- Билли, я тебе уже говорила, что меня зовут не миссис Бакэн и не мэм… Я - Ханна, понятно?
Пытаясь подбодрить его, я протянула к нему руку. Но как только мои пальцы прикоснулись к его запястью, Билли поморщился и отдернул руку.
Я опешила:
- Извини, если я…
Он замотал головой, призывая меня больше ничего не говорить, потом сделал небольшой круг по комнате, глубоко затягиваясь сигаретой и пытаясь успокоиться. Я хотела что-то сказать, но почувствовала, что лучше промолчать. В следующую минуту он швырнул на пол окурок, закурил следующую сигарету и сказал:
- А теперь мне пора работать.
- Билли, я не хотела…
Он снова отчаянно махнул рукой.
- Мне надо работать, - повторил он.
- Хорошо-хорошо, - сказала я, хотя не видела в этом ничего хорошего, но решила, что лучше все-таки уйти. Так я и сделала. - До завтра, Билли.
Он отвернулся и промолчал.
На следующее утро я, с Джеффри в коляске, отправилась на квартиру. Было около одиннадцати, и Билли уже работал. Когда я вошла, Билли смущенно кивнул, спустился со стремянки, достал из кармана пачку сигарет и предложил мне закурить.
- Надеюсь, ты не всю ночь работал? - спросила я, когда он поднес спичку к моей сигарете.
- Да нет, конечно, - ответил он. - Пришел домой… ну, не знаю… светало уже.
- Но это, наверное, в половине седьмого. Четырех часов сна тебе явно недостаточно.
- Нет, четыре часа - это то, что нужно. Вам ведь надо выбираться из этого мотеля, и, если все пойдет нормально, вы сможете переехать сюда в следующий уик-энд.
- Это было бы здорово, но только не за счет твоего сна.
- Вам надо поговорить с Эстель Верн, - перебил он меня.
- С кем?
- Эстель Верн. Это наш городской библиотекарь, и ей нужна помощница.
- О… хорошо, - сказала я, несколько смутившись от такого поворота в нашем разговоре.
- Я рассказывал ей про вас, говорил, что вам очень нужна работа.
- А разве я тебе об этом говорила?
- Э… я не знаю… но вам ведь нужна работа, правда?
- Я не уверена… все-таки мне приходится целый день сидеть с Джеффри…
- Но мама Бетти Басс сможет за ним присматривать, пока вы в библиотеке…
Господи, в Пелхэме действительно ничего нельзя утаить.
- …и вам не стоит беспокоиться насчет мамы миссис Басс, у нее не самый чистый дом, но зато с детьми она очень хорошо обращается…
- Я сегодня же поговорю с мамой Бетти Басс, идет?
- А с Эстель Верн?
- Билли, ты прямо-таки взялся организовывать мою жизнь, - сказала я.
- Просто хочу, чтобы вы были счастливы здесь, мэм.
- Но я и так счастлива.
- Нет, это не так, - сказал он и затушил сигарету об пол. Потом он отвернулся от меня, взял свою кисть и продолжил работу, давая понять, что разговор окончен.
Я спустилась вниз, слегка озадаченная и смущенная. Зашла в кабинет врача. За стойкой администратора была медсестра Басс. Она кивнула мне и снова уткнулась в бумаги, буркнув:
- Доктор сейчас занят.
- Отлично, - сказала я. - Передайте ему, что я просто проходила мимо… ничего важного.
Я развернула коляску к выходу. Уже в дверях медсестра Басс окликнула меня:
- Вы устраиваетесь на работу в библиотеку?
Я выдавила из себя улыбку:
- Посмотрим.
Глава шестая
Бывает так, что встретишь человека и понимаешь, что ты с ним на одной волне, и он сразу становится твоим другом. Так произошло у меня с Эстель Верн. Едва переступив порог публичной библиотеки Пелхэма, я почувствовала себя как дома.
- Значит, ты моя новая помощница, - сказала Эстель, когда я подошла к ее столу.
