Еще недавно жизнь Кэтрин Лайонз была спокойной и размеренной: она преподавала историю в школе, растила дочь и считала, что счастлива в браке. Но однажды ночью к ней в дом постучали и сообщили о том, что ее муж, пилот Джек Лайонз, погиб в авиакатастрофе. Обстоятельства аварии расследуют, и постепенно выясняется, что Джек вел двойную жизнь…
Содержание:
Предисловие 1
Часть первая 1
Часть вторая 24
Часть третья 48
Примечания 50
Анита Шрив
Жена пилота
Предисловие
Кто лучше поймет и почувствует переживания и сердечную боль женщины, если не женщина? И кто, как не она, сможет написать об этом, чтобы читатель ощутил всю полноту и силу эмоций, будто бы сам познал горечь утраты, вкус обмана и предательства? Анита Шрив - яркий пример того, как писатель способен легко и точно передать словами тончайшие колебания душевных струн своих героев. Во многом благодаря такому качеству ее романы популярны и любимы читательницами во многих странах мира.
Анита Шрив родилась в Дедэме, пригороде Бостона, штат Массачусетс. Ее путь к всемирной славе оказался достаточно долгим и тернистым. Поработав несколько лет школьной учительницей, она совершает весьма неожиданный и отчаянный поступок - бросает преподавание ради карьеры писательницы! Анита начинает активно и довольно успешно заниматься журналистской деятельностью, сотрудничая с журналом в Найроби (Кения). А уже в 1989 году увидел свет ее первый роман "Eden Close". С тех пор написано двенадцать книг и три киносценария. Сегодня Анита Шрив - лауреат огромного количества литературных премий, сценарист и продюсер, известная и успешная деловая женщина.
Именно представленный вашему вниманию роман "Жена пилота" принес Аните Шрив множество наград и, что примечательно, стал двадцать пятой книгой, избранной для Книжного Клуба Опры Уинфри (ведущей суперпопулярного в США ток-шоу). В апреле 2002 года канал CBS показал телеэкранизацию книги "The Pilot’s Wife".
Не каждая женщина знает, что значит быть женой пилота международных авиалиний, но практически все мы понимаем, что означает быть просто любящей женой. Всецело доверять своему мужу, стараться понимать и поддерживать его, заботиться о нем и дарить ему тепло, уют и любовь… Именно такой супругой на протяжении шестнадцати лет брака старалась быть Кэтрин Лайонз, искренне считая себя счастливой. Роковой декабрьской ночью идиллию семейного счастья уничтожил взрыв над Атлантическим океаном самолета, первым пилотом которого был Джек Лайонз, муж Кэтрин.
Представители авиакомпании и профсоюза, журналисты, родственники - все хотят знать правду. Неужели самоубийство?! Кэтрин не допускает такой возможности, но ей теперь предстоит узнать о своем муже очень многое, во что поверить будет гораздо труднее и что принесет еще немало боли…
Роман "Жена пилота" написан в лучших традициях женской прозы XX века. Глубина проникновения в тайны психологии, детальность в изображении характеров каждого персонажа и при этом легкость и изящество языка завораживают с первых страниц. Видимо, поэтому от чтения романа невозможно оторваться до последних строк. Вот почему Аниту Шрив можно поставить в один ряд с выдающимися романистками сестрами Бронте. Сама писательница признается, что роман для нее идеальная форма, и это, бесспорно, так и есть.
Приятного вам чтения!
Посвящаю этот роман Кристоферу
Эта книга о женщине, чей муж погиб в авиакатастрофе, является художественным произведением. Все упоминающиеся в романе персонажи не имеют прототипов в реальной жизни.
Я хотела бы поблагодарить сотрудников "Литл, Браун и К": моего редактора Майкла Пича за острый глаз, глубокий ум и любовь к своему делу; моего издателя Джен Маршал за легкость, с которой она решает любую проблему, вставшую перед ней; Бэтси Урих за сноровку и изобретательность, которые она проявила во время издания этой книги.
