Родди вздохнул. Он был взбудоражен и не находил себе места. Стоять здесь не хотелось. Он предпочел бы обходить дома. Предпочел бы двигаться и что-то делать; только так можно было стереть воспоминания о том, что не давало ему покоя. Распотрошенное тело, раскинутые ноги, маленький красный цветок, приколотый к жакету… Когда эта ночь кончится, сможет ли он уснуть? Он закрыл глаза, убедился, что страшная картина не исчезла, и услышал беспощадно насмешливый голос Девлина, эхом отдававшийся в его голове: "Скольких еще он убьет? Скольких еще?"
Глава седьмая
Горячая вода прямо из крана. Стоки, которые никогда не засоряются. Это было просто удивительно. Чертовски удивительно! Джо окунул бритву в раковину с теплой мыльной водой и снова поразился неслыханным современным удобствам. Раковина.
Ванна. Туалет со спуском. Все внутри! Он посмотрел на себя в зеркало ванной, надул щеку и стал соскребать с нее светлую щетину.
Когда Питерсон сказал, что Джо будет жить в комнате над конторой, Джо ожидал, что это будет темная крысиная нора с сортиром на заднем дворе. Нельзя было ошибиться сильнее. Комната - точнее, квартира на верхнем этаже трехэтажного кирпичного здания - использовалась сначала как склад, а потом как место ночлега фермеров, приезжавших из деревни. Когда из Брайтона приехал племянник Гарри, Питерсон переделал ее в холостяцкую квартиру. Она была скудно меблированной, но светлой и чистой. Стены выкрасили в молочный цвет. Тут имелась чугунная печь для отопления помещения, разогревания обеда и кипячения чая. Перед печью лежала старая плетеная циновка, а по бокам стояли два потертых кожаных кресла с высокими спинками, принесенные с чердака дома Питерсона. У каждого молодого человека была койка и узкий гардероб; тумбочку заменял ящик для фруктов, на котором стояла керосиновая лампа.
"До сих пор Томми меня не обижал, - думал Джо. - Плата хорошая, квартира первоклассная". Но Питерсон дал ему нечто большее и гораздо более ценное, чем кров и жалованье. Он его слушал. Дел у этого человека было выше головы. Он командовал целой армией работников - закупщиков, приказчиков, грузчиков, возчиков, - но все же находил время выслушивать идеи своих служащих, от последнего грузчика до главного закупщика. Когда Джо сказал, что лущильщицы гороха могли бы делать больше, если бы не вставали с мест, а получали новые партии товара от подносящего их мальчика, такого мальчика тут же взяли на работу. Производительность труда выросла; в результате Джо назвали молодцом и похлопали по спине. Когда он заметил, что шеф-повара ресторанов при больших отелях - публика обидчивая и нетерпеливая - ходят от приказчика к приказчику, покупая тут яблоки, а там брокколи, то попросил разрешения устроить для них чай. Томми согласился, и шефы, благодарные за горячий напиток в четыре часа утра, перестали торопиться уйти и начали покупать больше товара.
Деньги и жилье доставляли Джо большое удовольствие, но похвала Томми делала его счастливейшим человеком на свете. Отца никогда не интересовали его идеи; он сопротивлялся всему. А теперь Джо видел, что его предложения принимают и даже приветствуют.
В первую свободную минуту он написал Фионе и сообщил о своей новой жизни. "Горячая ванна в любое время суток, собственная кровать и вдоволь угля для обогрева комнаты, - писал он. - В один прекрасный день у нас с тобой будет то же самое и даже большее". Джо рассказал ей о своей работе, о соседе, о фермерах из Девона и Корнуолла и невероятных удобствах Ковент-Гардена.
На это ушло четыре страницы, а на пятой сообщалось, что через две недели, когда у него будет полновесный уик-энд (Томми давал такой лишь раз в месяц), он покажет Фионе магазины на Риджент-стрит и Бонд-стрит. И это только начало. Он сможет откладывать больше денег - в точности так, как говорил. Их магазин откроется раньше, чем они рассчитывали, а когда они разбогатеют, то купят хороший дом с современной ванной. Письмо заканчивалось выражением надежды на то, что Фиона скучает по нему, потому что сам Джо очень по ней соскучился.
