- Они просто дураки, - сказал Ноэль. - Как тебя можно не заметить? Ты выглядишь превосходно. Ты стройная, высокая, красивая, у тебя такие волосы…
Лиза пристально посмотрела на приятеля, он говорил искренне, ни тени намека на дружескую лесть.
- Уверена, что многие из них - дураки, но я же с тобой по душам говорю. У меня портится настроение при мысли о том, что мне нечего надеть.
- Может, это не совсем хорошая идея, но как ты относишься к магазинам ношенной одежды? Моя двоюродная сестра подрабатывает в одном из них. Она говорит, что иногда к ним попадают фирменные вещи.
- Отведи меня, - улыбнулась Лиза, слегка обрадовавшись малейшему проблеску надежды.
Молли Кэрролл подобрала для Лизы великолепное платье. Алое, с голубой окантовкой. Цвета как на логотипе ресторана Антона. Молли отметила, что платье будто специально сшито для Лизы.
- Я не слишком разбираюсь в моде, - сказала Молли, - но в этом платье вас трудно будет не заметить.
Лиза довольно улыбнулась. Наряд действительно прекрасно сидел.
Кэти сделала сестре укладку, и Лиза отправилась на вечеринку в приподнятом настроении. Эйприл встречала гостей на пороге.
- Классное платье, - процедила Эйприл.
- Спасибо, - ответила девушка. - Винтажное, - и она направилась на поиски Антона.
- Ты выглядишь прекрасно, - сказал он, заметив ее.
- Сегодня твой вечер. Как все идет? - поинтересовалась Лиза.
- Я два дня готовил эти канапе. Ты не поверишь, но, кажется, это не мой вечер. Эйприл считает, что сегодня ее вечер. Она старается влезть на все фотографии.
В этот момент к ним подошел фотограф.
- А кто эта прекрасная незнакомка? - спросил он, кивая на Лизу.
- Мой замечательный дизайнер и стилист Лиза Келли, - ответил Антон.
Фотограф записал ее имя и фамилию. Боковым зрением Лиза заметила, что Эйприл это не понравилось. Тогда Лиза изобразила на лице ослепительную улыбку.
- Знаешь, ты действительно сегодня сногсшибательна, - искренне восхитился Антон. - И ты подобрала наряд в цветах моего ресторана.
Лиза наслаждалась вкусом победы. Она знала, что в своем воображении будет прокручивать эту сцену много раз. Но это не только ее заслуга. Она мысленно поблагодарила Ноэля и Кэрролл. Она так мало заплатила за это платье, и в то же время выглядела одной из самых шикарных женщин на этом мероприятии. К ней подошли еще несколько фотографов. Надо сделать вид, будто она не жаждет внимания к своей персоне.
- А здесь собралась приличная толпа народу, - сказала Лиза. - Все пришли, кого ты приглашал? - она заметила кислое выражение лица Эйприл. - Ну, не стану удерживать твое внимание, - добавила она и направилась к гостям, зная, что он провожает ее жадным взглядом.
Миранда успела немного набраться.
- Браво, Лиза. Ты выиграла, - сказала она пьяным голосом.
- О чем ты? - спросила Лиза, делая вид, что не понимает.
- Ты отправила Эйприл в аутсайдеры…
- Что?
- Ну, это термин, который используется в лошадиных бегах. Есть победитель и есть аутсайдеры - то есть проигравшие, все остальные.
- Я знаю, что такое аутсайдер, но что конкретно ты имела в виду?
- Ты безраздельно завладела вниманием Антона Морана, - ответила Миранда. В ее состоянии подобная фраза была слишком сложной, поэтому девушка замолчала и присела передохнуть.
Лиза улыбнулась. Как поступить? Оставаться на вечеринке до последнего или уйти раньше? Ей было сложно принять решение, но все-таки она решила уйти раньше. Антон расстроится, и это прольется бальзамом на ее рану.
- Ты уделишь мне больше внимания? Не присядешь со мной, чтобы как следует отметить праздник?