Я опешила.
- Я буду работать здесь? - вырвалось у меня.
- Мне так кажется.
- Но разве вы не хотите сначала побеседовать со мной?
- В этом нет необходимости. Еще до того, как вы появились здесь, я уже знала, что ты мне подходишь.
- Но откуда?
- Пелхэм - городок маленький, и все только и говорят, какая ты независимо мыслящая женщина. Из чего я сразу сделала вывод: вот моя новая помощница.
Эстель Верн было около пятидесяти. Невысокого роста, худощавая, с острыми чертами лица и копной коротких, посеребренных сединой волос. Но именно ее глаза подсказали мне, что это вовсе не типичная представительница новоанглийской провинции. Я увидела в них озорство, ум и ярко выраженную независимость мышления.
Эстель была уроженкой и патриоткой Мэна. Выросла она в Фармингтоне, где ее отец преподавал в местном педагогическом колледже, поступила в университет Мэна в Ороно, на факультет библиотечного дела и английского языка. Потом она нашла работу в библиотеке Карнеги в Портленде и там познакомилась с мужчиной лет тридцати с небольшим, который однажды зашел в библиотеку и спросил роман Синклера Льюиса "Бэббит".
- Я подумала, что у парня хороший вкус, да и выглядел он вполне представительно: прилично одет, вежливый, любознательный, попросил порекомендовать ему и другие книги для чтения. Вот так я познакомилась с Джорджем Верном. Оказалось, что он банкир из города с ничего не говорящим мне названием Пелхэм, где прежде был банкиром его отец. Он приезжал, в Портленд по делам раз в неделю, был не женат и пригласил меня на ланч. Мы пришли в закусочную по соседству с библиотекой, и хотя я находила его несколько суховатым, мне все-таки нравился его ум, его интерес к книгам, текущим событиям и современным идеям. Он увлеченно рассказывал о том, как три года служил в армии под командованием генерала Паттона, помогал освобождать Италию. Через неделю он снова появился в библиотеке, вернул Синклера Льюиса, попросил роман Джеймса Джонса "Отныне и вовек" и опять пригласил меня в ту же забегаловку. Так начался наш роман. Я была рада, потому что мне было тридцать лет, я все еще жила в меблированных комнатах и, Честно говоря, уже отчаялась выйти замуж и родить детей. Мужчин, которые мне встречались в Мэне, казалось, отпугивал мой острый язычок, но Джордж Верн не входил в их число. Наоборот, я думаю, в те времена мой сарказм казался ему мудростью. Что для мальчика из Пелхэма, наверное, так и было.
Эти еженедельные ланчи вскоре сменились еженедельными ужинами. Спустя три месяца он пригласил Эстель в Пелхэм на уик-энд - в большой красный дом на главной улице, где проживал единственный на весь город банкир со своей овдовевшей матерью. Миссис Верн была в то время очень плоха, но все равно управляла жизнью своего сына.
- Думаю, она мне симпатизировала, потому что я умела мыслить самостоятельно, к тому же она знала, что ненадолго задержится в этом мире - у нее была быстро прогрессирующая саркома, и поэтому в жизни ее сына должна была появиться женщина. По крайней мере, я была уверена, что она рассуждает именно так… А теперь послушай меня: если ты думаешь, что Пелхэм - это глухое захолустье, тебе следовало бы увидеть его в 1953 году. Миссис Верн была очень проницательна, и она сразу поняла, что я нахожу Пелхэм таким же привлекательным, как пожизненный приговор. Но в тот день, когда Джордж собирался везти меня обратно в Портленд, она попросила сына исчезнуть на часок, усадила меня в так называемом кабинете - она чтила традиции Новой Англии - и предложила сделку: если я выйду замуж за Джорджа, перееду в Пелхэм, нарожаю ему детей и сохраню род Вернов, она подарит мне библиотеку. Да-да, у меня появилась возможность стать хозяйкой собственной библиотеки. До этого времени в Пелхэме имелось всего три стопки книг, которые валялись в подвале епископальной церкви. Она же предложила отреставрировать здание, где мы сейчас находимся - бывший продуктовый склад, - и пообещала подарить мне десять тысяч долларов на приобретение книг. У нее были кое-какие накопления, которые она хотела потратить так, чтобы они не осели в карманах налоговиков, а библиотека была предприятием, не облагаемым налогом. Она очень хотела женить своего сына. Думаю, я тогда рассудила: он не самый худший вариант - мне пора рожать детей, и в итоге у меня будет библиотека, с которой я могу делать все, что захочу. Попрошу Джорджа купить мне в качестве свадебного подарка подержанную машину, чтобы можно было периодически сбегать в Портленд.
