После восьмого класса мы долгое время почти не виделись: учились в разных местах, служили в армии, личная жизнь и всё такое. Однако судьба пару лет назад нам скрестила дорожки, и вот, мы уже несколько месяцев готовимся к тому, чтобы в октябре покорить Mt. Kenya - самый высокий пик Кении. Высота 5199 м. Заманчивая идея. Очень хочется побывать в Африке, посмотреть Её животный мир, жизнь людей, вкусить ярких красок экзотики, да и просто пошляться по свету. Деньги есть, снаряжение тоже, визы сделает Колина турфирма, время выкроем, стало быть, нужно готовиться к покорению вершины. Чтобы проверить, как организм отреагирует на высокогорье, проверить самих себя, работая в паре, опробовать альпинистское снаряжение и прочие мелочи учесть, стали тренироваться. И дело пошло. Сначала Коля, а он теперь уже был профессиональный турист: водил группы в горы, тайгу и на Байкал, водил одиноких иностранцев (и иностранок), туда же, много чего умел, знал и имел огромный, не сравнимый с моим, естественно, опыт, начал натаскивать меня. Первое: он потянул меня на Бабху - гора такая есть. Довольно печально известная гора - там однажды завалило лавиной с десяток школьников. Упираясь на лыжах по снегу, мы восходили на гору. Для меня это было в диковинку - на лыжах в гору. Но Коля привязал к лыжам веревки специальным способом и узлами, и лыжи перестали скользить и дело пошло, и мы пошли. Обратно, зато, было здорово и быстро спускаться на лыжах с горы, потому что, буквально, перед этим, он уволок меня на горнолыжную базу на Олху, и там целый день обучал катанию на горных лыжах. Достал, профессор! Я никак не мог сделать поворот вправо, пока на моем пути не оказался маленький ребенок на санках-ледянках - пришлось мгновенно научиться, чтобы не раздавить дитя. После, цепляясь бугелем за трос подъемника, я был не в состоянии остановиться от пойманного кайфа спуска с горной вершины, и быстро научился управлять лыжами и своим непослушным телом. Короче - дело к ночи, скажу честно, что все виды зимнего вида туризма и активного отдыха вбил в меня Николай (и продолжает, чтоб он был в хорошей физической и физиологической форме, вбивать). Так что, через пятнадцать минут мне нужно выходить на покорение самой высокой вершины Восточных Саян - горы Манку-Сардык.(3491 м).
Упаковав в фольгу бутерброды, хлебнув чайку, присев на дорожку, вспоминаю, всё ли взял, взваливаю на спину мешок, и в путь, тихонько трясу рукой за плечо её: "Закрой за мной дверь, я ухожу!"
На электричке - до Култука. От Култука до Белого Иркута, - на переполненном молодыми туристами и туристками, и их рюкзаками, автобусе. По дороге заехали на пограничную заставу получить разрешение на восхождение - Манку-Сардык пограничная вершина между Монголией и Россией. На Белый Иркут приехали уже к вечеру, до темноты - пара часов. 30 апреля 1993 года. Вверх, километров десять по льду реки к базовому лагерю поднимались на свежака, травя байки и наслаждаясь прекрасными видами ущелья. Разбили палатку и стали готовить ужин. Коля, специалист, нет - скорее герой! привалов. Вот Вы, допустим, что берете в поход? Всё самое необходимое и ничего лишнего, по возможности. Коля берет тоже самое, плюс маленькие, совсем, казалось бы, незначительные мелочи. К примеру: у Вас оторвалась пуговица во время хода. Где взять? Коля, немного порывшись в своих потайных карманах рюкзака, достает пуговицу, протягивает Вам: "Такая подойдет?" Или нужно что-то привязать к чему-то. Срочно - иначе завалится! Николай достает желтый кусок бечёвки - получите! Почему желтый? Ну, хотите, красный, синий, зеленый, какой хотите, - это не важно, важно, что он есть и довольно необычного цвета, что радует глаз и удивляет непосвященных. Если Вы садитесь с Колей обедать (ужинать, завтракать, просто, перекусить), снимаете с костра котелок с пакетным супом и тушенкой, нарезаете соленый, замерзший огурец и хлеб, достаете ложку. Коля достает: салфетки, зубочистки, маленькие пакетики с разными приправами (от майонеза, кетчупа, перца и соли, до, предположим, "Сникерса", если его в данный момент считать приправой к чаю и очень хочется), раздвижные рюмочки и пластиковую фляжку с коньяком. И это не придел! Можно с ним отмахать в гору сто тысяч километров, а на вершине господин Крюков вынет из своего волшебного баула три литра (шесть стеклянных бутылок) бутылочного пива и убьет всех на повал - тащить такую тяжесть всю горную дорогу, чтобы отпраздновать победу! И вот молчит же, гад!