- Чушь. Здесь и без меня хватает народу. К тому же у тебя есть Эйприл.
- Нет, только не это. Лиза, спасай меня. Она снова начнет говорить о рекламных статьях и своих биологических часах.
Лиза громко рассмеялась.
- Не начнет, Антон. До скорого. Позвони мне - я хочу знать, как все пройдет.
И Лиза ушла.
В конце улицы остановился автобус - она поспешила сесть на него. Автобус был забит уставшими людьми, которые возвращались с работы. В своем красивом платье, на каблуках, она почувствовала себя легкомысленной бабочкой в окружении серо и однообразно одетых пассажиров. Она выпила два коктейля, мужчина, которого она любила, признался, что она выглядит сногсшибательно, и он хотел, чтобы она осталась. Было всего девять часов вечера. Она была счастлива. Очень счастлива. Этот вечер ей запомнится навсегда.
Глава пятая
Для Стеллы Диксон время пролетало быстро: нужно было обо всем позаботиться. Поговорить с юристом, с медсестрой из медицинского комитета, с другой медсестрой - из операционной - которая пыталась объяснить ей процедуру (Стелла все время говорила, что ей некогда слушать все эти подробности). Как только ей введут анестетик, занавес упадет. Но пока она еще на этом свете, нужно постараться решить все вопросы и основательно подготовиться.
Ее лечащий врач, Деклан Кэрролл, регулярно навещал свою пациентку. Стелла попросила, чтобы он привел свою жену.
- Кто знает, может нашим детям суждено подружиться, - сказала однажды Стелла врачу.
- Возможно. Над этим придется поработать.
Очень приятный молодой человек.
- Вы хотите сказать, что это вам придется поработать, - сказала Стелла с грустной улыбкой на лице, от которой у доктора Кэрролла защемило сердце.
Ноэлю также не хватало суток. Каждый день он ходил на встречи анонимных алкоголиков. Его по-прежнему не отпускала мысль о том, что многие вещи легко решаются после нескольких кружек пива и грех рюмок виски. Остальное время, свободное от рабской работы в "Холлз", реабилитационной антиалкогольной программы "Двенадцать шагов" и учебы, он проводил в Интернете, читая советы по уходу за ребенком. Он переехал в новую квартиру на Честнат-Корт и готовился к появлению в доме новорожденного. Он задавался вопросом, как раньше у него хватало времени на выпивку.
- Может, я уже поборол свою зависимость? - спросил он с надеждой у Малахии, своего наставника в обществе анонимных алкоголиков.
- Не подумай, что я пессимист, но сначала это ложное ощущение возникает у всех, - предупредил работник центра.
- Но я хожу уже давно - три недели, - с гордостью сказал Ноэль.
- Молодец, но я не пью уже четыре года, и все же если бы у меня в жизни произошло что-то страшное… Я знаю, где мне захочется искать утешения. Это решит проблему на пару часов, а потом придется начинать снова… И будет тяжело, как в первый раз, - даже еще тяжелее.
Для Брайана Флинна время летело быстро. Он быстро освоился в новой квартире, и ему уже казалось, будто он всю жизнь живет на втором этаже суматошного салона красоты. Гарри постоянно пытался его подстричь и трансформировать бесформенную рыже-седую копну волос в какое-то подобие прически. Потому как в первозданном виде он отпугивал посетителей.
Каждое утро отец Флинн отправлялся в иммиграционный центр. Проходя через салон, он видел женщин с вымытыми головами, с бигуди в волосах, а также женщин в других разнообразных стадиях превращения в красавиц, и думал при этом, на какие жертвы готов идти слабый пол ради красоты. Он приветствовал посетительниц с улыбкой, и Кэти представляла его как почтенного жильца со второго этажа.
- Вы можете исповедать наших клиенток прямо здесь, Брайан, но боюсь, вы бы ужаснулись от услышанного, - весело щебетала Кэти.
