- Нет. Только эта и супермаркеты. Еще рестораны. Но дело не в этом. - Мюррей с грохотом захлопнул книгу. Он встал и взял свой потрепанный бежевый дождевик. - Просто я знаю, как можно добиться успеха в бизнесе. Вы говорите не с новичком, только что кончившим престижный колледж. А с человеком, которому пришлось заниматься делами многих учреждений. Может, даже слишком многих. Вы меня понимаете?
- Да, конечно, - ответил ему Шон. - Так как же можно добиться успеха?
- Помяните мои слова. Успех лично вам не грозит.
Последовала тишина. Мюррей туго застегнул пояс дождевика вокруг своей широкой талии.
- Извините, приятель, но вы же не хотите, чтобы я вам лгал? Уж слишком поздно.
- Так как добиться успеха? - спросил его Шон.
- Для этого требуется несколько вещей.
Мюррей убрал в боковой карман пиджака два карандаша с жестким грифелем и две шариковые ручки.
- Нужно иметь связи. Это у тебя есть. Немного мозгов, но не так много, как ты считаешь. И это тоже у тебя есть.
- Спасибо.
- Немного удачи, но не слишком много. - Мюррей прищурился. - И потом нужно, как бы это сказать… - Он сжал руку, пытаясь схватить нужное слово. - Что-то вроде инстинкта, инстинкта убийцы. Я хочу сказать…
Он снова помолчал. Мюррей даже побледнел, так он старался поточнее выразить свои мысли.
- Вам нужно переменить отношение к самому себе, - наконец вымолвил он, - вы должны очень серьезно воспринимать себя. Вы можете пошутить по какому-то поводу, но все равно такое отношение к самому себе должно стать для вас самой важной вещью в мире. По отношению к себе у вас не должно оставаться даже тени юмора. Иначе это вас убьет. Вам придется носить что-то вроде шор. Нужно обращать внимание на то, кто вы такой и что делаете, и все время воспринимать все только серьезно. Это самое главное. Жизнь серьезнее, чем женщины или еда, веселье или даже сама жизнь. Самое главное - цель. Выше нее нет ничего. Шон, приятель, у вас ее нет. И у меня тоже.
- У мистера Фискетти есть? - закинул удочку Шон.
- Нет, у него тоже нет.
- У Бена?
Мюррей снова зафыркал.
- У него и подавно.
- А у кого?
- У кого? - Мюррей загадочно повторил этот вопрос, ухнув, как сова в ночи. - У кого?
- У Винни Бига? - продолжал гадать Шон.
Мюррей с отвращением посмотрел на него.
- Что выдумываете, приятель? Вы все время попадаете пальцем в небо. Я же сказал, что у вас отсутствует этот инстинкт, прекратите давить.
- Я не хотел.
- И отлично. Мы, мелочь, живем - не тужим.
- А потому что с юмором ко всему относимся, - добавил Шон.
- Ох, с вами поговоришь, совсем рехнешься.
- А если бы относились ко всему серьезно, добились бы большего, а не только бы от шишек голову спасли?
- Если слишком серьезно подходить к бизнесу, - прервал его Мюррей, - совсем без головы останетесь.
- Вот как?
Мюррей пошел к выходу из офиса.
- Приятель, в мире не так уж много места для серьезного бизнеса, и оно уже занято весьма серьезными людьми. Не пытайтесь вмешиваться в их дела. Пусть они грызутся друг с другом. Ясно?
- Дошло!
- Увидимся в следующий вторник.
Глава двадцать девятая
Джимми протискивал длинный "линкольн" сквозь Броуд-стрит, наконец он остановил машину У бровки тротуара у главного офиса "Юнайтед бэнк энд Траст компани".
Новая эмблема ЮБТК красовалась у каждого отделения банка. Их было двести пятьдесят. Эмблема была изготовлена из нержавеющей стали золотистого цвета. Но здесь на фасаде, где когда-то был единственный главный офис банка, оставалась старая вывеска. Его римские стилизованные большие тонкие буквы с искусными засечками на концах переплетались в сложный дизайн датированной бронзы на фоне песчаника.
Палмер вышел из машины и уставился на витиеватое переплетение букв. Он вспомнил, что эту эмблему разработали примерно в 1890 году. Хотя прошло столько лет, эмблема казалась гораздо современнее, чем строгие готические буквы нового логотипа. Его делала для ЮБТК корпорация, специализировавшаяся на создании эмблем для нового единого имиджа фирмы. Палмер решил, что все обоснования нового дизайна, представленные на многих страницах, сводились лишь к оправданию счета. ЮБТК это обошлось, вспомнил Палмер, в пятьдесят тысяч долларов, еще миллион пришлось истратить, чтобы изготовить и установить эмблему по всему городу. Кроме того, нужно было менять логотип на всех деловых бумагах, конвертах, банковских расчетных книжках, ведомостях, контрактах, чеках, визитках, рекламных проспектах, на обоях и плитках пола в банке и, наконец, черт побери, - на документах, имевших не последнее значение в финансовом бизнесе - на запатентованных, с водяными знаками, чековых книжках ЮБТК.
Основная задача дизайна состояла в модернизации и подкреплении имиджа ЮБТК, потому он был решен в футуристической манере, в стальной с золотом гамме. Палмер подумал, что если бы ЮБТК просто выбрал эмблему в стиле "нового искусства" на главном офисе на Броуд-стрит, она все равно казалась бы модной, настолько модной, что женщины - кассиры банка носили бы мини-юбки, а мужчины отпустили бы волосы до плеч, а сам Палмер прикрепил бы значок с надписью "Отмываем деньги, пущенные на наркотики".
- Мы идем, сэр? - спросил его Донни Элдер.
Палмер перевел взгляд на двух молодых людей, которые вышли из машины вместе с ним. Он внезапно увидел, что стоит на тротуаре, потеряв счет времени и не двигаясь с места.
- Да.
Быстро шагая, он прошел через холл. ("Доброе утро, мистер Палмер!", "Добрый день, мистер Палмер!" "Приветствую вас, мистер Палмер!") Потом они поднялись по широкой извивающейся лестнице на второй этаж в зал приемов и конференций. Он сказал Джимми, чтобы тот заехал за ними точно в двадцать минут первого. Он за десять минут организовал обед, как раз перед тем, как прибыли люди Фэлса Лэсситера. Гости приехали из Вестчестера, им дали время для прогулки по городу. Он был уверен, что они провели последние полчаса, делая покупки в магазинах, продававших охотничьи принадлежности, удочки, все необходимое для прогулок по морю или чего-нибудь в этом роде. ("Ради бога, постарайтесь вернуться к ЮБТК в двенадцать двадцать пять. Никак нельзя, чтобы вы опаздывали и приходили по одному!")
Палмер проверил наличие напитков, меню и сервировку столов. Он убедился, что все в порядке, гораздо лучше, чем несколько лет назад, когда подобными встречами занимались четыре старика - повар, два официанта и человек, который убирал со столов. Готовили ужасно, подавали еще хуже. Палмер отправил их всех на пенсию и договорился с одним из клубов неподалеку, частным клубом, где обедали люди из финансовых учреждений этого района. Клуб пользовался заслуженной репутацией - отменная кухня и отменное обслуживание.
- Донни, ты сядешь за этот край стола. Билл, а ты за тот. Я сяду посередине или в любом другом месте, где сядет Фэлс, если только он не сядет рядом с вами. Тогда я сяду рядом с Ральфом Фенджером или Чарли Корнблатом. О ком еще мы тоже должны побеспокоиться?
Билл Элстон нахмурился, как старая дева.
- По-моему, ни о ком.
- Донни?
- Только об этой тройке, - заявил Донни со спокойной уверенностью.
- Угу.
Палмер посмотрел на часы. Двенадцать двадцать шесть. Он нажал кнопку звонка и вызвал официанта.
- Не принесете ли нам что-нибудь выпить? Можете не торопиться.
Официант принял заказ. Элстон нахмурился еще сильнее.
- Не волнуйся так, Билли, - успокоил его Палмер. - Мы должны выглядеть как тройка веселеньких выпивох, когда они придут. Немного подвыпившие мужички или что-то в этом роде.
- Вы хотите, чтобы они именно так воспринимали нас?
- Мне казалось, что я только что сказал вам об этом.
- Я… - Элстон остановился, подумал и быстро взял свой бокал у официанта.
- Я уже говорил, что это игра в покер, - напомнил ему Донни. Он произнес это немного свысока.
Палмер чуть не рассмеялся при виде неудовольствия на лице Билла.
- Вы вообще пьете?
- Да, конечно.
Элстон сделал огромный глоток смеси водки и имбирного эля.
- Вудс, старый пьяница.
Палмер обернулся и увидел в дверях Фэлса Лэсситера, который выглядел гораздо старше своих лет. Фэлс, видимо, страдал от комплекса преждевременной старости, как страдают юнцы, когда у них начинает ломаться голос и расти борода. Ему было не больше шестидесяти, но его лицо, узкое и без всяких морщин, редкие седые волосы, нездоровая, в пятнах, желтоватая кожа делали его похожим на больного, истощенного старика восьмидесяти лет.
- Как раз вовремя, Фэлс.
Палмер заговорил более мягким голосом, чем он обычно разговаривал с людьми, без твердого чикагского акцента:
- Мы уже начали. Закажите себе что-нибудь.
- Ха-а. - Смех Лэсситера вырвался из горла, словно первая струйка пара из кипящего чайника.
- Вы знакомы с Ральфом и Чарли?
Палмер пожал им руки и представил их своим помощникам. Он обратил внимание, что, взяв с собой своих помощников лет тридцати, в противовес людям Лэсситера, которым было за пятьдесят, он добился желаемого эффекта - он производил впечатление беспечного человека. А значит, эти зануды из Народного банка потеряют бдительность.
- А это мой вице-президент по вопросам новой политики, Бен Фискетти. Бен, поприветствуй мистера Палмера.
Вудс взял в руки крупную жесткую руку молодого человека и дважды пожал ее. Он смотрел в темные, как спелые оливки, глаза с длинными ресницами. Ему было интересно, кто же такой этот красавец. Потом он вспомнил.
- Боже мой, вы совсем не изменились с тех пор, когда бились против морячков, футбол был что надо, - сказал он.
Темное настороженное лицо Бена расплылось в широкой белозубой улыбке. Он, казалось, даже стал выше ростом.
- Мне не приходило в голову, что кто-то может помнить такое. Все было так давно.
- Я обычно не болел за сухопутчиков, - заметил Палмер, - но в тот раз мы приехали на Восток, и кто-то предложил нам билеты на эту игру. Обычно я болею за Запад.
- Вы из Чикаго?
Палмер кивнул головой. Он сам не понимал, почему тратил драгоценное время на этого новичка. Но что-то в том, как он без всякого труда вспомнил прекрасную игру этого парня, со времени которой прошло почти десять лет, подсказало Палмеру, что подсознательно он желал узнать как можно больше об этом Бене Фискетти. Все еще не понимая почему, Палмер решил подчиниться интуиции.
- После Вест-Пойнта я учился и защищался в Калифорнийском университете. Там мне совершенно некогда было играть в футбол, - сказал Бен.
- Вы закончили факультет бизнеса? - продолжал интересоваться Палмер.
- Да.
- По какой теме?
- Кредиты заказчиков.
- Прекрасно. Что будете пить?
Палмер улыбнулся Бену и перенес внимание на Фэлса. Он сделал полшага в сторону от Бена Фискетти, чтобы этот парень не вообразил себе неизвестно что, ведь его допрашивают с пристрастием. Палмер понимал, что, напомнив ему о прекрасной игре в футбол в прошлом, он всегда найдет нужный тон в разговоре с этим красавчиком.
За столом Палмер снова начал уделять внимание Бену Фискетти. Во время еды разговор шел практически ни о чем. Палмер и Фэлс говорили о том, как и предчувствовал Палмер, что Лэсситер приехал гораздо раньше и ходил по магазинам, где купил дюжину специальных шурупов по три дюйма. Разговор перешел к лодкам и парусному спорту, Фенджер присоединился к нему.
Палмер видел, что его молодым людям было не по себе - они еще не научились болтать о пустяках и сидели набрав воды в рот. Готовились к важным деловым переговорам. Даже Донни Элдер, который обладал некоторым опытом светской болтовни, казалось, отсутствовал за столом, ему было сложно вносить свою лепту в разговор.
- Вы не ходите под парусом? - спросил Бена Палмер, когда со стола убирали тарелки после десерта.
- Раза четыре в год хожу. Но выступаю в роли помощника. Один бы не справился.
- Прекрасный вид спорта. Купите себе лодку и научитесь. У вас есть сыновья?
- Один, но ему всего семь.
- Вполне достаточно. Только он должен уметь плавать. Дайте ему спасательный жилет и возьмите с собой. Потом он не оставит вас в покое, будет просить брать с собой постоянно.
- Конечно.
- Нужно только заставить ветер нести вас туда, куда пожелаете. Нужно его обмануть, - объяснял ему Палмер. - Можно даже иногда ходить против ветра. Но ветерок нужен всегда, он-то и двигает вашу лодку. Этот спорт совсем не похож на банковское дело. Если в банке нет наличности, тут вам и конец!
Наступила жуткая долгая тишина. Билл Элстон уронил ложку на блюдечко кофейной чашки. Звук, казалось, перескакивал по комнате, как шарик пинг-понга.
- Друзья, - продолжал Палмер в этой страшной мертвой тишине. - Мне кажется, что у вас иссякла движущая сила. Я хочу сказать, что к вам не поступает наличность. И еще грубо нарушаете правила выдачи ссуд, насколько мне известно. - Он резко повернулся к Лэсситеру и уставился на него. - Вы действительно находитесь в ужасном положении.
Лицо Лэсситера, похожее на обтянутый кожей череп, задергалось.
- Полагаю, что оснований для волнений нет, - сказал он и улыбнулся белоснежными вставными челюстями.
- Я рад это слышать.
- Да. Мы сейчас почти полностью перекрыли возможности для предоставления случайного кредита, - продолжал Фэлс, - и пройдет, видимо, несколько недель, прежде чем…
- Прежде чем банк вообще перестанет выполнять обязательства по другим задолженностям.
Лэсситер нахмурился, как бы стараясь напомнить Палмеру, что он значительно старше его, к тому же - здесь присутствуют их подчиненные.
- Я, э… не э… верю этому… - Лэсситер замолчал и повернулся к Ральфу Фенджеру.
- Фэлс пытается сказать, - начал медленно говорить Фенджер, - что мы, гм, проводили, гм, некоторые меры по рекламе, которые внушают надежду. Мы подняли наши процентные ставки на четверть процента. - Он заговорил быстрее и увереннее. - Мы теперь можем надеяться, что…
- Что ваш местный Сбербанк поднимет свои процентные ставки на четверть процента выше ваших.
Фенджера оскорбили слова Палмера. Он повернулся к Чарли Корнблату. У того широко раскрылись глаза, он с трудом соображал, что же нужно ответить Палмеру.
- Но, - начал он, - вы не должны забывать об очень выгодной конверсионной сделке по вновь возвращенному в пользование имуществу и недвижимости. Мы продали семнадцать индивидуальных домов и одиннадцать домов на две семьи с гаражами с предварительной оплатой в семьдесят процентов стоимости. Конечно, это еще не прибыль, но все не так уж плохо.
Казалось, он гордится достигнутым. Но Палмер дал ему возможность покрасоваться одно мгновение.
- Что за щедрое учреждение забрало все это у вас?
У Корнблата опять расширились глаза. Палмер насторожился. Такие вещи происходили у людей, готовящихся сказать ложь. Корнблат сделал это уже дважды. Он как бы старался придать лицу совершенно невинный вид. Палмер был уверен, что он говорил почти правду, но глаза выдавали его.
- "Даунтаун: ипотека и облигации", - очень быстро ответил Корнблат, - вы же знаете.
Палмер кивнул головой. Название фирмы было ему знакомо, но он не мог припомнить почему.
- Почему они в этом так заинтересованы? - спросил он. - Им достанется прекрасная недвижимость со скидкой в тридцать процентов?
У Корнблата снова расширились глаза, но прежде чем он успел что-то сказать, его перебил Донни Элдер.
- Почему "Даунтаун: ипотека и облигации"? - спросил он. - Вы что, не знаете, с кем имеете дело?
Корнблат пожал плечами.
- Нас это не интересует, - ответил он несколько раздраженным тоном. - Меня интересует только возможность возместить инвестиции банка или хотя бы их часть.
- Вы когда-нибудь, - продолжал Палмер, - думали о том, чтобы представить вашу невыкупленную недвижимость агентам и несколько подсластить предложение о залоге вашему перспективному покупателю?
- Не понял.
- Послушайте, - начал объяснять им Палмер, - что вы делаете? Вы теряете тридцать процентов от стоимости, а если выставить недвижимость на открытую продажу и объявить о снижении на шесть процентов стоимости закладной? Но не на всю недвижимость, а только на представленную на продажу. Ту самую, которая попала к вам вследствие долгов бывших собственников. Разве так не будет лучше, чем просто терять тридцать процентов?
- Но вы забываете, - вклинился Ральф Фенджер, - что когда стартовая цена перескакивает отметку шесть, мы теряем шесть процентов закладных, а в деньгах - больше шести процентов плюс еще накладные расходы.
Палмер прикрыл глаза. Потом стал смотреть на Бена Фискетти.
- Скажите вашему коллеге, - медленно произнес он. - Денежное выражение не имеет значения. Он же не покупает собственность, он ведь уже владеет ею.
У Вена открылся рот. Палмер перевел взгляд на костистое лицо Фэлса Лэсситера.
- Фэлс, я вижу, что вы долго размышляли по этому поводу.
У Лэсситера задергалось лицо, он опять выпустил шипучий пар вместо смеха.
- Хи-и-и.
Палмер повернулся к Бену Фискетти.
- Этому учили вас в университете на факультете управления бизнесом?
- Я не считаю, что вы…
- Мы стараемся идти вам навстречу, - продолжил Палмер, - стараемся не обращать внимания на разные пустяки?
Он встал из-за стола и начал расхаживать по комнате. Его длинные тощие ноги мерили ковер с бешеной скоростью.
- Я просмотрел досье, - сказал он. - Десять лет назад, когда мы впервые предложили купить ваш банк, вы были вполне платежеспособны. У вас был хороший приток наличности, не было задолженностей. Вы не могли сделать революцию в банковском деле - ни при быстром увеличении объемов оборотов, ни при резком повышении прибылей. Но тогда нас это не волновало. Нам было нужно внедриться в "Вестчестере", нам нужен был хорошо налаженный работающий банк. Теперь у вас осталось только помещение, остальное в развале!
Он остановился и повернулся лицом к присутствующим. Палмер видел, что даже его помощники были в растерянности. Чудесно!
- Судя по всему, вы заботились только об увеличении объема работы. Вы заключали любые сделки, выдавали займы под ломбардные кредиты, которые даже при большом желании нельзя было делать. И, наверное, в большинстве случаев были еще более серьезные нарушения. Существует название такого пути деятельности. Это называется бегом к банкротству. Черт меня подери, я уверен, что вы шли именно этим путем!
Лэсситер несколько секунд бесшумно открывал и закрывал рот.
- Палмер, вы же не…
- Самая большая вина лежит на вас, Фэлс, - продолжал Палмер. - Впрочем, очень легко списать все на вашего нового вице-президента. С его приходом началась полная неразбериха. Его вина, что портфель заказов полон всякой дряни. Но Бена нельзя винить за то, что он должен был бы делать - привлекать новый бизнес. Вы все - старше его, и именно вы виноваты в том, что должным образом не оценивали его новые предложения. Не браковали невыгодные предложения, не научили его не терять зря время и не рассматривать неперспективные предложения. А вы все принимали с готовностью. И теперь банк на грани банкротства. Вот и все.