Итак, мы разбили палатку и готовим ужин. Рядом компания молодых ребят и их подруг заняты тем же. Все вокруг заняты тем же - народу уйма, человек пятьдесят. К концу трапезы оказывается, что у нашего костра людей гораздо больше, чем у остальных костров, потому что Коля всех балует своими тайным запасами, а я, чем умею - байками. Но пора спать - завтра рано вставать и в горы!
Утро. Если есть такая возможность, мы не спешим выходить на маршрут - опыт подсказывает, что хороший сон прекрасный спутник туриста, особенно, покорителя вершин. Поэтому мы спим, сколько можно, чтобы успеть подняться до захода солнца на вершину, а остальные, рвущиеся в бой, пусть лезут, протаптывают нам тропу. Использовав всю возможность, мы встаем и последними поднимаемся в горы.
"Кто здесь не бывал, не рисковал, то сам себя не испытал…" - Это постоянно звучит в ушах. Конечно, - каньоны, снежные вершины, изумительные цирки, каменные завалы, высокогорные равнины с озерами, ожидания появления барсов или горных баранов на склоне, слепящее солнце, бодрящий ветер, яркие туристы в самодельном снаряжении, впереди и выше, маленькими точками на сверкающем леднике, - не передашь словами. Идтить с нами надо, господа и дамы, чтобы это оценить!
1 Мая - праздничный день трудового народа и Пасха - святой день для верующих людей. У меня на груди под одеждой алюминиевый крестик, я сегодня - поднимусь, чего бы мне это ни стоило, в честь праздников!
Пятнадцать километров в гору. Устали. Конечно, устали. Воздух разряжен. Сухое горючее не горит - невозможно вскипятить воду (леса давно уже нет - граница леса маячит темной полосой далеко внизу), а жрать охота! Приходится перекусывать почти на сухую, еле-еле теплым топленым снегом. Но Коля достает шоколад, и жизнь улыбается!
До вершины метров пятьсот или триста. Последнее, замерзшее озеро перед ледником. Проползи ледник - и ты на вершине. С вершины уже спускается народ, некоторые, особо отчаянные головы, по снежному краю ледника, скользят на горных лыжах и на каких-то необычных тогда монодосках или монолыжах, как они тогда назывались, которые эти головы не поленились затащить наверх, чтобы потом скатиться! Во, ребята, а! А все говорят: "Молодежь, молодежь!" Да, нормальная у нас Она - дайте ей только шанс и интерес - горы свернёт, покорив!
А нам "старикам", только предстоит восходить. Последняя группа, шесть человек, поднимается уже на середине ледника, нужно спешить - скоро солнце сядет.
Первые метры подъема. У Коли ломается кошка. И починить невозможно!
- Ни как?
- Ни как! Завтра у кого-нибудь возьму - поднимемся.
- Что, с ума сошел, что ли? До вершины вшивая сотня метров, а мы - вниз? Нет, Коля, ты уже покорял этот пик, так что тебе не западло возвращаться, а я - только наверх!
- Исключено!
- Это ещё почему?
- Ну, скажем так: ты - чайник, в горах ты первый раз, что и как делать - ты не знаешь. У тебя нет ни навыков, ни опыта подъёма и, что, скажем так, более важно, спуска. Ты первый раз…
- Завязывай! Время теряем! Говори, что и как, - я отстегнул самодельную, сделанную из автомобильных ремней безопасности, обвязку, сбросив её к ногам, - я поползу!
- Завтра вместе поднимемся! - Коля стоял на своем.
- Я поднимусь сегодня! Завтра будет поздно!
- Нет!
- Да!
- Послушай, не глупи, в связке пойдем.
- Сегодня праздник, Коля, даже два - я попру сегодня, и делу конец!