Семейная жизнь с Джорджем обернулась невыносимой скукой. Мало того что он оказался прижимистым, так еще и скрытым алкоголиком - постоянно припрятывал бутылки со спиртным и потихоньку накачивался в течение дня. Дети, о которых Эстель мечтала, так и не родились ("Я часто думала - не в виски ли дело?"). Они быстро отдалились друг от друга, а когда спустя два года после их свадьбы умерла старая миссис Верн, каждый стал жить своей жизнью.
- Меня все это не слишком угнетало. Потому что миссис Верн сдержала слово насчет библиотеки. Она даже использовала свое влияние на местную администрацию и добилась финансирования на развитие библиотеки и содержание штата сотрудников. А в этом году, когда демократы наконец выиграли местные выборы в Бриджтоне и окрестностях - а мы у них проходим именно как окрестности, - мне удалось убедить этих скупердяев выделить деньги на зарплату помощницы. И вот ты здесь.
Эстель задала мне кучу вопросов, начиная с моих предпочтений в литературе. Она одобрила мою любовь к Флоберу и Эдит Уортон и удивила, сказав, что книгу моего отца о Джефферсоне всегда рекомендует тем, кто просит "что-нибудь об отцах-основателях". Она призналась, что, переехав в Пелхэм, тоже с трудом привыкала к местным нравам:
- Меня воспринимали как чуждый элемент, развращающий юные умы Пелхэма - хотя их здесь не так уж много - романами вроде "Нагие и мертвые" Нормана Мейлера. Прошло года два, прежде чем я стала для них своей.
- Значит, мне придется жить в статусе аутсайдера до самого отъезда будущим летом.
- Пойми, я не хочу навязывать тебе необоснованный пессимизм, но так уж здесь заведено. В Пелхэме с подозрением относятся ко всем, кто не из Пелхэма, пока они не проживут достаточно долго, чтобы стать теми, кто из Пелхэма… если ты понимаешь, о чем я. Но, по крайней мере, один союзник у тебя теперь есть.
Работа полностью устраивала меня - с половины десятого до двух, пять дней в неделю, с зарплатой в 60 долларов. Столь скромная сумма меня не смущала. Работа была для меня стимулом встать утром и сосредоточиться на чем-то еще, помимо ухода за ребенком. Теперь я знала, что не создана для роли домашней наседки, маленькой женушки и матери, в то время как без работы чувствовала себя всеми забытой, запертой в четырех стенах. О, как бы рассмеялась моя мама.
- Конечно, тебе понадобится кто-то, кто мог бы присматривать за ребенком, пока ты на работе, - сказала Эстель. - И хотя я знаю, что она не самый чуткий человек на нашей планете…
- Как вы можете такое говорить?! - рассмеялась я.
Тем же утром я заглянула в офис мужа вместе с Джеффри. Медсестра Басс сидела за стойкой регистратуры. Как всегда, она встретила меня прохладно.
- Я устроилась на работу в библиотеку, - сказала я.
- Ага, - с энтузиазмом откликнулась она.
- И я бы хотела поговорить с вашей мамой насчет Джеффри.
- Заходи вечером, - предложила она.
