Они действительно пошли в маленький скверик, где днем никого не было и просидели там полдня, выйдя только один раз на улицу, чтобы купить шуарму. Они нечасто позволяли себе такое удовольствие, так как для них это было дорого, но сегодня они чувствовали, что заслуживают хорошую еду, так как силы для второго урока им должны были понадобиться немалые. Заодно они обсудили тактику и стратегию борьбы со следующим классом и вернулись в школу отдохнувшие и готовые выстоять в новом бою. В конце концов, им предстояло вытерпеть только сорок пять минут.
В следующем классе урок начался удачнее. То есть сразу в ход пошел журнал, дальше Белла опять начала стремительно выхватывать картинки, и они с Ритой уже даже начали немного расслабляться, как вдруг все пошло кувырком. Одна из учениц вдруг начала кричать, так как просто говорить эти дети изначально не умели, их никто не учил.
- Учительница, учительница, - вопила она, что было сил, - он взял, он взял.
- Что он взял? - попыталась было выяснить Белла, но не тут-то было.
- Он взял, он взял, - продолжала надрываться девочка, не обращая вниманий на Беллины вопросы.
Белла хотела подойти к ней и остановить, но тут оживился тот мальчик, на которого она показывала.
- Я не брал, я не брал, - так же в полную силу завопил он.
- Нет, он взял, нет, он не брал, - с удовольствием подключились к ним их ближайшие соседи, и начался обычный бедлам.
- Что он взял? Чего он не брал? - все еще пыталась выяснить Белла, совершенно не слыша, однако, собственного голоса, но тут вмешалась потерявшая терпение Рита. Подскочив с орущим детям, она силой хлопнула журналом прямо у них под носом и изо всех сил заорала.
- Молчать! И, когда ошеломленные дети на минуту примолкли, она закричала на них, как могла громко.
- А ну быстро отвечать, что у нее пропало, Нет, ты будешь говорить, - она показала на сидевшего рядом с девочкой ученика. - Отвечай, быстро, немедленно, точно, и не орать, а говорить. Понял? А вы, молчать.
И она снова хлопнула журналом по столу.
- У нее пропала резинка, - на удивление спокойно ответил мальчик. - А только он ее не брал. Вот она под столом валяется.
- Так, молча взять резинку. Я сказала молча, понятно? - сурово сказала Рита. - А теперь сесть и замолчать навсегда. Поняли меня?
Дети усиленно закивали головами. Белла снова продолжила урок. За этот урок они успели немного больше, и это был уже прогресс.
После звонка, когда ученики, сорвавшись с места, убежали домой, и Белла и Рита совершенно измученные вышли в коридор, к ним подошла симпатичная русская девочка и вежливо спросила:
- Скажите, это вы русская учительница?
- Да, - кивнула Белла, - А что ты хотела?
- Я отстаю в занятиях по английскому, и учителя сказали мне, что теперь в школу пришла русская учительница, которая будет со мной заниматься дополнительно.
- Но ведь здесь учителя не занимаются дополнительно с учениками, - неуверенно сказала Белла. - Здесь берут учителей за деньги.
- Да, - все также безмятежно подтвердила девочка. - Местные не занимаются, но у моей мамы нет денег на частных учителей. Поэтому учителя мне и сказали, что со мной будет заниматься русская учительница. Когда мы начнем?
Белла стояла, не зная, что ей ответить. С одной стороны ее возмущала бесцеремонность этой девочки. Но с другой стороны, она ведь была учительницей и хоть на учителей клятва Гиппократу не распространяется, не могла отказать ребенку.
- Ну, хорошо, - наконец произнесла она, - давай твой учебник и покажи мне, что вы учите.
- А у меня нет учебника, - улыбнулась девочка.
- Как это нет? - удивилась Белла. - А как же ты учишься?
- А я поэтому и отстала, что у меня нет учебника.
- И как же мы с тобой будем заниматься без учебника?
- А вы мне дадите, - уверенно ответила девочка.
- И где ж я его возьму, по-твоему?
- Не знаю, где хотите.
- Подожди, - вмешалась в разговор Рита. - А почему у тебя нет учебника?
- У мамы нет денег на учебники.
Так, - Рита оглядела девочку. Та была одета в красивые шорты и явно очень дорогие кроссовки. - Значит, на это все хватает, а на учебник нет? Вот что, дорогая, если хочешь заниматься, купи учебник. До свидания.
Они медленно пошли вниз по лестнице, счастливые, что на сегодня их муки окончены. О завтрашнем дне Белла старалась не думать. Все также, наслаждаясь вернувшимся к ним душевным покоем, они подошли к учительской, дернули дверь, но она оказалась закрытой.