После нескольких минут моей матерно-аргументированной речи, Николай убедился, что меня не переубедить и, вздохнув, стал инструктировать:
- Лесенки протоптаны уже, иди по ним змейкой, не рви в лоб, как тогда на Бабхе - задохнешься. Иди мелким шагом. Солнце будет садиться, поднимется ветер - смотри, чтоб не сдуло, то есть, страхуй себя ледорубом - он постоянно должен быть вбит в лед, когда отдыхаешь. Ещё, там, скорее всего, трещины, - осторожней. Поднимешься, и сразу назад, чтобы не по темноте, а то можно в трещину угодить. Назад спускаешься так: садишься на задницу, ледоруб под мышку, поднимай и подгибай ноги, чтобы кошки не цеплялись за лед, и скользи вниз. Чувствуешь, что разогнался, дави телом на ледоруб - он врезается в лед и тормозит. Не вздумай тормозить ногами! Клык кошки лед поймает, тебя перевернет на живот, понесешься, как угорелый, затормозить уже будет невозможно, залетишь в трещину или переломаешься весь на спуске, если не залетишь! Понял?
- Понял.
Коля ещё раз показал, как нужно спускаться. Потом забрал у меня рюкзак и сказал:
- Я тебя здесь жду. Пошел!
- Нет, Коля! - ответил я. - Спускайся в лагерь. Меня вон те подождут - и я показал на шесть точек на вершине ледника. - Я с ними договорюсь. Не бросят же они меня одного здесь ночью? Лучше, ужин приготовь и чаю навари - я пить хочу. Хорошо, бродяга!
Я хлопнул Колю по плечу, подмигнул и улыбнулся. Тому ничего не оставалось делать, как согласиться.
- Хорошо. Я дождусь их, сам с ними поговорю. А ты, давай, быстрее… и не спеша.
И я полез.
Ветер пронизывал насквозь! Перед глазами мелькали синие блики и полосы! Времени, почти, не было на отдых - я лез на вершину по прямой, в лоб, как выразился Коля.
- Так, - разговаривал я сам с собой, - не спеши, тридцать три шага и отдышись - восемь резких выдохов.
Тридцать три шага, это я сам придумал, потому что Христу было тридцать три года, когда его распяли, и он воскрес. Но тридцать три шага на стене, это метров пять-семь, в лучшем случае, а то и меньше. Но я лез, просил Господа помочь, и лез, лез, лез… А ветер дул и пронизывал, а солнце скатывалось и слепило, и холод наступал. Но я лез. И залез! До первой, малой вершины. А там уже дальше по камням, по гребню пошел на большую - там она недалеко и идти не трудно.
На встречу спускалась последняя команда. Трое парней и три девчонки. Удивились, встретив меня так поздно. Переговорили. Они без сомнения согласились ждать меня у озера под ледником.
- Там мой друг мерзнет - меня ждет, гоните его в лагерь, чего ему меня ждать?
- Хорошо, - пообещали ребята, - выгоним. Мы сами подождем, пока чаю нагреем. Спустишься - попьем. С Богом!
- Спасибо! Христос воскрес, кстати!
- Воистину, воскрес!
"Весь мир на ладони, ты счастлив и нем…" Горные вершины - все ниже тебя, красные от заходящего солнца! Внизу, под горами, темень непроглядная - там уже ночь. С одной стороны перед тобой - Монголия, красавец Хубсугул - высокогорный брат Байкала, даль необъятная Монгольской равнины. С другой стороны - Россия. Горы, горы, горы - заснеженные, величественные Саяны. Под ногами, большей частью, желтый снег. На самой верхней точке, сложенной из валунов горке, - алюминиевый барельеф: "50 лет ВЛКСМ". Серые в крапинку камни валяются вокруг. Один камень в карман - на память.
- Господи! Спасибо тебе за милость твою и поддержку! Слава тебе Господи! Пусть имя твоё светится в веках! - эхо разносило слова по просторам двух Стран.
Я выполнил, чего хотел. Сумел, собрался, покорил! Ура!
В низу, у замершего озера, мерцал огонек. Шесть темных уже силуэтов копошились вокруг огонька, видимо, пытаясь нагреть воду. Колина фигурка была гораздо дальше, внизу, уходила в лагерь. "Уговорили, - подумал я, - значит, ужин будет готов и горяч, к моему приходу!"
Ещё раз, выразив свою радость протяжным криком, я начал спускаться.
Делая всё, как учил Коля, довольно быстро я оказался внизу.
У ребят с чаем ничего не получилось.
Попив теплой талой воды, я пошел по льду Белого Иркута вниз. Ребята, весело чирикая, шли следом, - мне с ними, а им со мной, идти было не интересно, поэтому они галдели своей компанией, не выпуская меня из вида, а я брел уставший, пропотевший насквозь, но счастливый сам по себе. И потихоньку, набрав обороты, удалился от компании прилично - не беда, на льду реки не потеряемся.
