Феррано
Брату моему 7ero.
I
Феррано везли в её город.
Нина была больна от счастья.
Для её города это, безусловно, крупное культурное событие - не так уж часто в провинцию вывозят уникальные выставки. Но для неё, для Нины, это нечто гораздо большее, чем просто крупное культурное событие - это было прикосновение к Богу.
* * *
Родители Нины - люди интеллигентные. Тихо жили, тихо умерли, так и не сумев приспособиться к быстрым переменам внешнего мира. Сама Нина - точная копия своих родителей: внешне серая и незаметная; а что под этой невзрачной оболочкой, в сущности никто не знает.
В конце 80-х - в начале 90-х, как свежее дыхание, на прилавках появилось множество неожиданных книг, среди них - альбом с репродукциями картин французского художника XVIII века Мерлинка Феррано. Нина случайно увидела её в витрине магазина. На обложке царила удивительно красивая женщина в ярко-красном платье, своими черно-сливовыми глазами она смотрела так, словно весь мир был её любовником. В книге пояснялось, что это портрет некой Лины, таинственной возлюбленной Феррано.
И Нина заболела. Ей было тогда 14 лет.
Конечно же, она купила альбом! Хотя по тем временам он был небесно дорог. Нина сдавала бутылки, мыла полы в магазине. Ужасно унизительно! Но она шла на это ради Феррано. И вот нужная сумма собрана, Нина стала полноправной владелицей альбома.
Мир Феррано поразил её своей красотой.
Своей
бескрайней,
бесконечной
красотой…
Казалось, художник во всём - во всех проявлениях жизни, во всех лицах - видел красоту…
Увы, в этом бесконечном прекрасном мире не было места для неё, для Нины.
Вскоре она начала разыскивать все книги о Феррано. Увлеклась. Но информации о жизни художника оказалось до обидного мало. Доподлинно известно лишь то, что он был знатен, богат, много путешествовал. Рисовать начал скорее от скуки, но в конечном итоге добился больших успехов. Сперва накрапывал небольшие этюды, пейзажи, после увлекся портретами. Именно они и принесли ему мировую известность. Хотя академики всегда утверждали, что Феррано поверхностен. Его картинам, действительно, не хватало трагизма, зато в избытке - радости, веселья, сказочных мотивов. Но однажды что-то произошло, и Феррано перестал рисовать. Вернее почти. После длительного перерыва он написал "Портрет мертвой женщины", свою самую странную картину. А после исчез. Просто исчез и всё. Растворился. Оставив после себя огромное количество картин, но ни одного автопортрета…
Вдохновленная, Нина поступила в институт. Студенческий билет открыл ей архивы библиотек - зарылась в знаниях, забыв о сверстниках, вечеринках и всём прочем.
Естественно, диплом был о нём. Правда, в своей работе Нина высказала собственное видение художника. Она утверждала, что гению Феррано помогла раскрыться любовь к женщине, к некой Лине, ведь именно после знакомства с ней он и обратился к портретной живописи, обогатил свои картины фантастическими мотивами.
Академики, конечно, поулубались в усы, но "отлично" поставили.
Вскоре после получения диплома, родители Нины умерли, и она осталась одна. Вернее - нет! У неё ведь был Феррано.
И вот Феррано везли в её город.
II
Она сама распаковала картины. Вот его серия "Окна Италии". Вот портрет Лины. Вот множество других портретов людей знатных и простых. И, наконец, его "Мертвая женщина". Нина захлебывалась от счастья.
Кое-как взяла в себя в руки, ведь нужно подготовить выставку! Нина засуетилась, заметалась, стараясь поспеть за рабочими.
Конечно же, она группировала картины так, как сама чувствовала их. В одном зале разместила все ранние картины Феррано. Во втором - наиболее знаменитые его работы, сделав центром композиции портрет Лины. "Мертвую женщину" Нина оставила в одиночестве.
Наконец настал день открытия выставки. По случаю, Нина старательно уложила волосы, подвела губы и даже одела купленное заранее ужасно дорогое (по её меркам) платье.