- Интересно, чего это они закрылись? - недоуменно произнесла Рита и огляделась по сторонам. И только тут им бросилось в глаза, что в школе царит полная тишина и вокруг не видно ни одного человека.
- Ой, они что, уже все ушли? - растеряно пискнула Белла. - Как это? Разве так бывает в школе?
Но, очевидно, здесь именно так и было. Сразу после уроков учителя уходили домой.
- Ничего себе, Ритка, представляешь, как они тут работают. А мы же там, в школе вечно допоздна сидели, то класс с дежурными убирали, то мероприятия проводили или с учениками дополнительно занимались. А еще всякие летучки, совещания, планерки, отчеты и планы писали, репетировали сборы, выступления, наглядные пособия на следующий день готовили. А тут ничего этого нет.
- Ты лучше скажи, куда нам с тобой журнал девать, - перебила ее Рита. - Не тащить же его домой.
- Ты что, нет, конечно, - испугалась Белла. - Это же документ, я не могу его забрать. Давай занесем его директрисе в кабинет.
Они подошли к кабинету директрисы, но и он был безнадежно заперт.
- Ну-ну, - вздохнула Белла. - Я еще такой школы не видела. Что будем делать?
На их счастье из какого-то кабинета вышла женщина с ведром и тряпкой, конечно же, русская. Она достала связку ключей и открыла девушкам учительскую. Избавившись от журнала, они бойко зашагали домой. Белла всю дорогу не могла нарадоваться, что этот страшный день прошел.
- Слушай, а ты уверена, что завтра их учительница будет с тобой? Она, что заболела сегодня?
- Нет, она сегодня просто попросила меня провести уроки самой, так как ей нужно пойти на анализы. Понимаешь, она ждет ребенка, ей уже скоро рожать.
- А, так она молодая?
- Я бы не сказала, ей сорок два.
- А чего ж она так поздно собралась рожать?
- Да это у нее четвертый, ты же видишь, у них у всех по трое или четверо.
- Интересно, зачем им всем столько детей.
- Я, между прочим, у нее спрашивала. Она говорит, здесь часто бывают войны, поэтому они рожают детей про запас.
- Ничего себе, про запас. Ребенка ведь одного другим не заменишь.
- Не заменишь, конечно, но все равно, если с одним что-нибудь случится, лучше остаться с остальными двумя - тремя, чем одной. Хотя с другой стороны, у единственного ребенка есть преимущество.
- В смысле?
- У них, если в семье один ребенок, его не берут в боевые части. Во время войны воюют только специально обученные боевые войска, а остальные как бы в тылу, если он есть, конечно, этот тыл, страна-то ведь маленькая. А девочек, тут же все девочки служат, вообще сразу увозят подальше от фронта, они не воюют. Ну, и единственными детьми они не рискуют. Мы уже с Сашей думали об этом. Если у нас будет еще один ребенок, то Пашку могут взять в боевые части, а если он останется единственным, то нет.
- Ну и что вы решили?
- Да Саша разговаривал с местными, и они ему такое сказали, не поверишь. Оказывается, у них считается очень престижным служить в боевых частях. Туда всегда есть столько желающих, что там конкурс, как в университет. И нужно еще сдавать всякие тесты и иметь хорошую физическую подготовку, чтобы туда попасть. А если единственный ребенок хочет служить в боевых войсках, его мать должна подписать ему разрешение, иначе его не возьмут.
- Надо же, какая гуманная армия. А у нас во дворе двух братьев-близнецов отправили в Афганистан. Один погиб там, второй его привез в гробу, и снова туда уехал. Представляешь, каково было их родителям?
- Ох, вообще не представляю.
- Мама, Рита! - вдруг раздался радостный вопль, и они увидели бегущего к ним Пашку.
- Господи, что случилось? - на всякий случай испугалась Белла.
- У нас новые соседи в следующем подъезде. Русские, из Одессы, - еле переведя дух, сообщил Пашка. - И девочка у них есть, ей тоже шесть лет скоро будет, как и мне. Ее Эвелиной зовут.
- Отлично, - обрадовалась Белла, - у тебя, наконец-то, будет с кем играть. Хотя, конечно, если они из Одессы…
- Вот именно, - отозвалась Рита, - если они из Одессы, начнут такое гнать. Там же простых людей не бывает, все начальники и все блатные.
- Ладно, главное, у Пашки будет подружка. А к тому, что они будут рассказывать, можно просто не прислушиваться.
* * *
- Ну, как тебе новая девочка, сынок? - благодушно спросил Саша, усаживаясь перед телевизором после плотного ужина. - Хоть хорошенькая?
- Не очень, - честно ответил Пашка, и, подумав, вдруг прибавил. - Но бюста у нее ничего.
- Что-что у нее ничего? - Саша подумал, что ослышался.
