– Ну и что! – удивился я. – А ты покажи ей, как ты здорово работаешь! Особенно когда на тебя по десятку монстров одновременно наваливается, а ты их в пять секунд укладываешь! Любая на такое купится!
Хозяин присел ко мне и почесал за ухом.
– Бестолковое ты животное… А тут все так сложно…
Я чуть было не возмутился, но вовремя вспомнил, что по роли я должен быть в тоске. Затих и посмотрел на хозяина большими круглыми глазами. Я, когда болел, часто на него так смотрел, и каждый раз он меня жалел и старался как-то приободрить.
– Ну что ты смотришь? – вздохнул он. – Какого черта я туда попрусь?
Он встал и прошелся по комнате.
– В кафе позвать, что ли? Пошлость какая! Кафе… кино… танцы…
Он остановился. По его лицу пробежала тень. Я насторожился. Временами я уже видел такое лицо у хозяина. После этого он обычно бросал работать интересно и начинал работать скучно – писал на экране всякие значки.
– Будем рассуждать логично! – Роман вцепился в волосы обеими руками.
Я напрягся еще больше. После этого жеста хозяин мог сорваться и всю ночь подряд барабанить по клавиатуре, заполняя экран значками. Этого сейчас только не хватало! Я на всякий случай негромко гавкнул.
– Не мешай! Она меня угостила ужином. Это женский прием. Теперь, если я применю мужской прием, это будет банально и плоско. Отсюда вывод?
Он посмотрел на меня, не извлекая пальцев из шевелюры. Я понял, что за компьютер он садиться не собирается, встал и, чтобы его подбодрить, замахал хвостом.
– А вывод, мой лохматый друг, такой! Надо применить ее же прием! Надо ей приготовить ужин! Своими руками!
Он подхватил меня на руки и чмокнул в нос.
Я обалдел. Такого хозяин со мной еще ни разу не проделывал.
Он бережно опустил меня на пол и огляделся. Я тоже повертел головой по сторонам. Все было, как обычно, по-домашнему, но хозяин отчего-то сник.
– Нет, сюда Олю приглашать нельзя… Можно, конечно, убрать…
В слове "конечно" было столько сомнения, что сразу становилось понятно – убирать тут никто не собирается.
– Продолжим рассуждать логично. Тут есть нельзя. Готовить тут, а есть там – нерационально. Следовательно, и готовить, и есть будем там. Ну что, Ромка, сходишь со мной в магазин?
Я был готов сам расцеловать хозяина, не то что в магазин с ним сходить!
Через час мы стояли перед дверью Оли. Ромка вдохнул, выдохнул и нажал на кнопку звонка…
…Пока Роман с Олей возились на кухне, я сделал неприятный для себя вывод. Оказалось, что Оля Кассандру понимает куда лучше, чем Рома – меня. Или Оля такая умная, или Роман такой… не очень умный? Возможно, все дело в том, что Каська с хозяйкой живет уже давно, а мы с хозяином еще не нащупали взаимопонимания.
Впрочем, моя обида быстро растворилась в отменном ужине.
Жаль только, что Кассандра была какая-то скучная. Ела мало, болтала неохотно, а посреди праздника вдруг взяла и уснула в углу. Я понял, что продолжать пиршество в этом случае недостойно высокого звания приличного пса. Я доел мясо, облизнулся и расположился возле Каси. Типа охраняю. Кася тут же уткнулась в мой округлевший бок и сладко засопела.
– Смотри, – шепотом сказала Оля, – какая идиллия.
– Ага, – согласился Роман тоже шепотом, – вот у них все просто…
– А у нас…
Они начали шептаться совсем тихо и убаюкали меня. Я проснулся от тишины и острого и прекрасного запаха. Он был такой тонкий, такой светлый, такой нежный, что я сначала решил, что он мне приснился. Потом проморгался и понял – не-a, все наяву.
Наши хозяева наконец целовались!
Я поспешил разбудить Касю, но, кажется, немного переусердствовал, потому что Оля с Ромой тоже очнулись и смущенно отодвинулись.
Но я не расстроился, хоть Кассандра на меня и ворчала. Я съел еще полмиски еды и уснул уже крепко.
Ведь главная работа всей моей жизни была закончена!
Теперь мы все будем жить долго, счастливо, а главное – вместе!
Часть 3
Олька
Роман с Ромео стали часто бывать у нас в гостях. Очень часто. Почти каждый день. Я просто одурела от счастья. Я и мечтать не могла, что Роман на меня внимание обратит. Когда я смотрела на него из окна, он казался недосягаемо прекрасным. Высоким таким, взрослым, уверенным в себе. Сейчас, при более близком знакомстве, он уже не был таким недосягаемым, но прекрасным по-прежнему оставался.
Оказалось, что он умен, у него замечательное чувство юмора, ему нравится его работа, он любит свою собаку и живет один. Оказывается, он уже давно живет один и сам себе зарабатывает. Когда я спросила, кто ж ему помогает готовить и убирать, Роман страшно смутился и сказал, что давно справляется сам. Меня просто распирало любопытство, очень хотелось посмотреть на то как он живет. Посмотреть, что он ест, какие книжки читает, что у него в комнате стоит, какие шторы на окнах висят. Я не напрашивалась… Почти не напрашивалась. Я была страшно счастлива, когда Роман пригласил нас с Касей к себе.
Кошка
Я аккуратно зашла в квартиру и обомлела. Куча запахов сразу шибанула в нос. Переступая через какие-то тряпки и ботинки, я направилась в комнату. Навстречу выскочил Ромео, облизал и радостно сообщил, что он счастлив меня видеть, а я стояла и не знала, куда ступить. Тут были и комья пыли, и песок, и застывшие пятна какой-то еды. Откуда еда в коридоре? Ромка подталкивал меня в кухню и пыхтел на ухо:
– Пойдем, я тебя угощу.
Что это? Это кухня? А это плита? А почему черная? И что на ней жгли? Я расчихалась от застарелого запаха гари и чуть не врезалась в гору тарелок.
– А почему тарелки на полу? – спросила я.
– Где тарелки? – удивился Ромео. – А… Эти? Не знаю, наверное, в раковину не влезли. Супчика хочешь?
Я посмотрела на этот супчик и поняла, что не хочу. Я тут вообще ничего не хочу, я даже не знала, что такое бывает! А мамуся еще на нас с Олькой ругается, что мы мусорим! Да у нас дома все стерильно!
– Кася, вот ты где! – на кухню влетела Олька. – И когда сбежать успела? Домой пойдем?
Олька остановилась посреди кухни примерно с таким же выражением лица, что и я. Глаза у нее стали круглые-круглые.
– Оляяяя, мяу, пойдем домой, – взмолилась я, – пусть они лучше к нам приходят!
Олька взяла меня на ручки и прижала к себе.
– Сейчас пойдем, Касенька.
– Оль, может чаю? – спросил Рома.
– Мяу-нет! – хором сказали мы с Олей. – Мы спешим.
И ушли.
Пес
Все было просто замечательно!
Мы ходили к Ольке каждый день, и не по одному разу.
Один раз Оля с Каськом даже зашли к нам домой, но и тут им что-то не понравилось.
– Ну и запашок, – проворчала Кася в ответ на мои радостные приветствия и облизывания.
Это было придиркой. Что-то, а запах у нас дома – самый лучший в мире! Пахнет едой, теплом и уютом. Что еще надо? У Оли дома, конечно, запахи потоньше и пожиже, но я всегда там себя чувствую не совсем ловко. Словом, у нас дома пахнет домом, а у них – местом для приема гостей.
А в остальном все складывалось очень хорошо!
Даже слишком.
Олька
Я стояла на кухне и с отвращением читала кулинарную книгу. А вот нельзя как-нибудь попроще блины приготовить, а? Без вот этого "тщательно перемешайте", белки отдельно от желтков и прочей дребедени?
Я посмотрела на часы, а потом на гору грязной посуды. Эх! Вот придумал же кто-то, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок! И ведь правда это, правда! Отвратительная, чудовищная правда жизни.
Я вздохнула и продолжила взбивать белки.
Да, Роман приходит сюда пожрать! Я это прекрасно понимаю. И если перестану кормить, то он, скорее всего, перестанет приходить. И что мне с этим делать?
Я с ненавистью швырнула венчик в раковину.
– Не буду ничего готовить! – сообщила я Касе и демонстративно отправилась в комнату, демонстративно включила компьютер и полезла в интернет.
Пока компьютер загружался, Кася ходила вокруг меня и жалобно мяукала.
– Не буду я ничего готовить! – сообщила я еще раз.
– Мяу! – сказала Кася.
– У нас тут не столовая и я не кухарка!
– Мяу! – сказала кошка.
– А ты вообще хорошо устроилась, – возмутилась я. – Тебе ничего делать не нужно, а твой любимый Ромео к нам за компанию приходит!
Кася залезла ко мне на колени и начала мурлыкать, и под ее мурчание я постепенно успокоилась. И представила, что Роман сегодня не придет. Вернее придет, а есть нечего. Вот он посидит немного, мы о погоде поговорим, чаю попьем. А потом он встанет и пойдет к себе домой. Варить пельмени. А я останусь. Одна. Мне сразу стало очень грустно и одиноко. Кася сочувственно потерлась об меня головой.
Я встала и отправилась на кухню.
– Ну и пусть он приходит только пожрать, – сообщила я кошке, которая тут же уселась на столе и принялась лапой что-то вылавливать из тарелки с белками, – зато он ко мне привыкнет. И вообще… мне без него плохо. Понятно?
– Мяу.
Я подозрительно посмотрела на Касю. На вид же – кошка и кошка. Но иногда ее сообразительность меня пугает.
Роман
Мы с Ромкой гуляли. Он вел себя, как настоящий сторожевой пес: обнюхивал каждый угол, подозрительно косился на всех встречных-поперечных, а на самых подозрительных даже взрыкивал.
– Извините, – каждый раз говорил я встречным и поперечным, – он это так… Он не кусается.
А сам думал о банальном: что ни делается, все к лучшему. Вот подобрал я на улице умирающего пса – а он меня с Олькой свел. Начал с Олькой общаться – второе дыхание открылось. Софт пишу одной левой, глюки из кода выгребаю второй правой. Завотделом сегодня усиленно намекал, что пора такого талантливого программера переводить в руководители проектов. А еще полгода назад грозился назад в тестеры сослать!
И с Ленкой все нормально вышло. Я уже сам подумывал, как ей объяснить, что любовь ушла, завяли помидоры, но обошлось. Устроила она мне скандал на ровном месте, и теперь вроде как бы не я ее бросил, а она меня. Удивительно, но меня это полностью устроило.
Нет, претензий к Ленке никаких! Веселая, не дура, на гитаре играет, а в постели вообще огонь! Но огонь огнем, а каши на нем не сваришь. Как подружка Ленка очень даже и более чем. А вот в качестве жены…
Нет, женой должна быть Оля. Подумал – и сам удивился. Оля, кажется, на это и не намекала даже! Видно, время пришло. А чего? Квартира есть, собака есть, комп недавно проапгрейдил… Самое время жениться. На Оле.
Я вдруг представил себе Ленку своей супругой… Нет, оно, конечно, весело… Но, как говорил один мой друг о другом моем друге, записном весельчаке, когда переезжал из его комнаты в общаге: "Пить шампанское – это круто. Но постоянно жить на заводе по производству шампанского…"
…Зря я про Ленку так много думал. Накаркал.
Леночка торчала у подъезда явно в ожидании меня. Даже не в ожидании, а в поджидании – хоть и нет такого слова в русском языке. Поджидает… Головой вертит, что твой локатор… Издали видно, что глаза на мокром месте. Нос красный. Я понял, что тут уж не до дипломатических штучек, придется рубить с плеча: "Так, мол, и так, мы расстались, прошлого не вернешь, сделанного не воротишь, и вообще – у меня теперь другая".
Прокручивая в голове этот суровый диалог, я направился к Ленке, как к мостику пятиметровой вышки – решительно и сгруппировавшись. Ромка тоже весь подобрался и выдвинулся чуть вперед. Бежал он при этом чуть боком, как будто собирался прикрыть меня своим жилистым телом.