Кроме того, мне хотелось бы поблагодарить мою дочь Катерину Клемане за неоценимую помощь в создании достоверного образа Мэтти, Алана Сэмсона из британского филиала "Литл, Браун и К°" за прочтение рукописи и его непрекращающуюся поддержку, а также Гари де Лонга за консультации, относящиеся к реакции человеческого организма на большое горе.
Я выражаю огромнейшую благодарность Джону Осборну, человеку, который первым читает мои рукописи и дает ценные советы, помогающие мне держаться правильного курса.
И наконец, я искренне благодарна моему литературному агенту Джинджер Барбаре за конструктивную критику и безграничную доброту.
Часть первая
Просыпаясь, она услышала постукивание, а затем собачий лай. Сон покинул ее, мигом скрывшись за быстро закрывающейся дверью. Кэтрин помнила, что то был хороший сон, приятный и милый ее сердцу. С трудом она приподнялась в постели. В маленькой спальне царил мрак. Ни один лучик света не пробивался сквозь жалюзи. Кэтрин потянулась к выключателю лампы. Холодное прикосновение металла. Встревоженные мысли горланили: "Что случилось? Что случилось?"
Залитая электрическим светом комната испугала ее. Что-то не так! Пусто, как в приемной "скорой помощи". Мысли встревоженными антилопами неслись в ее голове: "Мэтти… Джек… Соседка… Автомобильная авария… Мэтти - в постели?" Кэтрин видела, как девочка шла по коридору в свою спальню. Она хлопнула дверью. Не сильно, но достаточно, чтобы мать заметила ее недовольство… "Джек… Где Джек?.." Кэтрин помассировала себе виски, растрепав слежавшиеся после сна пряди волос. "Где Джек?.." Она попыталась вспомнить расписание: "Лондон… Он должен быть дома только к обеду". Она была уверена в этом. "А может, что-то не получилось? Может, Джек снова забыл ключи?"
Кэтрин села в кровати и опустила ноги на ледяной пол. "Почему дерево старого дома такое холодное зимой?" Этого она никогда не понимала. Черные гамаши доходили ей до середины лодыжек, а белые манжеты старой рубашки Джека, которые она закатала, прежде чем лечь спать, теперь свисали ниже кончиков пальцев. Кэтрин не слышала больше стука в дверь. Может, это ей только пригрезилось?.. Иногда ей снилось, что она просыпается… Такое бывало. Она потянулась за маленькими часами, стоявшими на ночном столике. Три - двадцать четыре. Боясь ошибиться, женщина внимательно вглядывалась в светящийся во тьме циферблат, затем резко поставила часы обратно на мраморную столешницу. От удара пластиковая крышечка открылась, и батарейка, упав на пол, закатилась под кровать.
"Джек в Лондоне, а Мэтти спит", - сказала себе Кэтрин.
Кто-то забарабанил по стеклу. Комок подступил к горлу. В животе заструился легкий холодок. Вдалеке вновь затявкала собака.
Кэтрин осторожно ступала по полу. Как будто осторожность может что-нибудь изменить в уже происшедшем. Тихо щелкнув, открылся засов на двери ее спальни, и Кэтрин спустилась по лестнице на первый этаж. Помня о дочери, мирно спящей наверху, она старалась не шуметь.
Проходя через кухню, женщина посмотрела в окно над раковиной: на подъездной дорожке темнел силуэт автомобиля. Кэтрин свернула в узкий темный коридорчик. Кафельная плитка обожгла холодом ступни ее ног. Кэтрин зажгла свет на крыльце и увидела через маленькие стекла, вставленные в заднюю дверь, мужчину.
Вспыхнувший свет застиг его врасплох. Мужчина медленно отвел глаза, стараясь не смотреть на стекло, как будто соблюдая некие правила приличия, как будто сейчас не стояла глубокая ночь, а он мог ждать на крыльце столько, сколько ему заблагорассудится. В свете электрической лампы мужчина казался очень бледным. Лысоватый, с короткими прядями пепельных волос, зачесанными назад, с кустистыми бровями, нависающими над глазами, незнакомец сильно сутулился. Воротник его пальто был поднят.