Барбара Ландон предпочитала, чтобы ее называли Бэбс. В отличие от своей дочери, она была веселой и дружелюбной женщиной, хохотушкой. Ей было около шестидесяти: высокая, крупная, в халате, заляпанном детским питанием и пеплом от сигарет. Хотя сама я теперь выкуривала почти по пачке в день, моя дневная норма казалась детской шалостью в сравнении с ее привычками: казалось, она одновременно смолила по три сигареты.
И все же она сразу покорила меня своим обаянием.
- А вот это, что называется, роскошный ребенок, - сказала Бэбс, доставая Джеффри из коляски.
Удивительно, но мой сын не возражал против чужих рук, вцепившихся в него.
- Мы с тобой будем прекрасно проводить время вдвоем, только ты и я, - сказала она Джеффу. - И тебе здесь будет весело.
Под словом "здесь" подразумевалась гостиная дома, в котором Бэбс проживала со своей дочерью, внуком и зятем, Тони. Тони заведовал местным автосервисом и, как и его жена, был неприветливым типом. Пока я болтала с Бэбс, он зашел в комнату - в рабочем комбинезоне и футболке, с банкой пива "Шлитц" в руке. Хотя он был довольно худым - с тонкими усиками и виноватым взглядом, - бицепсы у него выглядели впечатляюще. Так же, как и татуировка с девизом морского пехотинца "Всегда верен" на левом предплечье.
- Привет, - тихо произнес он.
- Это жена доктора, - представила меня Бэбс. - А это ее малыш, Джеффри.
- Вы ведь ездите на "вольво"? - спросил он.
- Да.
- Я должен идти.
Не успел он подойти к двери, как из кухни выплыла его жена с сыном Томом на плече.
- Куда ты? - спросила она Тони.
- На улицу, - ответил он и толкнул дверь.
- Он сказал, куда пошел? - спросила она у матери.
- Да. На улицу, - кивнула Бэбс и повернулась ко мне: - Принести тебе пивка, милая?
Я не отказалась от банки пива "Шлитц" и сигареты "Тарейтон". Бетти посадила своего мальчика в игровой манеж. Бэбс взяла на руки Джеффри и отправила его к Тому. В манеже было полно деревянных игрушек, и он явно нуждался в хорошей уборке, но я попыталась не замечать этого безобразия.
- Теперь, дорогая, - сказала Бэбс, - поскольку я присматриваю за Томом, я с удовольствием возьму в нашу компанию еще и Джеффа.
Она улыбнулась дочери во весь свой беззубый рот. Бетти ответила ей суровым взглядом.
- Да, это было бы замечательно, - сказала я, после чего объяснила, в какие часы я на работе, и спросила, сколько денег она возьмет за неделю.
- Да ничего мне не надо, - ответила она. - Потому что, как я уже говорила, я все равно сижу со своим внуком…
- Но я должна вам заплатить, - возразила я.
- Хорошо, пять баксов.
- В день?
- Это с твоих-то шестидесяти баксов в неделю? Да господи, нет, конечно. Пять баксов в неделю меня вполне устроит. На сигареты хватит.
В тот вечер, когда Дэн пришел с работы, его внешний вид ужаснул меня. Он подстригся. И не то чтобы просто подровнял концы, он радикально сменил образ - вместо удлиненной стрижки появился короткий "бобрик".
- Дай-ка я угадаю. Тебя призывают в армию, - сострила я.
Но шутка не прошла, потому что Дэн действительно выглядел усталым и напряженным.
- Так тебе не нравится? - раздраженно спросил он.
Я не уловила намек и не стала менять тему. Вместо этого я сказала прямо:
- Нет, мне не нравится. Так ты похож на сержанта-инструктора по строевой подготовке.
- Я подстригся только потому…
- Я знаю, знаю. Так легче вписаться в здешний мир.
- Да, что-то вроде того. А ты полагаешь, что это конформистские штучки, я угадал?
- Дэн…
- Это противоречит твоим идеалам контркультуры?
- Какого черта ты злишься?
- Я просто устал как собака, вот и все, - сказал он, скидывая туфли и плюхаясь на кровать. - Сегодня был на редкость неудачный день.