- Бюста у нее ничего, - спокойно повторил Пашка.
- Подожди, подожди, сколько ей лет? Шесть? Как тебе? Так откуда же у нее бюста? Белла, - обратился он к жене, которая вообще онемела от изумления. - Ты эту девочку видела? У нее что, в самом деле, уже бюста есть?
- Какая там бюста, что вы ерунду мелете. Пашка, что ты болтаешь? Ты хоть понимаешь вообще, что ты говоришь?
- Да, - упрямо сказал Пашка, - понимаю. Папа тоже так говорит, я сам слышал.
- Как я мог такое говорить? - удивился Саша. - Я же эту девочку вообще не видел.
- Не об этой девочке, а об тех тетях, что в парикмахерской.
- Каких тетях? - мгновенно среагировала Белла.
- Ну, помнишь, мы ходили с папой и Юрой стричься в парикмахерскую? Мы там сидели, ждали в очереди, а там тети все время ходили туда - сюда, туда-сюда. А папа и Юра головами все время вертели, а потом папа сказал, ничего себе у них бюсты, а Юра сказал, давай лучше пойдем отсюда, а то у нас уже скоро головы отвалятся.
- Так, все понятно, - зловеще процедила сквозь зубы Белла. - Ну, с твоим папой я потом отдельно поговорю, а ты больше такие глупости не повторяй. Пойдем лучше во двор, познакомимся с девочкой и ее родителями.
Новые соседи действительно уже сидели на площадке, и их голоса доминировали в общем разговоре. Еще только подходя к площадке, Белла и Рита, которую она позвала с собой, узнали, что в Одессе у тех была огромная квартира в "сталинском доме" понятное дело, и на автобусах их новая соседка никогда не ездила. У свекра была машина, и она привыкла ездить только на машине, как впрочем, и ее муж, и дочь.
- Интересно, как это свекор успевал всех всюду возить на одной машине? - шепнула Рита Белле.
- Ох, что ты ее слушаешь, - отмахнулась Белла. - Здесь почти все такое же несут. Ты что, не привыкла еще?
- Я, между прочим, хочу сразу какое-то дело взять, - вальяжно вступил в разговор муж соседки. - Недавно вот видел объявление, продается линия, завтра позвоню, узнаю, что они хотят.
- Какая линия? Что такое линия? - заволновались слушатели, испугавшись, что вновь прибывшие обойдут их.
- Как вы не знаете, что такое линия? - деланно удивился мужчина. - Ну, могу объяснить вам. Линия - это, когда вы берете на себя поставку каких-нибудь продуктов в определенные магазины. Например, вы беретесь поставлять яйца в так сказать "свои магазины", то есть те, с которыми у вас есть договор. Ну и, естественно, берете себе разницу между ценой производителя и тем, что платит магазин. Правда для этого нужно иметь подходящий транспорт, но линия часто и продается вместе с машиной. Для начала, линия это неплохо, но только для начала, конечно, - важно добавил он, а жена вздернула подбородок и гордо обвела всех взглядом. Шуточное дело, она ведь была женой уже почти хозяина "линии".
Посмеиваясь про себя, Рита с Беллой вышли на площадку и уселись на свободные места. Как они и думали, новая соседка была упитанной полногрудой крашенной блондинкой, и рядом с ней восседала ее мать, точная копия ее, только постарше. Когда Пашка появился на площадке, к нему сразу же метнулась худенькая, черная как галка девочка, и по-хозяйски схватила его за руку.
- Чего ты так поздно? - недовольно спросила она, и тут же не дожидаясь ответа, потащила за собой. Обалдевший Пашка покорно пошел за ней, даже не спрашивая, куда она его ведет.
- Меня бы он так слушал, - сквозь зубы пробормотала Белла и, повернувшись к блондинке, спросила, изобразив ласковую улыбку.
- Это, наверное, Эвелина, ваша девочка?
- Да, - гордо кивнула та. Она, видно, привыкла гордится всем, что принадлежало ей. - А вам ваш сын, наверное, уже рассказывал о ней? Они сегодня днем уже успели познакомится.
- Да, он нам рассказывал, - подтвердила Белла, не вдаваясь в подробности Пашкиного рассказа. - Она будет ходить в его садик? Это самый ближний к нам детский сад, все дети из нашего двора туда ходят.
- Ну, не знаю, будет ли она ходить в садик вообще, - протянула соседка. - Там она у нас не ходила в сад.
- Но это обязательный сад. С пяти лет все дети здесь ходят туда. Это как нулевой класс, и там их готовят к школе.
- Да, с ними там занимаются ивритом, и вообще они там отмечают все праздники как положено. Пашка теперь нас учит, что нужно делать на каждый праздник, - поддержала подругу Белла. - И еще они там учат песни, стихи, и даже компьютер.
