- А чему тут казаться?! - с издевкой воскликнул я. - Мне не кажется, а я точно знаю, что у меня раздвоение личности. На вид кто я?! Малолетняя проститутка. Но если вы заглянете внутрь, то вместо нежной легкоранимой души падшего ангела, увидите зачерствевшую душу отставного майора воздушно-десантных войск.
Мои слушатели дружно крякнули, и мы вошли в подъезд. Я толкнул дверь в квартиру дяди Саши, но она оказалась запертой.
- Черт! Старая карга! - выругался я и надавил на кнопку звонка. - Опять сто лет ждать придется!
Но к счастью, ждать пришлось совсем недолго. Когда же дверь отворилась, у меня и Патрончика челюсти отвисли от изумления. На пороге стоял дядя Саша собственной персоной. При этом сказать, что он был трезвым, мы не могли лишь по той причине, что слово "трезвый" в его отношении вообще неприменимо. Но можно было смело утверждать, что, если он периодически приближается к состоянию трезвости, то в тот момент он был наиболее близок к нему.
- Дядя Саша, - изумленно выдохнул я, - вы же…
"Вы же были пьяны!" - хотел сказать я, но вовремя спохватился, решив, что так говорить невежливо.
- Вы же спали?! - закончил я вопрос.
- Ну, так сколько ж можно?! - как ни в чем не бывало ответил дворник. - Хватит, двор мести пора. А вам нужно, что ль, чево? - он обвел всех нас взглядом.
"Что ж, можно и мастерство пропить, главное - службу не проспать!" - вспомнил я слова прапорщика Попыхайло, а вслух скомандовал:
- Светлана, Рыжий, вам отбой, ждите в машине, Патрончик, останься, Рыжий, спирт мне оставь! - и обратился к дворнику. - Дядя Саша, дорогой, меня к вам Саша послал, я его невеста. Он очень просил помочь…
- Какой-такой Саша? - проворчал дворник.
- Да тезка ваш, новосел, ну тот, что вчера в пятьдесят четвертую въехал…
- А-а, - с пониманием протянул дворник. - Говорил я ему, что хреновая та квартира, нечистые в ней живут…
- Дурдом какой-то, - пробормотал Патрончик.
- Во-во, дурдом, - подтвердил дядя Саша, - я ему так и говорил.
- Да я не про то, - махнул рукой Патрончик.
- Дядя Саша, - взмолился я. - Помогите ему. Прибор тут один починить нужно, провода припаять. Саша вот подарок послал вам.
Я потряс перед ним медицинским пузырем.
- Чтой-то? - оживился дворник.
- Спирт! - воскликнул я радостно.
- Ну, коль такое дело, проходите, - дядя Саша посторонился и жестом предложил нам войти.
- Слушай, - пробурчал Патрончик, - может, все же отпустишь меня. Утомился я за эту ночь! А мне сегодня еще переезд предстоит!
- Опять за свое! - возмутился я. - Не приставай - не отпущу! Все, точка! Кстати, что за переезд?
- Да квартиру я получил…
- А, новоселье. А я вчера переехал.
- Ну, где прибор-то? - спросил дядя Саша, когда мы вошли в его комнату.
- Да вот же он, у вас на столе, - показал я.
Дворник посмотрел на анимаутер.
- А этот-то! - воскликнул он так, как будто увидел старого знакомого. - Так я его уже однажды запаивал! Воронков, еще когда в своем рассудке был, заходил, просил запаять. Это мы сейчас, это мы мигом!
Я еле удержался от того, чтобы от счастья не подпрыгнуть и не расцеловать дядю Сашу, да и Патрончика заодно.
- А здесь-то он как оказался?! - с запозданием удивился дворник.
- Так мы ж заходили только что, занесли его, а потом за спиртом отлучились, - пояснил я.
- А я заспал, наверно, - произнес дядя Саша, извлекая из ящика стола паяльник.
- Бывает, - кивнул я головой.
Глава 4
- Твою мать! Твою мать! Халява на гастролях! - орал Рыжий. - Нет, вы слышали?! Реланиум ей подавай! Да еще три дозы сразу! Да ты знаешь, что у меня каждая доза за пятьдесят баксов идет?!