Она подметила, что в период кризиса женщины стали чаще пользоваться услугами парикмахера. Новая прическа или укладка дарила им чувство уверенности.
Для Лизы Келли время тянулось медленно. Она ждала решения по поводу внедрения разработанного ею логотипа для ресторана Антона. А принятие решения было связано с очередными тратами. Хотя ресторан был открыт и полон посетителей, Антон так и не решил, наносить ли логотип на столовое белье. Она старалась сконцентрироваться на учебе в колледже и всячески помогала Ноэлю.
А с молодым клерком происходили удивительные перемены. Сначала Лиза думала, что его намерение усыновить ребенка - всего лишь фантазии. Она была уверена, что он ни за что не справится с этим. Это было слишком тяжелое бремя для такого слабого и робкого человека, как Ноэль.
Но теперь она изменила мнение.
Линч не переставал удивлять ее, она даже начала ему завидовать. Он страстно увлекался всем, за что брался. Все новое захватывало его с головой. У него впереди была целая жизнь. А для Лизы все оставалось по-старому. Конечно, пока все его планы оставались планами - ребенок еще не родился. Он так тщательно и старательно готовился стать отцом. На лекциях на полях в своей тетрадке он делал пометки: крем от раздражения, влажные салфетки, ушные палочки, четыре бутылки, щетка для бутылок, пустышка, стерилизатор…
Ее родители продолжали холодную безучастную совместную жизнь, точнее, проживание. Они сосуществовали под одной крышей, но спали в разных комнатах, не ели и не проводили время вместе. Их не интересовала Лиза и ее жизнь. Они никогда не спрашивали, как дела у Кэти и как ей удается содержать салон. Обычное повседневное безразличие - никакой враждебности. Как только отец заходил в комнату, мать выходила - и наоборот.
Лизе никак не удавалось поймать Антона и обсудить рабочие вопросы - он был постоянно занят: то конференция, то встречи, то участие в передаче на телевидении, то интервью на радио. Шли недели, и она ни разу за последнее время не смогла остаться с ним наедине. После того, как в прессе появились фотографии с открытия, на которых она блистала рядом с Антоном, в журналах она видела много других снимков, где рядом с ним красовались другие девушки. Хотя Лиза не слышала, чтобы у него появилась постоянная партнерша, иначе новость об этом сразу бы распространилась в желтой прессе.
Так Антон делал рекламу своему ресторану - он угощал репортеров и фотографов бесплатной выпивкой, а они щелкали его в окружении красивых девиц. Таким образом создавалось впечатление, что ему доступны самые красивые женщины города.
Но ведь он не бросал ее, продолжая с ней общаться, успокаивала себя Лиза. Каждый день он отправлял ей сообщения по телефону. Он писал, что голова идет кругом от всяких забот, что он очень занят. Вчера вечером в ресторане играла рок-группа. А скоро состоится свадьба, благотворительный аукцион, а на неделю они вводят новое меню с бретонскими блюдами - и ни слова о Лизе или ее дизайне и планах.
Однажды, когда она почти приняла тот факт, что он ее все же бросил, он написал об одном классном ресторане в Гон-флере, где креветок и улиток готовят так, что можно умереть. Они должны наведаться туда как-нибудь на выходных и отвлечься от суеты. Без определенной даты - "как-нибудь". В конце концов Лиза начала подумывать, что "как-нибудь" скорее всего означает "никогда". Но он сказал, что в следующем месяце в Париже состоится выставка ресторанного бизнеса, куда они должны отправиться за идеями. Как раз можно использовать эту поездку, чтобы побывать в Гонфлере. Можно даже потом ввести нормандское меню в ресторане на целый месяц. Жизнь так бурлит.
Лиза не могла заниматься другими делами. Она постоянно совершенствовала наброски, которые приготовила для Антона. Это было ее видение - идеи, которые они ни разу не обсуждали.
В колледже ей все давалось легко. В отличие от Ноэля. Этот человек был одержим. Он сказал, что ему хватит четырех с половиной часов сна. Надо привыкать, потому что с рождением ребенка спать придется еще меньше. Он был абсолютно спокоен и принимал ситуацию как должное.