Тут Ленка меня увидела и повела себя неадекватно: засветилась вся, глазенками захлопала и смотрит, как птенец на маму. Чуть в рот мне не заглядывает – не принес ли вкусного червячка. Это меня сбило с ритма и мысли и вместо решительного "так, мол, и так" я ляпнул:
– Привет! Хорошо выглядишь…
Тут же обругал себя за малодушие, воздуха набрал побольше, но Леночка меня опередила и начала такое нести, что я этим набранным воздухом и подавился…
Пес
Когда я вонючку почуял, сразу понял, что дело нечисто. Неспроста она заявилась. А когда она хозяину про детей что-то нести начала – я даже собрался наплевать на правила приличия и в ногу вцепиться. Не понимаю почему, но про детей хозяину очень не понравилось, от него так нехорошо запахло… Ну, я порычал для начала.
Думал, отскочит, а она вдруг как залепечет:
– Ой, собачка! Как я по тебе соскучилась! Вот тебе сосисочек!
И швыряет розовой гадости, которая пахнет бумагой и какой-то прелой травой. Мясом вообще не пахнет. Хотя по внешнему виду, типа, сосиска!
– Пошла ты, – отвечаю, – на помойку! Там твой запах не так в нос бросаться будет! А мы пошли в гости к замечательной, вкусно пахнущей котлет… в смысле, к девушке!
Но уже поздно. Она в хозяина вцепилась, что твой бульдог. Он стоит, морщится, видно, что сейчас озвучит все то, что я ей по-собачьи сообщил. Она тоже это видит – даром что дура – вдруг прижимается всем телом, как будто придушить собирается. И сообщает совсем бархатным голоском:
– Я просто нервная немного. В моем положении это бывает.
После этих слов что-то в хозяине перещелкивает, и он робко так спрашивает:
– В смысле?
А я начинаю отчетливо чуять запах страха, который в нем поднимается. Вонючая дура опускает глазки вниз и смущенно шепчет:
– Ну… у нас с тобой… понимаешь… Залетела я…
Брешет, как пинчер на велосипед! Я по аромату чую! Пытаюсь вмешаться, ору:
– Хозяин! Гони ее к черту! Пускай летит отсюда… дура залетная!
Но все. Поздно. Хозяин мой поплыл. Глазами хлопает, ушами тоже, а вонючка его уже тащит в нашу квартиру. "Ну, – думаю, – готовься! Я тебе сейчас такой вечер встречи устрою!" И иду за ними, с трудом удерживаясь, чтобы не вцепиться ей в горло. И тут эта зараза останавливается и чихает.
– Будь здорова, – механическим голосом говорит хозяин.
– Чтобы ты сдохла! – добавляю я.
– Спасибо, – отвечает она и опять чихает, причем неестественно.
Потом еще раз, совсем уж фальшиво.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – пугается хозяин.
– Ну как я могу себя чувствовать? Не очень хорошо. Но раньше хоть не чихала.
На этих словах она вдруг поворачивается ко мне и смотрит в упор.
– Чего уставилась? – рычу я на нее. – Не буду я твои бумажные сосиски есть!
А хозяин вдруг суетиться начинает.
– Слушай, а у тебя аллергии на собак нет?
Тут я все понимаю и начинаю орать во всю глотку:
– Хозяин! Откуда у нее на собак аллергия? Сколько она вокруг меня терлась, и хоть бы раз чихнула! Это провокация!
А она неуверенно пожимает плечами, хлопает ресницами… и опять чихает!
– Вот что, Ромка! – решается хозяин. – Ты поночуй пока на улице, ладно? Сейчас тепло…
Я даже орать перестал. Сел на ступеньки и смотрю на него во все глаза.
– А тебя покормит… то есть я тебя покормлю! Ты не волнуйся!
Они ушли, я остался один. От огорчения съел фальшивые сосиски (вдруг она их завтра подберет и Романа накормит?). Завалился на коврик возле Касиной квартиры и задрых.
Спал очень плохо. Бумага, из которой сосиски сделаны, точно отравлена была! Во всяком случае, с истекшим сроком годности.
