потоки и куда он их направляет, до сих пор остается для меня загадкой, но, судя по заработкам Васи, потоки эти сравнимы с рекой Яузой, например. То есть хоть и мутные, но не такие уж мелкие. Так что Василий и раньше мог себе позволить (и позволял) баловать дочку. Но все это, как правило, были утилитарные будничные вещи типа навороченного музыкального центра. Так что ожидать особой радости от ребенка по поводу их приобретения, конечно, не приходилось. Предвкушая на этот раз неумеренные восторги и желая их усилить, Вася еще догадался сделать гравировку на внутренней стороне кольца: "Дочке от папы на 8 Марта. 2003 г.". Вася написал бы и больше, но места не хватило. И вот настал Международный женский день, и папулька ввалился в комнату дочери, сжимая в кулаке красиво завернутые коробочки.
- Поздравляю с праздником! - сказал он и протянул дочери презент.
Юлечка принялась бодро шуршать упаковочными материалами. Коробочка раскрылась, и из нее выглянуло на свет, сверкая многочисленными блестящими глазками, колечко. Дальше случилось невероятное. Вместо положенного "вау", "круто" и бросания отцу на шею с благодарностями Юлька спросила:
- Что это?
Озадаченный Вася попытался объяснить дочери, какое счастье на нее свалилось.