Я приставил дуло автомата к его уху и спросил:
- Слушай ты, гастролер, а ухо у тебя за сколько пойдет?
- Да пошла ты! - выкрикнул Рыжий, небрежно оттолкнув ствол.
- Она сегодня уже одному ухо прострелила, - мрачно сообщил Патрончик.
- Да пусть стреляет! - заносчиво выпалил Рыжий, видимо, прочно уверовав в то, что его я не трону.
- Извини, мне некогда с тобой спорить, - произнес я и не очень сильно ударил его рукояткой под дых.
- Ой, - взвыл Рыжий, согнувшись надвое.
Светлана завизжала.
- Да успокойтесь вы! - приказал я. - Да я его не ударил даже, а так - приложил слегка. Дыши глубже, и все пройдет. Светлана, давай реланиум. И побольше! Тащи, пожалуй, все, что есть, а там разберемся. Вон и напарник твой не возражает.
- Да что, в конце концов, происходит?! - всхлипывала женщина, разбираясь в медикаментах. - Послушай, может, ты просто наркоманка?
- Я хоть и не в себе, но попрошу без оскорблений, - ответил я.
- Да тут, по-моему, весь дом не в себе, - высказался Патрончик.
- Вот он, реланиум, - произнесла Светлана, вытащив из своего саквояжа набор ампул.
- Отлично, пошли, - сказал я.
- И мы? - жалобно простонал Рыжий.
- Да уж теперь вам придется присутствовать до окончания спектакля. А ты, Рыжий, кончай корчиться. Мужик ты или нет?! Подумаешь, пихнули его слегка!
- Ничего себе - слегка?! - возмутился он, но все же выпрямился.
Я подтолкнул в бок Патрончика.
- Пошли, новосел.
- Ага, буду новоселом, если ты мне дашь дожить до этого новоселья! - огрызнулся майор.
- Ладно-ладно, смотри мне, анимаутер не урони!
Мы вошли в подъезд.
- Послушай, все-таки объясни, что все это значит и что ты собираешься делать? - спросила Света.
- Да вы все равно не поверите, пока сами не увидите. Ну, если вкратце, то осуществим на практике то, о чем писал доктор Моуди.
- А если серьезно? - не унималась Света.
- А если серьезно, то я и сам толком не все понимаю, но разбираться времени нет. Так что действую по обстоятельствам. А ты, если хочешь во всем разобраться, поговори с той стервой, которую мы на кухне приковали.
Мы подошли к квартире.
- Ох, Патрончик, сейчас у тебя будет такое новоселье - всю жизнь помнить будешь! - усмехнулся я.
- Э-э, ты чего задумала-то?! - он остановился и с опаской посмотрел на меня.
- Отправимся с тобой на прогулку в ад, - ответил я.
- Да никуда я с тобой не пойду! - вдруг заявил милиционер.
- Ишь ты смелый какой стал! - обозлился я. - Слушай, Патрончик, я вышел на финишную прямую и из-за твоих выкрутасов в последний момент сдаваться не собираюсь! Так что ты лучше не выеживайся, а делай, что тебе говорю. Если будешь паинькой, гарантирую, что останешься жив-здоров и на свое новоселье поспеешь вовремя. Ты, кстати, мог за время нашего знакомства заметить, что я слово свое держу и просто так не болтаю.
Высказавшись, я ткнул его дулом под ребра, и мы вошли в квартиру следом за Светланой и Рыжим.
- Эй вы, - тут же послышался с кухни голос Елены Владимировны, - отпустите меня, рука отнимется, не могу больше.
- Сидеть нужно было смирно! - огрызнулся я и добавил, обращаясь к милиционеру: - Патрончик! Отдай-ка анимаутер Рыжему, он подержит, и ослабь ей браслеты. Только по-быстрому! У нас времени в обрез!
Майор подошел к соседке, наклонился и расстегнул наручники.
- Фу ты господи, - с облегчением вздохнула женщина, растирая высвободившуюся руку.
- Патрончик! Я что сказал?! - крикнул я.
- Да-да, - откликнулся он и, ловко схватив Елену Владимировну за другую руку, вновь пристегнул ее к трубе.
- Да что вы, в конце-то концов?! - жалобным голосом протестовала соседка.