Как и наша с Романом совместная жизнь…
Оля
Несмотря на наготовленные блинчики и даже пирожки, Роман так и не появился. Я опустилась до того, что стала караулить его у окна, но он даже с собакой гулять не пошел.
Ромео во дворе носился, а вот Ромы я так и не углядела. Или я его пропустила? Настроение испортилось, но я старалась держать себя в руках. Ну мало ли, что у человека случилось? Может, работы много?
На следующее утро я вышла из квартиры и споткнулась о Ромку. И тут я просто испугалась, что случилось что-то плохое. Заработаться до такой степени, чтоб собаку в дом не пустить – такого с Романом еще не случалось! Причем вид у Ромки был совершенно несчастный. При виде меня он начал так лаять и ластиться, как будто уже месяц живет на улице. Выскочила Кася, и тут Ромку прорвало, он начал ей что-то страстно рассказывать. Вот никогда бы не подумала, что собака может так активно говорить! Он только что не жестикулировал лапами, было понятно, что Ромка пересказывает какой-то диалог, то за одного собеседника говорит, то за второго, причем один из собеседников Ромке страшно не нравился, он кривлялся и лаял тонким фальцетом и вообще его чуть ли не тошнило, уж очень мимика была выразительная. Честно говоря, слушала как завороженная. Жаль, не поняла ничего.
Ромку я конечно, покормила, а потом собралась отвести его домой, чтоб посмотреть, что там такое страшное творится, но тут мне в ноги метнулась Кася.
– Мяууууу! – взвыла кошка дурным голосом и уставилась на меня своими зелеными глазами.
– Не ходить? – спросила я робко.
Да мне уже и самой никуда идти не хотелось. Меня просто суеверный ужас обуял при виде Ромки с Касей. Смотрят на меня оба, и взгляд у обоих одинаковый. Так смотрят взрослые на грудных детей – с любовью, но выражением "ты, дурашка, ничего не понимаешь". Что-то и я уже действительно не понимаю, кто из нас венец природы…
Кошка
– Эх, у меня какое-то странное ощущение, что вы что-то замышляете! – сказала Оля.
Тут мы с Ромкой хором стали ее вылизывать, потому что очень обрадовались, что люди тоже иногда что-то понимают. И вот в этот самый момент сверху и спустились Роман со своей мымрой. Она повисла на нем, как будто ни шагу ступить без него не сможет, а как только Олю увидела, так просто обвилась вокруг как плющ. Роман в первую секунду еще попытался ее с себя сбросить, но где уж там! Сбросишь ее, как же!
Ромка залаял, я зашипела, Олька окаменела.
Роман посмотрел на Ромку и сказал преувеличенно бодрым голосом:
– Ну как переночевал?
– А ты как думаешь? – прорычал Ромка.
– Вот и молодец, – сказал Роман.
Кто молодец? Почему молодец? Что он вообще имел в виду? Похоже у Романа от общения с этой дурой тоже крыша поехала.
– И когда мне теперь домой? – проскулил Ромка.
– И когда ему теперь домой? – перевела Олька Роману.
– А как мы его теперь домой заберем? – возмутилась мымра-вонючка, – в ближайшие девять месяцев у нас дома собаке делать нечего. Да и потом, собственно, тоже…
– А как же Ромка? – прошептала Оля.
Я чувствовала, что Олька на грани истерики, но держится молодцом.
– Нравится? Забирай! – хозяйским жестом махнула рукой мымра, а продолжила, обращаясь к Роману: – Пойдем, мы уже опаздываем.
Роман, как робот, последовал за мерзкой теткой. Тетка победно улыбалась. А зря! Если б она хоть немного подозревала о буре чувств, которые кипят в Романе, она б так не радовалась. Потому как злость и ненависть там были настолько сильны, что меня чуть с лестницы не сдуло.
За сладкой парочкой закрылась дверь, Олька села на ступеньки и разревелась. Мы с Ромкой утешали ее как могли. А потом Олька и говорит:
– Что ж нам делать, Ромка? Я б тебя забрала, но мама с папой скорее всего не разрешат…
Тут мы уже все вместе чуть не расплакались…
Роман