И это было правдой. Соскучился он ужасно. Соскучился по своему дому, по родным, но главным образом по ней. Каждый день происходили вещи, о которых не терпелось рассказать. Новые люди, новый опыт… Ему хотелось рассказывать об этом Фионе по вечерам и выслушивать ее мнение. Он тосковал по ее голосу и взгляду. Думал о ней каждую ночь перед сном, представлял себе лицо и улыбку любимой. А чаще всего думал о том, как она выглядела у реки под причалом, когда хотела отдаться ему. Джо знал, что поступил правильно, но внутренний голос нашептывал ему, что он дурак. Как мог парень в здравом уме отвергнуть красивую полуобнаженную девушку? Ясно было одно: когда они останутся наедине в следующий раз и она снимет с себя блузку, Джо не протянет ее Фионе. После переезда в Ковент-Гарден Джо научился у своего соседа паре вещей, не имевших отношения к торговле.
Его мысли о Фионе прервал дождь, застучавший в окно ванной. День был отвратительный. Джо собирался прогуляться с Гарри, задремавшим у печки, но в такую погоду об этом нечего и думать. А жаль. Воскресенье было их единственным выходным в неделю; они собирались размять ноги и, может быть, выпить по кружке пива. Но посидеть дома и почитать газету тоже неплохо. В конце концов, у них обоих язык на плече, Питерсон - работодатель требовательный и гоняет их в хвост и в гриву. Особенно по субботам, когда нужно очистить склады. К концу дня Джо терял голос, тело начинало ныть. После этого они с Гарри отсыпались до полудня. Их не мог разбудить ни звон церковных колоколов, ни голоса мальчишек-газетчиков, ни крики булочника, предлагавшего свой товар под их окном.
Джо вытер лицо. В желудке урчало. Интересно, рискнет ли Гарри выйти куда-нибудь пообедать? Он хотел задать соседу вопрос, но в этот момент снизу донесся громкий стук. Джо надел рубашку, застегнул подтяжки и вышел из ванной. Гарри сидел в кресле и моргал.
- Кто там? - спросил Джо.
- Понятия не имею, - зевнув, ответил тот. - Сходи посмотри, тебе ближе.
Джо открыл дверь на лестницу и спустился по ступенькам.
- Гарри, открой! Я чуть не утонула! - прозвучал женский голос. Он распахнул дверь настежь и столкнулся с промокшей насквозь Милли Питерсон. - Джо, милый! - воскликнула она, протягивая ему плетеную корзину. - Возьми, ладно? Есть еще одна. Харрис тебе поможет. - Улыбавшаяся девушка протиснулась мимо него и побежала наверх. Джо и кучер вынули из кареты вторую корзину. Джо поблагодарил его и понес по лестнице обе корзины.
- Милли, глупышка! - послышался голос Гарри. - Зачем ты приехала?
- Да, это я. Я хотела сделать тебе сюрприз и устроить пикник. Надеялась, что мы сможем пойти в парк, но придется есть в доме.
Запыхавшийся Джо закрыл дверь на лестничную площадку, поставил корзины на пол и улыбнулся, наблюдая за тем, как Гарри облапил двоюродную сестру и поднял ее в воздух.
- Гарри, отпусти! Ты меня сломаешь!
Но Гарри кружил Милли до тех пор, пока она не запросила пощады. Когда он наконец поставил девушку на пол, оба чуть не упали. Они посмотрели друг на друга и расхохотались.
- Ох, Гарри Итон, ты у меня получишь! Как только голова перестанет кружиться.
- Почему? Тебе же нравилось, когда я тебя кружил.
- Дурачок, тогда мне было пять лет!
- Рад видеть тебя, Милли, - глядя на нее с любовью, сказал Гарри. - Нам здесь скучно. Тоска зеленая. Ты просто луч света во тьме.
- Скучно? Тоска зеленая? Ну, спасибо, приятель, - сказал Джо.
- Извини, дружище, сосед ты хороший, но моя кузина намного красивее.