- И это дает тебе право вымещать свою злость на мне?
- Ничего я на тебе не вымещал.
- Позволь с тобой не согласиться.
- Ты здесь несчастлива, так ведь?
- Я несчастлива в этом чертовом мотеле.
- Я не об этом.
- Послушай, - сказала я, пытаясь перевести разговор на другую тему. - Я устроилась на работу в библиотеку.
- Да, я слышал.
- Разве ты не рад?
- Конечно рад. И сестра Басс сказала мне, что ты согласилась оставлять Джеффа у ее матери. Политически все грамотно.
- Мне понравилась Бэбс, хотя…
- Да?
- Там немного грязновато.
- Но уж не хуже, чем…
- Я бы и не посмела оставить Джеффа в небезопасном месте.
- Знаю.
- Рада это слышать, - сказала я.
- Ты что, опять затеваешь ссору? - спросил он.
- Нет, это ты уже начал ее.
Мы съехали из мотеля на следующий день, заплатив почти двести долларов за две недели прозябания в этой дыре. С учетом того, что Дэну платили всего шестьсот долларов в месяц, а бесплатное проживание в доме Бланда было частью контракта, для нас было разорительным платить за "удовольствие" провести время в таком "милом" местечке.
- Не переживай, мы вернем эти деньги, - сказал Дэн.
- Понимаешь, я только что выписала Билли чек на шестьсот долларов за ремонт… и это съедает последние остатки наших сбережений.
- Завтра же я поговорю с Делорес.
- Нет, я сама. Ты уж занимайся пациентами, а я позабочусь о переезде.
На самом деле переезд полностью взял на себя Билли. Весь наш скарб и нехитрая мебель хранились в местном амбаре, который он нашел для нас. Теперь мы все это выгрузили, подняли наверх по узкой лестнице и расставили в отремонтированной квартире. Поскольку апартаменты были тесноваты, места едва хватило, чтобы поместились наша двуспальная кровать, комод, диван, большое кресло-качалка и сосновый стол со стульями.
Билли сотворил настоящее чудо. В сравнении с той квартирой, что мы увидели по приезде, перемены были разительными. Свежевыкрашенные белые стены, отциклеванный пол, обновленная кухня и туалет, который уже не выглядел отхожим местом, нарушающим все мыслимые и немыслимые санитарные нормы. Я постаралась забыть о крохотных размерах нашего нового жилища. Было приятно просто оказаться в чистом и относительно просторном помещении, в окружении родной мебели. И опять же спасибо неукротимой энергии Билли (он начал перевозить нашу мебель с семи утра) - мы распаковали вещи и расставили все по местам уже к приходу Дэна с работы.
Для него "прийти с работы" означало подняться по лестнице из своего офиса. Когда в тот вечер он явился домой, с ним была и медсестра Басс. Она была в шоке от увиденного, но быстро взяла себя в руки:
- Просто хотела посмотреть, что у вас тут получилось.
- Это все Билли, - сказала я, кивая в его сторону. Он смущенно улыбнулся и продолжил крепить кухонную полку. - Не хотите пива?
- Да у меня дома дел полно, - сказала она.
- Фантастика, правда? - изумлялся Дэн, оглядываясь по сторонам.
- Впечатляет, - ответила она, развернулась и вышла из квартиры.
- Я думаю, это просто потрясающе, - сказал Дэн и поцеловал меня. - Спасибо тебе.
Той ночью мы занимались любовью. Я изо всех сил старалась поддержать его энтузиазм, но почему-то чувствовала себя какой-то отрешенной. Уже не в первый раз я замечала в себе это равнодушие во время секса, тем более что после рождения Джеффри он случался крайне редко.
- Ты в порядке? - спросил он потом.
- Да, все хорошо.
- Мне так не показалось…
- Я просто не хотела будить Джеффа, - сказала я.
- Понятно, - произнес он, но без особой уверенности в голосе.
- Можно мне теперь поспать? - спросила я.