Хотя само открытие ей не понравилось. Прессы могло быть и побольше, да и прийти чиновники позначительнее, но в принципе была довольна: она ведь могла теперь весь день говорить только о Феррано.
Он появился в предпоследний день выставки.
Нина не сразу обратила на него внимание, хотя мужчина был красив - высокий, черноволосый. Он не присоединился к группе, бродил по залам, бросая короткие взгляды на картины. Нина заметила его лишь тогда, когда он - о! святотатство! - протянул руку к одному из портретов.
- Пожалуйста, не трогайте! - кинулась она.
Мужчина одернул руку.
- Простите.
Нина смягчилась.
- Феррано был величайшим художником своего времени… - начала она, но мужчина прервал:
- Величайшим? Не надо так громко! Он был небрежен.
Нина оскорбилась, а незнакомец, словно не заметив этого, продолжил:
- Смотрите, вот здесь! - Он указал на одну из картин из цикла "Окна Италии". - Самый обыкновенный дом, бедный квартал, множество окон и всё такое. По замыслу здесь должен быть вечер, но вот эту часть, - незнакомец ткнул пальцем, - художник рисовал утром, а свет после не исправил. Понимаете? Небрежность. - Он улыбнулся.
- О! - только и сумела сказать Нина.
- А вот здесь… - Незнакомец сам провел молодую женщину по залам, указывая на ходу ей на те или иные недочеты картин. Нина была очарована: о многом не знала даже она!
- Скажите, а почему картины висят так? - спросил вдруг незнакомец.
- Что Вы имеет в виду? - удивилась Нина.
- Ну, насколько я знаю, академики выделяют периоды в творчестве Феррано несколько иначе.
Нина, краснея, пояснила.
- Думаете?
Нина кивнула, незнакомец почему-то улыбнулся.
- А вот эта картина, - он указал на "Портрет мертвой женщины", - почему она висит отдельно?
- Я думаю… - Нина вздохнула. - В картина Феррано ранее не было трагизма. Понимаете? Он рисовал только радость, красоту. А здесь - смерть. Я думаю, что-то с ним произошло тогда, ведь картина нарисована после длительного перерыва. Что-то что переменило его… Знать бы только что?..
Они оба вгляделись в картину. На ней изображена женщина, глубокая старуха, сидящая в кресле на террасе дома. По всей видимости, родственники вывели её погреться на солнышке, и ещё никто не знает о случившемся.
- Посмотрите, она ведь улыбается, - продолжила Нина. - Она прожила долгую жизнь и умерла так, как подобает в старости. В тепле, достатке, в своём доме. Я думаю, что Феррано только тогда начал понимать, что такое смерть.
- Спасибо, - сказал вдруг незнакомец и пожал ей руку.
Это было так неожиданно, что Нина раскраснелась и быстро затараторила:
- А Вы знаете, Феррано не нарисовал ни одного автопортрета!
- Почему Вы так решили? - рассмеялся незнакомец. - Он нарисовал уйму автопортретов. Разве можно научиться рисовать чужое лицо, если не можешь изобразить своего собственного?
- Но ведь нет ни одной картины!
- Значит, они уничтожены, вот и всё.
- Но почему?
- Наверное, он просто не хотел, чтобы потомки знали его лицо.
* * *
- Ниночка Аркадьевна, а ведь он красавчик! - сказала вдруг Лариса. Это была ужасно красивая и не менее вульгарная девица, едва закончившая колледж культуры и ещё не успевшая выйти замуж. Нину она откровенно презирала, и сама Нина отвечала ей мягкой нелюбовью.
- Что? - не поняла её Нина.
В тот же день, вечером после работы, она вместе с другими сотрудницами галереи одевалась в служебном помещёнии. Правда, обычно просто так топталась рядышком - прихорашиваться не считала нужным, но уходить первой не хотела.
- Ну, тот парень, что премиленько так взял Вас за руку у той дурацкой картины с мертвой старухой, - продолжила Лариса.