При Милли в комнате и впрямь стало светлее. Она сняла мокрый плащ, прикрывавший белую вязаную юбку и жилет с кружевным воротником и манжетами цвета слоновой кости. Цвет был теплый и очень подходил к ее ореховым глазам и волосам оттенка светлого меда. Ее уши украшали топазовые сережки, а на запястье красовался такой же браслет. Волосы, собранные в хитрый узел, скрепляли черепаховые гребни. Спорить не приходилось, девушка была хороша как картинка. Решив, что Милли хочет пообедать с Гарри, Джо счел себя третьим лишним и пошел к гардеробу за курткой.
- Ты куда? - спросила Милли, смотревшая в корзину.
- Хочу прогуляться.
- В такой день? Под дождем? И думать не смей. Простудишься насмерть. Ты обедаешь с нами. Я надеялась… Думала, что ты будешь дома, и на этот случай привезла с собой гору еды. Ты ведь не станешь меня разочаровывать, правда? - Она повернулась к кузену. - Гарри, уговори его!
- Боюсь, сэр, вам действительно придется остаться. Милли ясно сказала, чего она хочет. Она не отвяжется, пока ты не согласишься.
Джо понял, что отказ будет выглядеть невежливо. Милли уже начала распаковывать корзину, а он действительно ужасно проголодался.
- Ну, если я вам не помешаю..
- Ничуть, - ответила Милли. - Возьми мой плащ и положи его к печке. А ты, Гарри, разведи огонь пожарче, ладно?
Вскоре Джо и Гарри, подчиняясь указаниям Милли, соорудили подобие пикника. Гарри шевелил уголь до тех пор, пока огонь не заполыхал. Дверца оставалась открытой, чтобы в комнате стало теплее. Джо накрыл циновку белой скатертью и открыл бутылки с имбирным пивом. Милли поставила на скатерть распакованные продукты, пригласила друзей за импровизированный стол, дала им салфетки и приборы, а потом накрыла обед.
- О боже, Милли, этим можно накормить целый полк! - воскликнул Джо.
- Полк по имени Гарри, - ответила она, разрезая пирог со свининой. - Моя тетя Марта - она же мама Гарри - забыла предупредить меня заранее и прислала вдогонку письмо с просьбой позаботиться, чтобы ее мальчик не голодал, и перечнем его любимых блюд.
- Но она не имела в виду, что я съем их все сразу. Даже мне такое не по зубам, - сказал Гарри.
Кроме пирога со свининой тут были яйца по-шотландски, сосиски в тесте, мясные тефтели, жареная курица, холодный ягненок, копченая селедка, сыры стилтон и чеддер; имбирные пряники и лимонное печенье. Джо и Гарри были голодны; как только Милли протянула им тарелки, они с радостью налегли на еду.
- Спасибо, Милли. Это потрясающе, - сказал Джо.
- Ага, - с полным ртом подтвердил Гарри. - Намного вкуснее, чем в какой-нибудь харчевне.
Пока Джо и Гарри ели, Милли тараторила без умолку. Спрашивала, как им работается, рассказывала смешные случаи, происходившие в детстве с ней и Гарри, и заставляла молодых людей смеяться. Джо узнал, что мать Гарри была единственной сестрой покойной матери Милли, что Гарри всего на шесть месяцев старше своей двоюродной сестры и что они дружат чуть ли не с рождения, но в последние годы виделись редко, потому что семья Гарри переехала в Брайтон.
Джо смотрел то на Милли, то на Гарри. Оба светловолосые, веселые… Между ними существовало большое фамильное сходство, но, конечно, Гарри был крупнее и сильнее. Он любил спорт, лошадей и красивых девушек. А вот торговля была ему не по вкусу, о чем он рассказал Джо, взяв с него клятву не говорить об этом дяде. Гарри хотелось стать путешественником. Отправиться в Индию и Африку. И он непременно это сделает. В декабре, когда ему исполнится двадцать.
Не успел Джо очистить тарелку, как Милли снова наполнила ее. Он сделал глоток имбирного пива и откинулся на спинку высокого кресла, решив, что вторую порцию съест медленнее. Им овладела приятная истома. Вкусная еда, тепло и присутствие Милли заставили Джо забыть про плохую погоду и чувство одиночества. Он был сыт и доволен. Таких выходных у него еще не было. Ни забот ни хлопот. Сиди с друзьями, грейся у печки, радуйся жизни и забудь про остальной мир.
Он смотрел на весело болтавшую Милли и гадал, есть ли у этой девушки какие-нибудь заботы. Ну хоть одна… Милли смотрела на Гарри, но сидела так близко от Джо, что он чувствовал запах ее духов. Сирень. Ее щеки разрумянились, светлые волосы сверкали, отражая пламя печи. Он закрыл глаза и подумал о том, как бы радовалась Фиона всей этой маленькой роскоши - имбирному пиву, стилтону и лимонному печенью. Жаль, что ее здесь нет. Он напишет ей об этом. Но стоит ли? Фионе не понравится, что он провел с Милли почти всю вторую половину дня. Даже если, не погрешив против истины, скажет, что Милли приезжала к своему кузену, Фиона все равно будет ревновать. Она не понимает, что Милли всего-навсего славная и милая девушка. Нет, лучше промолчать.
Джо почувствовал, что его слегка ущипнули за ногу, и услышал смех. Смеялись над ним.
- Эй, Бристоу, ты что, заснул? - спросил Гарри.
Джо открыл глаза, улыбнулся и потер ногу.
- Ничуть, - улыбнулся он. - Просто решил дать отдых глазам.
- Который час, Гарри? - спросила Милли.
- Начало шестого.
- Тогда мне пора. - Она начала собирать остатки еды. - Я просила Харриса заехать за мной к пяти. Наверное, он уже прибыл.
Гарри схватил ее за руку:
- Никуда ты не уйдешь. Ты останешься с нами навсегда.
- По-твоему, это будет прилично? Пусти, Гарри. Не мешай заворачивать еду… - Она хихикнула и попыталась освободиться.
- Пущу, если ты пообещаешь приехать еще раз. Скоро. Обещай, Милли!
- Ладно. Но только если Джо тоже хочет этого.
- Конечно хочу, Милли, - покраснев, ответил Джо. - Это будет просто чудесно. - Он говорил правду; с Милли день пролетел незаметно.
Девушка улыбнулась ему и продолжила уборку. Гарри и Джо помогли ей.
- Я не возьму еду с собой, - сказала Милли. - Оставлю на лестничной площадке. Там прохладно, и она не испортится.
- Потрясающе! Мы сможем продержаться несколько дней, - ответил Гарри.
- И вторую корзину тоже оставлю. Там шерстяные одеяла. Становится холодновато, а папа заботится только о том, как бы не замерзли его яблоки и апельсины.
Убрав еду и сложив скатерть, Гарри помог Милли надеть плащ, поднял ей капюшон и завязал под подбородком.
- Осторожнее по дороге, - предупредил он. - Мы с Джо проводим тебя до кареты.
Гарри начал спускаться по лестнице; Джо и Милли пошли следом. Дождь прекратился, но вечер был темный и слякотный. Газовые фонари мигали, их свет отражался в мокрой мостовой. Фонари горели и по обе стороны кареты Милли.
- Добрый вечер, Харрис, - сказал кучеру Гарри.
- Добрый вечер, сэр, - приподняв шляпу, ответил тот. Гарри открыл дверь кареты.
- Счастливо, глупышка Милли. Жалко, что ты уезжаешь.
- Я приеду еще. В более удачный день. И мы все пойдем пить чай или прогуляемся в парке. - Она встала на цыпочки, чмокнула Гарри в щеку, потом повернулась к Джо и поцеловала его тоже. Когда девушка прижалась к нему, он снова ощутил запах ее духов. Милли коснулась губами его щеки и сжала руку. Потом Гарри подсадил ее в карету, хлопнул по борту, и она уехала.
Молодые люди смотрели ей вслед, пока карета не скрылась из виду, а потом поднялись наверх. Теперь комната выглядела серой и унылой.
- Она молодец, правда?
- О да, - ответил Джо. - Без нее тут пусто.
- Отличная девчонка, - сказал Гарри, садясь у печки. - Вот что я тебе скажу, тот, кому она достанется, будет счастливчиком. Хорошенькая мордочка, отец богатый и сиськи что надо.
- Я не заметил, - ответил Джо. Он взял ведро с углем и бросил в огонь несколько кусков.
Гарри хмыкнул:
- Ага, как же… - Он вытянул ноги, погладил себя по животу и довольно вздохнул. - Мало кто из женского пола может дать ей фору. Не будь она моей кузиной, я бы сам на ней женился.