- Вы сидите спокойно, тогда руку не затянет, - сочувственно посоветовал ей Патрончик.
- А что, эту женщину обязательно приковывать? - спросила Светлана.
- Уверяю вас, когда вы узнаете о ее проделках, вы удивитесь, почему я просто не застрелил ее, - заявил я и тут же пожалел о сказанном, поскольку заметил вышедшего из кухни Витю.
- Пожалуйста, простите ее, - пролепетал он.
- Извини, парень, - я развел руками, - это я так, сгоряча, не подумав! Но встань на мое место…
- Я понимаю, - тихо произнес подросток.
- Мальчик, эта женщина - это твоя мама? - спросила Светлана.
Витя молча кивнул.
- Ты должна отпустить ее немедленно! - страстно заговорила Светлана. - Как ты можешь?! Издеваться над женщиной на глазах у ее сына?!
- Успокойся ты, - одернул я ее. - Загляни в комнату, там лежит полумертвое тело. Это ее работа! Если ее отпустить, она может помешать нам! Заметь, что даже ее сын не возражает. И ты успокойся! Просто доверься мне, и все будет хорошо.
Светлана сперва всплеснула руками, а потом развела ими в сторону, показывая, что ей нечего возразить и она согласна продолжить сотрудничество.
- Твою мать! Во дурдом на гастролях! - выругался Рыжий.
- Ну, а сейчас начнется самое интересное! - торжественно объявил я и заметил, как при этих словах лицо милиционера сделалось совсем мрачным.
Мне даже стало жаль майора, и я решил немного приободрить его.
- Знаешь, Патрончик, - сказал я, - в цирке факир иногда приглашает зрителей на сцену и они принимают участие в его фокусах…
- И что? - покосился он на меня.
- Ну, ты в детстве-то наверняка мечтал, чтобы артист тебя выбрал…
- Ну и?! - с подозрением спросил майор.
- Ну, так поздравляю тебя! - воскликнул я. - Сегодня тебе достался билет как раз на такое место…
- Да чтоб тебя! - выругался он, а лицо его совсем почернело.
И я решил больше не тратить время на моральную поддержку.
- Рыжий, - скомандовал я, - проходи в комнату, поставь анимаутер поближе к розетке и, на всякий случай, подальше от этого сумасшедшего, которого мы к батарее приковали.
- Еще один прикованный, - пожал плечами Рыжий. - Во блин, Лубянка на гастролях!
- Ну, как дела? - спросил я у пьяного духа Искандурова, который при нашем появлении поднялся с пола и попытался, насколько это позволяли наручники и его личная степень навечного опьянения, распрямиться.
- А чтой-то вы задумали? - спросил он.
- Небольшое переселение душ, - ответил я.
- Не надо, я не хочу, - пролепетал он, при этом его лицо превратилось в маску ужаса.
- А чего это ты так испугался?! - съехидничал я.
- Я уже… уже… был там! Я знаю, что меня ждет!
- Ну, так вел бы себя прилично, чужих жен за попки не хватал бы, тогда и на том свете было б нестрашно…
- Не надо!!! Я не хочу!!! - истошным голосом заорал пьяный дух Искандурова и рванулся навстречу мне с такой силой, что сорвал батарею с крюков.
Как назло, я стоял слишком близко к нему, и все произошло так неожиданно, что я не успел отскочить в сторону. Пьяный дух Искандурова с нечеловеческой силой пихнул меня плечом, и, споткнувшись о собственное тело, валявшееся под ногами, я отлетел в сторону и упал на пол, получив двойной удар в голову - затылком о гардероб и автоматом в переносицу. Лицо мне тут же залило кровью, и на мгновенье перехватило дыхание от боли, пронзившей все тело. Еще бы - исполнить такой кульбит с ранее переломанными ребрами и ободранной по всему телу кожей! Из-за болевого шока я на мгновенье замешкался и этим не преминул воспользоваться Патрончик. Он выхватил у меня автомат и, когда я попытался подняться, пнул меня ногой. Послышался визг Светланы и восклицание Рыжего: "Твою мать! Во блин, Петровка на гастролях!"
- Отпустите меня, - пищал в углу прикованный к сорванной батарее пьяный дух Искандурова.