Слова сказаны - смутившуюся молодую женщину окружила стайка коллег, жаждущих подробностей. За Нину говорила Лариса. Оказывается, она успела разглядеть незнакомца с головы до ног: он был хорошо и, главное, дорого одет, явно иностранец, а уж как он смотрел на Нину!
- А из его кармана выпало вот что! - под конец заявила Лариса и достала из кармана флаер какого-то клуба. - Это, между прочим, весьма модное, очень дорогое закрытое заведение. - Она церемонно протянула флаер.
И внезапно Нина поняла, что Лариса ей завидует.
III
Её жизнь иссякла.
С последней картиной, упакованной для отправки, всё утратило смысл. Её тело продолжало дышать, двигаться, но делало это чисто механически, в силу необходимости производить те или иные действа.
Она соприкоснулась с Богом, и ничто более не могло сравниться с этим.
Нина взяла отпуск.
* * *
Весь день она сидела на диване, скрестив руки на коленях, в полной тишине.
Абсолютной тишине.
Давящей тишине.
Феррано!
Она и без того получила больше, чем могла мечтать - она прикоснулась к Богу! И теперь осталось только воспоминать те дни, когда в залах галереи царили его картины, как она шествовала мимо них, говорила о них.
О нём.
"Феррано был величайшим художником своего времени".
"Величайшим? Не надо так громко! Он был небрежен…"
Нина аж вздрогнула. Но ведь есть ещё он! Тот самый таинственный незнакомец, с которым она так легко говорила о Феррано.
Кинулась в прихожую. В кармане плаща разыскала смятый флаер, развернула. На нём размашистым почерком написано: "Мерлинк, 20 числа будет наша вечеринка. Ждем тебя в восемь".
Мерлинк!
Сердце Нины сжалось: незнакомца звали точно так же, как и Феррано! Это не может быть простым совпадением - это знак свыше.
Нина бросила взгляд на календарь: двадцатое уже сегодня.
* * *
В клуб Нину пропустили, стоило показать смятый флаер и слабо пролепетать: "Я с ним. Я к нему". Охранник, конечно, поусмехался, но в сторону отошел. Нина оставила в гардеробе свой куцый плащ, бочком прокралась в зал, заняла место у стены. Огляделась. Мерлинка, по всей видимости, ещё нет.
Сам клуб оказался именно таким, каким она себе его представляла: пафосным и с такими ценами, что похолодело в желудке. Нина заказала чай и хлебные палочки.
В полумраке постоянно происходило какое-то движение. Нина вгляделась - тут же отвела взгляд. Неподалеку от её столика танцевали две девушки, непристойно прижимаясь друг к другу. Вообще в клубе, насколько она могла судить, все держались небольшими группками: по три-четыре человека, чаще парами.
Вскоре Нина поняла, что ей интересуются. Но стоило так подумать, как за её столик села рыжая девица.
- Кого-то ожидаешь? - Она подперла голову белоснежными руками и уставилась на Нину зелеными, как у кошки, глазами.
- Я… да вот… Мерлинка…
- Слышишь, Карл! - девица повернулась и крикнула в темноту клуба. - Она ждет Мерлинка!
- Француза? - отозвался мужской голос; из полумрака материализовался его обладатель - невысокий неприятный тип в очках, с маленькой темной бородкой. - Так его нет! Он может вообще не прийти. - Сел рядом. - А вот мы бы составили тебе компанию. Ты же не против?
Нина испугалась.
- Меня зовут Кира, - сказала девица, - его Карл. А тебя?
- Нина.
- Красивое имя.
Кира пододвинулась к ней вплотную, а Карл, развалившись на своем стуле, с усмешкой наблюдал за ними.
- Ты такая чистая, без метки. - Дыхание девицы коснулось щеки молодой женщины. - Зачем нам ждать Мерлинка?
- Я пойду.
- Не стоит уходить так рано! Ещё не произошло ничего интересного.
Кира сжала ладонь Нины, и от этого прикосновения тело молодой женщины начало наливаться тяжестью.