- Ты любил ее, эту Стеллу? - спросила Лиза.
- Думаю, любовь - это слишком сильное слово. Она мне очень нравится, - ответил он, пытаясь быть откровенным.
- Наверное, она тебя любила, если решилась оставить ребенка на тебя, - сказала Лиза.
- Нет. Не думаю. Она просто доверяет мне, вот и все.
- Это много значит, когда кому-то доверяешь, - сказала Лиза.
- А ты доверяешь этому Антону, о котором так много говоришь?
- Не совсем, - ответила Лиза с таким выражением на лице, что Ноэль сразу понял - эту тему лучше не развивать.
Ноэль пожал плечами. Ему надо было отправляться в больницу. Скоро Стелле сделают кесарево сечение, от которого она, вероятно, умрет.
Через три дня Деклан Кэрролл стоял в родильном зале рядом со стонущей и кричащей женой и держал ее за руку.
- Хорошая девочка. Молодец. Еще три раза… Три разочка…
- Откуда ты знаешь, что три? - еле выдохнула из себя Фиона. Ее лицо было красным от потуг, а мокрые волосы беспорядочно облепили лоб.
- Доверься мне. Я ведь врач, - сказал Деклан.
- Но ты же не женщина, - сказал Фиона, сцепив зубы и готовясь к очередной потуге.
Он оказался прав - она поднатужилась трижды, и на свет появилась голова ребенка. Новорожденный мальчик ознаменовал свое появление криком радости и облегчения.
- Вот наш малыш, - сказал Деклан, передавая ребенка матери. Он сфотографировал жену с малышом, после чего медсестра сняла всю троицу вместе - родителей и ребенка.
- Он будет нас ненавидеть за это, - сказал Фиона.
Новорожденный, Джон Патрик Кэрролл, как бы в подтверждение громко закричал с новой силой.
- Сначала - да, но потом ему будет нравиться, - ответил Деклан, который уже давно привык к тому, что его мать в своей прачечной хвасталась перед посетителями его детскими фотографиями.
Деклан вышел из родильного зала и направился в отделение онкологии. Он знал время, на которое запланирована операция Стеллы, и хотел поддержать девушку. Стеллу как раз укладывали на каталку.
- Деклан! - обрадованно воскликнула она.
- Пришел пожелать тебе всего наилучшего, - сказал он.
- Вы ведь знаете Ноэля. А это его двоюродная сестра - Эмили.
Стелла находилась в хорошем расположении духа, будто не собиралась умирать, а готовилась к вечеринке.
Деклан был знаком с Эмили, она регулярно приходила в клинику, чтобы помочь медперсоналу. Она регистрировала пациентов, готовила кофе, убирала. Сложно перечислить весь спектр работ, которые она выполняла. Все просто знали, что без нее больница не справится. Она также помогала его матери в прачечной время от времени. Она не гнушалась работы, хотя имела степень магистра по истории искусств.
Все эти мысли пронеслись у Деклана в голове, пока Стеллу готовили к отправке в операционную.
Лучше думать о жизни, чем о Стелле, которая скоро покинет этот бренный мир.
- А что с вашим ребенком? - спросила Стелла.
Деклан решил не говорить ей, как они радуются с женой по поводу рождения сына. Это только усугубит страдания женщины, которая никогда не сможет увидеть собственного малыша.
- Пока ничего, - солгал он.
- Помните, они должны стать друзьями, - сказала Стелла.
- Обещаю, - ответил Деклан.
В этот момент вошла медсестра. Она улыбнулась, увидев Деклана.
- Поздравляю, доктор. Я слышала, у вас родился замечательный сынишка!
Он почувствовал себя словно под лучами тысяч прожекторов. Он не мог отказаться от новости о рождении сына и не мог изобразить удивление, так как сестра может знать о том, что он присутствовал при родах.
Ему пришлось признаться.
- Извините, Стелла. Я не хотел расстраивать вас.