Вдруг мужчина сделал шаг вперед. Заскрипели доски крыльца. Оглядев его, Кэтрин вынесла приговор: продолговатое грустное лицо, опрятная одежда, правильный рот, пухлая нижняя губа, - не опасен. Не бандит, не насильник. Она отперла дверь.
Миссис Лайонз? - спросил незнакомец.
Ледяной ужас сковал ее сердце. Кэтрин все поняла еще прежде, чем мужчина вновь открыл рот. Ужасная правда читалась в его осторожных движениях, в странном мерцании глаз…
Кэтрин отпрянула от незнакомца. Ее руки прижались к тяжело дышащей груди. Плечи согнулись.
Мужчина вытянул руку и коснулся ее плеча. Кэтрин вздрогнула. Она попыталась взять себя в руки, но не смогла.
Когда? - спросила Кэтрин.
Мужчина вошел в дом и закрыл за собой дверь.
Сегодня ночью, - ответил он.
Где?
У побережья Ирландии… На расстоянии десяти миль от земли…
В воде?
Нет. В воздухе.
А-а-а…
Она зажала ладонью рот.
Скорее всего, произошло возгорание, - скороговоркой произнес мужчина, - а затем взрыв.
Вы уверены, что Джек был на борту?
Мужчина отвел взгляд, но потом снова посмотрел в глаза Кэтрин.
Да.
Он успел схватить ее за плечи, когда она, пошатнувшись, чуть было не упала. Кэтрин почувствовала невольное смущение, но ничего не смогла поделать с неожиданной слабостью в ногах. Раньше она и представить себе не могла, что тело может предать ее в столь неподходящую минуту. Мужчина крепко держал ее за плечи. Это было неприятно. Словно догадавшись о ее чувствах, он осторожно опустил Кэтрин на пол.
Прижавшись лицом к коленям, она обхватила голову руками. Шумело в ушах. Слова незнакомца потеряли для нее всякий смысл. Кэтрин задыхалась. Подняв голову, она с большим трудом наполнила свои легкие воздухом, жадно хватая его пересохшим ртом. Откуда-то, словно издалека, она услышала странный хрипящий звук, не плач, а нечто неопределенное. Ее глаза оставались сухими.
Мужчина попытался приподнять ее с пола.
Давайте я помогу вам сесть на стул, - предложил он.
Кэтрин отрицательно покачала головой. Она хотела лишь одного: пусть он оставит ее в покое, пусть позволит распластаться на заманчиво прохладном кафеле.
Неуклюже обхватив Кэтрин за талию, мужчина поставил ее на ноги. Она не возражала, но, оказавшись в вертикальном положении, тотчас же оттолкнула его ладонями. Потеряв равновесие, она прислонилась к стене и закашлялась. Ее стошнило. Слава Богу, в животе было пусто.
Подняв голову, Кэтрин взглянула в испуганные глаза незнакомца. Поддерживая ее за руку, мужчина провел ее в кухню.
Садитесь сюда, на стул, - произнес он. - Где выключатель?
На стене.
Голос Кэтрин был слабым, а речь отрывистой. Внезапно она поняла, что ее знобит.
Найдя выключатель, мужчина хлопнул по нему рукой. Вспыхнул свет. Пытаясь защитить глаза от яркого света, Кэтрин прикрыла лицо. Она не хотела, чтобы ее видели в таком состоянии.
Где у вас стаканы? - спросил незнакомец.
Кэтрин показала на кухонный шкафчик.
Мужчина налил стакан воды и протянул его ей. Ее руки дрожали. Сильно сжав пальцами стекло, она отпила из стакана.
У вас шок. Вам принести одеяло?
Вы работаете в авиакомпании? - в свою очередь спросила Кэтрин.
Сбросив пальто, мужчина снял пиджак, накинул ей на плечи. С его помощью Кэтрин смогла просунуть руки в рукава. К ее удивлению, ткань оказалась теплой и шелковистой.
Нет. Я из профсоюза.
Кэтрин медленно кивнула, лихорадочно пытаясь постичь смысл происходящего.
Меня зовут Роберт Харт, - с опозданием представился мужчина.
Она снова кивнула и глотнула воды. Пересохшее горло отозвалось тупой болью.
Я приехал помочь вам, - сказал Роберт. - Будет трудно. Ваша дочь здесь?
Вы знаете, что у меня дочь? - спросила Кэтрин и, лишь произнеся эти слова, поняла, что по-другому и быть не может.
Вы не против, если я сообщу ей о случившемся? - поинтересовался он.
Кэтрин отрицательно покачала головой.
Жены пилотов всегда говорили, что профсоюз будет первым, - сказала она. - Мне разбудить Мэтти?
Роберт Харт быстро взглянул на циферблат часов, затем на Кэтрин, словно соображая, сколько времени у них в запасе.
Подождите. Успокойтесь. У нас еще есть время.
Тишину кухни разорвала трель телефонного звонка. Роберт не раздумывая поднял трубку.
Без комментариев, - сказал он. - Без комментариев… Без комментариев… Без комментариев…
Опустив трубку на рычаг, Роберт Харт почесал затылок. Кэтрин обратила внимание на то, что пальцы и кисти его рук слишком большие для человека его сложения.
Она смотрела на белую в серую полоску рубашку, а видела объятый пламенем самолет, несущийся в небесах.
Как бы ей хотелось, чтобы представитель профсоюза сейчас повернулся к ней и, извинившись, признался, что ошибся. Это был не тот самолет, а она - не та миссис Лайонз, чей муж погиб. Если бы чудо произошло, она бы почувствовала себя на седьмом небе от счастья.
Но реальность была безжалостна и груба.
Может, вы хотите, чтобы я кому-то позвонил? - обратился к ней Роберт. - Кому-то из ваших близких.
Нет… Да… Нет… - помедлив, отрицательно покачала головой Кэтрин.
Она была еще не готова принимать соболезнования подруг.
Невольно ее взгляд упал на тумбу под раковиной кухонной мойки. Что в ней? "Каскад". "Драно". "Пайн сол". Черный крем для обуви Джека. Женщина закусила щеку и оглядела кухню. Потрескавшийся сосновый стол. Покрытая пятнами плита. Молочно-зеленоватый кухонный шкафчик. Всего лишь два дня назад ее муж чистил здесь свои туфли. Его нога упиралась в выдвижной ящик для хранения хлеба, который Джек специально выдвинул, чтобы использовать как подпорку. Чистка обуви была последним, что он делал, выходя из дому на работу. Обычно Кэтрин сидела на стуле и внимательно наблюдала за его действиями. Со временем чистка обуви превратилась в некий ритуал.
Кэтрин всегда чувствовала себя покинутой, когда муж уходил в рейс. Не имело никакого значения, что впереди ее ждала уйма работы, что ей не хватало времени на себя.
Кэтрин не боялась. Страх не был свойствен ее характеру. Муж часто говорил, что летать на самолетах безопаснее, чем работать таксистом. При этом он излучал такую уверенность, словно вопрос о его безопасности не стоило даже обсуждать. Нет, она не тревожилась за жизнь мужа. Ее расстраивал сам факт его ухода. Наблюдая за тем, как Джек выходит за двери, засунув свою форменную фуражку под мышку, а в руках держа папку с документами и пластиковый пакет с необходимыми вещами, Кэтрин на подсознательном уровне считала, что он бросает ее. Джек летал на стосемидесятитонных трансатлантических авиалайнерах. Пунктами его назначения были Лондон, Амстердам или Найроби.
Чувство одиночества быстро проходило. Иногда Кэтрин так привыкала к частому отсутствию мужа, что его появление вносило неприятный диссонанс в ее размеренное существование. Впрочем, уходы и приходы сменяли друг друга каждые три-четыре дня.
Кэтрин подозревала, что для Джека расставание с ней не было столь болезненным. Оставить любимого человека всегда легче, чем быть покинутым.
Я просто расфуфыренный водитель автобуса, - частенько повторял ее муж. - Слава нашей профессии теперь сплошная мишура.
Повторял!.. Осознать его гибель было трудно. Все, что Кэтрин смогла себе представить, - киношные клубы густого дыма и разлетающиеся во все стороны осколки. Испугавшись, она быстро изгнала ужасную картину из своего сознания.
Миссис Лайонз! У вас дома есть телевизор? Мне надо следить за последними новостями с места падения самолета.
Там… в той комнате… - показала рукой Кэтрин.
Я должен быть в курсе.
Хорошо. Со мной все будет в порядке.
Роберт Харт кивнул и с видимой неохотой удалился. Провожая его взглядом, Кэтрин подумала, что ей не хватит смелости рассказать о смерти мужа дочери.
Перед ее внутренним взором предстала картина. Вот она открывает дверь в комнату Мэтти. На стенах - плакаты с рекламой горнолыжных курортов в Колорадо. На полу разбросана вывернутая наизнанку одежда, накопленная за два-три прошедших дня. Спортивное снаряжение Мэтти свалено в углу: лыжи и лыжные палки, сноуборд, клюшки для хоккея на траве и лакросса. Доска объявлений увешана карикатурами и фотографиями ее подруг, Тейлор, Алисы и Кары - пятнадцатилетних девочек с длинными челками и волосами, собранными сзади в конский хвост. Мэтти с головой укрыта своим любимым бело-голубым стеганым ватным одеялом. Думая, что пора идти в школу, она притворится спящей, и Кэтрин придется трижды произнести ее имя, прежде чем дочь вскочит с постели, сердитая и удивленная, что мать ее разбудила. Растрепанные светло-рыжие волосы Мэтти будут свисать на фиолетовую футболку с белой надписью "Ely Lacrosse" на девичьей груди.
Опираясь руками о постель, Мэтти спросит:
Что случилось, мама?
Да, она спросит:
Что случилось, мама?
Не дождавшись ответа, Мэтти повысит голос:
Мама, что случилось?!
И Кэтрин опустится на колени у постели дочери и расскажет о трагедии, постигшей их.
Нет, мама! - закричит Мэтти. - Нет!
Кэтрин вывело из полузабытья приглушенное жужжание телевизора. Встав со стула, она замерла на пороге "длинной" комнаты, шесть высоких двустворчатых окон которой выходили на лужайку и океан. В углу комнаты стояла рождественская ель. Роберт Харт, скрючившись на диване, внимательно слушал какого-то старика по телевизору. Кэтрин пропустила начало репортажа. Она не поняла, какой это канал, Си-эн-эн или Си-би-эс.
Роберт вопросительно взглянул на нее.
Вы и впрямь хотите смотреть это?
Да. Я лучше посмотрю, - ответила она.
Переступив порог комнаты, Кэтрин подошла к телевизору.
На месте, где работали телевизионщики, моросил дождь. Внизу экрана Кэтрин прочла название местности: "Ирландия. Мыс Малин-Хед". Она не имела ни малейшего представления, где это находится, не знала даже, в какой части Ирландии расположен этот мыс. На телеэкране капли дождя стекали по щекам старика. Под его глазами уродливо выделялись большие белесые мешки. Камера отъехала в сторону, показав замшелые белые фасады старых деревенских строений. Посреди приземистых домишек возвышалась унылая гостиница, на узкой вывеске которой было написано: "Отель Малин". На крыльце гостиницы толпились люди с чашками чая и кофе в руках. Они подозрительно разглядывали приехавших в их деревню телевизионщиков. Вернувшись в исходное положение, камера "наехала" на лицо старика. Было видно, что он потрясен случившимся. Его рот оставался полуоткрытым, словно старику трудно было дышать. Разглядывая пожилого человека на экране, Кэтрин подумала, что выглядит, должно быть, не лучше: землистый цвет лица, глаза, устремленные куда-то вдаль, рот, раскрытый, как у пойманной на крючок рыбы.
Репортер - темноволосая женщина под черным зонтиком - попросила пожилого "джентльмена" рассказать, что он видел.
Светила луна… Вода в море была черная… как смоль… - запинаясь, начал старик.