Внезапно Джо стало не по себе. Тон Гарри был слишком серьезным.
- Старик, может, ты так и сделаешь? Лучшей пары тебе не найти.
Гарри состроил гримасу.
- К несчастью, ты ошибаешься. Есть эта ужасная Кэролайн Торнтон.
- Кто? - Джо закрыл дверцу и сел по другую сторону печки.
- Девушка, которую для меня нашла дорогая матушка. В Брайтоне. Глаза навыкате, грудь плоская, зубы как старый штакетник, но денег куры не клюют. И влюблена в меня как кошка.
Джо засмеялся:
- Да она просто ангел!
- Скорее дьявол, - фыркнул Гарри. - Но ей не удастся вонзить в меня свои когти. Нет, сэр. Джо, я же говорил, что уплыву. Поклянись, что не скажешь дяде…
- Я уже поклялся.
- Поклянись еще раз.
- Клянусь, - подняв глаза к небу, ответил Джо.
- Это случится еще до Рождества. Подальше от Лондона, Брайтона и мисс Кэролайн Торнтон. А заодно и от яблок с апельсинами. Я не могу заниматься этим бизнесом. Не хочу и не буду.
- Может быть, тебе все же следует предупредить дядю, - предложил Джо. - Может быть, он поймет.
- Ни за что. Когда все обнаружится, дядя Томми убьет меня, но не успеет. В это время я буду на пароходе, плывущем на восток. - Гарри немного помолчал, глядя в огонь. - Дядя хочет, чтобы я заменил ему сына, которого у него никогда не было… которого он потерял… но это не для меня.
- Он не может рассчитывать на это. Гарри, ты имеешь право жить по-своему. Дядя это переживет. Найдет кого-нибудь другого, верно?
Гарри задумчиво кивнул, потом повернулся к Джо и улыбнулся.
- Может быть, уже нашел.
Глава восьмая
В Лондоне не было более волнующего, захватывающего и шумного места, чем продуктовый отдел универсального магазина "Харродс" в субботу вечером. Это был настоящий храм кулинарии. Роскошные дамы выбирали здесь пирожные и печенье, властные экономки совали сверток за свертком в руки запыхавшихся кучеров, приказчицы упаковывали покупки со скоростью света, а пареньки в фартуках сновали взад и вперед, наполняя товаром быстро пустевшие полки.
У Фионы кружилась голова. Девушка бродила по проходам, держась за руку Джо, чтобы не упасть. У бедняжки разбегались глаза.
- Посмотри-ка! - говорила она, показывая на мозаику из рыбы, сложенную на горе крошеного льда. Дальше со стальных крючьев свисали кролики, фазаны, гуси, утки и куропатки. Слева находился мясной ряд, где торговали только толстыми кусками нежного филея и румяного окорока. Это была еда богатых людей. Они прошли мимо секции пряностей и винного отдела с полками, уставленными лучшим портвейном и мадерой, в овощной отдел, где Джо с гордостью показал на горы алых яблок "бромли" и золотистых "боск" от Питерсона с Ковент-Гардена.
Последним на их пути оказался кондитерский отдел, где Фиона во все глаза уставилась на свадебный торт из сливочной помадки, украшенный каскадами красных сахарных роз, неотличимых от настоящих. Карточка у его основания извещала, что торт является копией изготовленного для свадьбы Лилиан Прайс-Хаммерсли из Нью-Йорка и Джорджа Чарльза Спенсера-Черчилля, восьмого герцога Мальборо. Сообщалось также, что образцом для сахарных цветов стал новый сорт североамериканских роз под названием "америкен бьюти".
- Когда-нибудь у нас тоже будет такой, - сказал Джо. - Только его розы будут называться "уайтчепл бьюти".
- "Уайтчепл бьюти"? Никогда о таких не слышала.
- Они более известны как маргаритки.
- Интересно было бы посмотреть, как "Харродс" доставит его в Уайтчепл! - засмеялась Фиона.
- Да уж, зрелище было бы хоть куда! - со смехом ответил Джо. - В Уайтчепл въезжает карета с надписью "Харродс"! Вряд ли там знают, что в Лондоне вообще есть такое место.