В лагере стояла суматоха. Организаторы восхождения нервничали, как это можно было чайника одного оставить в горах! Готовилась спасательная команда, идти вытаскивать мой труп. Но кому охота тащиться ночью в горы, второй раз на дню, чтобы тащить потом этого идиота, который полез незнама куда?! Конечно, все были на взводе! Только Николай успокаивал всех и готов был поручиться, что не стоит спешить - он скоро вернется.
В темноте меня не было видно. Но звуки в ущелье, где стоял базовый лагерь, слышны хорошо. И я как заору:
- Николай Андреич, вели на стол подавать - возвращаюсь!
Тут, все как засвистели, заулюлюкали, заржали и заорали от радости, что им не надо никуда тащиться. И успокоились. Отстали от Коли и разошлись по своим палаткам. Коля отправился к нашей. Мне хорошо было видно их всех с высоты, освещенных многими кострами.
Промокший, продрогший, я первым делом переоделся в сухое. Всё переодел, - буквально, всё, кроме ниточки с крестиком. Вторым делом, я выдул полтора чайника горячего чая. Третьим делом - отдышался, слушая, о чем щебечут молодые девочки у нашего костра, с которыми мы познакомились ещё вчера, а сегодня они помогали Коле ждать меня.
Я отогрелся, отпился, отдышался и отдохнул, потом замахнул кружку разведенного спирта. Тепло огненной воды растеклось по венам, почувствовалась слабость и благодать, захотелось покушать. Стал кушать, слушать, пить спирт. И при этом, пока ещё, молчал. Всему своё время.
На спирт туристский народ слетается, как мухи на огонь. Мухи ещё спали по причине холодной погоды, а туристы холодов не бояться. У нас был огонь и спирт - народу к нашей палатке слетелось достаточно, чтобы начать:
- Вы видели пещеру в скале, когда поднимались сюда? - спросил я гостей, ковыряясь зубочисткой, естественно, в зубах, лениво развалившись на коврике у бревна. Меня достал их беспричинный треп и хохот на глупые шутки, когда, совсем рядом произошли такие события, о которых должны знать все, особенно эти молодые туристки с косичками и их друзья с пушком под носом! Я начал сатанеть от спирта.
Вчера, когда мы поднимались к лагерю, я заметил дыру высоко в скале и спросил Николая: "Что это?" Коля сказал, что точно не знает, однако есть очень неприятная, скажем так, трагическая история, связанная с этой дырой, и рассказал мне её. Истории была более чем трагическая. Скорее, поучительная, хотя для тех, кто там был, ничего уже не вернуть, но чтобы другие не делали их ошибок, она должна быть опубликована, хотя бы устно, я так считаю. Скотская история, которая наглядно показывает, как у нас организованы массовые мероприятия и особенно техника безопасности людей! И я решил озвучить её в своей интерпретации народу, чтобы всем доступно было, а то Коля, со своим "Скажем так", растянет до утра. Но для начала, необходимо было прояснить, все ли видели эту пещеру, и хоть кто-то что-либо слышал о трагедии, которая в ней произошла. Оказалось, что все в неведении. Но пещеру видели все - её невозможно не заметить. Коля начал разливать по кружкам спирт:
- Может, помянем для начала? - спросил он меня. - А после расскажешь.
- Может, я сначала расскажу, Коля, - перебил я его жестко и, злясь на его спешку быстрее напиться, - а уж после помянем. Эти пацаны ни хрена не в курсе - кого они поминать будут? Ни так?
Коля остановился, присел и согласился.
- Короче, ребята, - начал я, - два года тому назад в этой пещере погибли восемь спелеологов. Восемь молодых парней, вроде вас! А никто ни хрена не знает, всё по умолчанию, средства массовой информации молчат. Всё замяли. Только родные теперь тихонечко плачут над фотографиями, а эти козлы гуляют на свободе, как ни в чем не бывало! Ещё бы, - это такое пятно на весь туристический, долбанный бизнес. Им только деньги подавай, а о ребятах хрен кто заботится - даже спасателей нет, только взносы в КСС платим! Налей-ка мне, Коля, я, блядь, не могу про это даже думать спокойно! Извините.
Я выпел! Меня действительно, до глубины души, потрясла эта история, к тому же, я уже прилично поддал, да ещё, видимо, с устатку, меня понесло. Но я все равно продолжил: