- Чакки, ради бога, не нужно устраивать шоу перед казнью! "Не позвонит ли губернатор с приказом о помиловании прежде, чем приговоренный выпьет последний стакан сока…"
- Ближайшие тринадцать минут я пока еще твой начальник. Так что имею право делать всё, что заблагорассудится.
Теперь понятно, что чувствуешь в свободном падении…
- На третьей линии - мистер Сирио.
Смотрю на часы. Одиннадцать часов пятьдесят три минуты. Я вцепился в телефонную трубку.
- Какие результаты? - интересуется Фил.
- От Петерсона пока что ни слова.
- Босс, солнце уже почти в самом зените.
- Да, я заметил.
- Так что делать будем?
Молчу. А что тут можно сказать. Сирио понимающе вздыхает:
- Когда похороны?
- Минут через шесть.
- Можно кое-что сказать?
- Валяй.
- Ничего не добьешься в жизни, поступая с ублюдками благородно.
- Очень подходящая для меня эпитафия. Но всё равно, Фил, спасибо.
- Удачи, босс.
Одиннадцать пятьдесят пять. Нетерпеливый стук в дверь. Створка отлетает в сторону, врывается Дебби Суарес:
- Мистер Аллен, у меня…
- Дебби, - вскидываю я руки, - только не сейчас, хорошо?
- Но я должна вам показать…
- Не обижайся, но я только что уволен, так что…
- Ну дайте же, пожа-а-а-алуйста, сказать….
- Я тебе больше не босс. Так что иди к Чаку Занусси со своими…
Девушка со всей силы врезала кулаком по столу. Я настолько потрясен, что тотчас же теряю дар речи.
- Теперь вы станете слушать?! - Ошарашенно киваю. - Тогда читайте!
Суарес бросает передо мной листок бумаги:
- Только что пришло по факсу. Лили просила передать…
Я молча уставился на бумагу. Логотип. В нем - три буквы: "Джи-Би-Эс". Ниже - текст:
Мистеру Эдварду Аллену
Региональному директору по продажам;
Северо-Западный филиал
"Компу-Уорлд Инкорпорейтед";
"Гетц-Браун Пабликейшенз"
Факсимильное сообщение
Уважаемый мистер Аллен!
С радостью сообщаю Вам, что компания "Джи-Би-Эс" подтверждает свой заказ на размещение рекламы компьютера "Минерва" в апрельском номере представляемого Вами журнала.
Прошу содействовать скорейшему взаимодействию типографского отдела представляемой Вами компании с дизайнерским отделом "Джи-Би-Эс" для незамедлительного получения макета.
Искренне Ваш, Тед Петерсон
Перечитываю. Не улавливаю смысла. Снова читаю. Содержание по-прежнему ускользает от меня. При третьей читке Дебби Суарес удивляется:
- Мистер Аллен, что вы ему сделали? Предложение, от которого невозможно отказаться?
Поднимаю взгляд, в глазах - слезы. Дебби замечает и что есть силы пожимает руку:
- Мистер Аллен, вы закрыли сделку. У вас получилось…
Внезапно телефон вновь взрывается звонком.
- На первой линии - мистер Занусси…
- Лили, - прерываю секретаршу, - пусть даст номер, по которому ему сейчас можно отослать факс.
- Господин Занусси настаивает на личном разговоре…
- Скажи, что я не отказываюсь. Но только пусть сперва взглянет на документ, который придет по факсу. Дебби уже принесла бумагу в приемную.
Вешаю трубку и оборачиваюсь к Дебби:
- Если Чак не увидит факс, то уволит меня через две минуты. Так что…
- Уже лечу!
Звоню в офис Теду Петерсону. Секретарша сразу узнает меня по голосу.
- Мистер Аллен, - с прежним ледяным холодом произносит она, - господин Петерсон - на совещании.
- Ну да, разумеется. А я - призрак Элвиса. Послушайте, дайте нам поговорить. Хочу наскоро поблагодарить его…
Жду, пока нас соединяют. Через мгновение в трубке раздается:
- Тед Петерсон. Слушаю.
- Тед, даже не знаю, как благодарить. Просто хотел выразить признательность, надеюсь, ты не в обиде…
- Давай ближе к делу, Аллен. Куда клонишь? Или вернее будет спросить, каковы твои условия?
Я растерян:
- Тед, не понимаю, о чем ты говоришь…
Долгое молчание. Первым заговаривает Тед, в его голосе - ни тени ехидства:
- Аллен, что именно тебе известно?
- Только слухи.
- А поконкретней?
Тщательно подбираю слова:
- Ну, о небольшом недоразумении, возникшем с Джоан Глейстон.
И снова - тишина.
- И всё? - удивляется Тед.
- Э-э… ну да.
- Господи боже мой! - орет Петерсон. - Ах ты дешевка, гнида вонючая! Да та прошмандовка осталась рада-радешенька, мы с ней прекрасно все уладили! Так что не пытайся развести меня по новой, ты, тупое чмо!
И связь обрывается.
Лихорадочно перезваниваю Петерсону. Секретарша не дает и рта раскрыть:
- Рада, что вы позвонили, мистер Аллен. Господин Петерсон просил передать вам некоторую информацию, если вы вновь свяжетесь с нами.
- А именно?
- Господин Петерсон просил вам передать, что хотя он и дает добро на макет, о котором шла речь, в дальнейшем отказывается иметь с вами дело. Равно как и отзываться на предложения ваших коллег. Сотрудничество "Джи-Би-Эс" и "Компу-Уорлда" завершено.
- Постойте-ка, но ведь…
- Больше мне нечего сказать вам, мистер Аллен. Разве что "прощайте". - И секретарша вешает трубку.
Глава седьмая
- Скорее всего, блеф, - произнесла Лиззи.
- Он не стал бы блефовать, - возразил я.
- Тед - из любителей покомандовать, верно?
- Жить без власти не может. Нуждается в ней, как наркоман в ширеве.
- Ну, значит, хотел таким образом тебе показать, кто круче.
- Если журнал навсегда потеряет заказы от "Джи-Би-Эс", а я окажусь крайним…
- "Джи-Би-Эс" не уйдет от вас так просто. Твой журнал необходим для рекламы их товаров. Так же, как и…
- Лиззи, мы же говорим о злопамятном сукином сыне!
- Ты заставил человека поступить по справедливости, - вскидывает Лиззи в мою честь руку с бокалом. - Ты победил. Радуйся. Выпей еще мартини.
- Отличная идея, - подзываю официанта взмахом руки.
Мы находимся в "Чиркос" - до нелепости экзотичном, недавно появившемся итальянском заведении на Западной Пятьдесят Пятой.
- Хорошо хоть, Чак Занусси обрадовался, - заметила Лиззи.
- Сегодня Чак показал истинное лицо.
- Так всегда бывает в стрессовых ситуациях. Занусси перепугался, и из тебя получился подходящий громоотвод.
- Чак жаждал крови.
Не только моей, но и Айвана Долински. Прочитав факс от "Джи-Би-Эс", сразу же позвонил ко мне в кабинет.
- Ты создал серьезные проблемы, но сделка прошла. Поздравляю. Доволен?
- Так значит, я еще работаю здесь?
- Боже мой, ну конечно же! Забудем про прежнюю хрень. Ты по-прежнему мой лучший друг.
"А я собираюсь воткнуть тебе нож в спину".
- Послушай, - обратился я к Занусси, - раз уж ситуация с "Джи-Би-Эс" разрешилась, правильно ли я понял, что Айван Долински останется на работе?
- Вчерашние слова остаются в силе: Айвана - вон.
- Дай человеку последний шанс…
- Нед, Долински едва не стоил нам всем работы. Ответ отрицательный. Даже спорить больше не о чем. И кстати, я же выдам ему весьма щедрое выходное пособие! Заработок за полгода, а страховка остается на год! О большем и просить нельзя.
- Знаешь что, - начал я, - говорят, Айван поедет в Мичиган, повидаться на Рождество с родственниками. Парень все еще настолько раним, что если уволить его до праздников, просто слетит с катушек. Так что подпиши приказ об увольнении, когда он выйдет на работу - пятого января.
- Второго ты вернешься из отпуска. Сам и увольняй.
- Чак, только не в первый рабочий день! Понимаешь, не хотелось бы портить Новый год остальным новостью об увольнении. Айван уйдет в понедельник, пятого января… заметано?
Чак долго ворчал насчет того, в какую сумму компании обойдется трехнедельная отсрочка в исполнении приговора.
Так что я предпринял другую тактику, подчеркнув, как понизится моральный дух персонала, если Айвана уволят до Рождества.
- Ты действительно считаешь, что от Айвана придется избавиться, как только он вернется из отпуска? - спрашивает Лиззи.
- Надеюсь, отсрочка окажется на руку Айвану, - сообщаю Лиззи. - А если он еще сможет закрыть и пару крупных сделок до начала января, то может быть даже удастся выпросить для Долински помилование. Но, честное слово, до второго января не желаю даже думать о том, как развернутся события.
Креплин со своей шоблой оказались воплощением деловой эффективности и любезности. А в последнюю перед Рождеством пятницу, когда выдавали первую партию бонусовых чеков, даже организовал корпоративную вечеринку.
Мероприятие проводилось в большом офисном помещении на двадцать девятом этаже "Регал Ю. Эн. Плаза Хоутел". Клаус остался верен себе и заказал экзотическое угощение. "Моэ" и "Шандон" лилось рекой. Искусно оформленные закуски (сырое филе на хлебе из грубой пшеничной муке, мини-суши, тартинки с перепелиными яйцами), а также (очень тонкий ход) - по ручке "Монблан" для каждого из восьмидесяти гостей. Креплин произнес небольшую, даже прочувствованную и человечную речь, приветствуя наше вхождение в "семью" "Клауса-Зандерлинга" и заверил: в следующем году для "Монблана" найдется подходящее применение, ибо ручками будут подписываться контракты, которые преобразуют "Компу-Уорлд" во второе по величине периодическое издание, освещающее американский рынок компьютерной техники.
Последнее заявление было встречено долгими радостными выкриками подвыпивших гостей, поскольку поддерживало столь необходимую каждому уверенность в том, что "Клаус-Зандерлинг" нас не бросит.
- Не нужна мне навороченная ручка, - пожаловалась Дебби Суарес, когда после выступления Креплина я случайно встретился с ней в баре, - мне нужен только бонус. Целиком.
- Всем нам нужна полная премия, Дебби, - согласился я, прикинув, что до начала февраля ссуду в двадцать пять тысяч выплатить целиком не удастся. Хорошо хоть несколькими днями раньше я смог разрешить одну из финансовых проблем Дебби после обещанного разговора с казначеем Фейбер Академи. За спорами и уговорами, надавив на рычаги либерального сострадания, мне всё-таки удалось заставить квакера, пусть и с неохотой, потерпеть в ожидании половины суммы, причитающейся за обучение сына Дебби, до конца января.
- Разумеется, я сочувствую положению миссис Суарес, - произнес казначей, - которая, будучи матерью-одиночкой, содержит к тому же престарелую мать. Однако необходимы некоторые гарантии…
Я сказал:
- Послушайте, наш новый владелец "Клаус-Зандерлинг" - четвертая по величине корпорация в мире…
- Мистер Аллен, я прошу всего лишь письмо на бланке компании, подписанное вами как официальным начальником миссис Суарес. Нужен документ, гарантирующий, что четыре тысячи пятьсот долларов, причитающихся за обучение в Фейбер Академи, выплатят к первому февраля.
- Считайте, оно уже у вас, - заверил я казначея, хотя сразу же, отправив письмо по факсу в школу, понял: до второго января моя должность не дает права на какие-либо гарантии. Но кто, черт подери, узнает о письме?
- Говорила я утром с этим maricon, с казначеем, - произнесла Дебби, протягивая очередной бокал шампанского. - Сказал, получил от вас письмо и делает большое одолжение, потому что обычно - или деньги вперед, или школы не видать. Добавил, что именно ваш звонок решил дело: "Ваш босс, мать его, - настоящий торговый агент"…
Я рассмеялся:
- Дебби, я уверен, что слов "мать его" не произносилось.
- Мистер Аллен, я перед вами в огромном долгу.
- Дебби, работа у нас такая…
Девушка прильнула ко мне и взасос поцеловала в губы. Столь внезапное выражение чувств немного смутило, но, по крайней мере, мне хватило ума не раскрывать рта. Дебби смутилась еще сильней. Отпрянув подальше, густо покраснела.
- Ой, - произнесла она.
- Да уж, - согласился я, - ой.
- Мистер Аллен, я такая сволочь…
- Ничего, бывает…
- Перебрала шампанского, - оправдывалась Суарес.
- Распространенное извинение, правда?
Дебби обернулась; за спиной девушки стоял и лучезарно улыбался Клаус Креплин.
- Отлично выступили сегодня, Клаус. - Я старался не терять самообладания.
- Не помешал? - осведомился немец, с невинным видом вскинув брови.
- Отнюдь, - ответил я. - Познакомьтесь, Клаус: Дебби Суарес.
- Ах да, - произнес Креплин, - звезда телефонных продаж, которую вы постоянно мне расхваливаете.
Теперь покраснел я. Хотите усугубить неловкую ситуацию до кошмара - положитесь на Креплина. Немец взял руку девушки, поднес к губам и поцеловал.
- Очарован, - проворковал Клаус. Судя по выражению лица Дебби, на котором читалось "что за на фиг?", вряд ли ей прежде целовали руки.
- Да, и… э-э… типа, я тоже, - Суарес еле подбирала слова. - Парни, извините меня, ладно?
И унеслась прочь, на другой конец комнаты.
- Очаровательная юная леди, - заметил Клаус, - полагаю, вы не станете отрицать.
- Только один поцелуй. И ничего больше.
- Ах да, я совершенно забыл, вы же сама добродетель…
Я натянуто улыбнулся.
- Но нас всех подстерегают соблазны, не так ли? - осведомился Креплин.
- Вся жизнь - вечный соблазн.
- О, а вы еще и мыслитель… Но надеюсь, как философ, вы способны оценить, сколь ценно молчание.
- Никому ни слова, если вы о нашем разговоре. Я подчиняюсь приказам.
- Эдвард, да? - Креплин дружески хлопнул меня по плечу. - Уверен, мы с вами отлично сработаемся.
Клаус достал из нагрудного кармана пиджака визитку и запихал в мой карман.
- Завтра вечером возвращаюсь в Гамбург, в головной офис. Здесь мой рабочий, домашний и мобильный телефоны. Звоните при малейшем осложнении.
- Проблем не будет. Я на работе в понедельник и вторник, а потом двадцать шестого мы с Лиззи вылетаем на Невис.
Если понадоблюсь, то мы остановились в отеле "Фор Сизонс". Или же… - я протянул руку. - до встречи в Нью-Йорке, второго января.
- Я вернусь к этой дате, герр редактор, - прошептал Креплин.
Несколько следующих дней, пытаясь настроиться на рождественскую атмосферу, будущий "герр редактор" развлекался и тратил. Сорил деньгами.
Я с полным правом забронировал для себя и Лиззи двадцать шестого перелет более высоким классом "Американ Эйрлайнс" на Сент-Китс и Невис.
- Ты спятил? - поинтересовалась Лиззи, когда я провел ее к стойке регистрации первого класса в аэропорту имени Дж. Эф. Кеннеди. - Часы и так произвели достаточно сильное впечатление…
Жена просто потеряла дар речи, когда прошлым утром открыла элегантно упакованную подарочную коробочку и обнаружила в ней заветные часы от "Жегер-Ле-Кутр".
- Сдурел, совсем с ума сошел… - повторяла Лиззи без тени радости.
- Это же просто часы, - оправдывался я.
- Ну да… а "Конкорд" - всего лишь самолет.
- Так тебе понравилось?
- Подарок… просто замечательный. Слов нет. Но я переживаю. Потому что мы не можем себе позволить такое…
Целую жену:
- Не бойся, я не ограбил банк.
Весь перелет до Сан-Хуана пили шампанское. Затем пересели в крохотный шестиместный самолетик и за сорок пять минут перенеслись на Сент-Китс. На последнем броске путешествия Лиззи задремала минут на десять.