- Вот видишь, я же тебе говорил, что нужно оформлять ее в сад, - сказал муж, который был, по-видимому, все-таки немного попроще.
- Но она же у нас привыкла к гувернантке, - ответила жена, вроде бы обращаясь к нему, но стараясь говорить так громко, чтобы ее слышала вся площадка. И действительно, при слове "гувернантка" все замолчали и почтительно посмотрели на одесситов.
- Да, у нее всегда была гувернантка, - убедившись во всеобщем внимании с удовольствием повторила новая соседка, - и может быть, и здесь мы возьмем ей учительницу, которая будет ее обучать.
- Да, конечно, - тут же спохватился ее муж, - тем более что мы, скорее всего, не будем здесь жить, а переедем в центр. Вот там действительно можно чего-то добиться.
- А теперь вы поняли, что я была права, когда говорила, что нужно ехать только в Тель-Авив, или на крайний случай в Ришон-Ле-Цион? - наконец-то получила возможность поработать на публику и теща. - Все наши друзья там, и все, слава богу, хорошо устроены, или имеют свое дело, или работают на хороших местах.
И пошло-поехало. Начались полуфантастические рассказы, как многим из друзей повезло, как их ценят хозяева, какие зарплаты и премии им выписывают, стоит им только переступить порог. Потом в ход уже пошли и совсем фантастические истории, как люди на улице случайно знакомились с местными, и те оказывались миллионерами и потом осыпали своих случайных знакомых тысячами шекелей и ценными подарками или устраивали на работу, естественно начальниками. Риту и Беллу скоро затошнило от всех этих глупостей, и они решительно направились домой, поняв, что дружбы с новыми соседями не получится. К их удивлению Пашка идти с ними отказался, вернее за него отказалась Эвелина, а он только промолчал. Белла не стала настаивать и, приказав ему через полчаса быть дома, пошла домой сама, рассказывать мужу о новых соседях.
Первое впечатление оказалось верным, дружбы у них действительно не получилось, но зато Эвелина вполне серьезно положила на Пашку глаз и не давала ему ни минуты покоя. Никакую гувернантку ей, конечно, не взяли, и она пошла в садик, как и все. Мало того, что она командовала Пашкой там, после сада, едва Белла успевала накормить сына, Эвелина тут же оказывалась у них дома. Беллу и Сашу начала даже тревожить это покорность сына, ведь это получалось, что любой, у кого тверже характер мог взять над ним власть.
- Сынок, - однажды попытался внушить ему Саша, проводя с ним воспитательную беседу. - Ты можешь хоть иногда говорить ей свое твердое мужское "нет"?
- Могу, - согласился Пашка, но потом со вздохом добавил. - Только она все равно не послушает.
- А ты тогда, поучи ее по-нашему, по-мужски, - понизив голос, посоветовал ему Саша.
- Как это? - также шепотом поинтересовался сын.
- А по морде ей надавай, Только маме не говори, что это я тебя научил.
Пашка понимающе заговорщически кивнул, и действительно на следующий же день налупил подругу, когда она как всегда приставала к нему с какой-то игрой. Но это мало помогло. Та, хоть и рыдала, но все равно ни на минуту не оставляла его в покое. Однажды Саша, неудачно пошутив, еще больше ухудшил дело.
В тот вечер они праздновали Беллин день рождения. Праздновали скромно, как и полагалось "олимам", в кругу семьи. Приглашены были только Рита и Юра. В разгар праздника как всегда по вечерам заявилась Эвелина. На ее вопрос, что они празднуют, подвыпивший Саша ляпнул, что они отмечают ее и Пашкину свадьбу, так как им давно уже пора пожениться. Согласно кивнув, Эвелина принесла себе стул и тоже приняла посильное участие в застолье. Никто даже не заметил, что через некоторое время она исчезла минут на пятнадцать, а затем вновь появилась с большой сумкой, которую отчаянно пыхтя с трудом затащила к ним в дом.
- Что это ты принесла, Эвелина? - удивлено спросила Белла, разглядывая сумку.
- Как что? Свои вещи, - ответила Эвелина, вновь усаживаясь за стол.
- Какие вещи? Зачем?
- Ну я же теперь буду жить у вас. Мы же с Пашкой поженились, - спокойно объяснила та, откусывая кусок пирога.
- Блин, - только и смог сказать Саша в ответ на это заявление, а все остальные просто вообще лишились дара речи.
Следующие полчаса прошли в бесплодных попытках убедить Эвелину, что это была просто шутка, и что ей нужно вернуться домой.
Эвелина твердо стояла на своем. Они с Пашкой теперь муж и жена и должны жить вместе.