- Ну что вы. Меня уже ничто не расстроит. Так у вас мальчик - как славно! - сказала она.
- Мы не знали до последнего момента, кто родится.
- Он красивый?
- Да.
Стеллу повезли в операционную. Ноэль, Эмили и Деклан смотрели ей вслед.
Франсес Стелла Диксон Линч появилась на свет путем кесарева сечения 9 октября в семь часов вечера. Она была крохотной, но красивой. По десять крошечных красивых пальчиков на руках и ногах, с копной волос на маленькой красивой голове. Только появившись на свет, она нахмурилась и сморщила крохотный носик, прежде чем закричать.
Ее мать умерла через двадцать минут после операции.
Малахия был первым человеком, которому позвонил Ноэль:
- Я не смогу пережить эту ночь без выпивки, - сказал он ему.
Малахия выпалил в ответ, что сейчас же приедет в больницу и приказал Ноэлю дожидаться его там.
Женщины в палате Стеллы проявили сочувствие, заварили Ноэлю чаю и угостили печеньем, которое по вкусу напоминало опилки.
На тумбочке Стеллы лежала пачка бумаг, завернутых в бандаж, с подписью "Ноэлю".
Он читал их сквозь слезы. Среди бумаг был конверт с надписью "Фрэнки". Остальные письма - с распоряжениями: как устроить похороны; пожелания о воспитании Фрэнки в римско-католической вере, пока девочка будет принимать ее. Он обнаружил бумажку, датированную предыдущим днем: "Ноэль, передай Фрэнки, что я была не такой уж плохой матерью и что как только я узнала о ее скором появлении, я сделала все, что могла. Скажи ей, что я до последнего держалась и не рыдала перед ее рождением. Скажи ей, что если бы все сложилось иначе, ты и я вместе бы растили ее. И еще - я буду присматривать за ней оттуда, сверху. Кто знает? Может, там тоже есть жизнь. Спасибо тебе. Стелла".
Ноэль посмотрел на малышку со слезами на глазах.
- Твоя мамочка не хотела покидать тебя, крошка, - прошептал он. - Она хотела остаться с тобой, но ей пришлось уйти. Теперь есть только ты и я. Не знаю как, но мы справимся. Мы должны заботиться друг о друге.
Девочка внимательно смотрела на него, будто пытаясь запомнить его слова.
Франсес оказалась здоровым ребенком. Она лежала в маленькой детской кроватке, и все, кто приходил навещать ее, с умилением любовались этим крошечным созданием. Молодой Линч приходил каждый день; забегала Мойра Тирни, инспектор социальной службы; Эмили привела Чарльза и Джози навестить внучку. Бабушка и дедушка растрогались при виде ребенка. Кажется, они полностью забыли о неприятии секса до свадьбы. Джози взяла ребенка на руки и погладила по головке.
Пару раз новорожденную навещали Лиза Келли и Малахия, а также начальник мистер Холл. Заходил даже старина Кейси и сообщил, что ему жаль терять такого завсегдатая, как Ноэль. Заглядывал и доктор Деклан Кэрролл с сыном на руках. Он представил детей друг другу.
Брайан Флинн привел с собой отца Кевина Кенни. Тот до сих пор передвигался на костылях, но стремился поскорее занять свое место капеллана при больнице. Его немного расстраивало, что отца Флинна так тепло принимали в гостинице. Многие больные здоровались сними называли по имени, что показалось отцу Кенни немного фамильярным. По-видимому, он принимал активное участие в последнем этапе жизни почившей Стеллы Диксон и ее ребенка, который теперь лежал в кроватке и смотрел на них внимательным изучающим взглядом.
Отец Кенни решил, что они здесь, чтобы крестить ребенка. Он откашлялся, прочистил горло перед церемонией, и уже было заговорил с отцом Флинном об организационных моментах, но коллега сразу остановил его. Бабушка и дедушка ребенка - глубоко верующие люди и сами решат, когда лучше совершить обряд.