И я решаю выложить всё начистоту, как только войдем в номер.
Самолет приземляется на Сент-Китсе, ртуть в термометре взлетает за девяносто, в воздухе - дурманящий, бьющий в нос аромат дешевого рома. Автобус сети отелей "Фор Сизонс" забирает нас в аэропорту и везет мимо выбеленных домиков к катеру, который помчится ко внутренним островам архипелага. Двигатели набирают скорость, мы плавно огибаем гавань, и тут капитан приказывает дать полный вперед, мы проносимся через узкий пролив, отделяющий Сент-Китс от Невиса.
Пламенеет солнце, вода - гладкая, как стекло, а прямо перед нами (даже не верю собственным глазам), посреди Атлантического океана, возвышается пресловутая пустынная гора. Вершина покрыта тонкой белой пылью, отчего пик кажется припорошенным снегом. Подобравшись ближе, замечаем террасы склонов, скрытые густой тропической растительностью. Заросли простираются с юга к северу примерно на десять миль, их рассекает единственная мощеная дорога. Внизу, под этой, точно созданной для Тарзана, средой обитания - нетронутая белизна песчаной полосы, опоясывающей весь остров.
- Невис? - уточняю я у одного из членов команды.
- Единственный и неповторимый, уважаемый!
Лиззи обращает ко мне лучащееся улыбкой лицо:
- Прощаю. Здесь - настоящий рай. Комната - в самой глубине пансионата, вдали от шумного центра. Окна выходят на пляж, открывая перед нами полную панораму Атлантического океана.
Мы стоим на верандочке, нависающей над водой, и Лиззи тихо спрашивает:
- Кстати, уж не потому ли мы наслаждаемся роскошным видом на океан, что пришлось переплатить за неделю лишнюю тысячу баксов?
- Я хотел тебя порадовать.
- А бутылка "Дон Периньона" - твой очередной сюрприз? - уточняет жена, показывая на шампанское в ведерке со льдом, дожидавшееся нас в номере.
- Родная, сейчас же Рождество! - оправдываюсь я, вскидывая бутылку и вынимая пробку.
- А ты шикуешь, точно Дональд Трамп. И что дальше, Нед? Мне интересно.
Открываю пробку, наполняю два фужера, один протягиваю жене. И отвечаю:
- Второго января я стану новым редактором "Компу-Уорлда".
Лиззи вздрогнула, точно получила пощечину. Не такой реакции я ожидал…
- Хотел тебе рассказать…
- И давно ты это знаешь? - перебивает любимая. - Несколько дней? Недель?
- Ну, некоторое время, - беспомощно отвечаю я. - Просто боялся сглазить…
- Так значит, ты знал с самого начала!
- Клаус Крешгин взял с меня клятву, что я никому не расскажу!
Сказал - и тотчас же пожалел. Лиззи леденеет.
- Никому? Даже собственной жене? - возмущается она.
- Успокойся…
- Ни за что! Ты всегда так поступаешь!
- Как?
- Врешь!
- Лиззи, молчание вряд ли можно назвать обманом. Согласен, поступил неправильно, нужно было тебе сообщить…
- Как ты мог не поверить, что я сохраню информацию в секрете!
- Дорогая, я доверяю тебе…
- Нет, ты мне не доверяешь! Даже не считаешь нужным делиться со мной важными новостями о собственной жизни!
- Ты же знаешь, что это не так…
- Да пошел ты! - взрывается Лиззи, швыряет бокал с шампанским на терракотовые плитки пола и пулей вылетает из номера, на пляж.
"Вот кретин, урод, козел… так ничему и не научился?"
Лиззи сидит у кромки воды, отрешенно созерцая глубокий синий залив. Подхожу и присаживаюсь рядом. Жена не замечает моего присутствия. Взгляд всё так же неотрывно направлен на горизонт.
- Выпьешь? - И протягиваю Лиззи бутылку. Жена молчит. Наполняю бокалы, один ставлю на песок перед любимой.
- С Рождеством! - Я поднимаю бокал.
- Не шути, Нед.
- Извини.