- Отпустите меня…
- Не бойся! - Кира облизнула губы. - Это совсем не больно, а очень даже приятно.
Она начала расстегивать платье на груди Нины. Пальцы девицы оказались ледяными. Нина попыталась дернуться - не смогла. Она даже вскрикнуть теперь не могла, разве что слабо пискнуть! Испуганно зашарила глазами по клубу, и её взгляд споткнулся… Она увидела, что та самая пара девушек, которых поначалу так смутилась… они делали то, что повергло Нину в ледяной ужас.
Одна девушка была полностью обнажена по пояс, голову запрокинута. Вторая, крепко прижав к себе подругу, целовала её между грудей. По животу первой девушки внезапно пробежала красная струйка, вторая присела, подхватила языком сбежавшие капли, после обернулась и улыбнулась Нине ярко-красным ртом.
- Тебе нравится то, что ты видишь? - спросила Кира. Она широко улыбнулась, демонстрируя вытянувшиеся клыки.
В клубе никто не обращал внимания на танцующих девушек. Почему? Нина повернула голову - оказалось, что многие заняты тем же самым.
- Вы - вампиры? - Нина закричала, если бы смогла.
Кира рассмеялась.
- Помогите… - слабо простонала Нина - это была всё, на что хватило сил. - Помогите…
Кира села ей на колени, обхватила руками и уже прижалась ртом к груди, как вдруг отпрянула.
У столика стоял таинственный незнакомец Нины.
Мерлинк.
IV
- Das Problem muss man so bald wie möglich lösen. (нем. Проблему нужно решить как можно скорее).
- Ich verstehe. (нем. Я понимаю).
- Aber wenn du sie nicht willst, so kannst du sie uns zurückgeben. (нем. Но если ты не хочешь её, то можешь отдать нам).
- Sag Karl, dass Alles in Ordnung wird. (нем. Передай Карлу, что всё будет в порядке)
Дверь захлопнулась.
Покрывало под ней было гладким - это хорошо. Нина напряглась, потянулась в сторону, к краю кровати - каждое движение по-прежнему стоило неимоверных усилий, как долго это продлится, неизвестно. Наконец, она доползла до края. Зажмурилась и вместе с покрывалом упала на пол.
Прислушалась.
Тишина.
Нина усиленно заработала плечами, выбралась из-под покрывала, поползла к двери.
- Куда собралась?
Нина не ответила. Утроила усердие, но, увы, скорость её от этого не увеличилась.
Вампир склонился над ней.
- Ты не выйдешь отсюда живой. Всё ещё торопишься?
Нина заплакала:
- Отпустите меня! Я никому ничего не скажу!
- Мне жаль.
Он выпрямился, подошел к окну. Нина прикусила губу: кого она пытается разжалобить, вампира!
- Зачем ты вообще пришла?
- Из-за Феррано.
- Что?
- Из-за картин, - пояснила Нина. Ей захотелось соврать, но не стала. Сказала: - Его картины - это единственное, что имеет смысл.
Вампир подошел к ней, опустился на колени.
- Почему?
- Потому что в них есть красота!
"Как странно, - подумала Нина. - Я лежу на полу незнакомой квартиры, наполовину обездвижена, а рядом со мной - вампир. Самый настоящий, не из фильма ужасов! И мы говорим о Феррано. Разве я так себе всё представляла?"
- Красота жизни! - продолжила Нина. - Во всём! В радости, труде, болезни и смерти…
"Жизнь прекрасна даже в смерти, - вдруг поняла она. - Вот что хотел сказать Феррано своей последней картиной".
- Даже в смерти?
- Да! "Портрет мертвой женщины"… Феррано вдруг перестал рисовать, словно в нем что-то оборвалось. И тут, после длительного перерыва, появляется эта картина. Смерть! Он не рисовал трагедий, потому что не видел их - он был знатен, богат и, по всей видимости, красив. Но он понял… сумел понять, что даже в смерти есть своя красота жизни…
Вампир молчал.
Нина закрыла глаза и приготовилась к наихудшему.
Но он встал и ушёл.