- А ну-ка успокойтесь все! - неожиданно громко рявкнул Патрончик. - Ситуация под контролем!
- Потише ты! Разбудишь меня! - зашипел я, растирая кровь по лицу.
- А ты, детка, лучше помалкивай! Потому что кое-что изменилось минуту назад! - прорычал майор и потряс передо мной автоматом.
От досады я готов был рвать Светкины волосы на голове. Надо ж было такому случиться в самый последний момент! Патрончик ликовал от счастья. Теперь хозяином положения был он.
- Ну, ты у меня попляшешь, - процедил майор сквозь зубы. - Убийства, незаконное лишение свободы, угон нескольких автомобилей, покушение на сотрудника милиции! Ты у меня загремишь на полную катушку!
- Ты же обещал отпустить меня… на электричке… в Голицыно… - всхлипнул я.
- Ага! - злорадно воскликнул Патрончик. - В столыпинском вагоне! И, пожалуй, не в Голицыно, а подальше куда-нибудь!
- Послушайте… - произнесла, обращаясь к милиционеру, Светлана.
Но что он должен был послушать, она сообщить не успела, потому что неожиданно зашевелилось мое неодушевленное тело.
- Тише вы, тише, умоляю вас, - в отчаянии прошептал я.
Но было поздно. Тело поднялось и, вытянув вперед руки, направилось в сторону открытой двери.
- Да где тут свет-то включается, в конце-то концов?! - раздраженно спросил Патрончик.
- Да вот же, - произнес Рыжий.
- Не смей! Итак, уже светло! - выкрикнул я, но одновременно с моим возгласом Рыжий щелкнул выключателем, и комнату залило тусклым электрическим светом от единственной лампочки, болтавшейся под потолком.
Мы все посмотрели на мое тело и на несколько секунд оцепенели от страха и отвращения, потому что по комнате навстречу нам двигался полный дебил, его глаза смотрели, но не видели, изо рта стекали слюни, и - самое ужасное - от него веяло чем-то таким потусторонним и неестественным, как будто он встал не с постели, а из гроба.
- Твою мать! Во блин, погост на гастролях! - прошептал Рыжий.
- Ой-ой-ой! - вполголоса закудахтала Светлана.
- Стууой! - взвыл Патрончик. - Стрелять буду!
- Я тебе постреляю! - заорал я, глядя на свое тело и думая: "Боже, неужели это я?!"
- Виктор, что там происходит? - послышался с кухни голос соседки.
- Дядя Саша проснулся! - испуганно возвестил ее сын, заглянув в комнату.
- Боже мой, да освободите же меня, иначе вы сейчас таких дров наломаете! - прокричала Елена Владимировна.
Мое неодушевленное тело, продолжавшее медленно передвигаться по комнате, наткнулось на пятившегося с автоматом наперевес Патрончика, небрежно отпихнуло его, в следующее мгновение уперлось в гардероб, развернулось и направилось в сторону прикованного к сорванной батарее пьяного духа Искандурова. Милиционер же впечатался в стену с такой силой, как будто его оттолкнул не майор ВДВ, хотя и неодушевленный, а какой-нибудь робокоп. Преодолев боль, я вскочил на ноги, надеясь выхватить автомат из рук Патрончика. Однако ж он оружия из рук не выпустил.
- Стойте! Стрелять буду! - вновь заорал он.
- Ау-ау-уууу! - жалобно взвыл пьяный дух Искандурова, на свободную руку которого наступило мое неодушевленное тело.
- Да отпустите же вы меня, пока всем нам абзац не настал! - послышался голос Елены Владимировны.
- А-а-а! - завопил, получив в ухо, пьяный дух Искандурова.
Мое неодушевленное тело, немного потоптавшись на месте, опять побрело в сторону Патрончика.
- Эй-эй-эй! - заверещал милиционер. - Ты это… того… стой, говорю! Стрелять буду!
- Нельзя стрелять в душевнобольного! - воскликнула Светлана.
- Это еще надо выяснить, кто тут душевнобольной?! - возмутился я. - И вообще, как может быть душевнобольным неодушевленное тело?!
- Твою мать! Во блин, "Кащенко" на гастролях! - выдал Рыжий.
Мое тело вновь наткнулось на Патрончика, после чего милиционер перелетел через стул и распластался у ног Светланы и Рыжего.
- Да что ж мне так не везет сегодня?! - прохрипел Патрончик.
- Что и говорить, не взлюбил я тебя ни душой, ни телом, - ответил я.
- Эй, вы там живы еще?! Что у вас там за ор?! - поинтересовалась Елена Владимировна. - Отпустите меня, я же врач-психиатр!
- Мальчик, - не поднимаясь с колен, взмолился Патрончик, обращаясь к застывшему в дверях Вите. - Отстегни ее.
Он бросил подростку ключи от наручников. Витя поймал их и скрылся в коридоре.
- Не надо! - в отчаянии закричал я.
- Цыц мне тут! - рявкнул Патрончик.
- Светик, по-моему, нам пора, - произнес Рыжий.
- Я… я… даже не знаю, - пролепетала Светлана, глядя то на меня, то на Патрончика, то вслед моему телу, направлявшемуся в сторону тихонечко подвзвизгивавшего пьяного духа Искандурова.
- Обождите! - раздался из-за их спины решительный голос Елены Владимировны. - А ты закройся в комнате, и чтоб духу твоего здесь не было! - эта фраза соседки относилась к ее сыну.
Она стремительно вошла в комнату и быстро обвела ее взглядом. "Ну все, - безрадостно подумал я, - дорога в "Кащенко" мне обеспечена. Впрочем, эта стерва может уступить меня Патрончику".
- Что же это происходит-то тут такое? - спросил Патрончик, поднимаясь с пола и с надеждой глядя на Елену Владимировну.
- Не пугайтесь, - небрежно ответила соседка и повернулась к Светлане. - Что это у вас, милочка?
- Реланиум.
- Капсулы по два грамма? - уточнила Елена Владимировна.
Светлана кивнула головой.
- Отлично, - удовлетворенно произнесла соседка, - быстренько готовьте шприц, четыре грамма. А вам, - она повернулась к Патрончику, - спасибо, что отпустили меня.
- Вы уверенны, что нужно?.. - хотела спросить Светлана, но ее перебил Патрончик.
- Ну-ка делайте, что она говорит! - самодовольно приказал он, чувствуя себя героем в глазах Елены Владимировны и польщенный ее благодарностью.
Мое неодушевленное тело прошло мимо отползшего в угол пьяного духа Искандурова, наткнулось на подоконник, рассеянно развернулось и отправилось в обратную сторону.
- Ну, значит так, - голос Патрончика слегка задрожал, - с этим, - он кивнул в сторону надвигавшегося на него тела, - вы, врачи, сами разберетесь. А ее вот, - он кивнул в мою сторону, - я заберу. Она у меня…
- Никого вы не заберете, - бесцеремонно перебила его Елена Владимировна.
- Да нет уж… - голос Патрончика задрожал еще сильнее; он явно не ожидал такой реакции от только что освобожденной им красавицы, а тут еще надвигающееся тело. - Эту девушку… - произнес он и застыл от изумления, впрочем, как и все присутствующие, естественно, из числа тех, кто был в своем уме.
А повергла всех в шок Елена Владимировна, которая неожиданно без всякого предупреждения подхватила стул, размахнулась им и опустила на голову моего неодушевленного тела, которое от этого удара потеряло сознание, или что там у него осталось, и рухнуло на пол. По тому, как ловко соседка разделалась со здоровенным, хорошо тренированным мужиком, в ней угадывался не только специалист по душевным болезням, но и костоправ отменный. Видимо, она получила всестороннее медицинское образование. И я подумал, что впредь мне следовало бы бережнее обращаться со Светкиным телом: еще неизвестно сколько лет придется им пользоваться, а я в первую же ночь все ребра переломал и ободрал кожу.
- Во блин, - негромко произнес Рыжий, про гастроли при этом ничего не добавив.
- Послушайте, да здесь черт знает что происходит! - воскликнула Светлана, даже не подозревавшая, насколько она близка к истине. - Надо милицию вызвать! - добавила она. - Я вызову милицию.
- Я здесь! - громко откликнулся Патрончик. - И по-моему, - он покосился на мое потерявшее сознание неодушевленное тело, - вы тут сами неплохо справляетесь. А мне остается только забрать эту пигалицу…